Ну вот это уже слишком! Соскальзываю с его колен и пытаюсь привести себя в порядок.
— Во-первых, мне нужно в душ. Срочно. Во-вторых, нужно подумать. Я еще не решила.
И бегом, пока Артем удивленно молчит, я уношусь в его ванную.
Прохладная вода помогает прийти в себя. Мне становится стыдно за свою истерику, но что было, то было. Несколько раз проговариваю про себя, что Артем свободен, что он — мой парень, что я с ним, а он со мной. Почти удается убедить себя, и когда вылезаю из душа, чувствую себя уже нормально. А вот надевать одежду, в которой я спала, и уж тем более белье, точно не нормально.
Думаю не очень долго — видимо, вся моя рефлексия осталась на мокрой рубашке Артема. С непонятно откуда взявшимся спокойствием заворачиваюсь в мужской банный халат, будто имею на это полное право. И только после этого выхожу.
Артем вопрошающе поднимает голову, когда я подхожу и сажусь рядом с ним.
Мне непросто подобрать слова, но я знаю, что хочу сказать.
— Я очень хочу быть твоей девушкой. И чтобы ты был моим… моим парнем. Только… скажи… если я твоя девушка, что это значит для тебя?
Глава 26
Сейчас скажет, что это была шутка. И с чего вдруг я решила, что могу быть его девушкой? Господи, зачем я спросила? Всматриваюсь в непроницаемое лицо Артема, силясь разгадать его эмоции, но без толку.
— То и значит, Мира. То, что ты моя девушка. Что тебе непонятно? — Замерев, я ловлю каждое его слово.
— Все! — выдыхаю я. — Все непонятно! Тарас мне тоже говорил, что я его девушка, но… но…
Тушуюсь под ледяным взглядом Баева. Вот сейчас его эмоции я запросто могу прочесть — и мне точно несдобровать, если я еще раз упомяну Кочетова.
— Первое, — начинает Артем, и я уже чувствую приближение грома. — Моя девушка никогда не сравнивает меня с разными уебками, с которыми… ее жизнь сталкивала. Это ясно?
— Предельно! — фыркаю я. — Но тогда ты тоже! Ясно?
— Чего ясно, Мира?
— Не сравнивай меня… и к тому же… Если ты со мной, то только со мной! И никаких этих… ну… ты понял.
— Шлюх? — переспрашивает Баев. Да так обыденно, что придушить его хочется. — Легко.
Почему-то я ему сразу верю. Меня чуть отпускает.
— И… и еще…
Медлю — мне трудно признаться в том, что я тоже ревную, как и он. Но я с Тарасом почти не вижусь, да и он меня не преследует, а вот Настя… Может, наябедничать на эту лицемерную стерву?
— Что еще? — интересуется Баев. Замечаю, что наш разговор его забавляет. Нет, про Настю не сейчас.
— Я… я не буду твоим временным маленьким секретом, Артем! — выдаю я фразу, которую придумала, стоя под душем. — Если мы вместе, то по-настоящему. И это значит, что у нас отношения с обязательствами друг перед другом. И все должны знать, что мы вместе. Я не хочу новых сплетен в академии. Чтобы все честно было!
— Я не стану тебя ни от кого скрывать. Да и беременной подружки у меня нет. Что еще?
— Еще? — Теряюсь, потому что не ожидала, что он так быстро согласится. — Еще я…
Мне страшно, Артем! Я понятия не имею, что значит быть твоей девушкой!
— Это все? — Вот Баеву вообще ни капли не страшно. Даже завидую ему. — Тогда второе, Мира, моя девушка не обращает внимания на то, о чем у нее за спиной блеет стадо.
Вспыхиваю от негодования — не был он на моем месте! И ему легко не обращать ни на кого внимания, он — Баев, а я… я — его девушка. То есть… надо ему соответствовать?
Артем придвигается ко мне, берет за руку и нежно проводит пальцами по запястью. Поднимается выше, касается рукава халата. От волнения по телу бегут мурашки. Не отвожу взгляда от пальцев, краснею, вспоминая, что они могут вытворять со мной.
— Мне нравится, что ты надела мой халат, — вкрадчиво произносит Артем, и по телу разливается волна предвкушения. — Но еще больше мне нравится, что под ним ничего нет. И если допрос окончен, то давай лучше снимем с тебя все лишнее, м-м-м?
Оцепенев, наблюдаю за тем, как он плавно тянет на себя кончик пояса, еще чуть-чуть — и все… обратной дороги не будет.
— Артем! Подожди! — Вскакиваю и, отбежав подальше от кровати, лихорадочно поправляю на себе халат. — Это не все, совсем не все! Я не готова пока… ну как так, взять и переехать к тебе? Я так не могу! И вообще, это все… неожиданно! Мне надо осознать еще, что…
— Боишься. — Он не спрашивает, скорее констатирует факт, и делает это с каким-то сожалением. — И не веришь. А ты трусиха, Мирослава.
— Не дави на меня! — взрываюсь я. — Не дави! У меня это в первый раз, ясно?!
— Ясно, — кивает он. — Я даже подожду. Немного. Но жить в общаге моя девушка не будет. Это третье.
— Но почему? Мы могли бы…
— Я не верю в отношения на расстоянии. — Артем говорит совершенно серьезно, без тени иронии.
Не сдерживаюсь и смеюсь:
— Артем!
— Я устал жить здесь без тебя, Мира.
Всего одной фразой он обрывает мой смех. Я сдаюсь, хотя и решила для себя, что торопиться не буду:
— Тогда… тогда я вернусь в свою комнату.
— Нет, эта комната для прислуги, а не для тебя. — Артем встает с кровати, но ко мне не подходит, задумчиво водит пальцами по журнальному столику. — Выбирай любую другую.
— Хорошо! — облегченно выдыхаю. — Я перевезу туда вещи и… и самое главное, Артем! Пообещай мне… пообещай, что не обидишь. И что будешь честным. И что я могу тебе полностью доверять. И… и что не предашь.
— Не предам, — без промедления обещает Артем. — И не обижу.
Хочет еще что-то сказать, но закашливается. Не так сильно, как вчера, но все равно видно, что не выздоровел до конца.
— Тебе нужно прилечь, — бросаюсь к нему. — И где твои лекарства? Ты вообще завтракал?
Он мотает головой и с улыбкой смотрит, как я хватаю со стола ингаляторы. Артем отказывается их брать. Вместо этого привлекает к себе и обнимает. Осторожно так, почти целомудренно, и замирает. Я едва дышу и слышу, как бьется его сердце. Хочу, чтобы время остановилось.
— Я не обижу тебя, Мира. И никому не позволю тебя обидеть. Ты со мной, пока мы оба этого хотим. Не хочу, чтобы ты строила воздушные замки. Я не такой, как твой отец, у нас все будет не так, как у твоих или моих предков. Но пока мы вместе, я всегда буду о тебе заботиться. Ты не пожалеешь.
Обнимаю его крепче в ответ, боюсь разжать руки. Знаю, что он не врет и обещает только то, что может выполнить. И я благодарна ему за это, но теперь не представляю своей жизни без него.
— Я голоден, — шепчет Артем, целуя меня в шею. — И если не хочешь, чтобы я тебя съел, давай я закажу что-нибудь из ресторана.
Тут я не спорю — не помню, когда ела. Хотя какая еда, когда он целует!
Мне уютно в халате Артема, хотя под рифленой тканью ничего нет. Белье со своей одеждой я привычно отправила в стирку, будто никогда не уезжала отсюда. Комнату, в которой буду жить, начинаю выбирать после завтрака. Обхожу стороной ту, где Артем когда-то жил с Настей. А вот светлая гостевая спальня в бежевых тонах мне всегда нравилась. И выход в зимний сад из нее есть.
Я вернулась в пентхаус Баева. Как его девушка.
За спиной открывается дверь. Конечно же без стука. Артем верен себе, кто бы сомневался! В его руках светлый непрозрачный пакет, а в нем — небольшая коробка.
Уже понимаю, что внутри коробки. Меня мгновенно обдувает жаром.
— Артем!
— Что? — с наигранным недоумением приподнимает он левую бровь. — Что, Мира? Моя девушка, если носит белье, то только такое.
В ушах звенит от напряжения, пальцы чуть подрагивают, когда касаются тончайшего красного кружева. У меня никогда такого не было. Это… это очень… возбуждающе.
— Хочу увидеть тебя в нем. Надень.
Глава 27
Надеть?! Это? При нем? Он же несерьезно! Я… я не смогу!
Растерянно моргаю, но внутри уже бушует горячая волна из страха, предвкушения и возбуждения. Представляю на себе эту нежную красоту, как она касается кожи. И как Артем будет смотреть на меня.
— Мне нравится, когда ты краснеешь, Мира. — Артем, не отводя с меня взгляда, проходит в комнату и усаживается в кресло у окна. — Смущенная ты выглядишь покорной и послушной. А ты редко такой бываешь. И знаешь, какой я делаю вывод?
— Какой? — Пугаюсь своего хриплого голоса, а Баев между тем забавляется:
— Я буду чаще дарить тебе красивое белье. И не только белье, Мира.
В голове фейерверками взрываются мысли о том, что помимо провокационного и эротического белья он еще может подарить мне какие-нибудь наручники или чокер… В одном не сомневаюсь: краснеть я буду постоянно. Неожиданно вспоминаю ухмыляющееся лицо эскортницы, которая говорит мне, что Артем любит пожестче.
— Ну так что? Наденешь? — Баев растягивает губы в насмешливой улыбке. — Или струсишь?
— Нет! — восклицаю излишне громко. — Нет. Конечно надену. Если ты с размером не промахнулся.
— Вот тут можешь быть уверена. Не промахнулся. — И добавляет уже приглушенно: — Покажи мне себя.
Едва сдерживаю дрожь. Я так взволнована и так хочу увидеть желание в его глазах. Я не забыла, какой он забирал меня с вписки Шумского. Как бросил мне плед, чтобы я укрыла себя. Как стояла на холодном ветру в хлопковых трусах и лифчике, измазанных грязью. Тогда я не вызывала у него ничего, кроме брезгливости и жалости. А сейчас я — его девушка и он хочет меня.
И я… я тоже… хочу.
— Покажу. — Сжимаю в ладони тонкое кружево. — Только с условием.
Его взгляд меняется, уже не такой снисходительный. Артем теперь похож на затаившегося хищника.
— И чего ты хочешь, Мира?
— Хочу. — Облизываю губы от волнения. Боже, я ставлю условия Баеву! — Хочу, чтобы ты меня не трогал… без моего разрешения. Вот… Только если я сама разрешу…
Господи, что я творю, а? С кем я намереваюсь поиграть?!
— Ты будешь меня умолять до тебя дотронуться. Все?
— Ну… да. И я не здесь… при тебе не буду одеваться.
Ответа на дожидаюсь, ухожу в гардеробную, уже ругая себя, что завелась, что поддалась на его манипуляцию. Вечно выводит на эмоции, заставляет все внутри переворачиваться, кукловод чертов! Темный!