В соответствии с этой стратегией кубинцы еще до приезда иностранных советников уже приступили к строительству ряда небольших предприятий. Конечно, подобные производства не использовали высокие технологии, опора же на местный опыт и знания даже при реализации технически простых проектов не всегда давала желаемые результаты. К числу таких нереальных и наивных идей можно отнести подготовку научно-технического обоснования по производству собственных кубинских автомобилей. Автор книги хорошо помнит, как эта идея со всей серьезностью была вновь поставлена Че Геварой на обсуждение кубинской стороной на одном из совещаний по делам Хусеплана в квартире Карлоса Рафаэля Родригеса, который в партийном руководстве отвечал за экономические вопросы. После длительных обсуждений и убедительных доводов о невозможности реализовать проект в условиях Кубы того времени он был снят с повестки дня.
Среди нескольких проектов, осуществленных кубинцами в первые годы революции под опекой Че Гевары, но с неожиданными результатами, как пример, можно упомянуть два: один из них – предприятие по производству спичек, второй – фабрика по изготовлению зубной пасты. Оба эти начинания имеют свою курьезную сторону и одновременно служат наглядной иллюстрацией деятельности Команданте.
Огнеопасные спички
Во время пребывания автора на Кубе там продавался всего один вид спичек, которые, если судить по их воспламеняемости, можно было вполне оправданно называть опасными. Пользуясь этим продуктом местного изобретения и производства, можно было создавать массу как забавных, так и не столь невинных ситуаций, поскольку кубинские спички энергично воспламенялись при ударе или чирканье почти по любой поверхности. Например, вынув одну такую спичку из коробка или оторвав ее от плоской спичечной книжечки, ее можно было зажечь, как это делается и с обычными безопасными спичками, чиркнув по специальной полоске.
По нашему ежедневному опыту с безопасными спичками нам известно, что зажечь такую спичку с первой попытки удается не всегда. С кубинскими спичками была полная гарантия невозможности подобных неудач: они загорались от самого легкого прикосновения к чему угодно, превращая специальную полоску на коробке или книжечке в абсолютное излишество. Их зажигательная сила была столь велика, что в большинстве случаев от одного чирканья одна такая спичка производила сразу несколько источников огня, которые с легким шипеньем фейерверком разлетались по собственному усмотрению в разные стороны. С учетом такого неконтролируемого и довольно неожиданного огненного эффекта следовало проявлять необходимую бдительность и готовность быстро ликвидировать последствия разлетавшихся искр на собственные или чужие руки, лица, ноги, грудь и другие части тела или одежды, чтобы избежать ожогов.
Ради забавы или развлечения в качестве поверхностей для зажигания кубинских спичек можно было использовать подметки собственных ботинок, ближайшую стену или рабочий стол подобно тому, как это делалось в некоторых старых кинофильмах, что могло производить впечатление или неожиданный эффект на непосвященных, например, недавно прибывших из-за границы. Менее невинной и даже, может быть, несколько рискованной забавой могло быть чирканье такой спичкой по чьей-либо одежде, последствиями столь необычного способа зажигания могли стать ожоги или прожженные дырочки на костюмах, а также непредсказуемые реакции невинных жертв. С этими спичками происходили и более серьезные инциденты, вызванные, например, дружеским, но несколько слишком энергичным похлопыванием кого-либо по тому месту одежды, на котором оказывался карман, где они лежали.
После целого ряда незначительных, но потенциально опасных инцидентов с этими спичками кубинская и международные авиакомпании, обслуживавшие страну, ввели жесткий запрет на провоз местных спичек в сопровождаемом и несопровождаемом багаже. Несмотря на предварительные предупреждения при регистрации пассажиров, некоторые из них, особенно иностранцы, желавшие произвести впечатление на друзей или знакомых «ковбойским» эффектом кубинских спичек, не воспринимали подобные предупреждения серьезно и не признавались в том, что они у них были в багаже или при себе. Чтобы обеспечить безопасность, связанную с такими нарушениями, перед закрытием дверей каждого самолета его капитан обращался по радио с просьбой ко всем пассажирам сообщить членам экипажа о наличии у них при себе или в багаже кубинских спичек. Вслед за этим стюардессы проходили по самолету и повторяли эту просьбу, обращаясь индивидуально к каждому пассажиру. Все обнаруженные спички конфисковывались. В случае если кто-то признавался, что у него в зарегистрированном багаже были спички, всех пассажиров выводили из самолета и весь багаж выгружали в поисках даже одной книжечки кубинских «чудо-спичек». Такие процедуры вызывали неприятные и утомительные задержки с вылетом самолетов, как, например, это случилось с отъездом моей жены в Европу, что мне довелось наблюдать лично. Конечно, кубинские спички не отвечали требованиям авиационных правил перевозки, но это отнюдь не снижало гордости Че Гевары за огненный местный продукт, которым он щегольски и с лукавой улыбкой зажигал свои гаванские сигары.
В первые годы революции пуск в действие каждого нового завода, фабрики или другого объекта торжественно отмечался проведением митинга с участием представителей правительства и широким освещением местной прессой как еще одно достижение национальной экономики на благо народа и новый шаг на пути к большей независимости страны. Нередко в то время торжества на предприятии возглавлял кто-то из выдающихся деятелей революции или министр. Если такое мероприятие проходило в столице или ее окрестностях, то на него могли приглашаться члены дипломатического корпуса с целью демонстрации прогресса страны и важности события.
Зубная паста, цементирующая зубы
Открытие первой местной фабрики по производству зубной пасты недалеко от Гаваны было как раз одним из мероприятий, на которое были приглашены иностранные дипломаты. Автору этих строк довелось стать свидетелем состоявшейся по данному случаю церемонии.
Как министр промышленности страны Че Гевара решил принять участие в этом торжестве сам. В назначенный час он прибыл к воротам нового предприятия, перед которыми уже собралась большая толпа его рабочих, служащих, официальных лиц и представителей дипломатического корпуса. Солидная группа журналистов от местных газет, радио и телевидения приготовилась к освещению события. Все было готово к началу церемонии. В соответствии с принятой в подобных случаях практикой Че Гевара вначале сделал короткое заявление, в котором он отметил успешное завершение строительства фабрики как новое достижение кубинской экономики, воздав должное труду построивших ее рабочих и инженеров. После этого он подошел к красной ленте, перекрывавшей вход на территорию предприятия, торжественно перерезал ее под громкие аплодисменты собравшихся и пригласил всех в большой упаковочный цех, чтобы стать свидетелями прибытия на конвейере первой партии ящиков с национальной зубной пастой и демонстрации ее первого использования.
Все присутствовавшие с шумом последовали за Команданте внутрь цеха, где около 20 метров от входа у задней стены была поставлена обычная белая керамическая раковина, подсоединенная к водопроводу. Когда аудитория в сопровождении прессы перешла в помещение цеха, Че Гевара объявил, что через несколько минут конвейер должен доставить первую коробку с кубинской зубной пастой и что честь ее демонстрации будет предоставлена Хосе Талавере – передовому рабочему, участвовавшему в строительстве нового предприятия. Под взрыв аплодисментов названный рабочий вышел из первых рядов толпы, подошел пожать руку Команданте и затем был приглашен занять место около раковины. Почти в этот же момент конвейер пришел в движение, а буквально через пару минут присутствующие новым взрывом аплодисментов встретили прибытие первой коробки с новым кубинским продуктом. Один из рабочих у конвейера быстрым движением открыл коробку, вынул из нее ярко упакованный тюбик с пастой и довольно торжественно поднес его Хосе Талавере, который, улыбнувшись белоснежной улыбкой, поднял руку с тюбиком для всеобщего обозрения и повернулся лицом к раковине для опробования новой пасты. Тем временем репортеры делали заметки в своих блокнотах, жужжали кинокамеры и сверкали вспышки фотоаппаратов, а зрители готовились к еще одному взрыву аплодисментов, чтобы отметить успешное опробование пасты в качестве нового шага на пути прогресса промышленности Кубы.
Прошло уже около двух минут с тех пор, как Хосе Талавера приступил к чистке зубов, но он все еще усердно продолжал это занятие. Затем такая затянувшаяся проверка пасты стала вызывать в толпе юмористические комментарии и смешки. Че Гевара, который был всегда готов к здоровой шутке, в свою очередь, тоже засмеялся, отметив, что паста получилась такой вкусной, что от нее было трудно оторваться. Толпа весело отреагировала на ремарку Команданте и снова сосредоточила свое внимание на склоненном над раковиной Талавере. Прошла еще минута ожидания, после которой Че, смеясь, обратился к Талавере с просьбой подтвердить сделанную им ранее оценку пасты, но рабочий на это никак не реагировал. Тогда директор фабрики подошел к раковине, сказал что-то Талавере и затем с встревоженным лицом направился прямо к Команданте. Он что-то тихо сообщил Че, который тут же разразился веселым доброжелательным смехом, сказав собравшимся, что с проверкой пасты возникла небольшая проблема. Он предложил Талавере остановиться и повернуться лицом к ожидавшей толпе. Когда сконфуженный рабочий повернулся, продолжая держать в одной руке зубную щетку, а другой прикрывая рот, Команданте объяснил, не переставая улыбаться и смеяться, что опробование пасты придется отложить на другой раз, поскольку смесь ее ингредиентов получилась в то утро с несколько завышенным содержанием цементирующего элемента, создав трудности при ее удалении. Бедный рабочий со стиснутыми пастой зубами всем своим просветленным лицом засвидетельствовал свое полное согласие с совсем развеселившейся толпой и оптимизмом, выраженным министром промышленности, который, закрывая торжество и высказывая благодарность всем его участ