– Наверное, он рисовал ее? Дина же была очень хорошенькой…
«Ее голову пока не нашли, – вспомнила я. – Что он сделал с ее лицом? Если бесился от ревности, то изуродовал… Или не тронул?»
Почему-то мне казалось, что, если я увижу мертвое лицо Дины, мне многое станет яснее. Это было слишком наивно, но хотелось, чтобы ее тело наконец собралось в морге, и судмедэксперт совершил бы над ним свой мрачный колдовской обряд.
Аня уставилась на Артура в замешательстве:
– Откуда вы знаете?
– Фотографию видел, – пояснил он невозмутимо.
О том, что я встречалась с Диной на вписке, он умолчал. Впрочем, я и не ожидала иного. Артур мог болтать часами, но его невозможно было упрекнуть в том, что он разболтал что-нибудь важное. Главное у него всегда оставалось на уме, а не на языке…
– А-а, – протянула Аня с подозрением.
Хотя ответ был нам прекрасно известен, Логов спросил с невинным видом:
– Это Скарабей пригласил Аню на вписку?
– Не… Кто-то другой. Девка… То есть девушка какая-то.
– А тебя она не позвала с собой?
– Звала, – призналась она нехотя. – Только куда я…
И она с мученическим видом кивнула на дверь: с такой мамашей не забалуешь! Артур проговорил вполне серьезно:
– Радуйся. Может, поэтому ты сейчас и жива.
Ее и без того большие темные глаза так испуганно расширились, что стало ясно: ни на какую вечеринку она теперь и сама ни ногой!
– Дина сказала своей маме, что ночует у тебя. Ты сразу призналась, что этого не было, когда Елена Михайловна позвонила тебе. Я не говорю, что ты поступила неправильно, как раз это был верный шаг. Но обычно подруги покрывают друг друга… Почему ты призналась ей?
Она виновато шмыгнула и насупилась:
– Да прям… Я ничего и не сказала бы! Мама трубку взяла. Кто просил, а? И потом стояла рядом, что еще скажешь? Хотя… Если вы говорите, что так и лучше вышло…
– Лучше, – заверил Артур. – Нам нужна абсолютно правдивая информация, чтобы мы могли распутать это дело. Ты же хочешь, чтобы мы поймали того, кто сотворил такое с твоей подругой?
Маленький темный подбородок жалобно задрожал, и мне показалось, что ей не удастся вымолвить ни слова. Но Аня выдавила:
– Да.
– Значит, Анечка, – пропел Артур, – ты ничего не должна от нас скрывать.
– Да я и не…
Она осеклась и опустила глаза. Голос ее прозвучал еле слышно:
– Этот мужик… Скарабей… Динка говорила, что он на Арбате своими картинками торгует. Может, вы его там поймаете?
И взглянула на Артура с такой надеждой, что ему оставалось только поклясться: так и будет!
Нижнюю часть туловища Дины Старостиной утром нашли на стройке в Ивантеевке таджики, у которых накануне был выходной. Когда Логов приехал туда со следственной группой, молодые строители сидели на корточках у деревянных мостков, ведущих в будущий коттедж, и одинаково сжимали головы, будто те готовы были взорваться от ужаса.
Артуру даже не понадобилось слово Стефановича, чтобы понять: девушка была жестоко изнасилована, причем и извращенным способом тоже – ее ноги в области паха были окровавлены, значит, скорее всего, убийца вонзил ей во влагалище палку или нечто подобное.
– Крови немного, – заметил судмедэксперт. – О чем это говорит?
Логов уставился на него с недоверием:
– Хочешь сказать, ее изнасиловали уже после смерти.
– Именно.
– Но… Какого черта?!
– Задашь этот вечный вопрос преступнику, когда поймаешь его… Мы, конечно, проведем сравнительный анализ, но можно не сомневаться, что это часть тела Надежды Старостиной, – хмуро заверил Сергей Олегович. – Посмотри на ее ногти. Те же самые жуки…
– Педикюр ей тоже делала мать, – вздохнул Логов. – Эту часть тела мы ей показывать не будем, хватит с нее.
За его плечом Никита Ивашин пробормотал:
– Что за урод способен на такое?
Никто не собирался отвечать на риторический вопрос, тем более и ответа пока не было. Про себя Артур порадовался тому, что сейчас с ними нет Сашки, ей тоже незачем видеть это зрелище. Он оглянулся на помощника: выглядит не очень, конечно, но в обморок падать вроде не собирается…
– Опроси строителей, – велел он деловым тоном, чтобы заставить парня очнуться и чем-то занять его.
И Никита сразу встрепенулся, вытащил диктофон и бросился к стайке таджиков, которые все так же сжимали ладонями головы, сидя на корточках. Логову не хотелось тратить на них время, ясно же, что эти ребята ничего не видели, ничего не слышали. Он больше надеялся на бригаду криминалистов, которые во главе с Коршуном рыскали по всей стройке и окрестностям, изучали следы от шин, искали окурки, расставляя маркеры.
Но Артур сомневался, что тот, кого они искали, остался бы покурить здесь, вытряхнув из пластикового мешка останки девушки. Мешок валялся в двух метрах, ближе к дороге… Он собирался унести его с собой и уже направился к машине, потом передумал и бросил? Значит, был уверен, что не оставил ни одного отпечатка. И для них эта упаковка бесполезна, на ней найдутся только следы крови Дины Старостиной.
Оперативники опросили жителей соседних домов, но убийца, судя по всему, приезжал ночью и не поднял шума – никто не заметил ни машины, ни человека. Делать здесь было нечего… Поэтому Артур созвонился с техниками и отправился по адресу загадочной Стеллы, заманившей Дину на вписку. Жила эта девчонка в общежитии колледжа искусств.
«Еще одна художница», – отметил Артур безрадостно. По его убеждению, творческие люди отличались непредсказуемостью, которая осложняла расследование. С заурядными преступниками было легче. И не факт, что Стелла была девушкой, это вполне мог быть ник не совсем адекватного студента.
К Саше он с утра заехать не успел, потому что сигнал о трупе на стройке поступил в восьмом часу, и пришлось пропустить чайную церемонию с круассанами. Артур позвонил ей, уже направляясь к общежитию:
– Сашка, бери такси и приезжай. Адрес сейчас скину.
– Уже выхожу! – откликнулась она.
Логов подумал, что ничуть не удивится, если на месте окажется после нее. Тем более общежитие находилось в Отрадном, ей добираться было быстрее, чем ему из Ивантеевки. В этом подмосковном городке он побывал впервые, до сих пор здесь не случалось ничего жуткого настолько, чтобы это могло заинтересовать Следственный комитет. Но чудилось нечто мистическое в том, что и этот город тоже граничил с тем самым поселком Образцово, где Сашка унаследовала дом и собиралась открыть собачий приют. Как будто все происходящее каким-то таинственным образом закручивалось вокруг нее. И возможно, не только это дело…
Сашка действительно уже ждала его возле общежития, зябко ежась и сунув руки в карманы пальто. Сегодня ее шею укутал красный шарф, который показался Артуру то ли сигналом тревоги, то ли вызовом. А может, ей просто хотелось порадовать глаз Стеллы. Художники ведь любят экспрессивные цвета?
Сашкин нос уже был под цвет шарфа, а губы побелели от холода, поэтому Артур сразу потащил ее внутрь:
– Ну ты что?! Зашла бы, погрелась…
– Кто меня пустит без тебя? Это ты – важный человек, с ксивой ходишь, а я-то кто?
– Ладно, не злись, я же не развлекался все утро.
И он в двух словах рассказал ей о находке на стройке, опять подумав: «Хорошо, что она не видела этого». С его слов Сашка все восприняла спокойно, только замерзшее личико ее нервно дернулось. Наверное, она рассчитывала, что Артур не заметит этого в темном вестибюле, куда доносились перемешавшиеся в пространстве звуки: музыкальные отрывки, всплески смеха, выкрики, звон посуды.
Сашка принюхалась и скривилась:
– Столовский запах…
– Даже хуже, – согласился Логов.
Неужели он когда-то питался в студенческой столовке? Юность неразборчива и неприхотлива, в этом ее сильная сторона, облегчающая существование, и слабость, способная втянуть в большую беду. Может, и к лучшему, что Сашка пока не стала студенткой? Ей нужно еще немного закалиться внутренне, хотя эту девочку слабой уже не назовешь…
– Вам кого?
Из полумрака выплыла солидная дама с черным ежиком на голове, судя по строгому виду – администратор, и уставилась на Сашку:
– Заселяться?
– Пока нет, – успокоил ее Логов.
И достал ту самую «ксиву», которой завидовала Сашка.
Прежде чем изучить ее, администратор включила свет и пристально вгляделась в лицо Артура, сравнивая его с фотографией.
– И что вы хотели?
– Мы разыскиваем одну девушку. Надеемся, она сможет нам помочь. Но ее имя нам неизвестно. Она не ночевала в общежитии в ночь с тридцать первого января на первое февраля.
– Галка, что ли? – продолжая буравить его взглядом, буркнула «ежиха», как окрестил ее Артур про себя.
Он восхищенно прищелкнул языком:
– А вы всех постояльцев знаете в лицо?! Вот это память!
Ее суровое выражение чуть смягчилось:
– У нас небольшой контингент. Легко запомнить.
– Ну что вы! Я вряд ли смог бы. Галина… А дальше?
– Трофимова. – Она оглянулась. – Не уходила еще.
Артур достал телефон:
– Раз у вас такая феноменальная память, может, вы и эту девушку узнаете? Она не приходила к Гале в гости?
Поглядев на фотографию Дины, администратор покачала головой:
– Такой точно не было. Хорошенькая. Такую милашку я запомнила бы, чтобы проследить, как уберется отсюда. Мне тут студенческие оргии не нужны.
– Как я вас понимаю!
Ее голос сразу смягчился:
– Натворила чего?
– Сбежала из дома, – вздохнул Артур. – Вот хотели у Гали узнать, может, что знает о ней? Вы же не откажетесь мне помочь?
– Сейчас позову. – Она улыбнулась, отчего глаза ее на миг исчезли в складках век. – Присядьте пока…
Когда шаги ее почти затихли, Сашка фыркнула:
– Не устаю восхищаться тобой! Для тебя не существует закрытых дверей, да?
– Не преувеличивай, – рассеянно отозвался Артур, читая сообщения, накопившиеся за время поездки.
Она передразнила:
– «Вы же не откажетесь мне помочь?» Да она чуть раздеваться не начала после этого! Ты уж поосторожн