– Дорогой мой Стенсен, по роду работы я просто обязан хорошо разбираться в людях, подмечать нюансы в их поведении, разговоре. Также в работе детектива очень вредно ограничивать себя одной лишь версией, какой бы правдоподобной она ни казалась – это может увести расследование в сторону от истины или вовсе завести в тупик. Вы меня понимаете?
– Думаю, да.
– В таком случае давайте вернемся к делу, – Дюпон сразу посерьезнел. – Нам осталось уточнить еще пару-тройку вопросов… – Он опять уткнулся в записи Стенсена, полистал их. – Давайте все-таки попытаемся прикинуть, чем может быть эта вещь, существование которой мы предполагаем, и где на судне она, вернее всего, может находиться?
– Я уже неоднократно размышлял над этим, но так и не додумался ни до чего конкретного.
– Давайте попробуем еще раз поразмышлять вместе, – продолжал настаивать Дюпон. – Будем исходить из того, что у преступника, планирующего изъять что-либо с арестованного судна…
– Заблокированного, – поправил его Стенсен.
– Мне кажется, в данном случае это не столь уж важно. А важно, что у преступника в данной ситуации не так много времени на изъятие интересующей его вещи.
– Полагаю, вы правы.
– Вещь не должна быть слишком громоздкой или тяжелой, в противном случае ему понадобится привлекать для ее изъятия и транспортировки дополнительные средства, что в его ситуации опять же не желательно. Поэтому будем исходить из предположения, что эта вещь весит, скажем, до двадцати – двадцати пяти фунтов9 и может уместиться в небольшую сумку или коробку.
Дюпон помолчал, ожидая каких-либо замечаний или возражений, но их не последовало.
– Мне также кажется, – продолжал он, – что эта вещь должна быть доступна для изъятия без применения спецсредств монтажа или нарушения целостности покрытий, переборок – уж не знаю, как там у вас это называется.
– Я понял вас. Вы предполагаете, что эта вещь может быть изъята без каких-либо сложных демонтажных операций. В таком случае это может быть либо реакторный отсек, но там лишь панели доступа к управляющим модулям, которые не представляют совершенно никакой ценности, а также инженерный отсек под полом рубки. Там оборудования побольше, но, мне кажется, опять же нет ничего, на что можно было бы потратить столько денег и усилий.
– Вы в этом уверены?
– У меня есть свидетельство о прохождении регламентных работ. Никакого оборудования или устройств, не соответствующих спецификации, на судне обнаружено не было.
– Хм-м, и больше мест нет? – Дюпон озадаченно потер подбородок.
– Нет. Остальное оборудование находится за внутренней отделкой борта и еще система датчиков между слоями обшивки.
– Странно… Тогда можно предположить, что после снятия оборудования лаборатории и передачи его в «И-Систем» обнаружилось отсутствие чего-либо ценного.
– Исключено, – Стенсен взмахом руки категорически отверг и эту идею. – Остатки оборудования, реализованные мной лично, представляли собой стандартные лабораторные устройства тестирования, контроля и прочее. Все они имеются в свободной продаже и их можно безо всяких проблем приобрести.
– Тогда я вообще ничего не понимаю, – досадливо развел руками Дюпон. – Остается только одно предположение: эта вещь – не совсем вещь.
– Как-как? – Стенсен от удивления выпрямился в кресле, сжав пальцами подлокотники.
– Это информация. Предполагаю, на каком-то носителе записана важная информация, и некто страстно желает ей обладать. Скорее всего, это какая-нибудь пластинка меньше ногтя, которую вы просто могли не заметить.
– Невероятно! – восхищенно хлопнул себя по ляжкам Стенсен. – А ведь это действительно похоже на правду!
– Пока что это только предположение, – Дюпон сложил ладони и пошевелил большими пальцами. – Исходя из того, что «И-Систем» занимается этими, как их… БИС, а это, по сути, компьютеры с кучей информации, то это «что-то» должно быть именно из этой области. И потом, во все времена самым дорогим товаром была именно информация, а уж судя по затратам, которые понес аноним, как вы его называете, информация должна быть неимоверно важной и дорогой.
Тут Дюпон резко вскочил из кресла и уперся кулаками в стол.
– Стенсен, мы срочно должны попасть на ваш корабль!..
Четырехчасовые поиски со сканером электронных микроустройств не дали ровным счетом ничего: Стенсен с Дюпоном облазили весь корабль, но так ничего и не обнаружили.
Больше всего мороки было в инженерном отсеке, забитом сверху донизу электроникой, и сканер здесь практически ничем помочь не мог. Приходилось тщательно осматривать каждое устройство на возможность вскрытия и проверять пломбы и даты на них.
Замены устройств в недалеком прошлом, а также нарушения пломб выявлено не было.
БИС также подтвердила, что содержимое памяти всех контроллеров соответствует заявленным контрольным суммам, а внешними накопителями информации никто, кроме нее, не пользовался – это Ева заявила категорически и грозилась предоставить следопытам детальные отчеты, но те вовремя отказались.
Таким образом, возможность хранения информации и на этих носителях полностью исключалась.
Усталые донельзя Дюпон со Стенсеном разместились в кают-компании с бокалами мартини в руках. Стенсен выглядел крайне мрачным и сидел, сгорбившись и опираясь руками на стол. Дюпон, напротив, казался вполне довольным и, развалившись на стуле, мурлыкал что-то себе под нос.
– Стенсен, – нарушил молчание Дюпон, – вы же, надеюсь, не ожидали, что расследование закончится так быстро?
– Всякое бывает, – проворчал Стенсен, прихлебывая из стакана и глядя в одну точку в середине стола.
– Бросьте. Отсутствие результата – тоже результат. По крайней мере, мы установили, что искомой вещи здесь нет, – Дюпон допил свой мартини и поставил на стол стакан, отодвинув его от себя. – Значит, будем копать в другом направлении.
– С чего вы намерены начать?
– Для начала пощупаю контору Гройсса.
– У вас есть возможности щупать подобные заведения? – отрешенно поинтересовался Стенсен.
– Дорогой мой, кому нужен детектив, который никого и ничего не может пощупать? – рассмеялся Дюпон.
– Действительно, – хмыкнул Стенсен, вновь наполняя опустевший стакан детектива.
– Но в данном случае все очень просто – у меня там есть несколько знакомых, – Дюпон взял наполовину наполненный стакан и посмотрел через него на потолочный светильник. – С пары прошлых дел.
– А это не опасно?
– В каком смысле?
– В прямом. Если Гройсс узнает, что вы интересуетесь им…
– Неужели вы полагаете, будто я работаю настолько грубо. Тем более, здесь есть еще один нюанс, который играет в нашу пользу: Гройсса терпеть никто не может.
– Насколько я уже наслышан о Гройссе, терпеть его может разве что сам Гройсс. – Стенсен сделал большой глоток, пальцами выловил из стакана оливку и забросил ее в рот. – И то маловероятно.
– Ну вот, к вам возвращается чувство юмора, – улыбнулся Дюпон и разом прикончил свой мартини вставая. – Ладно. На сегодня, мне кажется, достаточно. Я буду держать вас в курсе.
– Благодарю, – Стенсен тоже начал подниматься, но Дюпон остановил его движением руки.
– Пока не за что, и можете не провожать. Отдыхайте. Всего доброго, – Дюпон пожал Стенсену руку и вышел из кают-компании.
Когда в коридоре стихли шаги, Стенсен перевел взгляд на стену, где в голографическом объеме разворачивался вид на западный край ночного космопорта, обрывающегося в темные воды Северного моря, и переливающийся огнями городов далекий берег Великобритании и тяжко вздохнул.
Дюпон по своему обыкновению ложился и вставал поздно. Конторы Лондона работали с десяти-одиннадцати утра, а бары и прочие развлекательные и увеселительные заведения, в которых ему приходилось бывать по работе, – и того позже. Так что утро Дюпон не без основания считал бесполезно потерянным временем.
Поднявшись в половину десятого, Дюпон принял душ, позавтракал яичницей из трех яиц с беконом, двумя ломтями свежего, с хрустящей корочкой хлеба, обильно намазанного маслом, и парой чашек кофе. Оставшиеся пять минут он потратил на отрешенное созерцание картинно-застывшего пейзажа за окном. Разнообразие в него вносили разве что плывущие по небу легкие облачка да снующие туда-сюда авиетки, без устали развозящие зажиточных и среднего достатка соседей Дюпона по их утренним, по-английски медлительным и, разумеется, очень важным делам.
Ровно в десять Дюпон вставил в ухо цилиндрик мини-гарнитуры и через инп связался с компанией «И-Систем». Долго играла музыка, но через минуту в наушнике все же раздался голос:
– Компания «И-Систем», Эмили Пирс.
– Дорогуша, я бы хотел заказать у вас новый пылесос со встроенной функцией чесалки для спины.
Продолжительная тишина в наушнике свидетельствовала о крайней степени замешательства девушки по имени Эмили.
– Привет очаровательной Эмили, – посмеиваясь, поздоровался Дюпон. – У тебя с утра тяжело с юмором?
– Фу-у, это ты, Патрис? – с облегчением выдохнула Эмили. – Юмора у меня уже не осталось! Какой-то тип вторую неделю достает меня дурацкими шутками, подобными твоим, хихикает и дает отбой.
– В чем проблема? Идентификацию абонента еще никто не отменял. Позвони оператору связи, они его в два счета вычислят.
– Звонила, говорят не их дело.
– Обратись в полицию.
– Обращалась – им плевать. Ответили, что телефонными розыгрышами молодых особ их поклонниками не занимаются. Не поможешь, а? – в голосе девушки слышалась мольба.
– Без проблем! – заверил ее Дюпон. – Но ты за это со мной пообедаешь. Я забронирую местечко в прекрасном уютном ресторанчике.
– И что тебе понадобилось от меня на этот раз? – после некоторой паузы спросила девушка.
– Эмили, ты меня обижаешь! – возмутился Дюпон. – Просто давно не виделись, и я подумал, неплохо бы встретиться, поболтать о том о сем.