— Палмерстон-роуд, четырнадцать, за газовым заводом.
— Понятно. Полагаю, вы служите?
— Да, работаю стенографисткой в бюро мисс Мартиндэйл.
— Полное название — «Бюро „Кавэндиш“, секретарские услуги и машинописные работы», не так ли?
— Да.
— И как давно вы там работаете?
— Около года. Точнее, десять месяцев.
— Понятно. А теперь расскажите мне, пожалуйста, каким образом вы оказались сегодня в этом доме.
— Все получилось следующим образом, — теперь Шила Уэбб говорила увереннее. — Эта самая мисс Пэбмарш позвонила в бюро и попросила прислать к трем часам стенографистку. Так что, когда я вернулась после ленча, мисс Мартиндэйл послала меня сюда, на Уилбрэхем Крэсент.
— Это обычная практика? Я хочу сказать: очевидно, пришла ваша очередь или как там у вас заведено?
— Не совсем. Мисс Пэбмарш просила прислать именно меня.
— Мисс Пэбмарш просила прислать именно вас, — повторил инспектор, отмечая сей факт поднятием бровей. — Вероятно, вы работали с ней прежде?
— Нет, не работала, — быстро ответила Шила.
— Не работали?
— О да! Я совершенно в этом уверена. То есть, ее бы я запомнила. Вот в чем дело. И это очень странна.
— Несомненно. Однако давайте не будем акцентировать на этом внимание. Когда вы пришли сюда?
— Должно быть, чуть раньше трех, потому что кукушка… — девушка запнулась, удивленно округлив глаза. — Странно! — снова произнесла она. — Очень странно. Но тогда я не обратила на это внимания.
— Не обратили внимания на что, мисс Уэбб?
— Ну… на часы.
— А что с ними такое?
— Ну, кукушка прокуковала, как ей и положено, три раза, а на всех остальных часах стрелки ушли чуть не на целый круг вперед. Ведь правда, странно?
— Правда, — согласился инспектор, — а теперь скажите, когда вы заметили труп?
— Ну, я обошла диван… и он там лежал. Это было ужасно! Просто ужасно!
— Разумеется. Вы узнали этого человека? Может, видели его раньше?
— О нет!
— Вы в этом уверены? Видите ли, он мог выглядеть не совсем так… как выглядел обычно. Подумайте! Вы абсолютно уверены в том, что никогда не видели его раньше?
— Абсолютно.
— Ну что ж, значит, так оно и есть. И что же вы сделали?
— Что я сделала?
— Да.
— Но… Ничего… совсем ничего. Я… не могла…
— Понимаю. Но вы к нему прикасались?
— Только дотронулась… Хотела посмотреть… Я хочу сказать, хотела убедиться… Но он… он был совсем холодный… И… кровь у меня на пальцах… Такая густая и липкая… Ужасно!
Ее снова охватила дрожь.
— Ну-ну, не надо, — успокаивающе произнес Хардкасл. — Все уже позади. Забудьте о крови. Продолжайте. Что было потом?
— Я не знаю… О да! Она пришла домой.
— Вы хотите сказать — мисс Пэбмарш?
— Да. Только тогда я не знала, что это мисс Пэбмарш. Она вошла с сумкой для продуктов!
Девушка подчеркнула эту деталь, как нечто нелепое и совершенно неуместное.
— И что вы ей сказали?
— По-моему, ничего… Я пыталась что-то сказать, но не смогла. Мне так все сдавило… Вот тут, — она показала рукой на горло.
Инспектор понимающе кивнул.
— А потом… потом она спросила: «Кто здесь?» и тоже обошла диван, и я подумала… подумала, что она… что она на него наступит. Я закричала… и уже не могла остановиться… Не помню, как я выскочила из комнаты, а потом из дома…
— Как летучая мышь из преисподней, — повторил инспектор слова Колина.
Шила Уэбб посмотрела на него испуганными глазами.
— Извините, — вдруг сказала она.
— Не нужно извиняться. Вы рассказали все что надо, а теперь постарайтесь забыть об этом. Да, еще один момент. А почему вы вообще оказались в этой комнате?
— Почему? — Казалось, девушка не поняла его вопроса.
— Да. Вы ведь, очевидно, пришли на несколько минут раньше. Вероятно, позвонили и вам никто не ответил. Почему вы решили зайти в дом?
— А, это! Да потому, что она мне так сказала.
— Кто вам сказал?
— Мисс Пэбмарш.
— Но, насколько я понял, вы с ней вообще не говорили.
— С ней я действительно не говорила. Она сказала это мисс Мартиндэйл. Что, если никого не будет, я должна войти в дом и подождать в гостиной. Первая комната направо от входной двери.
— Вот как! — задумчиво произнес инспектор.
— Это… это все? — робко спросила Шила Уэбб.
— Думаю, да. Прошу вас подождать еще минут десять. Возможно, потребуется уточнить кое-какие детали. Потом я сразу вас отпущу. Домой вас отвезут на машине. Кстати… вы живете с родителями?
— Родители умерли. Я живу с тетей.
— И ее фамилия?
— Миссис Лоутон.
— Благодарю вас, — инспектор встал, протягивая ей руку. — Постарайтесь хорошо выспаться и отдохнуть. После всего, что вам пришлось пережить, это просто необходимо.
Шила застенчиво улыбнулась и вышла из кухни.
— Колин, позаботьтесь о мисс Уэбб, — бросил инспектор и повернулся к мисс Миллисент Пэбмарш. — А теперь, мисс Пэбмарш, могу я попросить вас пройти сюда?
Хардкасл протянул руку, чтобы помочь ей, но та уверенно подошла к стоявшему у стены стула и, коснувшись его кончиками пальцев, подвинула и села.
Инспектор закрыл дверь. Прежде чем он успел заговорить, мисс Пэбмарш неожиданно спросила:
— Кто этот молодой человек?
— Его зовут Колин Лэм.
— Это он мне уже сообщил. Но кто он и почему находится в моем доме?
Инспектор слегка удивленно посмотрел на нее.
— Он проходил по улице в тот момент, когда из дома выбежала мисс Уэбб. Узнав от нее о трупе, он вошел сюда, чтобы убедиться лично. А после позвонил нам. Это я попросил его вернуться в дом и дождаться приезда полиции.
— Вы назвали его по имени.
— Вы очень наблюдательны, мисс Пэбмарш, — сказал инспектор, тут же пожалев о выбранном слове. — Колин Лэм мой друг, хоть мы с ним давно не виделись. — Чуть подумав, инспектор добавил: — Он биолог. Изучает морские водоросли.
— О-о! Понимаю.
— А теперь, мисс Пэбмарш, было бы хорошо, если бы вы рассказали мне что-нибудь об этом весьма необычном происшествии.
— Охотно. Однако сказать мне почти нечего.
— Как я понял, вы уже давно здесь живете?
— С пятидесятого года. Я школьная учительница. Вернее, была ею. Когда мне сообщили, что зрение будет ухудшаться и сделать уже ничего нельзя… и что скоро я совсем ослепну, я решила изучить систему Брайля, чтобы помогать детям. Сейчас я работаю в Институте Ааронберга, учу слепых и физически неполноценных детей.
— Благодарю вас за информацию. А теперь обратимся к сегодняшним событиям. Вы кого-нибудь ждали?
— Нет.
— Я прочитаю приметы убитого: возможно, он вам кого-то напомнит. Рост — примерно пять футов десять дюймов, возраст около сорока, волосы темные с проседью, глаза карие, лицо худощавое, гладко выбритое. Телосложение нормальное, плотное. Костюм темно-серый. Руки ухоженные. По виду — банковский служащий, бухгалтер или юрист. Это вам что-нибудь говорит?
Прежде чем ответить, Миллисент Пэбмарш слегка задумалась.
— Ничего определенного. Это описание подходит слишком ко многим. Возможно, я когда-нибудь и встречала этого человека, но не была с ним близко знакома.
— Вы не получали в последнее время писем с просьбой о встрече?
— Нет.
— Очень хорошо. Итак, вы позвонили в бюро «Кавэндиш» и попросили прислать стенографистку…
— Простите, — перебила его мисс Пэбмарш. — Я никуда не звонила.
— Вы не звонили в бюро? — удивился Хардкасл.
— У меня нет телефона.
— В конце улицы есть телефонная будка, — заметил инспектор.
— Да, разумеется. Но уверяю вас, инспектор Хардкасл, мне вовсе не нужна стенографистка и ни в какое бюро я не звонила.
— И вы не просили прислать вам именно Шилу Уэбб?
— В первый раз слышу это имя.
Хардкасл удивленно поднял брови.
— Вы оставили входную дверь открытой, — заметил он.
— Днем я часто так делаю.
— Но войти может кто угодно.
— Похоже, именно это и произошло, — сухо сказала женщина.
— Мисс Пэбмарш, согласно медицинскому заключению, этот человек умер где-то между половиной второго и двумя сорока пятью. Где вы были в это время?
Она задумалась.
— В половине второго я уже вышла или как раз собиралась выйти из дому. Мне нужно было кое-что купить.
— Можете точно сказать, куда вы ходили?
— Дайте вспомнить. Сначала я зашла на почту, это на Олбани-роуд. Отправила посылку и купила марки. Потом кое-что купила по мелочи. После чего зашла в магазин «Филд энд Рэм», купила булавки, молнии и вернулась домой. Могу указать время: когда я подходила к калитке, кукушка на моих стенных часах прокуковала три раза. Ее хорошо слышно с улицы.
— А что случилось с остальными часами?
— Простите?
— Они все спешат больше чем на час.
— Спешат? Вы имеете в виду напольные часы в углу?
— Не только их. Собственно, я имею в виду все часы, находящиеся в гостиной.
— Не понимаю, что значит «все»? Кроме этих, в гостиной часов нет.
Глава 3
Хардкасл удивленно на нее посмотрел.
— Позвольте, мисс Пэбмарш! А как же часы из дрезденского фарфора на каминной полке? А золоченые французские часики? И серебряные на письменном столе? А еще дорожные — в кожаном футляре с надписью «Розмари».
На лице мисс Пэбмарш отразилось крайнее изумление.
— Кто-то из нас, полковник, видимо, потерял рассудок. Уверяю вас, у меня нет ни фарфоровых, ни — как вы сказали? — часов с надписью «Розмари», ни французских золоченых, ни… какие там еще?
— Серебряные, — машинально подсказал инспектор.
— И серебряных тоже. Если вы мне не верите, спросите миссис Кёртин. Это женщина, которая приходит ко мне убирать.
Хардкасл был озадачен, ибо говорила мисс Пэбмарш очень уверенно. Некоторое время он обдумывал услышанное.
— Мисс Пэбмарш, не могли бы вы пройти вместе со мной в гостиную?
— Разумеется. Откровенно говоря, мне и самой хотелось бы посмотреть на эти часы.