– Да не знаю я! Может, испугалась – вдруг я это как-то против нее использую. Поделюсь с кем-то…
– А вы стали бы делиться?
– С кем? – протянула Галя с презрением. – Кому это интересно? У нас с ней общих френдов даже не было.
– С Максом она была знакома раньше?
– Ни раньше, ни потом. Макс мне сообщил об этой вписке. А уже я Дину пригласила… Черт бы меня побрал!
Чтобы она не принялась казнить себя, Артур быстро закинул новый вопрос:
– Дина не опасалась, что мать может прочитать ее переписку с вами или с кем-то еще?
Это действительно отвлекло Галю – она всерьез задумалась. Потом покачала головой:
– На мать она никогда не жаловалась. Вроде у них все нормально было.
– А про бойфренда матери Дина ничего не говорила?
– Что он, типа, приставал к ней или что-нибудь в этом роде? Нет. Только раз упомянула, что мать с любовником в ресторан отправилась. Но это было сказано… вскользь. Без обиды. Просто речь зашла. Я уж не помню с чего…
Несколько мгновений Артур испытующе смотрел на Галю, кусающую губы, потом выключил диктофон:
– Хорошо. Спасибо, что уделили нам время.
Поднявшись, он как обычно положил перед ней свою визитку:
– Ну знаете, да?
– Если что-то вспомню, – кивнула Галя. – Ладно. Только ни черта я не вспомню. Я там обкурилась до того, что потом чуть все кишки не выблевала… Только в самом начале мы с Диной перебросились парой слов, а потом кто-то мне косяк предложил. И все – провал.
«Надеюсь, тот парень был в презервативе, – подумала я. – А то она и не вспомнит, от кого залетела, если что… Гадость».
Но почему-то мне стало легче от того, что Галя неосознанно пошла на публичный секс. Устроить такое шоу сознательно – это было бы уж совсем мерзко.
Свой номер я ей не оставила, ведь она даже не поинтересовалась, как меня зовут. Хотя чему удивляться? Я же пришла со следователем. В ее глазах и я была «ищейкой», хоть и любила аниме… Может, у Гали имелись свои счеты с системой правопорядка?
На крыльце общежития Артур поднял глаза к небу, точно ждал подсказки:
– Куда сначала – к этому Максу или к мачехе Дины?
Мне казалось, что мачеха – ложный ход, ведь она пыталась не избавиться от Дины, а наладить с ней отношения. Кто же убивает того, с кем хочет подружиться? Может, ее и стоило проверить, но это не было первостепенным делом.
– Пошлю к ней Овчинникова, – решил Артур, выслушав меня. – Пусть выяснит, что там за тайны Мадридского двора… А нам еще на Арбат надо наведаться.
Он взглянул на часы: было слишком рано, зимой художники в это время еще не собираются. Мы вполне успевали заскочить в магазин «Художник» и потолковать с «этим Максом».
– Почему ты не поручил мачеху Никите? – спросила я, когда мы отъехали от общежития. – Считаешь, что он еще не готов к самостоятельной работе?
Артур повернулся ко мне – на лице его было искреннее изумление. Несколько раз моргнув, он пробормотал:
– Вот веришь – нет, я даже не вспомнил про Ивашина… Для меня ты – главный помощник. И опера на подхвате, с ними я уже привык работать. А мальчишка вылетает из памяти!
– Я не скажу ему, – заверила я, опередив его просьбу.
– Спасибо. Это не очень порядочно с моей стороны…
– Да уж. Но я понимаю: Никита еще по-настоящему не стал твоей правой рукой. Не прирос, да?
Он вздохнул:
– Мне его чертовски жаль… Когда вспоминаю, конечно.
– Из-за глаза?
– Что? А, нет. Это не самое трудное для него. А вот остаться одному в таком возрасте. Совсем одному… Тоска смертная! Я-то знаю.
– Я тоже.
– Ты не одна! – возмутился Артур. – У тебя есть я. Разве же это не прекрасно?!
Ему удалось-таки меня рассмешить. И он сам встрепенулся от моего смешка, заговорил так оживленно, точно мы уже напали на след, а не бродили в чистом поле, пытаясь поймать «то, не знаю что»…
– На самом деле мне кажется, что Макс Вершинин – не тот, кто нам нужен. Он ведь Галин знакомый, с Диной у него никаких отношений не было. Допустим, они встретились на вписке и такое несусветное притяжение испытали, что уединились в ванной… Кстати, надо сравнить его ДНК с анализом того драгоценного вещества, которое Коршун изъял из презерватива в раковине… Но какая надобность ему потом насиловать Дину, да еще зверским способом? Он же получил то, что хотел! И потом расчленение… Почему-то мне кажется, это не попытка спрятать труп, а выплеск ярости. Причем застарелой, накопившейся. А Дина с Максом, как уверяет Галя, даже не были знакомы до вечеринки в Загорянке. И еще не факт, что там пересеклись… Может, это вовсе не он сделал ее довольной, как слон.
Мы уже выехали на проспект Мира, который всегда необъяснимо мне нравился. Был здесь даже один особый дом: с самого детства, проезжая мимо него, я воображала, что живу в этом монументальном здании сталинской постройки. Наверняка здесь были огромные квартиры: может, каждая комната, как наши три. Еще маленькой я представляла, как кружу по залитому солнцу пространству, ограниченному метровой толщины стенами, не пропускающими шума оживленной магистрали. А мама хлопает в ладоши, любуясь мной… Я обещала подарить ей квартиру в этом доме.
Заметив, как я оглянулась на него, Артур спросил:
– Кого-то увидела?
– Нет. – Я закрыла глаза.
– Меня вообще поражает, когда встречается знакомый на улице. В Москве-то! Но можешь себе представить, однажды…
Я слушала его вполуха, ругая себя за то, что даже не полюбопытствовала, с кем развлекалась Дина в ванной. Не заинтересовало это меня в тот момент… Пренебрегла. Паршивый из меня свидетель! Быть в двух шагах от предполагаемого преступника и не взглянуть на него, ну кто еще на такое способен?
– А вот и наш магазинчик. – Артур выключил навигатор, бодро пообещавший, что они еще встретятся в финале. – Представляю, сколько здесь стоит аренда!
– Вершинин всего лишь продавец…
– Это верно. Да и Дина – не миллионерша. Это убийство не имеет экономической основы. – Вытащив ключ зажигания, он повернулся ко мне: – Эти девчонки… Галя, Дина… Ты могла бы с ними подружиться, если б вы встретились при других обстоятельствах?
В его голосе мне послышалась ревность, точно нас обоих отбросило в детство, когда каждому хочется быть единственным другом. И я легко солгала, чтобы успокоить его:
– Не думаю. Сейчас все любят аниме – это еще не повод становиться друзьями.
Он так трогательно просиял – я порадовалась, что не сказала правды: иногда мне очень не хватает подруги…
Мы решили зайти с видом обычных покупателей, чтобы понаблюдать за Максимом Вершининым, если, конечно, именно он окажется за прилавком. На его странице, которую показала мне Галя, была анимешная аватарка, чему я ничуть не удивилась. Но в папке фотографий удалось найти одну, где Макс хохотал в компании парней. Галя ткнула в него пальцем:
– Вот он.
– Милаш, – отозвалась я, на случай если у нее какие-то виды на него.
Но она скривилась:
– Да ничего особенного. Дрыщ.
Темноволосый лохматый Макс и вправду был самым худеньким и низкорослым среди всех. Только рот у него был огромным, и в момент, запечатленный фотографом, он напомнил акулу с разинутой пастью.
Артур осмотрел его на снимке скептически:
– Да куда ему…
– А вы его подозреваете? – Галя не то чтобы удивилась, скорее, смотрела она задумчиво. Может, у нее имелись какие-то соображения на этот счет, но с нами она не поделилась.
– На этой стадии расследования мы не исключаем никого, – сообщил ей Логов, как я поняла, чтоб она тоже особо не расслаблялась.
Уже в машине, чтобы не обсуждать этого при Гале, я напомнила:
– Ты сам как-то говорил, что такие на вид дохлики, вроде нашего Овчинникова, бывают жилистыми и сильными. Их нельзя сбрасывать со счетов.
Мне не давало покоя сходство Макса с самым опасным морским хищником. Откусить руки, ноги, переломить челюстями туловище – это ведь как раз в их стиле?
Покосившись на меня, Артур довольно ухмыльнулся:
– А ты, оказывается, запоминаешь то, что я говорю.
– Иногда, – сбила я с него спесь.
– И то хорошо, – заключил он.
В витрине магазина были выставлены очень неплохие пейзажи и пустые багетные рамы, на мольбертах разных форм и расцветок. Один был совсем маленьким, видимо, детским, но мне померещился толстенький бородатый гномик с кистью в руке, вдохновенно рисующий портрет Белоснежки. И предвкушение встречи со сказкой отозвалось трепетом, поэтому в салон я вошла под звон колокольчика над дверью, как в заколдованный дворец, где готова была остаться еще на час, чтобы как следует рассмотреть все гипсовые головки, кисточки разных размеров, наборы супергранулирующейся акварели. А уж книги по искусству могли затянуть на полжизни…
Но Артур дернул за руку и потащил меня к прилавку, за которым стоял не Максим, а откровенно тосковала продавщица моего возраста с такими же светлыми, как у меня, только крашеными волосами. Взгляд у нее был сонным, и я сразу почувствовала к ней антипатию. Перед этой дурой – россыпь сокровищ, в которые можно погрузиться с головой и получать наслаждение, а она скучает, не делая абсолютно ничего!
Не знаю, что на ее счет подумал Логов, но он на ходу послал ей свою дежурную улыбку:
– Привет! А Макс на работе?
– Нету, – бросила продавщица, не удосужившись поздороваться. Сияние Артура не произвело на нее никакого впечатления.
– Вот как? – Логов изобразил удивление. – Мы же договорились с ним на сегодня…
– У него выходной.
Артур в замешательстве пробормотал:
– Или мы на вчера договаривались?
– И вчера был выходной.
– Два подряд?
Ему удалось пробудить в ней хоть какие-то эмоции – она взглянула на него с раздражением:
– В нашей стране людям положено два выходных дня.
Артур вскинул руки:
– Не мне спорить с российским законодательством! А Макс далеко живет? Может, нам добежать до его дома?
– Понятия не имею. – Продавщица снова погрузилась в сплин.