– Не золотая, – проговорил он с расстановкой, – а успешная. Ум в наше время определяется не только умением делать продукт или услугу, а еще и способностью их продавать. Тебе я тысячу раз…
Фил замахал рукой, опрокидывая в рот остатки кофе.
– Не начинай, а? – проговорил он и вытер губы. – Можешь хоть мильен раз повторять. Я не буду продавать данные, не буду никого шантажировать и не хочу никуда вербоваться. Понятно? Нет? Могу еще раз сказать. Не-хо-чу.
Клаус скривился, словно у него в чашке не кофе, а ослиная моча. Потом вздохнул и проговорил, глядя в потолок:
– Иногда сталкиваешься с твердолобостью, которой тоннели в скалах пробивать в самый раз. Можешь упираться. Но когда-нибудь я достучусь.
Пока они препирались, я толкнула ногой Лодина. Тот моментально открыл глаза, будто не спал вовсе, и молча смотрит на меня, поглядывая за спину на подмирцев.
Я прошептала:
– Выспался?
Лодин кивнул.
– Странно выглядишь, – сказал он.
– Кошмар приснился, – отозвалась я, пока он садился. – Ферал пытался… И все так реально было. Ужас…
– Он тебя здесь не достанет, – проговорил Лодин, но лицо помрачнело.
Я покривилась.
– Вроде умом понимаю. Но все было так реально.
Клаус, заметив движение, всплеснул руками, едва не вылив остатки капучино на Фила. Тот вовремя отскочил, и капли с тихими шлепками упали на пол.
Одарив блондина недовольным взглядом, он обошел стол и с видом обиженного щенка уселся на ступеньки.
Зато Клаус цапнул книгу и потряс ею в воздухе.
– Наконец-то, – произнес он возбужденно. – Думал, до вечера проспите. Хотел уже водой облить, но Фил не дал. Говорит, стихии, мало ли чем ответят. Но я бы плеснул и посмотрел. Ну как, готовы?
– К чему? – спросила я низким после сна голосом.
– Как к чему? – удивился Клаус. – К труду и обороне. А именно, к поиску. Я всю ночь не спал, вычитывал, изучал. И вот что хочу сказать. Помните, сказал, что вы выпали в Айскленд не случайно?
Мы с Лодином переглянулись, я кивнула.
– Ну?
– Что ну? – раздраженно огрызнулся он. – Я подтверждения нашел. Некогда существовал город амазонок Темискира, он был главным. Но это на юге. А севернее был Танаис. У него происхождение печальное, но…
Чувствуя, что это может перерасти в проповедь, подобную тем, что читают на воскресных службах в святилищах Звенящей долины, я прервала:
– Чем это все может помочь?
Клаус зыркнул на меня волком, с каждой минутой все больше кажется, он был бы рад прибить меня на месте, но по какой-то волшебной причине продолжает помогать.
Он сделал глубокий вдох, потом резко выдохнул и продолжил:
– Темискира и Танаис, в общем-то ничем не помогут. Но в этом государстве, где воевали, охотились и вообще заправляли женщины, были еще жрицы. Они жили во всех городах и деревнях. Но в некоторых местах их скапливалось слишком много.
Лодин услышав о множестве женщине, тут же развернулся, губы растянулись в довольной улыбке, а глаза заблестели, будто сам уже гуляет среди этих самых жриц, хватает за талии и шепчет скабрезности на ухо.
– Хороший должно быть городок, – сказал он, усмехнувшись.
– Кому как, – отозвался Клаус. – Раньше там были жрицы, потом их стали называть ведьмами, в общем…. Один из таких ведьминых городков Айскленд.
Чтобы избежать очередного взрыва недовольства со стороны блондина за то, что перебиваю его, я подняла руку. Он покосился одобрительно и кивнул.
– Это мы уже слышали, – произнесла я. – Три раза повторять не надо. Своими глазами видели окутанных облаками женщин. Или хочешь сказать, мы попали сюда лишь потому, что в Подмире есть город ведьм?
Клаус закатил глаза.
– Если дашь договорить, – сказал он, – узнаешь.
– Даю, – согласилась я.
– Договорить? – переспросил Клаус.
Я посмотрела на него, как на полоумного и поинтересовалась:
– Ну да. А ты что подумал?
– Да ничего, – пробормотал он и уже громче продолжил: – Так вот. Здесь один из центров ведьминских сил. Завихрения торсионных полей, если вам так удобней. Нет? Ну ладно. В общем, когда в «Инквизито» запустили один из ускорителей…
Для меня это прозвучало, как очередное заклинание на непонятном языке, но Фил вытаращился, как кот, которому наступили на хвост. Едва не свалившись со ступеньки, подался вперед и выдохнул:
– Ускоритель? У инквизиторов?
– Да, – отмахнулся Клаус, – но я не об этом.
Фил вытаращился еще сильнее, колени распрямились, он поднялся на ступенька, делась выше всех, и проговорил сбивчиво:
– Как это не об этом? Это же ускоритель!
– Ну не важно, – снова отмахнулся блондин, словно эта тема ему была неприятна. – Я говорю, эта система высвободила большое количество энергии. Ускоритель был экспериментальный, около десяти тысяч электронвольт мощностью. Его работа всколыхнула какие-то вселенские мембраны.
Фил почесал лоб и посмотрел на нас с Лодином невидящими глазами. Захотелось спрятаться за ветра, но удержалась, чтобы не казаться совсем уж размазней.
Через пару секунд Фил произнес задумчиво:
– Видимо, об этих колебаниях пространства читал, когда влез в базу «Инквизито». Тогда, да, все сходится.
Мы слушали разговор подмирцев, время от времени переглядываясь. Лодина понимает не больше моего, но ему, видимо без разницы. Ветер приспосабливается к любым условиям причем в один миг. Это огню нужно чтобы сухо, да поленья получше, хотя сойдут и любые, но лучше березовые, от них жар сильней.
Наклонившись ко мне черноволосый проговорил тихо, чтоб подмирцы не слышали:
– Ты в порядке? А то помятая какая-то.
– Да говорю же, – отозвалась я, смирившись, наконец, что придется ему рассказать о видениях, – сон ужасный приснился. Но на сон не очень похоже. И вообще, он меня в зеркалах и лужах преследует.
Лицо Лодина потемнело, он сказал:
– Опять? Надо с этим что-то делать.
– А что с этим сделать? – вопросом на вопрос ответила я. – Запретить мне спать? Или перебить все стекла.
Он нервно дернулся, будто ударила по щеке, брови нахмурились.
– Здесь он тебя не достанет, – упрямо повторил ветер.
А я, чтобы сменить тему и поговорить о полезном, проговорила:
– Если правильно поняла, у них тут какой-то механизм что-то где-то прорвал.
– Похоже на то, – согласился Лодин нехотя. – Если этот ускоритель такой сильный, то мог задеть все миры. Помнишь, спрашивала Фарбуса, где находится Подмир?
Я кивнула.
– Помню. Ну и что?
– Фарбус сказал, – продолжил Лодин, – он, вроде как, прямо здесь, хотя одновременно и не здесь. Если миры находятся в одном месте, но в разных… эээ… м… Не могу подобрать слово.
В голове мелькнула мысль о пироге, которые мать делала каждое весеннее равноденствие. Всегда в четверть аршина высотой, из толстых пшеничных лепешек, пропитанных вишневым сиропом и густо смазанных кремом из яичных белков.
Я предположила:
– Может, слоев? Миры находятся в одном месте, но в разных слоях?
– Да, пойдет, – согласился он. – Тогда из-за этого миротрясения мог произойти сбой. И вот, получите почтового голубя. Огонь родился женщиной, вода и земля попали к инквизиторам, а цветок вечности расцвел в Подмире. Месте, где он вообще цвести не должен.
В груди поднялась волна возмущения, по венам побежали раскаленные муравьи.
– Но зачем? – спросила я горячи шепотом. – Зачем это делать? Какими надо быть глупцами, чтобы пытаться разрушить баланс миров.
Лодин открыл рот, чтобы ответить, но Клаус резко развернулся к нам. Взгляд строгий, как у деревенского проповедника, обычно бледные щеки покрылись пятнами.
– Вы чего там шепчетесь? – спросил он с нажимом.
От его манеры стало не по себе, и вообще, Ферал в сравнении с ним, просто сама галантность, если не считать постоянного желания сделать меня женой. Язык присох к небу, я вжалась в диван, одновременно чувствуя, как закипает злость на себя за нерешительности.
Зато Лодин ответил за двоих:
– Личные дела стихий. Людей это не касается.
Клаус вспыхнул, видимо не ожидал резкого ответа. Привык, что все перед ним на цыпочках ходят.
Он произнес с издевкой:
– Даже же если вопрос касается цветка вечности?
– Особенно, если вопрос касается цветка вечности, – с улыбкой ответил ветер.
Едва Клаус упомянул о цветке, в голове мелькнул утренний разговор подмирцев. Когда вспомнила, о чем шла речь, в животе похолодело, даже внутренний огонь не смог согреть. Пальцы затряслись, пришлось сунуть в рукава.
Видимо, я сильно побледнела потому, что Лодин наклонился и спросил:
– Ты чего? Что с тобой?
Но я не могла произнести ни слова, а только не моргая смотрела на Клауса, который со знающим видом рассказывал о мощности ускорителя, о ведьминой столице, которая находится прямо в этом городе, о жрицах амазонок, которые перенесли на территорию Айскленда могущественные артефакты и спрятали их где-то между соленой рекой, курганами и грязевым озером.
Слова долетали, словно сквозь пелену. Лишь, когда Лодин потряс за плечо, вернулась в себя.
– Агата. Очнись. Ты где?
Я вздрогнула и подняла на него взгляд.
– Лодин. Надо поговорить.
Клаус все вещал и вещал, как верховный маг перед народом Звенящей долины, все больше входя в раж. Брови сошлись на переносице, он стал жестикулировать, показывая, как жрицы могли использовать артефакты, входя в контакт с другими мирами.
Фил снова опустился на ступеньки и с задумчивым видом взирает на пантомиму блондина. Когда тот прервался, чтобы набрать воздуха для следующей тирады, хакер проговорил негромко:
– Это все очень занятно. Очень. Но есть вопрос.
– Ну что еще? – спросил Клаус, раздраженный, что его прервали.
Фил потер губы, потом поковырял ногтем и оторвал кусочек кожи. Тот прилегал слишком глубоко, и губа закровила.
Вытерев ее еще раз, Фил сказал:
– Да, это все интересно. Но откуда ты узнал об ускорителе?
Клаус не сразу понял вопроса, посмотрел на