Сейчас они не стремились нападать друг на друга, но цепко следили за движениями противника. Мина прислонилась к стене неподалёку, вслушивалась в себя: не появится ли новая искорка магии.
Тристан сжал кулаки.
– Что ты знаешь, страж! Там я был калекой без будущего.
– Ты остался таким и на изнанке! У тебя ничего нет! Ты аномалия, способная разрушить Раттем! Уничтожить саму изнанку, без которой ты не можешь существовать.
– Замолчи! – заорал Тристан, с которого давно слетели обычное изящество и высокомерие.
Он кинулся на Моргана. Тот отскочил. Мужчины медленно переступали по дуге, меняясь местами. Ещё бросок Тристана. Несомненно, он снёс бы стража в бездну, не думая, что и сам полетит вниз.
Мина широко раскрыла глаза, не в силах двинуться, в горле заклокотало, но крика не получилось. Она зажмурилась. Всего секунда слабости. Приоткрыла веки…
Каким-то чудом Морган оттолкнулся от доски. Она опустилась, пружинисто подпрыгнула вверх и придала его рывку нужную силу. Страж подался вперёд всем корпусом, расставил руки, поймал нити магии, как делал это на крышах города, и перелетел вглубь полуразрушенной мастерской.
Всего несколько секунд, за которые у Мины в душе всё успело умереть и возродиться надеждой.
Тристан не совладал с собой, потерял равновесие, не встретив сопротивления чужого тела. Нога соскользнула на изломе бывшего пола мастерской.
Мина охнула:
– Он… упал?
– Не двигайся с места, Дюран! – приказал Морган.
Он в несколько шагов достиг кромки.
– Висит, – не оборачиваясь, сообщил страж.
Теперь и Мина видела побелевшие пальцы мага. Он держался за доску снизу.
– Сам поднимешься? – спокойно спросил Морган.
Тристан пробубнил что-то неразборчивое, застонал. Морган походил туда-сюда, будто зверь. Топнув ногой, встал на колени и протянул Тристану раскрытую ладонь.
– Руку! Если хочешь жить!
Мина положила кинжал и подбежала. Она обхватила Моргана сзади, боясь, что того затянет в бездну или коварный Тристан решит забрать стража с собой.
Тристан держался, но по телу шла дрожь, дыхание сбивалось. Мина нарочно не смотрела на тёмные всполохи внутри клубящейся черноты. Плотная завеса Пустоты словно обтекала границу с изнанкой и висящего над бездной мага.
– Ну же! Отпусти эту дурацкую доску. Одна рука! Я быстро перехвачу! – снова предложил Морган.
Тристан откашлялся и произнёс:
– Больше ничто не имеет смысла. Отдам последний дар Пустоте. Скажите Клариссе…
Часть слов потерялась за хрустальным перезвоном магического ветра. Тристан Эйнард разжал пальцы…
Эпилог
Неторопливым прогулочным шагом Мина и Морган шли по аллее парка на территории клиники. Между деревьями лежал тонкий наст первого снега. Зима в Раттеме наступила в положенные сроки.
– Розали умница, отлично держится, – заметила Мина.
Морган кивнул, пошевелил пальцами руки, зафиксированной на перевязи.
– Болит? – мягко спросила Мина.
– Погода… – неопределённо отозвался страж и вернулся к прежней теме: —Это хорошая клиника. Твой отец сдержал обещание. Надеюсь, что за это он ничего с тебя не потребовал?
Мина чуть улыбнулась:
– Потребовал.
Морган остановился, внимательно и тревожно заглянул ей в глаза.
– Дюран, ты меня пугаешь.
Потянувшись к его губам, Мина запечатлела на них лёгкий поцелуй.
– Сегодня вечером он ждёт нас на ужин. Он и мама, конечно же!
Морган выдохнул:
– На это я готов пойти. Ради тебя. Лучше сразиться с безумным магом на краю изнанки, но что поделать – родственников не выбирают.
Они рассмеялись и пошли к выходу из парка. Через некоторое время Мина снова обратилась мыслями к Розали.
– Следствие не закончено. Потом суд. Из группы Часовщика никого не осталось, кроме Холгера.
– Он и ответит за всё, – мрачно сказал Морган. – Он убил Орвилла, а если Тристан сказал правду, то медик сыграл не последнюю роль в подстрекательстве к разработке ритуала и жертвоприношениях.
Мина нахмурилась.
– Всё равно надо передать Шэду, что с его дочерью всё хорошо. Как думаешь, Кларисса найдёт новое «лекарство»?
– Мейстари Стэмрис мудрая женщина. Мы можем быть уверены, что она никогда не пойдёт по пути Тристана. Остальное не так важно.
– Она очень заинтересовалась разработками профессора, – оживилась Мина. – Так или иначе, Кларисса теперь опекает Розали. Девочке будет не так одиноко в клинике.
– Мне показалось, Розали не стремится жить на изнанке, – подумав, сказал Морган. – И будет счастлива, если просто найдётся средство, которое немного её поддержит.
+++
Вечером они прибыли в особняк. Валентайн позволил себе искренне улыбнуться Мине и её спутнику. По случаю ужина Морган чуть ли не впервые надел костюм, а Мина – вечернее платье.
После приветствий отец Мины придирчиво поглядел на Моргана, который держался с независимым видом и ничуть не растерялся среди непривычной роскоши огромного холла. Он смотрелся здесь так же естественно, как в собственном кабинете или на изнанке Раттема.
Моргану пришлось оставить руку на перевязи: прошло не так много времени после сражения с Эйнардом, и сенатор не удержался от язвительного замечания:
– И в приличной одежде упрямый мальчишка выдаёт себя с головой. Что с рукой?
Мина затаила дыхание. С отцом никогда не знаешь, чем завершится разговор. Она была готова тут же уйти вместе с любимым, если отец доведёт дело до ссоры. Однако Мине очень хотелось, чтобы эти двое нашли общий язык.
– Неудачно прыгал по крышам, как мы это обычно делаем, – скрывая улыбку в уголках рта, ответил Морган.
– Я так и подумал, – с напускной суровостью сказал сенатор, а у самого во взгляде вспыхнули весёлые искорки. – Весьма легкомысленно. Впрочем, чего ещё ожидать от совиного стража.
Мина решительно вклинилась между мужчинами.
– Отец! Он боролся с Часовщиком! Именно Морган спас Раттем!
Они прошли к столу. Когда все расселись, сенатор строго посмотрел на Мину и Моргана.
– Не будем забывать, что я тоже немного спас Раттем. Существуют и другие поля боя кроме вашей изнанки. В Сенате не принято пользоваться грубой силой, но сражения там идут не менее кровавые.
– И неспящие маги благодарны вам, сенатор, – с достоинством склонил голову Морган. – У нас теперь собственный эксперт для каждого округа. Все прорывы под контролем и постепенно затягиваются, а новых не появилось. Недавно на службу приняли десяток стражей. Собственно, только благодаря этому мы сегодня вечером свободны от дежурства.
– И то хорошо! – воскликнул сенатор. – Чем реже Вильгельмина будет носиться по крышам, тем лучше.
– Тогда вам придётся приглашать нас каждый вечер, – рассмеялась Мина.
Мама осторожно, но искренне улыбнулась.
– Мы с Гектором очень рады, что вы нашли время, чтобы посетить родной дом. И я верю, что рядом с таким напарником Мине ничто не угрожает.
Отец буркнул что-то, но она положила ладонь поверх его руки, и сенатор успокоился.
– Не просто напарником, – неожиданно возразил Морган.
Здоровой рукой он извлёк из кармана маленькую коробочку и поставил на стол рядом с Миной. У той округлились глаза, и тут же вспыхнули такой неподдельной радостью, словно у маленькой девочки, ожидающей самого лучшего подарка на праздник.
Сенатор отставил бокал и посмотрел на поднявшегося из-за стола Моргана со смесью высокомерия и интереса.
– Мейстери Дюран, Гектор и Линель, я, Морган Фаррел, прошу руки вашей дочери Вильгельмины.
– Ты посмотри, Линель, какой дерзкий мальчишка! – с неодобрением поджал губы сенатор.
– Отец… – Мина протянула руку к коробочке, которую Морган уже раскрыл, явив всем два красивых золотых кольца с тонкими узорами по ободкам.
Сенатор свёл седые брови.
– Дерзкий и упрямый.
Морган снова спокойно поклонился.
– Даже если вы не позволите, я всё равно женюсь на Мине. Если она согласится, конечно же!
– Я согласна! – поспешно пискнула Мина.
Отец будто пропустил мимо ушей заявление гостя, продолжив бурчать:
– Забрал нашу дочь к себе в дом. Живёт с ней против всяких приличий и правил. Спит в одной постели. Ни стыда ни совести!
– Ой, ну отец… – Мина покраснела, невольно вспомнив, чем они занимались с Морганом сразу после пробуждения.
– Гектор, право, хватит… – не выдержала и возмутилась Линель.
А сенатор вдруг хитро усмехнулся:
– И вот этот упорный негодяй только сейчас делает предложение нашей дочери! В наше время и в нашем кругу такое вряд ли было возможно. Я уж собирался вмешаться.
– Это означает «да»? – приподняв бровь, спросил Морган.
– Не будь ты таким упрямым, я б ещё подумал… Надевай ей кольцо, наконец, а там поглядим! – проворчал отец.
Помолвка состоялась. Вечер пошёл своим чередом, и спустя несколько часов Морган и Мина уже остановились возле своего дома. Они, словно заговорщики, посмотрели в глаза друг другу.
– Идём? – Морган, не заходя в дом, прочертил по контуру двери границы портала.
Мина вложила свою руку в его ладонь. Порог они переступили вместе. Полюбовались на лазоревый свет, заливающий знакомую гостиную, на утопающую в фиолетовых и сиреневых тенях спальню и вышли на улицу оборотного города. Он встретил их лёгким ветерком, чистым перезвоном, доносящимся с окраины, плеском воды в каналах.
Мина и Морган шли рука об руку по ночному городу, ощущая, как магия охватывает тела, проникает под кожу и течёт в них вместе с кровью. Они были счастливы.
Ноги сами принесли их к дому, где обычно собирались подростки, общее чувство погнало на крышу, ставшую когда-то уютным приютом для влюблённых. Вид на Раттем был по-прежнему невероятно прекрасен, а небо с широкими полосами глубокой сини стало ближе. Внизу, в проулках и на площадях, горели голубые огни. Ярким светлым пятном выделялся «Совиный приют», снова нашедший себе хозяина и озарённый светом множества маленьких изящных фонарей.