— А я и не слышала, как звонил телефон.
— Ее принес почтальон.
Немного поколебавшись, она протянула телеграмму подруге.
— Что это значит? Какая операция?
— Наверное, миндалины, — сказала миссис Оливер. — У Миранды всю прошлую неделю болело горло. Так чего тянуть? Ее надо показать хорошему врачу в Лондоне.
— Ты совсем спятила, Ариадна?
— Возможно, и спятила, — сказала миссис Оливер, — видишь, я уже нервничаю. Давай собирайся. Миранде понравится в Лондоне. Да не беспокойся, не будет никакой операции. Это просто «прикрытие», как пишут в шпионских романах. Я свожу ее в театр, на оперу, балет — куда ей захочется. Думаю, лучше на балет.
— Мне страшно, — сказала Джудит.
Ариадна Оливер посмотрела на подругу. Ту била мелкая дрожь. И она больше чем когда-либо походила на Ундину. Совершенно не от мира сего, подумала миссис Оливер.
— Ну давай же, — торопила она ее и для пущей убедительности добавила: — Я обещала Пуаро, что заберу тебя, как только он даст знак. И видишь, он его дал.
— О Боже, что же тут творится? — жалобно спросила Джудит. — И зачем я вообще приехала в этот городишко?
— Я тоже много чему удивляюсь, — сказала миссис Оливер, — но понять, почему люди живут именно там, где живут, а не в каком-нибудь другом месте, практически невозможно. Один мой знакомый на днях переехал в Мортонин-де-Марш. Я его спрашиваю: зачем вы это сделали? А он говорит, что ему всю жизнь хотелось туда уехать. И он решил, что, как только выйдет на пенсию, сразу же туда отправится. Я ему говорю, что сама там, правда, не была, но, судя по названию, место наверняка сырое[263]. Ну и, естественно, спрашиваю, как там на самом деле… И представь: он говорит, что тоже не знает, потому что сроду там не бывал, а только всегда мечтал об этом. И ведь вполне разумный человек. Казалось бы.
— И уехал?
— Да.
— И ему там понравилось?
— Пока он еще не присылал никаких писем, — сказала миссис Оливер. — Люди вообще странные создания. Стоит им вбить себе что-то в голову, и они уверены, что жить без этого не могут… — Она вышла в сад и крикнула: — Миранда, мы уезжаем в Лондон!
Девочка медленно подошла к крыльцу.
— В Лондон?
— Ариадна хочет отвезти нас на машине, — объяснила ей мать. — А там мы пойдем в театр. Миссис Оливер уверена, что сумеет достать билеты на балет. Ты ведь хочешь попасть на балет?
— Очень, — ответила Миранда. У нее загорелись глаза. — Но сначала мне надо попрощаться с одним другом.
— Мы уезжаем сейчас же.
— Я быстро, мне надо объяснить. Я обещала…
Она бросилась в сад и исчезла за калиткой.
— Что это еще за друг? — тут же насторожилась миссис Оливер.
— Ее друзья всегда были для меня загадкой, — ответила Джудит. — Она никогда мне ничего не рассказывает. Иногда мне кажется, что это птицы, за которыми она наблюдает в лесу. Или белки, или еще какие-нибудь зверюшки. Думаю, ее здесь все любят, но вот есть ли у нее настоящие друзья… даже не знаю. То есть, чтобы пригласить подружек домой, попить с ними чаю или просто посидеть поболтать, как принято у других девочек, — этого нет. По-моему, ее лучшей подругой была Джойс Рейнольдс. — Помолчав, она вдруг добавила: — Джойс ей рассказывала разные истории про слонов и тигров. — Джудит встала. — Ну ладно, пойду укладывать вещи, раз уж так надо. Ехать совсем не хочется. Столько дел. Желе вот… и потом…
— Так надо, — очень твердо сказала миссис Оливер.
Джудит сошла вниз с двумя чемоданами в руках как раз в ту минуту, когда в боковую дверь вбежала немного запыхавшаяся Миранда.
— А как же ленч? — спросила она.
Несмотря на разительное сходство с эфемерным лесным эльфом, аппетит у нее был совершенно земной.
— Перехватим что-нибудь по дороге, — сказала миссис Оливер. — В Хавершене есть ресторан «Негритенок». Как раз то, что надо. Всего в сорока минутах езды, и очень неплохо кормят. Поторопись, Миранда, мы уезжаем.
— Я не успела сказать Кейти, что не пойду с ней завтра в кино. Ой, так ведь можно позвонить.
— Только побыстрее, — сказала ей мать.
Миранда убежала в гостиную, где стоял телефон, а Джудит и миссис Оливер стали укладывать чемоданы в багажник.
— Я попросила ей передать, — выбегая, сказала Миранда. Она, видно, так спешила, что даже запыхалась. — Теперь все в порядке.
— И все-таки ты сумасшедшая, Ариадна, — сказала Джудит, когда они садились в машину. — Честное слово, сумасшедшая. Зачем вся эта суета?
— В свое время, надо думать, узнаем, — сказала миссис Оливер. — Не уверена только, кто из нас сумасшедший, я или он.
— Он? Кто?
— Эркюль Пуаро, — ответила миссис Оливер.
Эркюль Пуаро в этот момент сидел в кабинете одного лондонского учреждения и — вещал. Ему внимали четверо солидных мужчин, а именно: инспектор Тимоти Реглан, сохранявший почтительно-непроницаемый вид, который он неизменно напускал на себя в присутствии начальства; старший инспектор Спенс, начальник полиции графства Альфред Ричмонд и человек с цепким взглядом законника, присланный из Генеральной прокуратуры. Хотя выражения на их лицах были самые разные, все они пытались скрыть свое истинное отношение к услышанному.
— Вы утверждаете это с такой уверенностью, мосье Пуаро.
— Я действительно абсолютно уверен, — сказал Пуаро. — Когда все до мельчайших деталей совпадает, вывод можно сделать только один: все было именно так, а не иначе. Чтобы лишний раз в этом убедиться, пытаешься найти хоть какое-то противоречие. Если таковое отсутствует, значит, вывод сделан правильный.
— Но мотивы выглядят несколько… гмм… странновато, если так можно выразиться.
— Ничего подобного, — тут же возразил Пуаро. — Я бы сформулировал вашу мысль иначе: они настолько естественны, что их невозможно не увидеть.
Представитель прокурора скептически покачал головой.
— У нас вот-вот будет вполне конкретная улика, — поспешил сообщить инспектор Реглан и, замявшись, добавил: — Наверное, будет.
— Колокол трезвонит — в колодце киска тонет? — спросил Эркюль Пуаро. — Вы это имеете в виду?
— Согласитесь, это всего лишь ваше предположение.
— Но к этому с самого начала подводили все свидетельские показания. Позволю себе спросить: если исчезает девушка, что прежде всего приходит в голову? Первое: она сбежала к своему дружку. Второе: погибла. А все остальное — это уже досужие домыслы и, как правило, совершенно не имеющие под собой основания.
— Нет ли у вас еще каких-нибудь сведений, которые вы готовы предложить нашему вниманию, мосье Пуаро?
— Извольте. Я навел справки в одной известной риелторской фирме, занимающейся Вест-Индией, Адриатикой, Средиземноморьем и другими так называемыми пляжными местами. Их клиенты, как правило, люди зажиточные. Вот сведения о недавней покупке, которая может вас заинтересовать.
Он протянул своим собеседникам сложенный лист бумаги.
— Вы думаете, это вписывается в вашу версию?
— Безусловно.
— Мне казалось, правительство этого государства запретило продажу островов?
— Были бы деньги, а возможности обойти запрет всегда найдутся.
— Это все ваши аргументы?
— Возможно, завтра я смогу предъявить вам еще один — главный, и тогда все сомнения отпадут сами собой.
— И что же это за аргумент?
— Свидетель.
— Что-что?
— Свидетель преступления.
Представитель прокурора смотрел на Пуаро со все возрастающим недоверием.
— И где же он сейчас — этот ваш свидетель?
— Направляется в Лондон, по крайней мере, я очень на это надеюсь.
— Вы как будто чем-то обеспокоены.
— Не скрою, так оно и есть. Я сделал все возможное, чтобы не было неожиданностей, и тем не менее я волнуюсь. Да-да, несмотря на все меры предосторожности. Потому что, — как бы это вам объяснить? — наш преступник не просто беспощаден и патологически жаден, не только обладает быстрой реакцией и умением затаиться, он к тому же — смею это предположить — немного безумен. Это не врожденное, это искусственно взращенное безумие. Зерно, попавшее на благоприятную почву, тут же пускает корни и начинает прорастать. Полагаю, теперь оно окончательно завладело его сознанием, и он уже не в состоянии понять, что допустимо, а что нет при удовлетворении его желаний и амбиций.
— Тут нам потребуются соответствующие подтверждения, — сказал законник. — Мы не можем действовать без конкретных фактов. Конечно, многое зависит… э-э… от того, что будет найдено в парке. Если результат окажется положительный, пойдем дальше; если же нет, придется хорошенько подумать…
Эркюль Пуаро поднялся.
— Позвольте откланяться. Я изложил вам все, что мне известно, равно как и все выводы и связанные с ними опасения. Если появится что-то новенькое, я тут же вам сообщу.
С не свойственной англичанам резвостью он пожал руку каждому из присутствующих и вышел из комнаты.
— Шарлатан какой-то, — сказал представитель прокуратуры. — Вам не кажется, что он сам малость того? — и он красноречиво повертел пальцем возле виска. — Все-таки, возраст… Не знаю, не знаю… Я лично не стал бы полагаться на этого человека.
— А у меня сложилось впечатление, что на него можно положиться, — сказал начальник полиции. — Спенс, по старой дружбе… сами-то вы не считаете, что он того?
— Ручаюсь, что не встречал более здравомыслящего человека, — ответил старший инспектор Спенс.
— А ваше мнение, Реглан?
— Я с ним только недавно познакомился, сэр. Поначалу я думал, что эти его «идейки», как он их называет — сплошной бред. Но теперь совсем другое дело. Он меня убедил. Думаю, его версия окажется верной.
Глава 24
Миссис Оливер отдыхала, уютно устроившись за столиком в застекленной нише. Время ленча еще не наступило, и в ресторанчике «Негритенок» было совсем пусто. Вскоре из туалетной комнаты появилась Джудит и, заняв место напротив подруги, взяла в руки меню.