Расширив глаза, Скарабей удивленно покачал головой, но никак не прокомментировал услышанное. Я решила искупить нашу вину, сказав ему приятное. А что доставит любому художнику большую радость, чем похвала в адрес его работ?
– У вас очень интересные рисунки, – произнесла я с легкостью, тем более это была чистая правда. – От них трудно оторваться. Жаль, что мне пришлось рассматривать их при таких… обстоятельствах.
Он остановился и посмотрел на меня сверху, взглядом заставив запрокинуть лицо.
– Мне тоже очень жаль, – проговорил Кирилл тихо, потому что мы уже подошли к посту охраны. – Я бы с радостью показал вам их в мастерской. Только не подумайте, что это какой-то пошлый намек!
– Нет, это не в вашем стиле, я уже поняла.
– И на том спасибо…
– Может быть, – пообещала я. – Когда мы закроем это дело, чтобы…
Он угадал мою мысль:
– Чтобы никаких призраков? Согласен. А… такие дела долго расследуются?
Я пожала плечами:
– Это непредсказуемо. Но если вы сможете чем-то помочь… Это ускорит дело. Вдруг что-то вспомните… насчет Дины… Звоните.
И я продиктовала ему свой номер. Надеюсь, Кирилл не счел это таким же пошлым намеком…
– Конечно. – Он вопросительно улыбнулся. – Я позвоню.
Как же я надеялась, что он приснится мне! Но уснув непривычно рано, часов в девять вечера – похоже, нервы сдали! – я начала карабкаться по какой-то приставной лестнице, шаткой и бесконечной. Кто притащил ее к высоченной скале? Последний великан?
Моя боязнь высоты не отпустила и во сне, я обливалась потом от страха, а ноги дрожали так, что каждый шаг мог стать последним. Я знала: внизу берег моря, но он был намертво укрыт темнотой, поэтому казалось, будто вокруг черная пустота. Даже говора волн не было слышно, ведь в ушах гулко шумело. И никого не было вокруг…
Там, на лестнице, я снова прочувствовала, кто – единственный! – может спасти меня от одиночества и собственного страха. Только Артур. Больше надеяться не на кого.
Когда звонок разбудил меня, оказалось, что проспала я всего час и был, по сути, еще вечер. Поэтому я и не удивилась, услышав мужской голос из-за входной двери:
– Доставка пиццы! Заказ на имя Артура.
«Он заедет!» – обрадовалась я.
И уже хотела повернуть замок, как меня просто прошило догадкой: «Артур старается не наедаться на ночь. И мне не советует… С какой стати он заказал пиццу так поздно?»
– Подождите, сейчас накину что-нибудь! – крикнула я через дверь.
Бесшумно, как мне показалось, отступив, я ускользнула в комнату и бросилась искать свой телефон. Артур откликнулся сразу: мне он отвечал мгновенно, даже если был очень занят, хотя в таких случаях наскоро выяснял, что ничего чудовищного со мной не случилось и обещал перезвонить. Своих обещаний он не нарушал.
– Привет! – отозвался он весело, но голос был точно припорошен усталостью. – Какая-нибудь идея?
– Ты заказывал мне пиццу?
Его веселье точно сдуло одним порывом ветра:
– Не открывай! Ничего я не заказывал… Сашка, я уже разворачиваюсь, скоро буду. Отойди подальше от входной двери.
– Я уже отошла.
– Молодец! Не клади трубку. Продолжай говорить. Рассказывай мне все, что происходит.
Я прислушалась:
– Да ничего не происходит. Он стоит за дверью. Наверное… Я ничего не слышу отсюда. Может, выглянуть в «глазок»?
– И получить пулю в глаз? Удовлетворение любопытства того не стоит. Я уже близко, Саш… Держись.
– Да со мной все в порядке, он же не ломится сюда. Кто это, как ты думаешь?
Можно было сформулировать точнее: «Кто пытается убить меня?» Но у меня язык не поворачивался произнести такое… В этой ситуации крылась некая бессмыслица: кому я мешала настолько, чтобы пытаться стереть меня с лица земли? Какая угроза могла исходить от меня? Я ничего подозрительного не успела заметить на той вечеринке, у меня пока нет никаких достойных версий… За что меня убивать?
– Что ты молчишь?! – взвился в трубке голос Артура.
– Пытаюсь понять, кому помешала.
Он вздохнул, и я это услышала:
– У меня нет ответа. Но мы общались с этим человеком, раз он знает тебя и выследил.
– Скарабей?! – вырвалось у меня.
Помолчав, Артур произнес жестко:
– Не исключено.
Почему он выбрал такой тон? Заметил, как я таращилась на Кирилла и пытается отрезвить меня? То, что Скарабей в момент убийства находился в компании друзей, пока под вопросом… Тем более мы уже не раз проходили: алиби можно создать специально, чтобы остаться вне подозрений, и при этом совершить убийство, только чужими руками.
А мотив у Олейникова был – Дина мешала ему жить. Ее навязчивость нервировала его, и, возможно, все больше. Когда раздражение переходит в бешенство, человек тоже переходит – ту грань, за которой не существует таких понятий, как сострадание, уважение к чужой жизни, доброта… Он умен, я это поняла сразу. Ему вполне под силу продумать самое хитроумное преступление. Если это он только что был за дверью, то сейчас там уже никого нет.
Так и оказалось. Когда Артур ворвался в подъезд, он уже был пуст. Но навстречу ему с верхнего этажа скатилась целая компания подростков – радостно гогоча, они затоптали все следы, которые могли остаться на площадке. То, что мог остаться отпечаток пальца на кнопке звонка, Логов отмел сразу:
– Он же не идиот, чтобы хвататься голыми руками! На трупе даже следов его ДНК нет. Этот парень не глупее нас с тобой.
«Знаю», – вертелось у меня на языке. Но я не собиралась вбивать Артуру в голову мысль о Скарабее. Больше всего на свете мне хотелось ошибиться…
Пустая коробка из-под пиццы валялась у соседней двери. Ее Логов все же прихватил и спрятал в пакет, чтобы отнести в лабораторию. Как он выразился: «И на старуху бывает проруха». Когда-то же нам должно было повезти!
Артур уже разлегся на диване, на котором собирался остаться до утра, и рассуждал, высматривая что-то на потолке:
– Если это была попытка покушения, значит, мы подобрались совсем близко. И это хорошо! Только теперь нужно быть вдвойне осторожнее. Больше без меня ни шагу!
Обычно меня забавляло, как он разыгрывал папочку, но сейчас было не до смеха.
– Но какой смысл на меня покушаться? Я же ничего не знаю! Не видела.
– Возможно, он думает иначе, – протянул Артур задумчиво. – Или… Не сочти это за неуважение, но этот тип мог решить, что если у… устранит тебя, то тем самым и меня выведет из игры. Разве я смог бы работать, если б ты…
– То есть целью был ты? Это больше похоже на правду. Он боится тебя.
– И правильно делает, – рыкнул Логов.
Внезапно его подбросило, он сел на диване и уставился на меня. На лице его возникло озадаченное выражение.
– Что?
– А кто тебя пригласил на эту вечеринку?
– Бывшая одноклассница написала. Вообще-то пригласили ее, но она свалилась с температурой и предложила мне.
– Почему тебе?
Это слегка задело меня:
– А ты считаешь, я не из тех, кого зовут на тусовки?
– Вообще-то да, – подтвердил он. – И это комплимент, между прочим. Запиши-ка мне данные этой твоей одноклассницы, проверю на всякий случай.
И замолчал, выжидая.
– Срочно, что ли? – Мне лень было вставать, я так удобно устроилась в кресле, перекинув ноги через мягкий подлокотник.
– Да уж, будь любезна, – пропел Логов «гадским» голоском.
– Ты уже сидишь, тебе легче встать… Принеси мой телефон. Он где-то валяется…
– Где-то валяется, – пробурчал он недовольно, но отправился на поиски, на ходу набирая мой номер.
Знакомая мелодия донеслась, кажется, из моей спальни. Зачем я заходила туда, дожидаясь Артура? Даже не помню… А ведь мне казалось, что не так уж я и напугана. Но страх вполз в мое сознание ядовитым туманом, растворившим в своей кислоте предметы и действия. Что еще я творила, пока не приехал Артур? Сколько это продолжалось?
Он вернулся через пару минут и протянул мне телефон. Показалось мне или у него действительно был слегка виноватый вид?
– Не терзайся, ты ни во что меня не втягивал. Я сама втянулась и не собираюсь сдаваться. – Я улыбнулась, чтобы мои слова прозвучали более достоверно.
Упав на свой диван, Артур пробормотал:
– Ты действительно так считаешь? Черт, Сашка! Это и правда рискованное дело… Для меня это работа, в которую я ушел с макушкой. Но ты ведь еще можешь плюнуть на всю эту кровавую кашу и жить спокойно.
– А кто тебе сказал, что я хочу жить спокойно?
В его долгом взгляде откровенно читалось сожаление о моей загубленной жизни:
– Ты еще более сумасшедшая, чем я…
Переслав ему контакты Виты, из-за которой и очутилась на вписке, я вдруг обнаружила, что мне хочется увидеть эти дурацкие рожи, маячившие перед глазами одиннадцать лет, моих одноклассников. Конечно, Артура они сто лет не интересовали, но он так живо согласился посмотреть со мной старые видосики, будто лишь об этом и мечтал.
Я притащила ноутбук, и мы уселись на диване рядышком, как настоящие отец с дочерью. И только когда перед нашими глазами ожили картинки из прошлого, мне стало ясно, какая это была блестящая идея! Смотреть на меня маленькую было смешно до невозможности… Я уже и забыла (или никогда не подозревала?), каким тормозом была в детстве. Все вокруг носились как оголтелые, прыгали, кривлялись, и только моя круглая мордашка постоянно выражала полное недоумение: кто эти люди? Как я сюда попала? Губки приоткрыты от изумления, голубые глаза готовы в любой миг наполниться слезами, волосишки торчат во все стороны… Косички и хвостики я всегда терпеть не могла, чем огорчала маму, которой хотелось украсить меня бантиками. Приходилось ей просто приглаживать мой светлый пух, а через несколько минут он снова начинал топорщиться. Я выглядела настоящим растерянным цыпленком, угодившим в стаю подросших бойких утят.
Почему Артуру было так интересно смотреть эти записи, я поняла, когда он встрепенулся, завидев мамино отражение в школьном зеркале. Она снимала меня, но случайно и сама попала в кадр – как всегда светящаяся любовью и радостью. Эти видео подарили ему возможность увидеть мир глазами женщины, которую он любил, и Артур не мог оторваться от живых картинок, снятых ее рукой.