– Разве Биф не помогал вам по дому?
– Помогал, конечно, но за такие деньги можно было нанять целый штат приличной прислуги.
– Он плохо справлялся со своими обязанностями?
– Нет, отчего же. – Элеонора, кутаясь в халат, поерзала на диване и скосила глаза в сторону робота. – Он неплохо готовил и делал уборку. Даже возился с Дэвидом, помогая ему с его опытами.
– Так в чем же дело?
– Я всегда боялась этой железяки и наперед знала, чем все закончится. Бедный Гарри… – всхлипнула она, утирая пушистым рукавом слезы, выступившие на глазах.
– Я понимаю, вам сейчас тяжело, но все же…
– Ах, не берите в голову! – вдруг встрепенулась Элеонора. – Здесь нет большого горя. Гарри, особенно в последнее время, был совершенно невыносим, и я подумывала с ним развестись. Гарри скрытый садист и обожает… обожал, чтобы все плясали под его дудку.
– Почему же вы не развелись с ним раньше в таком случае? Простите, если вторгаюсь в ваши личные отношения.
– Вот это все, – женщина широким взмахом руки обвела комнату, – принадлежало моему мужу, и он грозился, если я надумаю бросить его, то он оставит меня без гроша на улице. Честно говоря, я его ненавидела, а иногда готова была просто разорвать на куски, особенно когда тот затевал очередной скандал с моим сыном. Посмотрите, во что меня превратил этот человек! Он запретил мне работать, никуда не отпускал одну, ревновал к каждому встречному и при этом вечно попрекал деньгами. Я не говорила этого полиции, поскольку боялась, что убийство Гарри повесят на меня.
– Очень маловероятно, Элеонора. – Дюпон поджал губы и почесал пальцем переносицу. – У полиции имеются неопровержимые доказательства, что причиной смерти явились действия робота.
– Я знаю, но все равно мне страшно.
– Понимаю. И все же вы не ответили на мой вопрос.
– Какой?
– Не заметили ли вы в тот злополучный день, что Биф вел себя как-то странно?
– Вроде бы, нет, – задумалась на мгновение Элеонора, поднеся к губам стакан. – Хотя нет, он показался мне каким-то неловким. Кажется, он разбил тарелку из сервиза, когда утром накрывал на стол. Или это было раньше?
– Это было в то утро, Элеонора, – подтвердил робот. – И еще я пролил чай на стол.
– Да-да, все именно так и было! Но разве это важно?
– В данный момент не могу сказать вам ничего определенно, – ушел от ответа Дюпон. – А случалось ли с ним что-либо подобное раньше?
– Честно говоря, не припомню, – повела плечами женщина, рассеянно вертя стакан в тонких сухих пальцах. – Не знаю. Это ведь железка, что с нее взять?
– Вы правы. А как сам Биф объяснил свою неловкость?
– Никак не объяснил. Вернее, я не спрашивала.
– Биф? – обернулся к роботу Дюпон. – Может, сейчас объяснишь?
– Не могу, – коротко отозвался тот, переступив с ноги на ногу. Пол под ним заскрипел.
– Значит, это все как-то связано?
– Да, если я правильно понял ваш вопрос.
– Чем же?
– Не могу сказать.
– Ясно. Скажите, Элеонора, ваш сын сейчас дома? – Дюпон вновь повернул голову к женщине.
– Да.
– Могу я с ним поговорить?
– Пойдемте, я вас провожу. – Элеонора неловко поднялась с дивана и неуверенной походкой двинулась к лестнице на второй этаж. – Дэвид? – крикнула она, глядя вверх.
– Да, мам? – донеслось из-за неплотно прикрытой двери комнаты, расположенной рядом с лестницей.
– С тобой хотят поговорить.
– Кто там?
Дверь чуть скрипнула, и на лестнице появился подросток лет четырнадцати, худой, смуглый, с тонкими женственными чертами лица и огромными глазами. Полноватые губы были поджаты; их уголки – капризно опущены.
– Это детектив. Расследует смерть папы.
– Поднимайтесь, – пожал узкими покатыми плечами Дэвид, заметив Дюпона, приблизившегося в этот момент к его матери.
– Благодарю, – Дюпон обогнул державшуюся за перила Элеонору и неспешно поднялся по ступенькам.
Дэвид, смерив настороженным взглядом гостя, посторонился, пропуская его в свою комнату, затем вошел следом и притворил дверь.
Дюпон, остановившись на пороге, огляделся. Комната оказалась довольно большой. В левом дальнем углу располагалась расстеленная кровать. Рядом с ней из чуть выдвинутых ящиков небольшого шкафа свисали вещи, белье; пара носок валялась рядом на полу. У окна стоял стол. На нем грудой возвышались шорты, футболки и прочее подобное. К ножке стола был прислонен небольшой рюкзак. Вообще, бардак в комнате был неимоверный. Похоже, мальчишке было совершенно наплевать на то, как выглядело его жилище, а его матери – и вовсе не до того.
Правая половина комнаты разительно отличалась от левой. Здесь царил исключительный порядок. Большой специализированный стол со встроенной консолью, заставленный всевозможной аппаратурой непонятного Дюпону назначения, блистал чистотой и порядком. В пластиковых секциях, установленных одна на другую, лежали какие-то электронные компоненты и разнообразный крепеж. В отдельной секции на мягких подложках расположились линзы. Их было очень много: и больших, и маленьких, и вогнутых, и выпуклых – всяких и на все случаи жизни. И все это изобилие оптики сверкало в лучах пробившегося сквозь тучи солнца.
– Недурно. Можно полюбопытствовать? – спросил Дюпон у мальчишки, ожидавшего, когда же гость удовлетворит свое любопытство и перейдет к делу.
– Конечно, – пожал плечами тот и поскреб шею.
– И чем же ты занимаешься здесь? – Дюпон прошел к столу и более дотошно оглядел все это электронно-стеклянное изобилие.
– Всем понемножку, – ответил Дэвид приближаясь. – Физикой, электроникой, оптикой. Мне нравится возиться со всем этим.
– Я слышал, твой отец был не в восторге от твоего увлечения.
– А он вообще не был ни от чего в восторге, – скулы на лице мальчишки заходили ходуном. – Кроме своего бейсбола и пьянок перед визором.
– Понятно. – Дюпон протянул палец к одному из плоских приборов и щелкнул тумблером включения. Послышалось низкое гудение, но ничего не произошло. Дюпон выключил прибор и повернулся к мальчишке. Тот задрал голову и уставился Дюпону в глаза. – Я хотел поговорить с тобой о том дне.
– Полиция уже спрашивала меня.
– Я не из полиции. Я частный детектив, и не буду скрывать, что работаю в данный момент на «Меркьюри Роботикс».
– Здорово! – восхитился Дэвид. – Настоящий детектив?
– Во всяком случае, меня таковым считают те, кто ко мне обращается, – улыбнулся Дюпон. Эта детская непосредственность ему импонировала.
– А разве это не так?
– Им виднее, – рассмеялся Дюпон. – Но давай все-таки перейдем к делу, чтобы не тратить попусту ни твое, ни мое время.
– Давайте, – согласился Дэвид.
– Я присяду с твоего разрешения?
– Конечно, – разрешил мальчишка, и Дюпон опустился на стул. Дэвид остался стоять, откровенно пялясь на гостя.
– Я понимаю, что тебе могут быть неприятны мои вопросы…
– Глупости, – отмахнулся тот. – Честно скажу: я его терпеть не мог. Он меня просто достал своими глупыми придирками. Не понимаю, что в нем только нашла мама.
– Ну, это, я думаю, ее личное дело. Но все же, не заметил ли ты чего-нибудь странного в поведении Бифа в тот день?
– Я видел его только утром, когда спешил в школу. Я немного проспал, а Биф привязался, чтобы я позавтракал, но мне было вовсе не до того.
– Значит, ты почти не общался с ним в то утро?
– Говорю же: я опаздывал и хотел пробежать мимо него, когда он накрывал стол, а Биф преградил мне путь и сказал, что я обязательно должен поесть.
– А ты?
– Я сказал, что опаздываю, и тут дверь открылась; Биф отвлекся, и я выбежал на улицу. – Мальчишка пригладил пальцами слева направо прическу в стиле «андеркат» и помассировал мочку уха.
– Какая дверь?
– Входная. Пришел Алан.
– Это который ваш сосед?
– Ну да. Алан Сандерс – он часто к нам заходит поболтать. Правда, отец его терпеть не мог, но он обычно рано уходил на работу.
– К кому же он в таком случае пришел?
Мальчишка замялся, явно смущенный вопросом. Дюпон пристально наблюдал за Дэвидом. Тот молчал довольно долгое время, но так и не ответил.
– Хорошо, оставим это. Значит, за Бифом в то утро ты никаких странностей не заметил?
– Я уже говорил: нет.
– Ясно. А раньше с ним что-нибудь подобное случалось?
– Что вы имеете в виду? – мальчишка почесал ногу об ногу и прислонился плечом к стене.
– Я имею в виду нарушения координации.
– Никогда не замечал.
– Твоя мама говорила, что он иногда бил посуду и наливал чай мимо чашек.
– Со всяким может случиться, – пожал плечами Дэвид. – Что тут такого?
– Разумеется, ничего, если не брать в расчет, что это робот. Кому, как не тебе, – Дюпон ткнул большим пальцем в сторону электронной аппаратуры, – знать, насколько точны электронные машины.
– Сбои у любой электроники бывают. А Биф – очень сложное устройство.
– Хорошо, пусть так, – не стал спорить с мальчишкой Дюпон. – Биф рассказывал мне, что ты производил с ним какие-то оптические опыты.
– Было дело, – Дэвид повесил нос. – Хотел из него телескоп сделать – глупая была затея.
– Почему?
– Я не знаю устройства его объективов и потому ничего не могу рассчитать. Пытался подбирать, но из этого ничего не вышло. Я даже к Алану обращался, но он сказал, что ничего из этого не выйдет.
– Разве Алан специалист в области оптики?
– Он работает конструктором в «Скай секьюрити».
– Это которая выпускает средства безопасности?
– Именно, – кивнул Дэвид.
– Это он тебя пристрастил к технике?
– Да. Он иногда занимается со мной.
– А как к этому относился твой отец?
– А мне плевать, – поморщился Дэвид, отворачиваясь к окну. – По мне, так Алан мне больше отец, чем этот алкоголик. Я…
– Дэвид? – донесся до ушей Дюпона голос Элеоноры сквозь приоткрытую дверь.
– Что, мам? – крикнул в ответ Дэвид, обернувшись к двери.
– Ты не видел мои контактные линзы?
– Ты меня уже спрашивала вчера, и позавчера тоже: я их не видел!