Когда лаборатория опустела на обед, я вернулся туда из своей комнаты, открыл сейф, изъял все материалы, забрал мозг, а на его место положил БИС старого образца, внешне схожую с новым образцом. Упаковав все в спецконтейнер, я вернулся в комнату и стал ждать.
Предчувствие меня не обмануло. Майер объявился в лаборатории минут через десять. В руках он нес какой-то кейс. Через неплотно прикрытую дверь в свою комнату мне было видно, как он вошел в лабораторию и закрылся там. Не теряя времени, я подхватил контейнер и бросился к выходу из здания. Я вел себя нагло и вызывающе, и охрана, приняв меня за настоящего Майера, без лишних слов распахнула передо мной двери. Флаер я вызвал заранее. Через пятнадцать минут я уже был на космодроме. Еще через десять – в космосе.
– Постойте, мистер Мейер, – прервал его рассказ Ланге, – вы хотите сказать, что вас не выпускали за пределы филиала?
– Да. Я жил в комнате рядом со своей лабораторией.
– Уму непостижимо! Но это же рабовладельчество какое-то!
– А вы скажите об этом Майеру, – с изрядной долей ехидства произнес Мейер, кривя губы.
– А зачем вы заменили мозг на «Весте» и продали ее? – поинтересовался Дюпон.
– Я рассчитывал на некоторое время припрятать «Эврио». Я был уверен, Майер будет ее искать, и решил, что она окажется под лучшей охраной в руках нового владельца. К тому же пока у Майера не было «Эврио», я мог чувствовать себя в безопасности. По крайней мере, мне так казалось. Сроки исполнения контракта его поджимали, а создать новый мозг он физически не мог, да и не успевал. Я ждал на Кавиасе, когда Майер выйдет на меня, и собирался начать диктовать свои условия. Они были не столь амбициозны, как могло бы вам показаться. Мне всего лишь хотелось жить жизнью обычного человека и заниматься своим любимым делом.
– Однако, все пошло не так, как вы ожидали, – вставил Дюпон. – Мистер Гройсс умудрился красиво подставить вас.
– Вы правы, этот ублюдок где-то раздобыл кучу наркотиков и подбросил мне в номер. В этот же день меня арестовали, формально провели дело и сослали на какую-то планету – забыл ее название.
– Саулла, – подсказал Дюпон.
– Да, именно она. Спасибо. Но мне повезло: во время перелета на Сауллу на судно напали, и мне незаметно удалось покинуть корабль в спасательной шлюпке. На следующий день меня подобрало торговое судно и доставило на Варгезию, откуда я под видом Майера спокойно вернулся на Землю. Я уже тогда понял, что Майер не оставит меня в живых при любом раскладе, и решил с ним поквитаться, – Мейер вдруг замолк.
– И вы придумали хитроумный план, – подсказал ему Дюпон.
– Вы правы. Я решил сыграть на его слепой ненависти. В итоге все случилось именно так, как я и планировал. Сказать по правде, он сам убил себя.
– Но почему система защиты стреляла в него? – спросил Ланге. – Вы ее перепрограммировали?
– Ни в коем случае, комиссар. Просто я хорошо знаю особенности этой системы. Ей плевать на личность нападающего. Она анализирует исключительно личность жертвы, а жертвой, как вы понимаете, с ее узколобой точки зрения, был именно Майер. И ей было совершенно наплевать на то, что Майеров на самом деле двое.
– Вы оказались правы, Дюпон, – кисло улыбнулся Ланге. – Гройсс счел себя неуязвимым и просчитался. Кстати, мистер Мейер, вы знаете, что в лаборатории после вашего отлета произошел пожар? Погибло двенадцать сотрудников.
– О чем я и говорил вам: Майеру было плевать на людей. Это уже был не человек, а бешеное животное. Можете думать обо мне все что угодно, но я нисколько не сожалею о содеянном.
– Значит, мне придется вернуть Еву? – с печалью в голосе спросил Стенсен.
– В этом нет никакой необходимости, – сказал Мейер. – БИС зарегистрирована за вашим кораблем, к тому же ее эксплуатацию на «Весте» можно провести как полевые испытания. А всю информацию, касающуюся ее разработки, я еще вчера получил по каналу связи.
– Значит, это о вашем сигнале вчера сообщала БИС?
– А что она вам сказала, если не секрет? – заинтересовался Йорг Мейер.
– Будто кто-то пытался с ней связаться. Был принят пакет данных, который она не смогла проанализировать. Но потом вдруг заявила, что ошиблась.
– Красиво выкрутилась, – засмеялся Мейер, откидываясь на спинку кресла. – Она прекрасно разобралась с входящим пакетом данных, а поскольку он был от меня, ей пришлось что-нибудь придумывать. Это функция удаленного контроля, внедренная в систему «Эврио», – или Евы, если вам больше нравится. БИС не имеет права о ней распространяться.
– Значит, компания вновь владеет всей информацией, необходимой для выполнения контракта? – Ланге внезапно перешел на деловой тон.
– Это так, – кивнул Мейер. – Могу сказать даже больше. Первый образец должен на днях сойти с конвейера. Сейчас идет перепрограммирование и наладка одной из производственных линий.
– Ситуация сложная, и я был вынужден вызвать сюда одного человека. Он скоро будет здесь, – Ланге повернулся к Дюпону. – Патрис, вы не могли бы со Стенсеном подождать в приемной?
– Лучше в комнате отдыха, – милостиво предложил Мейер.
– Без проблем, – пожал плечами Дюпон и, поднявшись из кресла, покинул кабинет вместе со Стенсеном.
Когда они приблизились к секретарше, чтобы поинтересоваться, где находится комната отдыха, через приемную мимо них прошествовал важный человек в строгом черном костюме. Человек, ни на кого не глядя и не спрашивая разрешение, прошел в кабинет Президента компании и закрыл за собой дверь.
– Лаура, не подскажите, кто это был? – спросил Дюпон, кивнув в сторону двери.
Лаура, поджав губки, ткнула указательным пальцем в потолок.
– У-у, – протянул Дюпон, выпятив нижнюю челюсть. – Тогда покажите нам, где здесь комната отдыха.
Через двадцать минут Лаура заглянула в дверь и сообщила, что мистер Гройсс просит мсье Дюпона и мистера Стенсена пройти к нему в кабинет.
– А этот ушел? – с серьезным видом спросил Дюпон, повторив недавний жест девушки, также копируя и ее мимику.
– Ушел, – улыбнувшись, ответила та.
Дюпон со Стенсеном быстро пересекли приемную и вошли в кабинет Гройсса. В кабинете находились только Мейер и Ланге.
– Проходите, господа, – пригласил Мейер вошедших, указав им на кресла.
Стенсен и Дюпон без особой суеты заняли недавно покинутые ими места у стола.
– Ситуация, в которой мы оказались, разрешилась, – сказал Ланге. – Первое, что я хотел бы сделать – это поблагодарить мсье Дюпона за то, что он, основываясь на своем великолепном предчувствии, не позволил мне дать этому делу обычный, законный, ход.
Дюпон чуть склонил голову, принимая благодарность.
– Второе, что я хотел бы отметить: мы пришли к заключению, что для компании будет лучше, если Президентом «И-Систем» останется мистер Гройсс. Никакого Мейера никогда не существовало, – Ланге обвел взглядом Дюпона и Стенсена.
– Понятно, – за обоих ответил Дюпон и добавил с серьезным лицом: – Очень рад вашему возвращению, мистер Гройсс.
– Не ерничайте, Патрис, – одернул его Ланге.
– Молчу, молчу, – поднял руки Дюпон. – Уж и пошутить нельзя.
– Третье, – Ланге остался совершенно серьезен, – вы дадите подписку о неразглашении всего, что вам известно по этому делу. Документ уже заготовлен.
Ланге положил на стол свой инп, в объеме которого находилось окно с документом, набранным мелким текстом.
– Ознакомьтесь и подпишите.
– С превеликим удовольствием, – сказал Дюпон, быстро пробежал глазами документ и идентифицировал себя через свой инп.
Ту же операцию повторил Стенсен.
Ланге, кивком головы выразив удовлетворение, выключил инп и убрал его в карман.
– Теперь вроде бы все, мистер Гройсс, – повернулся он к Мейеру.
– Не совсем, – остановил его Дюпон.
– Что еще?
– Остался не решенным один важный момент. – Дюпон быстро набрал номер. Над инпом возникло лицо доктора Мура. – Доктор Мур? Добрый день.
– Добрый день. Мсье Дюпон, если не ошибаюсь?
– У вас хорошая память.
– Пока не жалуюсь. Что у вас? Опять будете мучить старика?
– Ни в коем случае! – отверг его подозрения Дюпон. – Доктор Мур, у вас сохранились ДНК-идентификаторы, которые я вам сбрасывал для сравнения?
– Да.
– Необходимо сделать следующее, – сказал он, поглядывая на Ланге. Тот, хмурясь, прислушивался к беседе. – ДНК-идентификатор мистера Гройсса, который есть у вас в базе необходимо удалить. На его место поместить второй ДНК-идентификатор, который я вам передавал; его же нужно передать в Единую базу. Первый идентификатор также уничтожить. Вы поняли?
– Да. Но, простите, на каком основании?..
– Позвольте, – вмешался в разговор Ланге, до которого уже дошло, чего хочет Дюпон. – Доктор Мур, я комиссар Кристиан Ланге, Скотленд-Ярд. Вам необходимо сделать то, что сказал мсье Дюпон.
– Понятно, – старик заметно приуныл. – Когда и куда мне явиться?
– Кто вам сказал, что вам необходимо куда-то являться? – вопросительно вскинул брови Ланге. – Просто сделайте то, что попросил мсье Дюпон.
– Я все сделаю, – покорно согласился старик.
– Спасибо. И доброго дня, доктор Мур, – сказал Ланге и прервал вызов. – А вы хитрец, Дюпон! Значит, помимо сигареты у вас были и еще козыри?
– Разумеется, комиссар! Неужели вы думаете, что имея на руках лишь подозрения плюс спектакль с сигаретой я бы очертя голову кинулся в этот омут?
– Это-то меня и смутило. Тогда объясните, зачем вам понадобилась сцена с сигаретой и судном Стенсена?
– Вам так уж необходимо это знать? – спросил Дюпон.
– Заснуть не смогу, – пошутил Ланге. – Ну же, Дюпон!
– С сигаретой все просто: я хотел – простите, мистер… Гройсс – вывести вас из себя, довести до срыва. После срыва человек, как правило, становится более разговорчивым и податливым. Начни я тыкать вам в лицо доказательствами, вы бы замкнулись, и мы ничего от вас не узнали.
– Я согласен с мистером Ланге, – засмеялся Мейер, – вы действительно хитрец, мсье Дюпон! А что же насчет мистера Стенсена?