— Зато интересно, — сказала Джойс.
— Вовсе не обязательно, — улыбнулась миссис Оливер.
— А я однажды видела убийство, — похвасталась Джойс.
— Не болтай глупостей, Джойс, — тут же одернула ее вездесущая мисс Уиттакер.
— Никакие это не глупости, — обиделась Джойс.
— Неужели правда видела? — спросила Кейти, широко раскрывая глаза. — Честно-честно?
— Конечно же нет, — вмешалась миссис Дрейк. — Опять ты выдумываешь, Джойс.
— Нет видела, — уперлась Джойс. — Видела, видела, видела!
Стоящий на стремянке семнадцатилетний юноша с интересом взглянул на нее.
— Какое еще убийство? — спросил он.
— Я тебе не верю, — сказала Беатриса.
— Вот и умница, — похвалила ее мать Кейти. — Она это только сейчас придумала.
— Ничего не сейчас. Я видела.
— Что ж ты тогда в полицию не пошла? — ехидно спросила Кейти.
— Потому что я тогда еще не знала, что это убийство. То есть, не поняла. Только потом уже, когда прошло очень много времени, догадалась. Ну, что это было убийство.
Месяц или два назад услышала что-то и тут же подумала: «Ну точно, значит, это было убийство».
— Вы ее не слушайте, — сказала Энн, обращаясь к миссис Оливер, — чепуха все это.
— Ну, и когда это все случилось? — скучающим тоном спросила Беатриса.
— Много лет назад, — ответила Джойс. — Я тогда была еще совсем маленькая, — добавила она.
— И кто же кого убил?
— А вот не скажу, — ответила Джойс. — Раз вы все мне не верите.
Тут в комнате появилась мисс Ли, неся в руке еще одно ведро, и разговор об убийстве сам собой прекратился. Все принялись обсуждать, какие ведра все-таки удобнее для занятий «водно-яблочным» спортом — оцинкованные или пластмассовые. В конце концов спорщики отправились в библиотеку, чтобы на практике испробовать достоинства и недостатки тех и других. Причем самые юные так и норовили на собственном примере продемонстрировать, какие трудности подстерегают состязающихся, а заодно и свои личные достижения в этом непростом испытании. Вскоре доблестные волонтеры вымокли с головы до ног, и пришлось срочно посылать нарочных за полотенцами. В конце концов сошлись на том, что оцинкованное ведро предпочтительнее, поскольку пластмассовое — хотя и более эстетичное с виду — слишком легко опрокидывается.
Поставив миску с яблоками, которую она принесла, чтобы пополнить запас «снарядов» для игры, миссис Оливер рассеянно надкусила еще одно.
— В газете так и писали, что вы очень любите яблоки, — раздался осуждающий голос то ли Энн, то ли Сьюзен — толком не разобрать.
— Да, это моя слабость, — вздохнув, призналась миссис Оливер.
— С дынями было бы веселее, — заметил один из мальчиков. — Они сочные. Классно бы все тут перепачкали, — добавил он, мечтательно разглядывая ковер.
Несколько пристыженная, миссис Оливер покинула библиотеку и отправилась на поиски известного заведения. Поднявшись по лестнице, она завернула за угол и тут же наткнулась на парочку молодых влюбленных, которые страстно сжимали друг друга в объятиях, прислонясь к двери, каковая, по глубокому убеждению миссис Оливер, как раз и была ей нужна. На миссис Оливер они не обратили ни малейшего внимания. Они страстно вздыхали и все сильнее прижимались друг к другу. Миссис Оливер прикинула, сколько им может быть лет. Кавалеру, наверное, пятнадцать, а вот его подружке, несмотря на почти уже оформившуюся грудь, едва ли больше двенадцати…
Мисс Оливер вполне справедливо полагала, что в таком большом доме, как «Яблони», должно быть полным полно укромных местечек, гораздо более подходящих для разных там поцелуйчиков. Но все заняты только собой… «Никакого уважения к другим», вспомнилось ей изречение, которое она то и дело слышала в детстве от кормилицы, няни, гувернантки, бабушки, двух теток, матери, да, собственно, вообще от всех, кто был старше ее.
— Прошу прощения, — громко сказала миссис Оливер.
Молодые люди только еще сильнее вцепились друг в друга.
— Прошу прощения, — повторила миссис Оливер, — вы не могли бы меня пропустить? Мне нужно пройти.
Возлюбленные насилу разорвали объятия и негодующе уставилась на миссис Оливер. Она вошла внутрь, хлопнула дверью и заперлась на задвижку.
Снаружи тут же донесся не особенно сдерживаемый ропот.
— Ну что за люди, а? — сказал неокрепший тенорок. — Ни минуты покоя.
— Все заняты только собой, — послышался тоненький девчоночий голос.
— Никакого уважения к другим, — заключил мальчик.
Глава 2
Подготовить детский праздник гораздо хлопотней, чем какую-нибудь вечеринку для взрослых. В последнем случае всего-то и нужно, что закупить выпивки и побольше закуски. Дороже, конечно, зато никаких хлопот, — к такому выводу пришли миссис Ариадна Оливер и ее приятельница Джудит Батлер.
— А что ты думаешь о подростковых вечеринках? — спросила Джудит.
— Затрудняюсь ответить, — отликнулась миссис Оливер.
— По-моему, с ними вообще никаких хлопот, — усмехнулась Джудит. — Детишки просто вышвыривают вас, то есть взрослых, вон. И говорят, что все сделают сами.
— И делают?
— Скорее, пытаются, — ответила Джудит. — Что-то забывают заказать, чего-то заказывают слишком много… обычно как раз того, что никто не любит. А потом упрекают, почему мы не позаботились им напомнить о том-то и том-то. Это после того, как сами и выставили за дверь… Еще, конечно, бьют уйму посуды и обязательно приводят с собой какую-нибудь подозрительную личность. Ну, сама понимаешь… И потом еще эти… наркотики. «Цветочный горшок», «пурпурная конопля», ЛСД… Я раньше, признаться, думала, что они деньги так называют… Куда там!
— Все правильно, дорогая. Это тоже деньги, причем немалые. Только потраченные, — усмехнулась Ариадна Оливер.
— Ужасно! А эта «конопля» так воняет!
Да неужели?
— Нов данном случае все должно пройти без сучка без задоринки. Ровена Дрейк прекрасный организатор. Сама увидишь. На нее можно положиться.
— Мне как-то уже расхотелось участвовать в этом празднике, — вздохнула миссис Оливер.
— Сходи домой и отдохни часок. Поспишь, тогда тебе все обязательно понравится. Ручаюсь. Жаль, что у моей Миранды температура; она так расстроилась, что не сможет пойти… Бедный ребенок.
Праздник начался в половине восьмого. Миссис Оливер вынуждена была признать, что ее подруга оказалась права. Все шло как по маслу. Даже гости являлись строго в назначенное время. Все было продумано до мелочей. На лестницах светились красные и синие огоньки. Повсюду желтели тыквы. Прибывающие дети держали в руках небольшие, затейливо украшенные метлы — для конкурса. Поприветствовав гостей, Ровена Дрейк объявила программу вечера.
— Начнем с конкурса метел, — сказала она. — Победителей ждет три приза: первый, второй, и третий. Потом будет разрезание кулича в малой оранжерее и ловля яблок — на стене вывешен список соревнующихся пар. Затем танцы. Каждый раз, когда гаснет свет, вы меняетесь партнерами. Потом девочки идут в малый кабинет и смотрятся в зеркала. После этого ужин, «цап-царап» и раздача призов.
Как водится, поначалу вечер шел ни шатко ни валко Для затравки осмотрели крошечные самодельные метелки — ни одной сколько-нибудь примечательной среди таковых не оказалось.
— Ну и слава Богу, — шепнула миссис Дрейк одной из своих подруг. — Я таким образом хотела наградить тех, кто уж точно ничего не выиграет в остальных конкурсах.
— Ну и хитрюша же ты, Ровена.
— Ничего подобного. Просто стараюсь, чтобы все было по справедливости. Каждому ведь хочется что-нибудь выиграть.
— А это что за кулич? — спросила миссис Оливер.
— Ах да, конечно, вас же не было, когда мы объясняли эту игру. Значит, так: насыпаете полный бокал муки, плотно ее уминаете, переворачиваете на поднос — в результате получаем кулич. Кладете сверху шестипенсовик, и каждый осторожненько срезает кусок «кулича» ножом — так, чтобы монетка не упала. Если упала, игрок выбывает. Выигрывает, понятно, тот, кто остается последним, он и получает шесть пенсов. Ну, поехали дальше! И они «поехали». Из библиотеки, где происходила ловля яблок, неслись возбужденные вопли. Тех, кто успел принять участие в этой забаве, можно было легко узнать по налипшим на лоб челкам и насквозь промокшей одежде.
Самым большим успехом — по крайней мере, среди девочек — пользовался аттракцион с ведьмой, которую играла уборщица миссис Гудбоди. Мало того что природа наделила ее идеальными для этой роли почти соприкасающимися крючковатым носом и сильно выдающимся подбородком, она еще исключительно талантливо исполняла беззубое пришептывание, зловещие подвывания и колдовские заклятья.
— Ну-ну, проходи. Ты у нас, кажись, Беатриса? Ах Беатриса! Славное имечко. Значит, хочешь узнать, какой у тебя будет муженек? Садись, милая, не бойся. Да-да, вот тут, тут садись. Так, бери в руку зеркало. Как свет погаснет, суженый и объявится. Увидишь в зеркальце, как он глядит на тебя сзади. Ну, держи крепче. Абракадабра, что мне нужно? Лицо паренька, что будет мне мужем. Беатриса, Беатриса, жди виденья, что поразит твое воображенье.
Со спрятанной за ширмой стремянки пускали тоненький луч света, падающий именно на то, что должно было отразиться в зеркале, и Беатриса вскрикивала:
— Ой! Я его видела. Видела! Он только что был в зеркале!
Зажигался свет, и откуда-то из-под потолка прямо — и в руки плавно спускалась наклеенная на кусок картона цветная фотография. Восторгу Беатрисы не было предела.
— Это он! Он! Я его видела, — кричала она. — Какая чудесная рыжая борода…
Миссис Оливер оказалась к ней ближе других.
— Посмотрите, посмотрите. Правда, он лапочка? Совсем как певец Эдди Пресвейт, правда?
Фотография и впрямь подозрительно напомнила миссис Оливер физиономию, которую она ежедневно с отвращением рассматривала в утренней газете. Борода, кивнула она, это гениально. Видно, придумали в последний момент…
— А как все это работает? — деловито спросила она у своей приятельницы.