В интернет-кафе Максим набрал следующий текст: «Дима, мне срочно нужен диск с данными о жителях нашего города. Заархивируй его и пришли на мой почтовый ящик. Жду».
Нажав на «отправить», Максим откинулся на спинку стула.
– А если Дима прочтет твое письмо только завтра или позже? – переживала Настя.
– Исключено. На его рабочий компьютер поступают сообщения, что пришло письмо. Если и произойдет задержка, то только когда Димы нет на рабочем месте, в туалет вышел, но он же вернется.
– Ему еще и базу нужно найти.
– У Димы есть этот диск.
– И там абсолютно все горожане?
– Практически все, кроме мигрантов без регистрации и бомжей. База пополняется из официальных источников, связанных с жилищным сектором. Это адреса, телефоны, ИНН, данные о доходах, даже архивы правоохранительных органов. Можно пошарить по сайтам, но на это уйдет масса времени, и не факт, что найду нужную информацию. Надежней, если Димка пришлет.
– А это законно – данные о людях, их доходах?
– Конечно, нет, – прыснул Максим. – Это называется вторжением в частную жизнь.
– И обо мне там есть сведения?
– Настя, ты дремучая. Сейчас практически ничего нельзя скрыть, скоро ты примешь ванну, а в Сети появится сообщение: в такое-то время такая-то принимала ванну с морской солью в течение двенадцати минут тридцати секунд, после этого выпила чай с пирожным и посмотрела телевизор.
– В таком случае будущий мир уродливый, в нем не будет личной зоны, принадлежащей только мне. Я не хочу жить в таком мире.
– Настя, от нашего желания уже ничего не зависит. Да не переживай ты так, пока у тебя есть неприкосновенная зона, а когда наступит эра тотальной слежки, неизвестно, я немного пофантазировал…
Максим подался к монитору, пощелкал мышью, страницы менялись, Настя не могла похвастать, что знает компьютер как свои пять пальцев, поэтому хлопала глазами, ничего не понимая.
– Хороший мальчик Дима, – разговаривал сам с собой Максим. – Сейчас отправлю сообщение, что диск получен… Так, теперь за дело. Тебе скучно? – вспомнил о Насте.
– Скука – удел морально убогих. Я никогда не понимала, когда кто-то говорит: мне скучно. Есть два глаза, которыми видишь, есть две руки, которыми можно многое делать, – при таком богатстве места скуке не должно быть.
– Интересно рассуждаешь, главное – правильно… А то садись за соседний стол и посмотри, что в мире творится.
– Мне достаточно того, что со мной творится. Не отвлекайся.
Прошло немного времени, и Максим коварно усмехнулся, показывая стрелочкой на строчки:
– Вот он, Настя, любуйся. Его телефон, включая мобильный, адрес, работа… Ммм, серьезный человечек.
– А рожи его здесь нет?
– К сожалению. Не волнуйся, сегодня его увидишь.
– А вдруг ты ошибаешься и готовишь западню совершенно невиновному человеку?
– Исключено. Сопоставь все, что рассказывала Лана о находке у тетки. Я сомневался до тех пор, пока ты не сходила второй и третий раз в магазины. Карточки на одно имя, значит, визитница Паншина. Поскольку Паншиных в городе, на наше счастье, больше нет, то тут и думать нечего, он не стал бы носить при себе столько чужих карточек. Ну а сейчас постараемся установить связь с ментами. Эх, не знаю, кто конкретно бегает по нашим следам… Ну, да ничего, разошлю письма по отделениям.
– А ты сразу в прокуратуру обратись, убийства там расследуются, насколько мне известно.
– Расследуют следователи из прокуратуры, а гоняются за преступниками из уголовки менты, то есть выполняют черную работу, поэтому их прозвали в народе легавыми. Нам лучше с ними контачить, они не такие заносчивые, как в прокуратуре.
Настя пожала плечами, мол, делай, как знаешь.
Глава 26
Бегая по коридорам отделения, Геракл заполошно спрашивал у всех, кого встречал:
– Эрнста или Кима не видели? – Получив отрицательный ответ, он просил: – Если увидите, срочно пусть зайдут ко мне, срочно!
Только один посоветовал:
– А позвонить на мобилу им не пробовал?
– Да, да, совсем с ума спятил! – стукнул себя по лбу Геракл. – Я побежал… э… спасибо!
Ким взял трубку, Геракл выпалил:
– Ким, где Эрнст?
– Со мной, а что? Чего ты кричишь?
– Срочно ко мне! Балашов объявился!
Ким, ставящий под сомнения любую новость, связанную с делом, не поверил:
– Юморишь?
– А вы приезжайте, сами посмотрите на этот юмор. И поторопитесь, у меня нормированный рабочий день, он подходит к концу.
В течение часа Геракл ел чипсы, запивал их сладким чаем, периодически поглядывая в монитор. Когда появились Эрнст с Кимом, он высказал недовольство:
– Вы из другой страны ехали? Между прочим, мой рабочий день закончился…
– Ладно, ладно, – садясь на стул, сказал Эрнст. – Что тут стряслось? Где Балашов?
– Где он, я не знаю, но прислал нам письмо. Смотрите, в строчке «от кого» значится: Балашов Максим, а в строчке «тема» – убийство сестер ЛоЛиЛа. Он разослал письма по всем отделениям милиции, нам звонили и переправляли сообщение, так как занимается сестрами наше отделение.
– Показывай, что он там накатал, – потребовал Эрнст.
– Без проблем. – Геракл открыл письмо и прочел: – «Я знаю, кто убил сестер и их тетку Ксению Макаровну. Если вы заинтересованы поймать настоящего убийцу – а доказательства я обеспечу, – напишите, как с вами связаться. Максим Балашов».
Ким выпятил губу, не зная, верить письму или нет:
– Почему же он номер своего сотового не написал?
– Потому что не дебил, – сказал Эрнст. – По сигналу мы запросто нашли бы Балашова, даже по трубе, которая у него в кармане и не дышит.
– Мы сутками ищем убийцу и не можем найти, а он нашел? – засомневался Ким, мало того, Балашов ущемил его профессиональную гордость. – Он такой умный? А мы, выходит, безмозглые дураки? Мне интересно, как, прячась по закоулкам, находят убийц.
– Балашов пишет, будто предоставит нам доказательства… – В отличие от Кима Эрнст хладнокровно отнесся к письму Максима. – Посмотрим, что это будет. Геракл, катай ответ.
Эрнст продиктовал номера своего сотового телефона и Кима, просил дописать, что звонить можно в любое время суток.
В подъезд с кодовым замком проникнуть было несложно, вместе с теми, кто туда входил, заскочили и Максим с Настей. Поднявшись на лестничную площадку, Максим позвонил в квартиру и, держа девушку за руку, взбежал выше этажом. Внизу не щелкнули замки, значит…
– Его нет дома, он на работе, – догадался Максим. – Это хорошо. Ждем.
Стояли на площадке между этажами, Максим иногда курил, а если проходили жильцы, он толкал Настю в угол и, закрывая ее своим телом, делал вид, будто они целуются. Как ни странно, если стоять и просто разговаривать, жильцы обязательно начнут прогонять, дескать, еще тепло, нечего здесь вам делать. Но целующихся не трогают, разве что проворчат какую-нибудь гадость. Так прошло два часа, Настя устала:
– У меня ноги скоро отвалятся.
– Терпи. А я не устал. Наоборот, чувствую прилив сил, когда думаю, что скоро закончится наше подполье.
– Предпочитаю не надеяться, а то вдруг все окажется не так, как ожидаешь, будет очень горько.
– Не-не! Не программируй плохой финал моего замысла…
– Посвятил бы меня в замысел…
– Тсс! Кто-то идет. – Максим глянул в пролет и тихо сообщил: – Мужчина. Один. Иди ко мне.
Он притянул Настю, обнял, но стоял спиной к мужчине, который прошел мимо. К тому времени оба переместились на площадку ниже, оттуда лучше видна дверь квартиры. Звякнули ключи, Настя прошептала на ухо Максима:
– Пришел…
Он резко развернул девушку, вскинул глаза и тут же опустил веки, прижавшись губами к щеке Насти, потому что мужчина смотрел на парочку. В подъезде обычный тусклый свет, как всегда люди скупятся на лампочки, Паншин не разглядит «влюбленных». Но и мужчину сложно рассмотреть, однако глаза Максима привыкли к этому свету, они запомнили.
Дверь захлопнулась, молодые люди помчались вниз, затем искали таксофон. О карточке побеспокоились заранее, Максим снял трубку, набрал номер, на другом конце провода ответили:
– Паншин слушает.
– У меня твоя визитница, – сказал Максим. – Помнишь, где ее потерял?
– Я не терял визитниц, – нашелся Паншин.
– Да? – хохотнул Максим. – А как же я тебя нашел?
– И как ты меня нашел?
– По визитнице, но подробности при встрече. Хочу вернуть ее тебе.
– Мне не нужны чужие вещи.
– А, ну, тогда я отнесу ее в милицию, идет? Пусть они там разбираются, чья это визитница.
– Что тебе надо?
– Завтра скажу. А ты за это время хорошенько подумай, нужна тебе визитница или перебьешься без нее. Жди звонка.
И повесил трубку! Дурацкий вид Насти вызвал у него смех, на безумно раскрашенной физиономии вытаращенные глаза казались отдельным элементом, будто их вставили в маску дурочки.
– Макс! – взвыла Настя. – Ты что задумал?
– Идем, – коротко бросил он и зашагал, довольный собой.
– Макс, – семенила за ним Настя, – у меня плохие предчувствия, боюсь, это из-за тебя. Ты смеешься?! Сейчас же расскажи свои планы, иначе с места не сдвинусь!
Она остановилась и топнула ножкой, сжав от негодования кулаки. Максим вернулся, взял ее за плечи, как ни странно, он не назвал ее истеричкой, не вспылил, а начал уговаривать мягким тоном:
– Настя, я хочу сделать так, чтоб ни у кого не вызывало ни грамма сомнения, кто убил девчонок и их тетку. В противном случае менты и прокуратура будут сто лет разбираться, – подчеркнул последнее слово, – и нет гарантии, что разберутся. Нам не нужно, чтобы нас подозревали всю жизнь, если будем действовать сообща, то мы прорвемся. Поверь, я делаю все правильно.
– Но я должна знать…
– Узнаешь. – Максим погладил ее по щеке с искусственным румянцем, таким же глупым, как и прическа Насти, как расширенные с перепугу глаза. – Я должен продумать мелочи, чтоб моя программа не дала сбоя. Когда пишешь игрушку – стрелялку, бродилку, – заранее знаешь, куда переместить персонаж, что ему делать, какие задачи он должен решить. Но этого не знает тот, кто будет в нее играть, а играть он станет по моим правилам, которые я задал, никуда от них не уйдет, иначе не пройдет квест. Так вот, Настя, я заставлю Паншина пройти мой квест.