Сантер невольно вздрогнул.
— А вам не кажется, что Марселя могли похитить из-за татуировки на груди? Быть может, в данный момент он находится в заточении и у него силой пытаются вырвать секрет его тайника? Ужасно так думать и не иметь никакой возможности броситься к нему на помощь, ведь это наш друг…
Месье Венс пожал плечами.
— Женская выдумка! — только и сказал он.
— Вы так считаете?
Сантер покраснел и чувствовал, как краснеет.
— Однако я не вижу другой причины для похищения Марселя… Вы же сами…
— О, что касается меня, то я вообще не вижу никакой причины! — признался месье Венс и задумчиво добавил: — Хотя причина, разумеется, должна быть…
— Конечно! — согласился с ним Сантер. — Видимо, вы так и не узнали, каким образом могло осуществиться это похищение?
— Нет, — заявил месье Венс, — так и не узнал.
— А рыжий человек разгуливает тем временем на свободе. Я поклялся Жернико отомстить за него. И вот уже сколько дней…
— Ровно пять.
— Вот уже пять дней, как он исчез, как мы с его невестой в тревоге спрашиваем себя, жив он или мертв. Если он жив, ему надо помочь. А если мертв…
— …его невесте следовало бы сообщить об этом.
Сантер подозрительно взглянул на месье Венса. Что имеет в виду детектив, на что он намекает?
— Извольте объясниться, — сухо сказал он.
— А что ж тут объяснять, дорогой месье Сантер! Если месье Жернико умер, об этом все должны знать и в первую очередь — мадемуазель Асунсьон. Хранить верность живому — дело вполне естественное. Но мертвому!.. По меньшей мере глупо, не так ли? Благородно, но глупо.
С этими словами месье Венс направился в спальню.
Сантер, онемев от ярости, услыхал вскоре, как он шарит там всюду. Инспектор открыл дверь, ведущую на лестничную площадку, вышел, потом вернулся; через полуприкрытую дверь, соединявшую гостиную со спальней, Сантер видел, как он опустился на колени возле кровати и стал внимательно разглядывать ковер… Что же надеялся отыскать полицейский? Чьи-то следы, пепел от сигарет, какую-нибудь ничтожную мелочь? Или хотел прочитать на гранатовом ковре историю похищения Жернико?
Жалкое ребячество… Сантер пожал плечами и, чтобы убить время, принялся один за другим открывать чемоданы и сумки Намота, сваленные в углу гостиной.
Изучая вещи своего бедного друга, Сантер предавался размышлениям. А поводов для глубоких и грустных раздумий хватало. Чудесное приключение, как называл он их начинание еще несколько дней назад, кончалось из рук вон плохо. Сначала первая таинственная смерть, потом исчезновение Жернико и этот неведомый преступник, который с неумолимой беспощадностью собирался сразить их всех шестерых, одного за другим… И еще — нет, главное, — Асунсьон, эта загадочная женщина, и странное поведение Перлонжура вчера вечером…
— Послушайте, — сказал Сантер довольно громко, чтобы Воробейчик мог услыхать его в другой комнате, — человек не может ведь улетучиться просто так! Вернее даже, два человека, причем один — умирающий… Неужели за пять дней вы так ничего и не нашли?
Ответ последовал не сразу.
— Нашел, однако находки эти ничего не объясняют и все осложняют… По крайней мере, в данный момент.
— Никаких свидетельских показаний?
— Никаких.
— Но…
Сантер в нерешительности умолк, потом все-таки продолжил:
— …вы говорили о смертельной опасности, нависшей над всеми нами… Неужели вы ничего не можете сделать, чтобы защитить нас?
Раздался звонок внутреннего телефона.
— Должно быть, это консьерж, — сказал Сантер.
Он не торопясь снял трубку.
— Алло… Да?.. Что? Как вы говорите?.. Кто? Ну конечно!..
— В чем дело? — крикнул месье Венс из спальни.
— Это Грибб! Нестор Грибб! — закричал Сантер. — Это Грибб! Старина Грибб!
Сантер бросился к входной двери и широко распахнул ее.
— Он едет! Я слышу, как поднимается лифт!
И Сантер выбежал на лестничную площадку.
Месье Венс поднялся с колен и отряхнул брюки. Ему любопытно было взглянуть на Грибба. «Уцелел все-таки!» — невольно подумалось ему. Он не спеша прошел в гостиную, чтобы не мешать излияниям двух друзей.
Раздавшийся внезапно пронзительный, отчаянный крик заставил его выскочить на лестницу.
Он увидел Сантера, стоявшего возле лифта и державшего на руках какого-то мужчину. Голова и руки этого мужчины бессильно поникли, а в спине торчал кинжал.
Глава XIIМертвец в лифте
По меньшей мере странные обстоятельства убийства Нестора Грибба предоставили месье Венсу возможность впервые показать себя во всем блеске в том таинственном деле, которое ему поручено было расследовать.
— Скорее! — приказал он Сантеру. — Позвоните консьержу и скажите, чтобы он явился сюда с двумя полицейскими.
— Но…
— Не теряйте ни секунды! Телом займусь я…
Он и в самом деле положил убитого на лестничной площадке лицом вниз, разглядывая, не прикасаясь к нему, кинжал, послуживший причиной смерти «третьего из шестерки». Его серебряная рукоятка была отделана мастерски, когда-то, видимо, ее украшали драгоценные каменья, которые затем были выбиты из своих ячеек. Сделав такое открытие, инспектор едва заметно улыбнулся.
Он встал и в задумчивости воззрился на стоявшую перед ним кабину лифта.
— Ну что? — послышался сзади дрожащий голос. — Он умер?
— После такого удара?.. Конечно!
Месье Венс долго глядел на Сантера, который только что снова вышел из квартиры, лицо его отражало множество обуревавших его чувств, в том числе печаль и ужас.
— Это… Это неслыханная вещь! — пробормотал Сантер, руки его тряслись. — Ка… Как он добрался сюда?
— Очень просто, на лифте!
— На лифте? — воскликнул Сантер. — С каких же это пор мертвецы управляют лифтом?
В эту минуту на площадке показались консьерж и два полицейских. Все трое отпрянули, заметив труп Нестора Грибба, однако прежде чем они успели что-либо сказать, месье Венс отвел полицейских в сторону.
Он наскоро рассказал им о том, что произошло, и наказал незаметно следить за входом в дом, пропуская в квартиры только его жильцов. Кроме того, он попросил одного из них сходить за третьим полицейским, с тем чтобы тот присоединился к месье Венсу на площадке третьего этажа и подежурил там.
Оба полицейских собрались уже уходить, когда на лестнице послышались чьи-то шаги. Не прошло и минуты, как на площадке появился Жан Перлонжур.
— Боже! — воскликнул он. — Что это?
— Это, это тело вашего друга Нестора Грибба, которого убили десять минут назад, — сказал месье Венс. — Зачем вы сами сюда пожаловали?
Тон, каким был задан этот вопрос, заставил молодого человека вздрогнуть.
— Мне надо было поговорить с Сантером, — ответил он хриплым голосом. — Сначала я зашел к нему в гостиницу. Там мне сказали, что я найду его здесь…
— Могу я проявить нескромность и спросить вас, что вы собирались сказать вашему другу?
— Это сугубо личный вопрос.
Месье Венс заколебался было, потом отвернулся.
— Ступайте, время не ждет, — обратился он к полицейским. — А вы подойдите сюда.
«Вы» — это был консьерж. Весь дрожа, тот в испуге приблизился. За одну неделю два преступления в доме… Третьего он наверняка не вынесет.
— Не бойтесь ничего, — сказал месье Венс. — И скажите мне, каким образом этот человек вошел сюда?
Консьерж помолчал с минуту, собираясь с мыслями, потом ответил дрожащим голосом:
— Я находился у себя, когда он вошел в подъезд. Он сказал, что пришел к месье Сантеру. Я знаю друзей месье Сантера — вчера еще он снова назвал мне имена тех, кого ждет, — и когда этот… Этот господин заявил, что его зовут Грибб, я проводил его прямо к лифту. Затем вернулся к себе, чтобы предупредить месье Сантера… Вот и все.
— Если я правильно понял, вы самолично посадили его в кабину?
— Да, я… Я объяснил ему, как пользоваться лифтом, и я… Я сам закрыл за ним наружную дверцу.
— Вы видели, как поднимался лифт?
— Нет, месье. Он еще не тронулся с первого этажа, когда я вернулся к себе, чтобы позвонить месье Сантеру.
— Хотел бы я знать, почему.
— Этот… Пострадавший закуривал сигару, когда я уходил.
— Вы ничего больше не слышали?
— Нет. То есть… Я слышал, как закрылась внутренняя дверца.
— Если не ошибаюсь, в доме два выхода, и тот, что сзади, остается без присмотра?
— Да, он предназначен для поставщиков.
— Для поставщиков и, видимо, для убийц. Как работает лифт? Может лицо, которое находится внутри, открыть, если пожелает, внутреннюю дверцу и остановиться между этажами?
— Да, месье. Но…
— Если лифт закрыт, могу ли я снаружи дотянуться до кнопок управления, просунув руку сквозь решетку клетки лифта, и послать его таким образом на верхние этажи?
— Нет, месье. Если дверцы закрыты, до кнопок дотянуться нельзя.
Сантер, который, воспользовавшись этим разговором, отлучился, чтобы позвонить в прокуратуру, снова появился с листком бумаги в руках.
— Вот план первого этажа дома. Если это вам поможет…
— Спасибо, — сказал месье Венс, взяв план.[16]
То, что убийца Нестора Грибба проник в подъезд через дверь черного хода и спрятался в этой части вестибюля, сомнений не было. Но дальше-то что?..
— Вы сказали, что слышали, как закрывалась внутренняя дверца, когда входили к себе в комнату… Но если открыть наружную дверь, звук будет точно такой же?
Консьерж почесал в затылке.
— Пожалуй, что такой же, месье, ну или почти такой же…
— Ладно, — сказал месье Венс.
Он достал сигарету и закурил, погрузившись в раздумья. Сантер, Перлонжур и консьерж неподвижно стояли рядом, стараясь не мешать ему. На лестнице снова послышались шаги, на этот раз торопливые, и вскоре появился полицейский; не проронив ни слова, он застыл на краю площадки.
— Убийца, безусловно, прекрасно знаком с расположением здешних мест, возможно, он изучил дом во время убийства вашего друга Жернико, — снова заговорил месье Венс. — Я думаю, он проник в подъезд через дверь черного хода и спрятался в вестибюле, дожидаясь, пока Грибб войдет в кабину. Затем он присоединился к нему под каким-либо предлогом, а может, и просто так, совершенно открыто. Кинжал он, должно быть, прятал в рукаве. Отвлечь на какую-то долю секунды внимание своей жертвы и нанести сокрушительный удар — это для него сущие пустяки…