Рассказывает Сергей Поляков, в 1999 году майор, заместитель командира 84-го ОРБ:
«Решили, что поставим три БРМки уступом, откроем двери и вот так, группами, пойдем. Пойдем до того места, где находилась группа, которая с утра там отстреливалась».
Затем в батальоне началась тяжелейшая процедура опознания погибших. На нее отправились только контрактники. Видавшие виды взрослые мужчины решили пощадить психику желторотых солдат-срочников. Им и так досталось в эти дни. Некоторые тела были обезображены до неузнаваемости. Одного бойца опознали только по татуировке на плече: летучая мышь — символ разведчиков. Он сделал ее незадолго до своего последнего боя.
Как-то очень незаметно начатое расследование прекратилось. 84-й разведбат несколько недель не участвовал в боях, получил пополнение, новую технику, вооружение. Но боль утраты и обиды после Дуба-Юрта не оставляла многих.
Говорит Юрий Бабарин, в 1999 году рядовой, старший разведчик 84-го ОРБ:
«Мы все ходили, не понимали, кому это надо было. Практически батальон отдали на растерзание. Куда командование смотрело, чем оно думало, какими оно разведданными располагало? Может, была какая-то дезинформация. Не знаю, нам не говорили ничего практически. Нам ставили приказы. Мы выполняли».
Позже на одной из баз боевиков, уничтоженных в Аргунском ущелье, разведчики обнаружили страницу из газеты «Красная звезда» с репортажем о боевых действиях именно 2-й роты 84-го батальона.
Рассказывает Олег Кучинский:
«Вторая рота, я скажу вам, она была обречена. По ним, скорее всего, службы противной стороны собирали информацию. У них случилась одна беда. Они разбили одну колонну духовскую и в сводках и в газетах рассказали про эту вторую роту. Вот духи и старались вытащить эту вторую роту, чтобы ее поставили именно в то место, где бы ее можно было уничтожить. Может, наши даже не догадывались, наше руководство, что их затаскивают».
Трудно поверить, что гибель наших солдат могла стать следствием чьей-то кровной мести, замешенной на предательстве.
Для многих военнослужащих 84-го отдельного разведбатальона дуба-юртовская трагедия останется кровоточащей раной на всю жизнь. Со временем понимаешь — произошедшее изменить невозможно. Так же, как и найти истинные причины той давней трагедии.
Вспоминает Олег Кучинский:
«У нас нет конкретных достоверных документов и свидетелей, что кто-то что-то сделал… Но догадаться можно. Ну а как ты это донесешь людям, что ты понесешь на суд явный? Ты только сам в себе можешь судить».
Наступил 2000 год. Казалось, тактика боевиков известна. В Аргунском ущелье и у Вольчьих ворот уже произошли две кровавые трагедии. И вот опять по чьему-то предательству или по чьей-то халатности случилась беда. Спустя два месяца после описываемых событий в этом же районе в засаду попала 6-я рота псковских десантников. Десятки человек погибли и получили ранения.
Глава 14Гнездо «Черного Ангела»
Чечня. Январь 2000 года. Федеральные войска во второй раз взяли Грозный. С огромными потерями остатки боевиков вырвались из окружения. Тяжело ранен Басаев. Через месяц в Шатойском районе разгромлены крупные базы мятежников. Высокие военные чины Российской армии спешат отрапортовать в Кремль, что с террористами в Чечне покончено и боевые действия вот-вот завершатся. Смелое заявление тиражируется во всех средствах массовой информации. Но это было жестокое заблуждение. Силы противника явно недооценили.
В начале марта в селе Комсомольское была проведена одна из самых кровопролитных боевых операций, которая переломила ход второй чеченской кампании. Именно с этого момента публично признано — на стороне бандформирований воюют хорошо обученные международные террористы. В то время как в Москве полным ходом идет подготовка к выборам нового президента, полевой командир Руслан Гелаев собирает в своем родном селе более полутора тысяч головорезов. Он выбрал себе позывной Черный Ангел. Именно здесь, в своем родовом гнезде, он решил доказать, что власть не контролирует ситуацию в стране.
5 марта 2000 года. Подразделения отряда спецназа «Росич» внутренних войск готовятся к плановой проверке паспортного режима в селе Комсомольское. По данным контрразведки, сюда вошло около 30 боевиков. Ими командует один из самых кровожадных и жестоких полевых командиров — Руслан Гелаев. Его руки по локоть в крови. Говорят, одним ударом фамильного кинжала он отрубает головы пленным, за что заработал кличку Палач.
Он родом из этих мест. Еще в первую кампанию командовал здесь западным фронтом боевиков. Стал ваххабитом. Поменял имя на Хамзат. Дважды летал в Пакистан.
В своем родном селе Гелаев создал базу для подготовки террористов. Он подписал выгодный контракт с пакистанской военной разведкой и вернулся домой. Если Хамзат, он же Черный Ангел, действительно в Комсомольском, то спецназовцам предстояло иметь дело не с рядовыми бандитами, а с опытными наемниками.
Захватив Комсомольское, боевики собирались взять реванш за поражения в Грозном, Шатое и кардинально изменить ход войны.
В горах у бандитов расположены основные силы и базы с оружием, боеприпасами. После захвата Комсомольского Гелаев должен был пробиться с боями к Урус-Мартану и Ачхой-Мартану. Оттуда направиться севернее Грозного. Одновременно Хаттаб и Басаев начинали действовать на востоке республики в направлении Аргуна и Гудермеса. Они собирались объединиться с Гелаевым севернее Грозного и нанести совместный удар по грозненской группировке федеральных войск.
Правда, информация о том, что Черный Ангел находится в Комсомольском, не подтвердилась, и спецназу поставили рутинную задачу — выявить боевиков, задержать их или уничтожить.
Мой собеседник — Сергей Илларионов; в 2000 году он был старшиной группы отряда спецназа «Росич» внутренних войск МВД РФ. Он рассказывает:
«Мы не знали конкретно, что там будет происходить, и шли налегке. И, как говорится, застряли там надолго. А настроение было одно: провести зачистку, выполнить задачу, вернуться на базу. То есть конкретных разведданных, что там столько-то боевиков, у нас не было».
К этому моменту вот уже несколько лет Сергей Илларионов не расставался с видеокамерой. Старался запечатлеть как можно больше эпизодов из жизни своего отряда. Снимал Сергей и в тот день. И первое, что он снял, первое, что увидели спецназовцы на окраинах села, — огромную толпу местных жителей. Проверки здесь случались и раньше. Но никогда люди не бежали с насиженных мест. У бойцов появилось недоброе предчувствие. Что-то здесь было не так. Их встречали перепуганные люди. Будто они уже знали то, что «росичам» еще предстояло узнать.
О событиях в Комсомольском мне рассказал Григорий Фоменко; в марте 2000 года генерал-майор Фоменко был заместителем руководителя спецоперации по внутренним войскам в с. Комсомольское:
«Населенный пункт Комсомольское — это, так сказать, родовое село Гелаева, он пришел как бы домой, и каждый, кто вырос в сельской местности, прекрасно понимает, что те, кто с ним пришел, — это в большинстве своем местные жители. И, естественно, население, которое было в Комсомольском, скажем, не в большинстве своем, но, так сказать, значительная часть, в душе поддерживали действия Гелаева и считали его чуть ли не своим героем».
Но приказ есть приказ. Оставив растревоженную толпу местных жителей позади, спецназовцы рассредоточились. Каждой группе «росичей» отводилась своя улица. Многие из этих бойцов даже не подозревали, что кому-то оставалось жить считаные минуты. В следующий момент из-за домов ударила автоматная очередь.
Рассказывает старшина Сергей Илларионов:
«На расстоянии трех метров от нашего бойца выскакивает боевик и начинает стрелять в упор. И вся очередь, которую он дал ему в упор, легла вдоль автомата, вот ровно вдоль автомата, начиная от приклада, по руке, вдоль ствола, подствольника, вот эта вся очередь. Его подбросило, и он выронил от боли автомат».
Это была первая потеря «росичей». Раненого тут же вытащили из-под пуль. А спецназовцы приняли бой. В доме отстреливалось не менее десятка боевиков.
Сергей Илларионов продолжает свой рассказ:
«Мы их начали зажимать и стрелять. А боевики спрятались за каким-то небольшим стогом сена, и мы их трассерами подожгли. И когда они начали выбегать оттуда, мы начали их добивать».
В спецназе терять оружие — недопустимо. Где-то там остался разбитый автомат товарища. Несколько «росичей» собрались было на поиски, как вдруг к ним подошел пожилой чеченец. Совсем скоро этот старик спасет Илларионову жизнь.
Рассказывает старшина Сергей Илларионов:
«Старик такой подошел, чеченец, его звали Муса. Он взял вилы и пошел автоматы вытаскивать. То есть он нам поднял его и принес, отдал нам оружие».
А люди продолжали покидать село. До трагической развязки оставались часы. После стычки с боевиками командование решило вывести из Комсомольского малочисленные группы спецназа. Поскольку утром планировалось провести широкомасштабную спецоперацию. Эти мальчишки еще не знали, что им противостоят обученные и хорошо вооруженные головорезы. Точной информации о силах боевиков по-прежнему нет…
Рассказывает Григорий Фоменко, в марте 2000 года генерал-майор, заместитель руководителя спецоперации по внутренним войскам:
«Поскольку населенный пункт Комсомольское очень большой и товарищи из спецслужб нам указали примерное местонахождение бандитов, то получалось, что одни находятся на одной окраине села, а другие находятся на другой окраине села, точнее в предгорье. Поэтому мы, разделившись на две группы, начали проводить мероприятие, сразу, так сказать, в двух местах. Что не всегда получается правильно».
«Росичи» понимали — завтра им предстоит непростой день. Настораживала наглость, с которой действовали бандиты. Когда их мало, они обычно прячутся в своих убежищах и до последнего стараются ничем себя не выдавать. Неужели их больше, чем думают в штабе группировки? Как оказалось, к 5 марта в Комсомольское было тайно стянуто более тысячи террористов. В ту же ночь спустились с гор и скрытно проникло в село еще несколько сотен боевиков.