– Извините, но я не вправе разглашать подобную информацию в интересах следствия. Еще раз всего доброго, – инспектор отвернулся и неторопливой походкой направился к капсуле.
Проводив его долгим задумчивым взглядом, Бреннан скрылся в доме, заблокировал входную дверь и прошел в гостиную. Подойдя к бару, встроенному в стену, он плеснул себе в бокал немного скотча и уселся на широкий диван. Сделав пару глотков, он отставил бокал в сторону и достал из кармана наручный инп неизвестного.
Включать его было бессмысленно – разблокировать прибор мог только хозяин. Но что же имел в виду этот мужчина, говоря о секрете внутри?
Без толку повертев в руках инп, Рис вернул его в карман рубашки и неторопливо допил скотч. Со всей этой историей нужно было хорошенько разобраться. И не совершил ли он ошибки, не отдав этому инспектору-тугодуму инп? Хотя, может, это и к лучшему – от полиции здесь толку не будет как пить дать. А уж если за дело возьмутся федералы, то начнется жуткая возня, и все это покроется таким мраком, что во веки веков ни о чем не разузнаешь. Нет, если уж разбираться в этой истории, то лучше это сделать как можно быстрее. А разобраться Бреннан желал так, что начинало свербеть в носу: кто тот мужчина из капсулы и, главное, кто эти двое, особенно тот, что пытался укокошить Риса? И что, собственно, коротышка искал в капсуле? Не этот ли самый инп, что сейчас преспокойно лежал у Риса в кармане?
Вопросов была много, ответов – ни одного.
Утро двадцать третьего мая у Поля Матье, главы европейского филиала компании «Мотерс спэтью», выдалось не из самых приятных. В начале девятого к нему заявилась полиция и поставила в известность о безвременной кончине главного конструктора филиала Шарля Бернана. Событие само по себе пренеприятнейшее, поскольку Бернан возглавлял все основные разработки новейших двигательных систем, а также активно занимался модификацией силовых агрегатов, находящихся в эксплуатации – это приносило гораздо большую прибыль, чем вся инновация, вместе взятая. Но полиция не ограничилась одним лишь сообщением о смерти служащего компании. Она пошла гораздо дальше, обвинив и без того подавленного происшедшим Матье в преднамеренном убийстве…
– Вы в своем уме, господа?! – Матье порывисто вскочил из своего удобного высокого кресла, грохнув по столу кулаком. – Я – и убийца! Нет, вы только вдумайтесь! – он схватился за голову, взъерошив редкие седые волосы. – Если даже наплевать на всю абсурдность ваших обвинений, то кто будет убивать курицу, несущую золотые яйца? А Шарль был гением. Да-да, гением! И гением с большой буквы! – Матье раздраженно потряс указательным пальцем.
– Мы все понимаем, мсье Матье, – отозвался один из офицеров, – но факты говорят об обратном.
– Факты? Какие еще факты? Плевал я на ваши факты! – лицо Матье покраснело от злобы и бессилия. Он уперся кулаками в стол и грозно воззрился на говорившего. – Тут такое случилось, а вы мне тычете в нос какой-то фальшивкой! Что мне теперь делать без талантливого главного конструктора? У меня новый проект в разработке!
– Вероятно, вы не совсем корректно меня поняли, мсье Матье. Я не обвиняю в смерти мсье Бернана лично вас, а лишь указываю на причастность к этому людей из вашего филиала. Факты…
– О мне эти проклятые факты! – Матье заметался по кабинету. – Кстати, что это за факты такие?
– Если вы соблаговолите наконец успокоиться и выслушать меня…
– Хорошо, я спокоен и весь внимание, – Матье остановился у окна во всю стену кабинета, демонстративно повернувшись спиной к полицейским, пригладил ладонями волосы и сложил руки за спиной. – Я вас слушаю!
– Дело в том, что предварительным следствием было установлено следующее. – Офицер активировал свой инп, который до этого бесполезно вертел в руках. – Спасательная капсула, в которой находился мсье Бернан, перед тем, как разбиться, подверглась нападению со стороны флаера с вооружением на борту.
– Ну а при чем здесь я и моя фирма? – бросил Матье не оборачиваясь.
– Флаер, согласно информации, полученной от аэронавигационной системы, имеет бортовой номер EF-775722, а машина с данным номером числится за вашим филиалом. Если быть точным, в ведомстве Службы безопасности. Не желаете взглянуть, мсье Матье? – офицер протянул инп главе филиала.
– Желаю, – Матье отвернулся от окна и приблизился к офицеру. Он долго разглядывал в голографическом объеме информацию по флаеру, хмуря брови и теребя мочку уха. – Да, этот флаер действительно принадлежит нашей Службе безопасности. Этого невозможно отрицать.
– Я с вами полностью согласен. – Офицер произвел еще какие-то манипуляции с инпом. – А вот здесь второй флаер. Бортовой номер EF-775703. Он также принадлежит вам…
– Компании, – поправил его Матье, внимательно вглядываясь в информацию по второму флаеру.
– Да, прошу прощения, мсье Матье. Принадлежит компании, а именно находится в парке директората вашего филиала. Этот флаер использовался двумя преступниками для уничтожения остатков капсулы путем подрыва. Личность преступников в данный момент устанавливается. Один из них, кстати, погиб, подорвавшись на собственном взрывном устройстве.
– И отсюда вы заключили, – Матье прислонился к краю массивного стола и сложил руки на груди, надменно глянув на полицейского, – что я причастен к данным преступлениям?
– Отсюда мы заключили, что техника, принадлежащая вашей компании, причастна к преступлениям, и поэтому вынуждены инициировать расследование в вашем филиале, – заключил офицер, отключая инп и убирая его в карман.
– Но вы понимаете, как это ударит по имиджу компании?
– Простите, но я ничего не могу с этим поделать. К тому же, как мне кажется, вы несколько преувеличиваете. Ваша компания вполне успешна и процветает.
– Мсье… простите, запамятовал, как вас зовут?
– Комиссар Жобен, – повторно представился тот.
– Мсье Жобен, это чьи-то злые происки, уверяю вас. Кто-то решил сильно насолить компании и, в частности, мне.
– Мы непременно в этом разберемся, мсье Матье, – горячо заверил его комиссар.
– Только, я очень прошу вас, сделайте это как можно тише и незаметнее.
– Сделаем все возможное. А теперь я бы хотел получить от вашей компании необходимую для следствия информацию. На вашу консоль передано соответствующее распоряжение прокурора.
– Да-да, конечно. Разумеется, – заторопился Матье. Обежав стол, он склонился над объемом консоли и развернул один из входящих документов. – Так, понятно… Ага… Хорошо, мсье Жобен! – Матье оторвался от консоли и уставился блеклыми карими глазами на комиссара. – Я выделю вам в помощь трех работников. Они предоставят всю интересующую вас информацию. Обождите их в приемной, я немедленно дам соответствующие распоряжения.
– Благодарю, мсье Матье, – дернул тяжелым, выпяченным вперед подбородком комиссар. – Не буду вас больше задерживать.
– Всего доброго, комиссар. И держите меня в курсе!
– Непременно, – пообещал тот, покидая кабинет Поля Матье.
Двери бесшумно закрылись за его спиной.
Матье устало опустился в кресло, оглядел кабинет, потер руками худое морщинистое лицо и, размышляя, уставился в стену напротив. Посидев так с пару минут, он вдруг спохватился и принялся копаться в голообъеме, перелистывая свои записи в поисках человека, который, по его мнению, мог оказаться крайне полезен в сложившейся ситуации. А ситуация складывалась не лучшим образом…
Патрис Дюпон стоял у окна, опираясь на узкий подоконник, и умиленно взирал на краски поздней весны. Деревья неспешно покрывались зеленью, распускались цветы, сочная молодая трава на придомовых газонах сверкала каплями утренней росы. Или был дождь? Вроде бы шел ночью. А сейчас вовсю, по-летнему, светило жаркое солнце, слепя прохожих и играя бликами на стеклах окон.
Вдосталь налюбовавшись пейзажем, Дюпон вернулся за стол, уселся в любимое кресло и, мурлыча себе под нос привязавшуюся мелодию, протянул руку за бокалом с крепких утренним кофе. Внезапно дверь кабинета распахнулась, и в кабинет ввалился, сияя приветливой улыбкой, стройный плечистый мужчина.
Дюпон застыл с протянутой рукой.
– Патрис! Дружище! – воскликнул гость, распахивая объятия и надвигаясь на Дюпона. – Сколько лет, сколько зим!
– Нет, нет и нет! – запротестовал Дюпон, вскакивая со своего места и вжимаясь в угол комнаты. – Убирайся! Ко мне сейчас клиент должен прийти.
– Патрис, ты, как всегда, груб и необходителен, – заметил ему незваный гость, разваливаясь в гостевом кресле и нахально хватая кружку с кофе. – Особенно с друзьями, – добавил он, делая глоток.
– С друзьями? – угроза быть затисканным миновала, и Дюпон вернулся в свое кресло. – Да таких друзей, знаешь ли…
– Ну-ну, не горячись, – причмокивая от удовольствия, остановил хозяина кабинета гость и принюхался к ароматному пару, вьющемуся над бокалом. – А кофе у тебя ничего, приличный!
– И, кстати, мой, – заметил Дюпон.
– Да? – наивно спросил гость. – А я думал, ты для старого друга сварил чашечку.
– Перебьешься, – Дюпон откинулся на спинку кресла и закинул ногу на ногу. – Допивай поскорее и проваливай.
– Ну, зачем же так грубо? – покачал головой гость. – Я к тебе по делу.
– У меня, Рис, с тобой никаких дел быть не может, – отрезал Дюпон. – После того как мне посчастливилось связаться с тобой в последний раз, я стал посмешищем для доброй половины Англии. Этот бракоразводный процесс…
– И, кстати, неплохо наварился. Вон, какой домишко себе отхватил, – Бреннан оглядел скудно обставленный кабинет. – А слава великого частного детектива? Ее и вовсе не оценить. И, между прочим, даже спасибо мне не сказал.
– Спасибо. Еще что-нибудь?
– Да. У меня тут, знаешь ли, проблемка нарисовалась.
– Плевал я на твои проблемки, – скривил лицо Дюпон, словно отведал кислятины.
– Я хорошо заплачу.
– Ладно, – сдался наконец Дюпон. – Выкладывай все по-быстрому и проваливай к чертям собачьим. Ко мне действительно сейчас должен прийти большой человек с большими проблемами.