– А я очень, – проговорил он с набитым ртом. – Как жрать-то охота. Погром погромом. Но тело надо питать, когда оно требует. А у меня оно все время требует. Метаболизм быстрый. Массу набрать не могу.
Я поморщилась. Так бескультурно у нас даже поросята в Нижнем поречье не едят. Но подмирца, похоже, вопрос красоты беспокоит меньше всего, он забрасывает в рот ложки одну за другой и, кажется, не жует.
С верхнего этажа послышалась отборная ругань, из которой поняла, там тоже все переворотили, разбросали, и кажется разбили предмет, под названием «плазма».
Пока мы ели и таращились в пластинку, где Фил надеялся найти что-нибудь о цветке, как-то помочь поискам, на втором этаже громыхало, словно Клаус решил доломать мебель.
Спустя минут десять, он спустился. Волосы взъерошены, рубашка, которая футболка, вспотела на груди, а в глазах праведный гнев.
– Твари! – выпалил он. – Они унитаз на втором этаже разбили! Зачем? Зачем он им сдался? Двадцать тысяч за него отдал, обещали стойкость к ударам.
Я не знала, что такое унитаз, но, по всей видимости, очень ценный предмет, если он так убивается.
Клаус прошелся по комнате и в бессилии рухнул на диван, будто и впрямь крушил остатки былой роскоши.
– Все, все развалили. Это какой-то заговор. Это «костюмы». Точно, они. Ничего не украли, золотая статуэтка как стояла на комоде, так и стоит. Им точно нужны вы.
Он мрачно посмотрел на Лодина, а на мне взгляд задержался так долго, что ощутила, как в сотый раз в груди загорается уголек.
– Наверное, – предположил Фил, все еще таращась в планшет, – они не стали преследовать по тоннелям, а сразу пробили моих друзей и поехали к тебе. А когда не застали, разломали все, на всякий случай.
Я осторожно поинтересовалась:
– А почему им нас не дождаться?
Клаус посмотрел, будто я говорящая корова, и проговорил раздраженно:
– Разве не понятно? Пришли. Нас нет. Решили, что ушли другим путем, скрываться в другое место.
– Да, но… – попыталась возразить я.
Фил перебил.
– Надо найти ваш цветок прежде, чем до него доберутся «костюмы», – сказал он.
Лодин на секунду оторвался от планшета, такого необычного и волшебного, хотя все хором утверждают, что в этом мире магии нет. В глазах мелькнула тревога, хотя этот проныра успевает коситься в сияющий прямоугольник, где сменяются картинки с фривольными женщинами.
Он спросил озадаченно:
– Думаешь, они о нем знают?
– Кто их разберет, – отозвался Фил. – Но иначе, зачем было устраивать такой показательный погром и ничего не красть? Обычные воры сразу драгоценности и технику выносят, а это… Будь им нужен я, вообще бы не отпускали никогда из отделений. Хотя… Ко мне не подкопаться. Я умею заметать следы. Даже когда залез в базу «Инквизито» в отдел секретных исследований, не смогли доказать.
Взгляд Клауса стал изумленным, брови всползли наверх, а когда Фил вопросительно покосился на него, произнес:
– Ты влез в базу инквизиторов?
Взломщик пожал плечами.
– Было дело.
– Базу исследований?
– Ну да, – согласился Фил как-то неохотно. – Попотел тогда изрядно, но влез. Полазил, посмотрел, ну и вылез.
Клаус охнул, вытаращив глаза, пальцы затряслись, как у старателя, который нашел золотую жилу.
– И что? – спросил он напряженно. – Что ты видел? Сохранил данные? Отвечай.
– Я что, самоубийца? – поинтересовался в ответ Фил. – Они бы меня точно расстреляли где-нибудь в подворотне. Я же культурны хакер. Мне чужого не надо. Мне для азарта, для проверки навыка…
Видно было, что блондин не просто разочарован, а убит простодушием взломщика. Глаза уставились в черный прямоугольник на стене, лицо побледнело, а голова закачалась, будто говорит «нет» невидимому собеседнику.
– Святая невинность… – пробормотал он. – Это же информация. Ты за нее мог получить огромные. Нет. Огроменные деньги! Исследования «Инквизито»… Господи, почему такие мозги достались такому идиоту… Ничего не сохранил, ни чего… Можно было бы вернуть…
Фил доел остатки картофельной толченки и, облизав ложку, проговорил так невозмутимо, что даже Фарбус позавидует:
– Думаю, мы живы именно потому, что у меня ничего не сохранено и не передано никуда. Именно поэтому мы еще не плаваем в заливе. Но кое-что я все-таки запомнил. Один документ прочел.
Клаус перестал таращиться в черный прямоугольник, взгляд стал цепким, как кошачьи когти, он впился им в лицо Фила и произнес с нажимом:
– И ты не сказал?!
Подмирец, который назвался хакером, пожал плечами.
– Ну а что говорить? Во-первых, некогда было, а во-вторых, я ничего не понял. Решил, это бесполезно.
– Да как так можно! – выпалил блондин, взмахнув руками. – Любая информация из архивов «Инквизито» полезна. Выкладывай.
Лицо Фила стало бесстрастным, глаза потеряли выражение, а взгляд устремился в стену.
Я непонимающе переводила взгляд с одного на другого, пытаясь прикинуть, как давно они дружат, если общаются друг с другом в такой резкой манере. Но так и не смогла потому, что в Звенящей Долние с друзьями стараются вести себя учтиво.
Фил заговорил монотонно и спокойно, словно превратился в один из своих волшебных артефактов, которые только и могут, что бледно сиять и перелистывать картинки:
– Взять под особый контроль место скопления психической энергии… Зона между древними курганами, грязевым озером и соленой рекой… Особый статус женщин. Большинство обладают психический энергией в неуточненном количестве… Значительно увеличение колебания магнитных полей за последние двое суток. Увеличение колебаний. Неизвестные выбросы плазмы… Частицы…
Мы с Лодином опасливо смотрели на хакера, который сейчас похож на поднятого магом мертвеца и вещает с того света. Видя наше замешательство, Клаус быстро пояснил:
– У Фила хорошая память. Он, может, и не понимает, что говорит, но воспроизводит все, что успел прочесть.
Это, видимо, должно было нас успокоить. Но когда хакер со все еще бесстрастным лицом повернулся ко мне, стало совсем не по себе. Я отшагнула, моля богов, чтобы огненные силы вернулись ко мне, если вдруг этот сумасшедший вздумает напасть.
Взгляду Фила неожиданно вернулась человечность, он простовато улыбнулся и пожал плечами.
– Ну, – произнес он, – как-то так. Я ж говорил, бестолковая несвязанная информация. Ни применить, ни отменить. Короче, ерунда.
Клаус с силой потер лоб и что-то промычал под нос, потом вскочил и подбежал к полке со сваленными в кучу книгами. Раньше, они, скорее всего, аккуратно стояли друг за дружкой, но после визита «костюмов» мало что осталось на месте.
Он быстро порылся в фолиантах, пару штук беспощадно откинул в сторону, а когда те упали, поняла – это вообще не книги, а какие-то сборища картин с разнузданными женщинами.
Тем временем блондин продолжал рыться в закромах. Потом схватил какой-то фолиант и стал быстро листать.
– Вот! – воскликнул он, тыкая куда-то в пергамент. – Бесполезная? Да куда там. Я все понял! Фил, Фил, ты… Слов нет. Смотрите, эти курганы. Ага, а вот тут, это иксаматы и савроматы, они называли себя асами.
Фил покосился на мою тарелку, где еще остается немного толченки, я жадно сунула в рот ложку, а он хмыкнул и произнес:
– Ты давай не блещи своими историческими познаниями. Все равно ничего не понятно.
– Да погоди ты! – отмахнулся Клаус, с еще большей страстью вчитываясь в тексты. – У этих асов был матриархат. Культ женщин, богиня плодородия, царицы, вожди, ведуньи. Понимаете?
Мы все втроем переглянулись, а Фил ответил:
– Нет.
– Да что ж вы такие… – сокрушенно проговорил Клаус, забыв, что его мебель разнесли в щепки, а где-то рыскают «костюмы».
Гоняя во рту разжиженную толченку, я поинтересовалась осторожно:
– Какие?
– Несообразительные, – отозвался блондин, не глядя. – Если верить истории, здесь могло располагаться древнее царство амазонок. Тех самых, что на конях и с колыхающейся грудью. Культ Кибелы, матери богов.
Внутри шевельнулось чувство гордости, что в таком дремучем и жутком мире, могло существовать королевство, где управляли женщины. А они, как известно, лучшие управители, потому, что не устраивают войн.
– Но к чему это все? – спросила я, догадываясь, что остальные тоже ничего не поняли.
Клаус посмотрел на меня как проповедник, рассерженный, что прихожанка опоздала на службу.
– Я понял, почему вы попали именно сюда, – сказал он, захлопнув книгу.
Лодин, которому очень понравился планшет, водит пальцем по экрану, меняя картинки и тыкая на каких-то женщин. Губы время от времени растягиваются в довольной улыбке, словно забыл, что мы в чужом мире, а следом гонятся полчища неведомых инквизиторов.
Он спросил спокойно:
– Сюда, это в Подмир?
Лицо Клауса скривилось, но он кивнул.
– Да, в Подмир.
– Здесь место силы? – все так же спокойно поинтересовался Лодин.
Клаус даже подпрыгнул. Лицо стало такими, словно черноволосый отнял любимую игрушку. Крылья носа колыхнулись, он проговорил хмуро:
– Как ты догадался?
Лодин, не отрываясь от фривольных картинок, пожал плечами и сказал:
– Я умею быстро думать, когда надо.
– Ладно, – недовольно произнес Клаус. – Не важно. В общем, да. Здесь что-то вроде места силы. Фил сказал, в данных инквизиторов указано сильное колебание психических или каких-то еще волн. Если это действительно бывшие земли амазонок, то Айскленд может быть чем-то вроде ведьминой столицы.
– Снова не удивил, – произнес Лодин. – Как только попали сюда, сразу заметили на улицах ведьм. Правда почему-то пешком.
Лицо Клауса еще больше омрачилось.
– Никогда не видел, чтоб бабы на метлах летали, – согласился он. – Но полагаю, ведьмами стоит называть женщин, которые обрели мудрость и ум. А не с метлами… Хотя говорят есть и такие, которые могут всякую гадость наслать. Но это уже из серии околонаучного.
Я проговорила задумчиво:
– Значит, здесь все пропитано подмирской… Извини, Айсклендской магией?