– С этим я полностью согласен. Прямая запись аудио и видео бесполезна для подобных систем и крайне затратна по ресурсам.
– Вы, насколько я понял, были невольным свидетелем происшедшего. Что вы можете сказать о поведении робота в тот день?
– Я действительно все видел, и до сих пор не понимаю, как это могло случиться. Биф постоянно промахивался мимо мишени, хотя это довольно странно: робот его класса обладает очень высокой точностью движений и в состоянии рассчитать подобные броски.
– Вы правы. Я лично имел возможность в этом убедиться.
– Вот видите! Сначала я решил, что Биф специально это делает, чтобы позлить Гарри – я, честно говоря, не в курсе, есть ли у этих систем чувство юмора.
– Отсутствует. Я специально уточнял.
– Тем более, – кивнул Сандерс, рассеянно вертя стакан в пальцах. – Но потом вдруг робот замахнулся и огрел Гарри битой по голове. Это не выглядело как специально спланированная акция. Скорее, робот не учел того, что Гарри стоит слишком близко к нему.
– Тоже исключается. Я опять же лично проверял. Робот с высокой точностью определяет расстояние до окружающих его предметов, и как заверили меня представитель фирмы и сам Биф, он держит эти объекты на контроле, даже когда их не видит.
– Так и должно быть. Ведь, как я уже говорил, робот – это квазиживая система повышенной опасности. Она просто обязана предвидеть возможность даже случайного нанесения телесных повреждений своими действиями.
– А может ли робот лгать?
– Нет. Это исключительно человеческое качество. Кому нужен робот, который лжет? Да и что есть ложь – реакция с целью извлечения какой-либо выгоды или уклонения от ответственности. А какая выгода может интересовать робота? Не говоря уже об уклонении от ответственности. Это уж, простите, полный нонсенс!
– Согласен. Что же получается: робот не мог нанести вреда человеку, но при этом все-таки убил его?
– Выходит, так. Возможно, где-то все-таки была допущена конструктивная ошибка, плохо пропаянный контакт или еще что.
– Но в таком случае робот должен был зафиксировать неисправность и отключиться, а он этого не сделал.
– Логично. Но откуда мы можем знать, какого плана была неисправность. Возможно, на подобный сбой он просто не мог корректно отреагировать.
– Не буду с вами спорить, поскольку некомпетентен в данной области.
Сандерс в знак признательности склонил голову.
– Хорошо, оставим Бифа. – Дюпон сделал еще один глоток пива, собираясь с мыслями. – Скажите, какие взаимоотношения были у вас с Гарри Блэром?
– Самые что ни на есть отвратительные. Склочный мелочный беспринципный человек, интересующийся исключительно самим собой.
– А с Дэвидом?
– О, Дэвид исключительный мальчик! Мне его откровенно жаль. Очень способный и умный, но совершенно лишен внимания. Я по мере сил стараюсь помогать ему в его развитии. Я одинокий человек, и у меня много свободного времени – почему бы его не потратить с пользой?
– Вы правы. Тогда еще один вопрос, хотя и нескромный: в каких отношениях вы с его матерью?
– Действительно, не очень скромно с вашей стороны, но я все-таки отвечу: у нас с ней теплые дружеские отношения и, если бы не Гарри, я, возможно, и женился на ней. Мне больно смотреть, во что она превратилась после того, как вышла замуж за этого людоеда. Я знаком с Элеонорой еще с колледжа.
– Откровенно и исчерпывающе. Благодарю вас.
– Не за что.
– А Гарри знал о ваших чувствах к его жене?
– Никогда об этом не задумывался. Но, вернее всего, да. Он нередко ей закатывал сцены ревности.
– В тот день вы были в доме у Блэров?
– Да, я зашел утром, когда Гарри уже ушел. Мы позавтракали с Элеонорой, поболтали о том о сем. Прошлым вечером у них случился очередной скандал, и я зашел узнать, все ли у нее в порядке. Я пробыл у Блэров не более получаса, затем отправился на работу.
– Вы ничего странного в то утро не заметили в поведении Бифа?
– Нет. Хотя, честно говоря, я особо не приглядывался. Кажется, он разбил тарелку.
Дюпон опорожнил свой стакан, поставил его на журнальный столик, стоявший рядом с креслом, и поднялся.
– Что ж, в таком случае у меня больше нет к вам вопросов. Прошу прощения, что отвлек вас от дел.
– Не страшно. – Сандерс тоже встал и направился к двери, провожая гостя. – Если что-нибудь понадобится уточнить – я всегда к вашим услугам.
– Благодарю. А скажите, мистер Сандерс, меня заинтересовали вон те сувениры. У вас их так много. Откуда они? – Дюпон указал пальцем на полку с сувенирами.
– О, это моя коллекция! Видите ли, я несколько сентиментален, и обязательно покупаю какую-нибудь безделушку, когда еду в путешествие. За многие годы у меня накопилось их порядка ста. Есть из Африки, Азии, Южной Америки и даже с других планет! Представляете? По роду моей работы мне приходится бывать в разных уголках Земли и космоса.
– Занятная коллекция. Что ж, еще раз благодарю вас. Вы мне очень помогли.
– Очень надеюсь на это. – Сандерс распахнул дверь и выпустил Дюпона из дома. – Заходите как-нибудь, поболтаем, посмотрите сувениры.
– Непременно, – отозвался Дюпон, спускаясь со ступенек. За ним следом тяжело спустился Биф. Дверь закрылась за их спиной. – Теперь остается уточнить еще одну вещь, и если я прав…
Замолчав, Дюпон достал из кармана инп и, сделав запрос в справочную службу, отыскал телефонный номер Элеоноры Блэр и сделал вызов. Женщина долго не отвечала, потом все же активировала вызов.
– Миссис Блэр? Это опять Дюпон. Прошу прощения, но я забыл уточнить у вас одну, как мне кажется, важную деталь. Что?.. Нет, нет, всего один вопрос. Скажите, как выглядел футляр, в котором хранились ваши контактные линзы?.. Угу… Так… Благодарю вас, миссис Блэр. Всего доброго…
В кабинете комиссара О’Коннора со времени последнего посещения Дюпона ничего не изменилось, разве что комиссар несколько затемнил окно. Солнце, пробившееся сквозь облака, заливало комнату потоками яркого света, а О’Коннор, насколько знал Дюпон, не слишком жаловал яркий свет.
Комиссар О’Коннор сидел в своем кресле, чуть горбясь и с нетерпением ожидая, когда же наконец усядутся гости. Их было трое: представитель «Меркьюри Роботикс» Карстен, адвокат фирмы, которого Дюпон в глаза до этого не видел и, собственно, сам Дюпон. Четвертым гостем был Биф, скромно застывший у стола блистающим изваянием.
– Я надеюсь, Патрис, у тебя имеются веские причины отнимать мое рабочее время? – несколько недовольно произнес О’Коннор, почти не раскрывая губ.
– Достаточно веские, уверяю вас. Сейчас мы постараемся «расколоть» присутствующего здесь робота Бифа и докопаться до истины.
– Вы собираетесь обойти запрет, наложенный мистером Блэром? – с неподдельным любопытством уточнил Карстен.
– Не обойти, а воспользоваться им, – туманно пояснил Дюпон.
– Не совсем вас понимаю.
– Все очень просто – по крайней мере, я на это надеюсь. Как вы знаете, робот каждый раз, когда его спрашивают о причинах временной потери способности точно оценивать расстояние, отвечает, что он не может ничего пояснить по этому поводу, не так ли?
– Именно так, – согласился с Дюпоном Карстен. – Но что вам это дает?
– Я собираюсь выстроить логическую цепочку именно на этой его особенности. Каждый раз, когда робот откажется отвечать, это будет означать, что мой вопрос касается заблокированной информации.
– Совсем необязательно.
– А давайте попробуем?
– Дело ваше, – безразлично пожал плечами Карстен. Было хорошо заметно, что он настроен крайне скептически. – Только боюсь, из этого ничего путного не выгорит.
– Господа, вы тратите мое время, – напомнил о себе О’Коннор. – Давайте уже перейдем к делу.
– Вы правы, – Дюпон повернулся к роботу. – Итак, Биф, расскажи нам, что произошло утром в доме Блэров.
– Вы и сами это знаете, Патрис, – глухо отозвался робот.
– И все же, мы хотели бы услышать это от тебя.
– Утром я, как всегда, приготовил завтрак. Первым встал Гарри. Позавтракав, он собрался и ушел на работу…
– В каком он был состоянии? – перебил робота Дюпон.
– Он был чрезвычайно зол, если именно это вас интересует.
– По какой причине?
– Это внутреннее дело семьи Блэр, и я не могу ответить на данный вопрос.
– А если я скажу, что накануне вечером у Блэров произошел очередной крупный скандал на почве ревности?
– Скандал был, – подтвердил Биф. Дюпону показалось, что сделал он это с небольшой охотой.
– Расскажи нам о нем.
Робот явно пребывал в тяжких сомнениях, следует ли выдавать личную информацию, хранящуюся в его электронном мозге. Пауза затягивалась.
– Биф, если ты будешь молчать, у «Меркьюри Роботикс» могут возникнуть очень большие проблемы, – добавил Дюпон. – По твоей вине может пострадать невиновный.
– Я попросил бы вас не угрожать моим клиентам! – тут же влез адвокат, но О’Коннор остановил его взмахом руки.
– Биф, – сказал он, хмуро глядя на робота из-под насупленных бровей, – если ты владеешь информацией по делу об убийстве, то ты обязан ее выдать следствию – это поможет установить истину. Здесь присутствуют исключительно официальные лица, которые имеют доступ к подобной информации.
– Тем более, эта информация не является заблокированной, – добавил Дюпон.
– Скандал был, – повторил Биф, но на этот раз продолжил говорить: – Гарри обвинял жену в связях с мистером Сандерсом. Он даже ударил ее пару раз кулаком по голове и сильно толкнул. Элеонора упала и ударилась головой о столик в гостиной.
– Он ей угрожал?
– Да. Сказал, что «разведется, если это не прекратится, и выставит на улицу без гроша вместе с ее тупым выродком». Это дословно.
– Хорошо, перейдем к следующему пункту, – сказал Дюпон, закидывая ногу на ногу и дергая пальцами нижнюю губу. – Значит, утром мистер Блэр был все еще зол.
– Очень зол, – подтвердил робот. – Он даже не разговаривал со мной. Быстро поел и ушел, сильно хлопнув дверью.