— Будь по-твоему,— сказал Рэйвен.
Продолжать с ней спор не имело смысла — она была полностью права.
— Кроме того,— продолжала Лейна,— пока ты занимался менее важными делами, я сидела и слушала. В районе Веги появились двенадцать черных кораблей.
Рэйвен напрягся.
— Вега! Они никогда еще так не приближались.
— Они могут оказаться еще ближе и в конце концов прилететь сюда. Или отправиться совсем в другую сторону и не появиться в этом секторе космоса в ближайшие десять тысяч лет.
Лейна больше ничего не сказала, но Рэйвен знал, о чем она недоговаривает.
— Не слишком удачное время для глупого риска.
— Тактическая ошибка не имеет значения, если есть возможность скрыть ее и наверстать упущенное,— заметил он,— Думаю, надо пойти узнать новости.
Поднявшись наверх, Рэйвен откинулся на спинку кресла и, распахнув свой разум, попытался выделить из бормотания эфира то, что исходило из района Веги. Это было нелегко — слишком многие говорили одновременно.
— Трехногие прыгуны с Рэмиса сбежали в болота и в страхе отказываются от любого контакта с денебианами. Похоже, денебиане считают планету непригодной для своих целей и готовятся к отбытию.
— ...вмешались в мысли пилотов и направили весь конвой в сторону Зебулама, новой звезды в пятьдесят первом секторе Расщелины. Им до сих пор кажется, что они летят верным курсом.
— Я попросила его об этом. Он отказался столь резко и яростно, что после этого просто не мог дать разрешение. Когда он наконец опомнился, было уже поздно — удачный момент миновал. Так что теперь придется ждать другого. А пока...
— Вельтенстильцы перепугались до смерти, когда из тьмы появился крейсер и захватил их с помощью силовых лучей. Денебианам не потребовалось и одной тысячной единицы времени, чтобы понять, что корабль, который они поймали,— грубая конструкция под управлением относительных дикарей. Они отпустили пленников, не причинив им вреда.
— ...двенадцать кораблей веерным строем продолжают двигаться в сторону Веги, бело-голубой звезды в сто девяносто первом секторе, край Длинной Ветви.
Рэйвен выпрямился и посмотрел на ночное небо. Длинная Ветвь сияла в зените, словно просвечивающая вуаль. Земляне называли ее Млечным Путем. Между Землей и малозначительной точкой во тьме находились тысячи планет, способных отвлечь внимание приближающихся кораблей. Но корабли могли и продолжать двигаться прежним курсом, игнорируя прочие приманки. Предоставленные самим себе, денебиане были непредсказуемы.
Конец, который предвидела Лейна, наступил через три недели. За это время ни по радио, ни по спектровидению ничего не упоминалось о недавней вражде между планетами, во всех передачах не просматривалось никаких зловещих тенденций. Мутанты снова появлялись в разных развлекательных программах, но извечные роли героя, героини и злодея распределялись между ними с полной беспристрастностью.
Двенадцать больших черных кораблей сменили курс и теперь приближались к восьми незаселенным планетам второстепенной двойной звезды. Продвижение к Веге было остановлено — по крайней мере временно.
Светило яркое теплое утреннее солнце. Небо было голубым и чистым, если не считать низких облаков над восточным горизонтом и изгибающегося белого следа, уходящего в стратосферу. «Фантом» снова стартовал к Венере.
Первым признаком того, что за ошибки приходится платить и что прошлое порой весьма неприятным образом нагоняет настоящее, стал четырехместный вертолет, появившийся с запада и приземлившийся возле кратера, в котором уже начали расти разноцветные водоросли. Из вертолета вышел один человек.
Лейна впустила его в дом. Молодой, хорошо сложенный, с энергичным лицом, он был младшим агентом земной разведки, субтелепатом, способным читать чужие мысли, но не экранировать свои. С точки зрения тех, кто его послал, он был идеальным кандидатом для своей особой миссии — с открытым и обезоруживающим взглядом, из тех, с кем сразу устанавливаются доверительные отношения.
— Меня зовут Грант,— представился он.
Его статус диктовал особые условия, и агент говорил вслух, зная, что мысленное общение ставит его в невыгодное положение по сравнению с истинным телепатом.
— Я прибыл сообщить вам, что майор Ломакс из земной разведки хотел бы вас видеть, и чем скорее, тем лучше.
— Это срочно? — спросил Рэйвен.
— Думаю, да, сэр. Он поручил мне доставить вас и эту женщину на нашем вертолете, если вы готовы отправиться в путь немедленно.
— О, так он хочет видеть нас обоих?
— Да, он спрашивал про вас и про эту женщину.
— Вам известно, по какому поводу?
— Боюсь, нет, сэр.— Выражение лица Гранта было совершенно искренним, и его незащищенные мысли подтверждали его слова.
Рэйвен вопросительно взглянул на Лейну.
— На этом все может кончиться. Что скажешь?
— Я готова,— тихо сказала она, посмотрев на посетителя. Глаза ее вспыхнули.
Покраснев, Грант беспокойно переминался с ноги на ногу, страстно желая скрыть неумолимо рвущиеся наружу мысли: «Она смотрит на меня, прямо внутрь меня, прямо туда, где я прячусь. Если бы только она не умела этого делать! Или если бы я мог точно так же заглянуть внутрь нее. Она большая и неуклюжая — но очень красивая».
Лейна улыбнулась, но тактично промолчала, сказав лишь:
— Я возьму пальто и сумочку, Дэвид. Потом мы сможем отправиться.
Когда Лейна появилась снова, они направились к ожидавшей их машине. Вертолет плавно поднялся в воздух и полетел на запад. В течение всего путешествия, длившегося час, никто не произнес ни слова. Грант вел себя чисто по-деловому, управляя машиной и не позволяя своим мыслям выходить из обычного русла.
Лейна смотрела на простиравшийся внизу яркий пейзаж, не сводя от него взгляда, словно видела в первый раз — или в последний. Рэйвен закрыл глаза и настроился на далекий зов, недоступный обычному телепату.
— Дэвид! Дэвид!
— Да, Чарльз?
— Они увозят нас.
— Нас тоже, Чарльз.
Вертолет снизился и начал опускаться к одинокому зданию, стоящему на продуваемой ветрами вересковой пустоши. Приземистое и прочное, оно напоминало заброшенную энергостанцию или склад взрывчатки.
Коснувшись земли, машина пару раз подпрыгнула и села. Грант вышел и неловко помог выйти Лейне. Подойдя к бронированной входной двери, он нажал на кнопку в толстой кирпичной стене. Открылось маленькое окошечко, словно ирисовая диафрагма; за ним оказался глазок сканера.
Окошко закрылось, из-за двери донеслось негромкое гудение механизма, отодвигавшего огромные засовы.
— Похоже на крепость,— невинно заметил Грант.
Дверь распахнулась. Рэйвен и Лейна вошли внутрь, Грант направился к вертолету.
Обернувшись на пороге, Рэйвен сказал Гранту:
— Мне это напоминает крематорий.
Затем бронированная дверь скрыла Рэйвена из виду, засовы снова задвинулись. Грант немного постоял, глядя на дверь, на кирпич, на прочные стены без окон, и содрогнулся.
«Ну и ну! Что за дурацкая мысль!»
Он мрачно поднял вертолет в воздух, отметив, что солнце уже не кажется ему таким теплым, как прежде.
За дверью тянулся длинный коридор.
Отдаленный раскатистый голос велел:
— Идите прямо вперед. Вы найдете меня в комнате в конце коридора. Сожалею, что не смог вас встретить, но знаю, вы меня простите.
Голос был вполне реальным, учтивым и вежливым, но странно безличным и лишенным теплоты. А когда Рэйвен и Лейна увидели говорившего, оказалось, что внешность его вполне под стать голосу.
Сидевший за низким длинным столом майор Ломакс оказался худощавым человеком лет тридцати, со светлыми короткими волосами, с пристальным взглядом голубых, почти немигающих глаз. Самой примечательной его чертой была крайняя бледность: лицо его было белым, почти восковым, слегка перекошенным.
Ломакс показал на двойное надувное кресло, единственное место, где можно было сесть.
— Садитесь, пожалуйста. Спасибо за то, что прибыли так быстро.
Он перевел взгляд с Рэйвена на Лейну и обратно.
— Прошу прощения, что не встретил вас у дверей. У меня проблемы со здоровьем, и мне трудно стоять, не то что ходить.
— Мне очень жаль,— сочувственно сказала Лейна.
Понять его было нелегко. Быстрая проверка показала, что Ломакс — выдающийся телепат с исключительно эффективным мысленным экраном. Он закрывал свой разум так надежно, как только было в человеческих силах. Несмотря на это, Рэйвен и Лейна смогли бы пробиться сквозь защиту, нанеся одновременный неотразимый удар — но, по взаимному согласию, отказались от подобных попыток. Ломакс наверняка почувствовал их первое осторожное касание, но на его бледном напряженном лице ничего не отразилось.
Положив перед собой тонкую стопку отпечатанных на машинке листов, Ломакс продолжал тем же холодным, бесстрастным голосом:
— Не знаю, подозреваете ли вы о цели данной беседы. Не знаю, на какие действия эта беседа может вас подтолкнуть, но, прежде чем мы начнем, хочу сообщить, что мои инструкции полностью записаны здесь.
Он постучал пальцами по бумагам.
— Они были разработаны для меня во всех подробностях, и все, что я должен делать,— беспрекословно им подчиняться.
— Звучит зловеще,— заметил Рэйвен.— Ладно, продолжайте.
Никакой видимой реакции не последовало. Белое как мел лицо осталось неподвижным и бесстрастным, подобно лицу мумии,— словно этот человек отлично играл роль интеллектуального автомата.
Взяв верхний лист, Ломакс пробежал его глазами.
— Прежде всего я должен передать вам личное сообщение от мистера Карсона, главы земной разведки. Когда ему сообщили о намечающейся с вами беседе, он высказал свое крайнее неодобрение, пытался помешать всеми доступными законными средствами, но его требования были отклонены. Он просил передать вам свое искреннее почтение и заверить: независимо от того, что может случиться в этом здании, он всегда будет относиться к вам обоим с величайшим уважением.
— Господи! — сказал Рэйвен.— Это еще хуже.