Такое мировоззрение резко контрастировало с уже более-менее сложившимися принципами и взглядами самого Эрнесто Гевары.
Помимо ослепленной любовью Чичины все ее окружение (в первую очередь богатые родители) смотрели на Эрнесто как на человека, далекого от их устоев и образа жизни. Даже своей скромной и несколько неопрятной одеждой на фоне дорогих и элегантных нарядов он казался белой вороной. Его внешний вид вызывал у всех, включая Марию, раздражение и недовольство. Поскольку Эрнесто не располагал необходимыми средствами в этом соревновании за дороговизну и элегантность костюмов, он с гордостью и даже несколько нарочито продолжал одеваться небрежно и неаккуратно.
Эта манера впоследствии вошла у него в привычку, хотя на работе он одевался по принятому офисному этикету, а на государственных постах Кубы всегда носил безукоризненно аккуратную военную форму Команданте (майора кубинской армии). В этой же форме с пистолетом на поясе Че Гевара встречался с главами государств и правительств, выступал на официальных заседаниях Генеральной Ассамблеи ООН и присутствовал на торжественных приемах. Этим он как бы даже внешне свидетельствовал, что для него борьба за лучшее будущее людей еще продолжается.
Его эгалитарные взгляды на некоторые социальные вопросы, такие как введение системы всеобщего здравоохранения или оказание государственной поддержки нуждающимся слоям населения, в кругу невесты воспринимались как некий эпатаж.
Та обстановка, которая складывалась в Кордобе, все отчетливее давала понять, что различия и разногласия между Геварой и кланом Чичины были настолько серьезными, что преодолеть их ни та, ни другая сторона были не в состоянии. У красавицы Марии было много богатых ухажеров и претендентов на ее руку. Сама она подвергалась постоянному давлению, прежде всего со стороны своих родителей и друзей. Они говорили ей о том, что необходимо забыть о возможном браке с Эрнесто и не терять попусту времени на бесплодные ожидания. Не способствовали сохранению отношений и начавшиеся рабочие поездки Гевары в качестве медицинского брата на торговых судах в Бразилию, Венесуэлу, Тринидад и порты Аргентины. Новые страны и люди привлекали и постоянно манили этого непоседу. Путешествия насыщали его новыми знаниями и впечатлениями, обогащая и формируя его яркую личность.
Эти его постоянные отлучки очень не нравились Чичине. В январе 1952 года она в очередной раз проводила Эрнесто в его длительное путешествие по странам Южной Америки, которое он на сей раз разделил со своим другом Альберто Гранадо. Невеста осталась одна без жениха на долгие восемь месяцев. На этот раз, снова испытывая давление со стороны родных, Мария все-таки решилась на разрыв помолвки. Свое намерение она подробно изложила в письме, которое Эрнесто получил во время поездки по Аргентине. Оно явилось для Гевары неожиданным и поэтому очень больным ударом. Он глубоко переживал этот разрыв, но нашел в себе силы написать ей ответ, в котором коротко резюмирует произошедшее как логическое следствие сложившейся вокруг них ситуации: «…один из нас колеблется между поверхностным обожанием и более глубокими узами, которые связывают его с иными сферами; другой же разрывается между чувством, которое он считает глубоким, и жаждой приключений и новых знаний, что устраняет эту любовь».
Это тяжелое для обоих событие произошло в марте 1952 года. В это время Эрнесто Гевара уже находился на пути к новым горизонтам и новому, хотя и не до конца ясному будущему. Снова Эрнесто и Мария увидятся только в декабре этого же года в Буэнос-Айресе, то есть вскоре после его возвращения из длительного путешествия. Во время той встречи Чичина вела себя по отношению к бывшему жениху довольно прохладно. После расставания Мария сожгла большую часть его писем.
В последний раз они видели друг друга в начале 1953 года, когда Гевара в очередной раз приехал в Кордобу.
За годы, проведенные в Буэнос-Айресе, Эрнесто окончательно определился с выбором профессии. Обостренное чувство справедливости, присущее ему с рождения, впоследствии стало одной из главных черт его характера. Со временем это чувство стало в нем только крепнуть в связи с растущим неприятием царящей в мире нищеты и произвола. Атмосфера в семье и сложившиеся жизненные обстоятельства в некоторой степени уже определили его дальнейшую жизнь. Гевара постепенно осознает свое желание помочь всем обездоленным и страждущим. Теперь он начинает задумываться над решением беспокоящих его более глобальных проблем – жизни всего человеческого общества.
Первое длительное путешествие по странам Южной Америки подтолкнет Эрнесто к решающему выбору.
Глава IV. Синие горизонты и красные идеи
Лучше ходить босиком, чем в украденных ботинках.
Первое длительное путешествие по Южной Америке
Гевара и его друг Альберто Гранадо долгое время вынашивали мысль о совместном путешествии по странам Южной Америки. В 1951 году Альберто, учившийся на биохимика и увлекавшийся идеями левого реформизма, предложил Эрнесто взять годовой академический отпуск и отправиться в длительное путешествие на старом мотоцикле английской марки «Нортон» под названием «Могучий».
Ранее Эрнесто уже успел совершить подобное странствие по северо-западным провинциям Аргентины и был в восторге от увиденного и пережитого в тех незнакомых ему краях его родной страны. В этой поездке он еще острее начал чувствовать окружающую социальную несправедливость.
На сей раз целью поездки двух друзей стал лепрозорий Сан-Пабло на перуанских берегах могучей Амазонки. Там они намеревались провести около трех недель, работая с больными в качестве добровольцев.
В самом конце 1951 года друзья выехали из Кордобы в Буэнос-Айрес, так как Гевара хотел попрощаться со своими родителями. А 4 января 1952 года они направились оттуда на атлантический курорт Мирамар, где Чичина с семьей проводила летние каникулы. Там они пробыли несколько дней. Перед отъездом Эрнесто попросил Чичину ждать его возвращения, и она обещала выполнить его просьбу. Затем мотоцикл с двумя седоками направился вдоль атлантического побережья на юг в Патагонию, а потом должен был повернуть на запад к неприступной гряде бесконечных Анд.
16 января путешественники уже находились в Баия Бланка на южном побережье Атлантики, но там их продвижение по заранее спланированному маршруту затормозилось. На окраине города мотоцикл упал, и Эрнесто обжег ногу об его раскаленный цилиндр. Рана долго не заживала, по этой причине друзья были вынуждены оставаться в прибрежных деревнях, чтобы не рисковать поездкой по диким ненаселенным районам. К тому же Гевара вновь подвергся очередным приступам астмы, что тоже требовало передышки от бесконечной утомительной дороги. За неимением достаточного количества денег молодые люди спали в полицейских участках и в больницах, живя впроголодь. В середине февраля «Могучий» наконец пересек границу с Чили, оставив позади Аргентину.
Оба путешественника вели записи о посещаемых местах и делились своими впечатлениями об увиденном и пережитом. Эти дневники впоследствии были опубликованы вместе с другими записями Че Гевары, сделав их доступными для широкого читателя, желающего подробно ознакомиться с перипетиями странствий отчаянных молодых людей по странам Южной Америки.
Первой страной, которую друзья посетили во время их заграничного путешествия, стало Чили. Студенты-медики въехали в страну на конце света (так с языка индейцев арауканос переводится слово «чиле». – Прим. авт.), полные молодого задора и энтузиазма. Однако их поистине «могучий» мотоцикл не выдержал и первого знакомства с горами. Он неоднократно ломался и без конца подвергался серьезному ремонту. Порой не он вез своих пассажиров, а они возили его на грузовике от одной до другой ремонтной мастерской. В конечном счете с ним пришлось расстаться в столице Чили, откуда молодые люди были вынуждены продолжить свой путь на перекладных. Они пробирались через пустыню Атакама, высокие и холодные перевалы, опасные узкие дороги на фоне заснеженных вершин Андийского хребта, пересекали озеро Тикикака, проходили джунгли Перу, Колумбии и Венесуэлы, плыли вдоль удушающе влажных и жарких берегов верхней Амазонки.
Богатство древней культуры и трагедия коренного населения
Эрнесто и Альберто посещали столичные города, маленькие поселки и отдаленные деревни индейцев. С огромным интересом они знакомились с историческими и культурными достопримечательностями посещаемых стран, с их политической и общественной жизнью. Встречались с государственными чиновниками, руководителями предприятий, партийными лидерами, простыми рабочими и крестьянами. Молодые люди открыли для себя богатство древних индейских культур – и в то же время были потрясены страшной нищетой все так же эксплуатируемых индейцев. Именно тогда они, представители среднего класса Аргентины, полностью осознали колоссальные масштабы трагедии исконных жителей Латинской Америки и практически полную ее зависимость от Соединенных Штатов.
По своей насыщенности это восьмимесячное путешествие стало для Гевары и его друга настоящей школой жизни. Все пережитое ими за это время серьезно обогатило их во всех отношениях: культурном, социальном и политическом. Размышлениями на эти важные темы пронизаны многие страницы исписанных ими дневников.
Записи наблюдений и оценок молодого Эрнесто Гевары отчетливо свидетельствуют о его окрепшей гражданской позиции. «Там… – с горечью отмечает он, – мы можем осознать ту глубокую трагедию, которую пролетариат переживает во всем мире… Я не могу сказать, как долго будет продолжаться этот порядок вещей, основанный на абсурдной идее разделения людей, но уже наступило время, когда правительства должны тратить меньше времени на собственное восхваление и больше вкладывать средств на общественно-полезные проекты…»
Обладая исключительной социальной отзывчивостью и крайне острой реакцией на несправедливость, Гевара комментирует проходившую тогда экономическую и политическую борьбу в Чили вокруг национализации медных рудников с присущей ему в таких вопросах эмоциональностью: «Каким бы ни оказался исход этой борьбы, было бы разумно не забывать о том уроке, который нам преподносят кладбища шахтеров, где покоится только малая доля тех огромных масс людей, которые были поглощены обвалами, силиконом и адскими условиями труда в горах…»