Председатель ОКНШ любимчик Кеннеди генерал Максвелл Тэйлор и начальник штаба воздушных сил США генерал Кертисс Лемэй выступили с предложением начать вторжение на Кубу. По их мнению, Советский Союз не решился бы на серьезные контрмеры. В порядке подготовки к вторжению началась переброска войск во Флориду. Военные торопили президента отдать приказ о вторжении, поскольку опасались, что, когда СССР установит все ракеты, будет уже поздно.
Стоит отметить, что агентурные данные ЦРУ о численности советских войск на Кубе к тому моменту были существенно ниже реальных. Американцы также не знали о двенадцати тактических ядерных ракетных комплексах «Луна», уже находящихся на острове, которые могли быть задействованы по приказу генерала Плиева. Вторжение могло повлечь ядерный удар по американскому десанту, причем с катастрофическими последствиями.
Так или иначе, идея вторжения подверглась критике президента. Кеннеди опасался, что «даже в том случае, если на Кубе советские войска не предпримут активных действий, ответ последует в Берлине», что приведет к эскалации конфликта. Поэтому по предложению министра обороны Макнамары было решено рассмотреть возможность военно-морской блокады Кубы.
К 19 октября данные съемок У-2 показали четыре законченные пусковые позиции советских ракет на Кубе. Поэтому в дополнение к блокаде военное командование США начало подготовку к возможному вторжению по первому сигналу. На юг страны, в штат Джорджия, была переведена 1 — я танковая дивизия, пять общевойсковых дивизий были приведены в состояние повышенной боеготовности.
Стратегическое командование ВВС США перебазировало бомбардировщики среднего радиуса действия В-47 в гражданские аэропорты и перевело в режим постоянного патрулирования флот стратегических бомбардировщиков В-52.
Окончательно решение о введении блокады было принято на итоговом совещании администрации вечером 20 октября: за блокаду проголосовали сам президент Кеннеди, госсекретарь Раск, министр обороны Макнамара и специально вызванный для этого из Нью-Йорка посол США в ООН Стивенсон.
22 октября США объявили о введении полной морской блокады Кубы с 10 часов утра 24 октября. Президент Кеннеди обратился к американской публике (и советскому правительству) в телевизионном выступлении. Он подтвердил присутствие ракет на Кубе и объявил военно-морскую блокаду в виде карантинной зоны в 500 морских миль (926 километров) вокруг берегов Кубы, предупредив, что вооруженные силы «готовы к любому развитию событий», и осудив Советский Союз за «секретность и введение в заблуждение». При этом стоит отметить, что СССР и Куба не нарушили ни одной из норм международного права, поэтому Кеннеди и пришлось уповать на «секретность», на которую, кстати, и Москва, и Гавана также имели полное право.
Официально Кеннеди назвал блокаду «карантином острова Куба», так как объявление блокады означало по международному праву автоматическое начало войны. США противоправно требовали от всех судов, направляющихся на Кубу, полной остановки и предъявления груза к досмотру. В случае отказа командира корабля допустить на борт осмотровую команду ВМС США предписывалось подвергнуть корабль аресту и препроводить его в американский порт.
Блокада вступила в силу 24 октября в 10.00. 180 кораблей ВМС США окружили Кубу с четким приказом ни в коем случае не открывать огонь по советским судам без личного приказа президента.
22 октября 1962 года на подходе к острову и в зоне блокады уже находилось 22 советских судна. В этих условиях министр морского флота СССР Виктор Георгиевич Бакаев предложил руководству страны ввести в кубинские порты шесть советских судов, находящихся на подходе к Кубе. Решение было принято, и шесть судов (включая «Александровск», перевозивший ядерные боеприпасы — 24 боеголовки для ракет Р-14 и 44 боеголовки для оперативно-тактических крылатых ракет) 22–23 октября прибыли в порты Кубы. Остальные транспорты (включая суда, загруженные ракетами Р-14, оборудованием и личным составом войск РВСН) возвратились назад в СССР.
После введения блокады Кубы военно-морскими силами США выполнение плана операции «Анадырь» советским руководством было приостановлено. В то же время реализация плана операции «Кама» (в соответствии с которым на Кубу должны были передислоцироваться четыре дизельные торпедные подводные лодки Б-4, Б-36, Б-59 и Б-130) была продолжена и советские подлодки, выполняя приказ, направлялись к острову.
В результате массовой скрытной передислокации войск к 27 октября 1962 года доставленные на Кубу ракеты Р-12 были готовы к нанесению ядерного удара по территории США.
Созданная Группа советских войск на Кубе (ГСВК) имела в своем составе:
два дивизиона ракет средней дальности Р-12;
два подразделения крылатых ракет;
четыре мотострелковых полка;
два танковых батальона;
40 истребителей МиГ-21 и шесть учебно-тренировочных самолетов МиГ-15УТИ;
42 бомбардировщика Ил-28;
зенитно-ракетные комплексы С-75;
ствольная зенитная артиллерия.
Единственными надводными кораблями, перебазированными на Кубу, были 12 ракетных катеров проекта 183Р с крылатыми ракетами П-15, перевезенные в трюмах сухогрузов.
22 октября в 17.40 кубинские вооруженные силы были приведены в состояние полной боевой готовности. Кубинцы начали массово сдавать кровь в госпитали. На следующий день Фидель выступил по телевидению и выразил решимость Кубы сопротивляться любым формам вторжения США, включая ядерное нападение.
В ответ на американскую блокаду президиум ЦК КПСС решил привести Вооруженные силы СССР и стран Варшавского договора в состояние повышенной боеготовности. Отменили все увольнения. Срочникам, готовящимся к демобилизации, было предписано оставаться на местах несения службы до дальнейших распоряжений. Хрущев отправил Кастро ободряющее письмо, заверив в непоколебимости позиции СССР при любых обстоятельствах. Тем более он знал, что существенная часть советского оружия уже добралась до Кубы.
Между тем Че опять вступил в командование западной группировкой кубинской армии и отправился на свой командный пункт в провинцию Пинар-дель-Рио.
24 октября 1962 года Хрущев узнал, что «Александровск» благополучно добрался до Кубы. Одновременно с этим он получил короткую телеграмму от Кеннеди, в которой тот призвал Хрущева «проявить благоразумие» и «соблюдать условия блокады».
Президиум ЦК КПСС собрался на заседание, чтобы обсудить официальный ответ Москвы на введение блокады. По итогам заседания в тот же день Хрущев направил президенту США письмо, в котором совершенно справедливо обвинил его в том, что тот ставит «ультимативные условия». Хрущев назвал карантин «актом агрессии, толкающим человечество к пучине мировой ракетно-ядерной войны». Далее Хрущев предупредил Кеннеди, что «капитаны советских кораблей не станут соблюдать предписания американских ВМС», а также что, «если США не прекратят своих пиратских действий, правительство СССР примет любые меры для обеспечения безопасности судов».
Американцы продолжали нагнетать обстановку. 25 октября Кеннеди отдал приказ повысить боевую готовность вооруженных сил США до уровня DEFCON-2[179] (первый и единственный раз в истории США). Из 1436 бомбардировщиков стратегического авиационного командования США 178 были подняты в воздух с ядерным оружием на борту. 23 бомбардировщика В-52 были направлены к границам СССР, чтобы иметь возможность нанести немедленный ядерный удар по советской территории. В боевую готовность были приведены и 145 нацеленных на СССР межконтинентальных баллистических ракет.
С советской стороны ответных мер такого же плана не последовало, и американцы это предвидели. Они знали, что советский ядерный арсенал в разы уступает американскому.
Против Кубы во Флориде были приведены в боевую готовность и сконцентрированы 511 истребителей 22-го тактического авиационного командования. Они должны были подавить советские и кубинские силы ПВО и обеспечить десантирование войск США на Кубу с воздуха и моря.
25 октября американские боевые корабли попытались перехватить советский танкер «Бухарест», но все же не решились на это и пропустили его через линию карантина. Зато в этот же день был остановлен и досмотрен корабль под ливанским флагом «Марукла» (его тоже потом пропустили). Характерно, что провести этот акт пиратства доверили эсминцу «Джозеф Кеннеди-младший», названному так в честь погибшего во Второй мировой войне старшего брата президента[180].
Самое интересное, что американцы даже не удосужились сообщить в Москву, по какой точно линии на море установлен карантин.
Вечером того же дня Кеннеди дал указание начать погрузку ядерных боеприпасов на самолеты, предназначенные для атаки городов Советского Союза в случае полномасштабной войны.
Тем временем, в ответ на послание Хрущева, в Кремль пришло письмо Кеннеди, в котором он указал, что «советская сторона нарушила свои обещания в отношении Кубы и ввела его в заблуждение». На сей раз Хрущев решил не идти на конфронтацию и начал искать возможные выходы из сложившейся ситуации. Он объявил членам президиума, что «невозможно хранить на Кубе ракеты, не вступая в войну с США». На заседании было решено предложить американцам демонтировать ракеты в обмен на гарантии США оставить попытки сменить государственный строй на Кубе. Брежнев, Косыгин, Козлов, Микоян, Пономарев и Суслов поддержали Хрущева. Громыко и Малиновский при голосовании воздержались.
26 октября утром Хрущев принялся за составление нового, менее воинственного послания Кеннеди. В письме он предложил американцам вариант демонтажа установленных ракет и возвращения их в СССР. В обмен он требовал гарантий того, что «Соединенные Штаты не вторгнутся своими войсками на Кубу и не будут поддерживать никакие другие силы, которые намеревались бы совершить вторжение на Кубу». Советский лидер составил это письмо в одиночку, не собирая президиума ЦК КПСС.