– Ваш шеф – он вообще не ест на работе? – удивился Дюпон, вертя в пальцах сверкающую серебром вилку.
– О, еще как! Только без отрыва, так сказать, от производства. Вы уже сделали заказ?
– Да. Вам – жареную рыбу. А я решил рискнуть воспользоваться вашими рекомендациями и отведать печенки и фаршированной утки.
– Не пожалеете, уверяю вас. И не беспокойтесь об оплате. Обед за мой счет.
– Ну что вы! – воспротивился Дюпон. – В этом нет ни малейшей необходимости.
– Не спорьте, мсье Дюпон. У меня здесь, если так можно выразиться, своя корысть, – он опустил голову и уставился в пустую тарелку.
– Даже так? Любопытно! И какого же плана, смею спросить? – Дюпон откинулся назад, пристроив локоть на деревянный полированный шарик на спинке стула.
– Это как раз то, о чем я с вами хотел побеседовать, – отозвался Морель, несколько смутившись и вновь поднимая глаза.
– Я вас внимательно слушаю.
– Дело в том… Не знаю даже как начать. – Морель тоже взял в руки вилку, немного повертел ее в пальцах и опять положил на стол, аккуратно выровняв ее перпендикулярно краю стола. Дюпон терпеливо ждал продолжения. – Понимаете, я совершил некоторую оплошность, и если это всплывет, то…
– Это как-то связано с делом, которое мы с вами сегодня обсуждали? – уточнил Дюпон.
– Именно с ним. Полиции я ничего не сказал, и мсье Леруа тоже не в курсе. Поэтому я хотел бы, чтобы все так и осталось в тайне.
– Само собой разумеется, мсье Морель, – заверил его Дюпон. – Но почему вы все-таки решили рассказать об этой, как вы выразились, оплошности именно мне, а не полиции или шефу?
– Для шефа нет ничего более святого, чем имя его фирмы. Он не станет утруждать себя разбором обстоятельств дела, а просто вышвырнет меня на улицу. А полиция… Полиция начнет все вынюхивать, всех подозревать. Меня затаскают, – всплеснул руками Морель и замолчал.
К столу приблизился официант с подносом, расставляя перед посетителями тарелки с едой. Когда он ушел, Морель взял вилку и вяло поковырял ей рыбу, никак не решаясь приступить к еде. Дюпон, напротив, развернул салфетку, постелил ее себе на колени и с аппетитом принялся за еду. Торопить Мореля он не собирался.
– В общем, – выдержав приличную паузу, продолжил тот, – я подумал, что держать это в себе для меня слишком большой груз. А вы как раз занимаетесь этим делом. К тому же благодаря моему признанию, возможно, вы сможете кому-нибудь помочь.
– Например, мсье Матье? – подсказал Дюпон, промокнув салфеткой губы.
– Например, ему, – повел плечами Морель, отправляя в рот небольшой кусочек рыбы. – Разве это важно?
– Давайте, наконец, оставим пустопорожнюю пышнословную риторику, и перейдем к сути вопроса, – Дюпона начинала раздражать эта игра в слова и хождение вокруг да около.
– Да-да, конечно… – с готовностью согласился Морель. – В общем, дело было так: человек, назвавшийся Моравецом, объявился в моем кабинете сразу после обеденного перерыва и предъявил мне документы на возврат только что переданных нам на обслуживание флаеров.
– Простите, что прерываю, но разве вам передают документы нарочно, а не пересылают в адрес вашего отдела?
– Конечно, пересылают! Это я так неудачно выразился.
– Понятно. Продолжайте, пожалуйста.
– Этот тип сказал, что его зовут Моравец, и он представляет «Мотерс спэтью», транспортный отдел. Но я знаю всех людей в транспортном отделе этой компании! Мы с ней работаем уже не первый год. Я поинтересовался, не новенький ли он, на что этот тип заявил мне в довольно грубой форме, мол, это не мое дело, и поторопил меня с оформлением. И тогда у меня возникли сомнения.
Морель отложил вилку, случайно звякнув ей о тарелку. Руки у него немного дрожали.
– Я попросил его удостоверить свою личность. Этот лже-Моравец, этот чертов недомерок, – Морель сверкнул глазами, сжав кулаки, но тут же взял себя в руки, – рассмеялся и сказал, чтобы я не тянул время и просмотрел наконец корреспонденцию. Не вызывая конфликта (у нас такое правило: любой клиент – в первую очередь клиент!), я просмотрел входящие документы, и действительно обнаружил два из «Мотерс спэтью» на имя Моравеца с просьбой временно вернуть флаеры. Причина не указывалась, но отказать в возврате я, естественно, не мог: обслуживание техники – дело добровольное.
– Я полагал, обслуживание обязательно.
– Разумеется, все именно так, – с живостью подтвердил Морель, – но это вовсе не означает, будто вас кто-либо будет понуждать к этому. Вы всего лишь не сможете эксплуатировать технику с непродленным ресурсом. И в этот момент у меня возникло еще одно сомнение. Внимательно присмотревшись к подписям, я обнаружил подпись мсье Матье!
– Что же в этом странного? – спросил Дюпон, запивая проглоченный кусок утки глотком белого вина. – Экстренный отзыв техники из ремонта может инициировать глава компании.
– Разумеется, но мсье Матье никогда в жизни не заверил лично ни одного документа, поступавшего к нам! Я незаметно отправил на проверку его личную подпись, и что же вы думаете? Такого сертификата не существовало в базе!
– Любопытно, – мотнул головой Дюпон. – И что же вы сделали?
– Я сообщил об этом Моравецу, но тот самым наглым образом заявил о саботаже с моей стороны и пригрозил накатать на меня жалобу. Мне ничего не оставалось, как повторно отправить запрос на проверку сертификата. Всякое ведь бывает. И – вы не поверите! – вдруг пришел ответ о действительности сертификата безопасности. – Морель покрутил тарелку, примериваясь к рыбе и так и эдак, а затем воткнул в нее вилку с такой яростью, словно насаживал на шпагу этого ненавистного Моравеца.
– И что же вы сделали дальше? – не дождавшись продолжения, уточнил Дюпон.
– А? – опомнился Морель. – О, извините! Мне вся эта история начинала нравиться все меньше и меньше. Поэтому я стал настаивать, чтобы этот проклятый Моравец – черт бы его побрал! – предъявил свое удостоверение, иначе флаеров ему не видать , как собственных ушей. Да-да, я ему прямо так и сказал в лицо! – раздухарился Морель, размахивая вилкой. – На что тот только гаденько так усмехнулся и, перегнувшись через стол, тихо сказал, что если я буду выпендриваться, то больше не увижу дочерей. А если и увижу, то только мертвыми. Представляете?! Я похолодел от страха. У меня ведь, мсье Дюпон, две дочки, и этот гад знал об этом!
– То есть, он вам угрожал?
– Именно!
– И вы, не проверив документов этого типа, оформили выдачу двух флаеров.
– Да, – запал у Мореля как-то разом сошел на нет, и он опять сник, опустив плечи. – А что мне оставалось делать, по-вашему?
– Вам следовало незамедлительно вызвать полицию. Идти на поводу у негодяев – это не выход.
– Но как бы я это сделал? И потом, где гарантия, что до появления полиции этот тип не сбежал бы, а моя семья при этом осталась цела?
Дюпон отложил вилку с ножом, медленно отодвинул от себя тарелку с недоеденной уткой и неторопливо вытер рот. Есть расхотелось.
– Мсье Морель, – сказал он несколько погодя, – я еще раз повторюсь: у таких людей никогда нельзя идти на поводу. И если бы вы хорошенько подумали, то поняли, что им не было никакого резона связываться с вами и вашей семьей. Им требовалось всего лишь быстро и без особого шума провернуть свое дело, чего они и добились в конечном итоге. И, благодаря вашей так называемой оплошности, погиб человек. А хотите, я скажу вам причину, по которой вы сейчас так спокойно рассказываете мне все это?
Морель промолчал, глядя в окно невидящим взором.
– Вы, разумеется, смотрите новости и в курсе, что один из нападавших на мсье Бернана – конструктора «Мотерс спэтью» – погиб. Вы узнали и флаер, который выдали этим преступникам, и того крепыша – напарника угрожавшего вам коротышки. И вы не могли не слышать, что в капсуле нашли мертвого, разорванного на клочки человека, который по описанию как две капли воды походил на Моравеца. Теперь бояться его угроз вам стало незачем. Но держать такое в душе очень тяжело, и вас подмывало с кем-нибудь поделиться, облегчить душу, очиститься перед самим собой. Однако откровенничать с полицией или с шефом было боязно. И тут подвернулся я. Все так или я ошибаюсь?
– Но я действительно боялся за дочерей, – вскинулся Морель. – У вас есть дети, мсье Дюпон?
– К сожалению, пока нет.
– Вот когда будут, тогда мы и поглядим, как вы поведете себя в подобной ситуации! – бросил он в лицо детективу.
– Разумеется, мсье Морель, – нахмурился Дюпон, поднимаясь из-за стола. – Но я никогда не пойду на сделку с бандитами и проходимцами, и тем более не буду откупаться одной жизнью за другую, особенно основываясь на пустом трепе трусливого недоноска. Счет, кстати, уже оплачен, – сказал он, протягивая руку за курткой, принесенной шустрым гардеробщиком.
– Но… – Морель начал было подниматься следом из-за стола.
– Всего доброго, мсье Морель! И, как бы там ни было, спасибо за информацию, – сухо добавил Дюпон одеваясь. – Я уверен, она мне очень пригодится.
– Постойте! – остановил его Морель, порывисто кидаясь следом.
– Что еще?
– Я забыл сказать, что после их отлета подпись мсье Матье вновь исчезла из базы. Я на всякий случай пробил ее еще раз.
– Понятно. У вас все?
– Да. Э… Мсье Дюпон, наш уговор насчет тайны – он в силе?
– Разумеется, если, конечно, обстоятельства не сложатся так, что я буду просто вынужден поделиться этой информацией с официальным следствием.
– Я понимаю… – окончательно расстроился Морель. – И еще раз прошу прощения.
– Я вам не судья и не бог, чтобы оценивать и взвешивать ваши поступки, мсье Морель. А, тем более, прощать. Это личное дело вашей совести. Всего вам доброго. – Дюпон развернулся и вышел на улицу, оставив несчастного клерка наедине со своими мучительными сомнениями.
Когда ресторан скрылся за близлежащими домами, Дюпон остановился и взглянул на часы. Те показывали без пятнадцати два.
Отыскав ближайшую посадочную площадку на карте инпа, Дюпон вызвал флаер и неторопливо побрел в нужную сторону, дыша свежим воздухом и размышляя над полученной информацией.