и в ресторан.
Суббота выдалась теплой и солнечной. Весна в этом году пришла рано. Рик захватил булочки с беконом, и они отправились на пикник. Милях в десяти от города была гора: довольно пологий подъем, а потом — головокружительная панорама. Анна с Генри побежали вперед, Келли и Рик не спешили их догнать. Они медленно шли в гору — рука об руку — и молчали. Молчание многое значит. Все только и говорят, что о словесном общении. Говорят, говорят… Но слова лишь скрывают пустоту. Слова создают видимость, молчание же выражает суть.
На самой вершине горы стоял «Саммит-хаус». Раньше это был дорогой отель, потом из него сделали музей. Посетители могли зайти внутрь, подняться на балкон и любоваться окрестностями с высоты птичьего полета. Игрушечный городок, лоскутное одеяло полей, сверкающая лента реки.
Келли облокотилась на железные перила, щурясь от яркого солнца. Где-то внизу окликали друг друга Анна и Генри. Сзади неслышно подошел Рик и бережно обнял ее. Несколько минут они стояли неподвижно.
— Ты решила? — прошептал он. — Выйдешь за меня?
Мир немного поблек.
— Мне еще надо подумать, — ответила Келли.
Вечером, когда Генри ушел домой, все остальные уселись смотреть телевизор. Анна жевала сладости, пока мать не остановила ее.
— Ну почему? — возмутилась девочка. — Вот он еще больше съел, — показала она на Рика.
— Если бы его мама это увидела, она бы ему то же самое сказала.
Анна уже поднялась наверх, когда Рик собрался уходить.
— Помочь? — предложил он, указывая на многочисленные корзинки.
— Нет, спасибо, мне не привыкать.
Келли проводила его до дороги и вернулась за яйцами. Ей действительно было не привыкать прятать вкусности. Анна участвовала в пасхальных забавах с четырех лет. Сейчас ей десять, а значит, этот год станет последним.
Как же быстро летит время, ведь, кажется, только что Анна была очаровательной трехлетней малышкой! С каждым годом отношения между матерью и дочерью становились все напряженнее. Как они сложатся дальше?
В течение следующего получаса Келли раскладывала корзинки по всем уголкам сада. Особенно удачно ей удалось пристроить последний приз: маленькая корзинка примостилась в водосточной трубе.
Она уже собиралась идти домой, как со стороны дома Крейтонов донесся подозрительный шум. Она немного постояла, прислушиваясь. Тихо… Наверное, померещилось. Не стоит так волноваться.
Она вошла в дом. Дверь закрылась. А через несколько минут на втором этаже зажегся свет.
Мужчина подождал немного, потом осторожно перешел через улицу и ступил в сад.
Найти ее было просто. Лора думает, что спряталась; на самом деле никто ее не раскусил, потому что не пытался. А вот он попытался. Диана тоже думала, что находится в безопасности. Думала, ее невозможно найти. Но ведь люди болтливые. Да, сказал ее консьерж, скорее всего мисс Мейси уехала на остров Блю-Пик. Так и оказалось.
От земли пахло прелыми листьями — совсем как тогда.
«Картье». Справедливо лишь время.
Он шел по сырой земле, стараясь понять, куда она могла припрятать корзинку. Ведь видно было в бинокль: она вышла сюда с одной-единственной маленькой корзинкой, а вернулась уже без нее.
Вот! Надо же, придумала: запихнула в водосточную трубу!
Он вынул из корзинки шоколадное яйцо, развернул его и положил в рот. Шоколад таял на языке приторной сладостью. Взамен положил в корзину пластмассовое яйцо, Такие яйца разбираются на две половинки, а внутри — сюрприз. Лора умная, Лора сразу поймет.
Пристроив корзинку на место, он тихо направился к шоссе. Надо хорошенько выспаться. И проследить, чтобы Анна обязательно нашла корзинку.
Воскресенье, 16 апреля
— Анна так выросла!.. Сколько же ей?
— Десять, — рассеянно ответила Келли.
Анна и еще два десятка соседских ребятишек с гиканьем носились по саду, выискивая шоколадные яйца.
— Совсем взрослая. В этом году последний раз на Пасху веселится.
— Вроде того.
Наоми Штайнметц качнула головой, стряхивая со лба короткие седеющие пряди.
Преподавательница латыни, вышедшая на пенсию, смотрела на мир из-за круглых выпуклых стекол очков, Келли она напоминала огромное, но совсем не страшное насекомое.
Время застыло в хрустальном весеннем воздухе. На голубом небе неподвижно висели белоснежные облака. Повсюду носились радостные дети. С каждым годом их становилось все больше и больше. Родители умиленно щурились и понимающе улыбались. Некоторые даже вздыхали. Как же — сами когда-то были маленькими и точно так же носились, заглядывая под каждый куст.
— Мама! Гляди, что я нашла! — Вынырнувшая откуда-то Анна сунула в руки матери плетеную корзинку с яйцами и снова исчезла.
— Ну и девчонка! — рассмеялась Наоми.
— Да… — улыбнулась Келли.
В такие дни ей начинало казаться, что все в порядке. Все хорошо… А Анна перерастет свои капризы — с кем не бывает?
Наоми отошла поискать мужа. Келли поставила добычу дочери на землю и посмотрела на часы. Половина двенадцатого. Рик опаздывает.
Близнецы Хеннингов заметили довольно большую корзинку. Малышам было всего по два года. Один посмотрел на корзинку, сделал шаг вперед, затем передумал и потопал в сторону. Второй побежал было к корзинке, но споткнулся, упал, с интересом сгреб в кулачок влажную землю и принялся упоенно набивать рот черноземом.
— Не расстраивайтесь, — успокоила Келли их мать. — В следующем году их от сладостей за уши не оттащишь.
Через дорогу Анна и Генри воевали с соседским щенком — негодяй схватил корзинку с яйцами и удирал через двор.
«Это надо заснять», — подумала Келли и направилась в дом за фотоаппаратом.
Выйдя из дома, она открыла фотоаппарат и заправила пленку. Послышалось слабое шуршание, пленка попала в паз. В тот же самый момент кто-то взял Келли за плечи. Женщина вскрикнула и отскочила в сторону.
На нее озадаченно глядел Тод Карвер.
— Извини, — виновато пробормотал он. — Не хотел тебя напугать.
Тод поднял упавший фотоаппарат.
— Надеюсь, не сломался…
— Вроде на траву упал. Думаю, ничего страшного. — Келли улыбнулась. — Ты просто застал меня врасплох.
Дело было совсем в другом, но откуда Тоду знать?
— Ты с детьми?
— Нет, Оливер с Лили на этот раз остались дома. Зачем мне лишние конкуренты в поисках яиц?
— В крайнем случае, ты можешь воспользоваться полицейским значком.
— Ну, это уж слишком! — Тод рассмеялся.
Келли улыбнулась в ответ. Все в порядке, все хорошо. Это всего лишь Тод.
— Да вон они! — Он махнул рукой в сторону двора Штайнметца.
Келли обернулась и увидела Лили. Дочь Тода — тоненькая и длинноволосая — была всего на два года младше Анны. Карвер обожал малышку.
Вообще Тод, как, впрочем, и Рик, мало был похож на полицейского. По-мальчишески озорные глаза, добрая улыбка, взъерошенная копна рыжих волос… Почему только он до сих пор не нашел себе подружку? Правда, по словам Рика, Карвер тяжело переживает развод и еще не готов к новым отношениям.
— А где Рик? — спросил Тод, будто услышав мысли собеседницы.
— Да уже должен был подъехать. — Келли обеспокоенно огляделась.
— Эй, Тод! Привет! — откуда-то выскользнула Мими Крейтон, сверкая приклеенной улыбкой.
Мать Генри трудно было назвать красавицей, но вот симпатичной или даже очаровательной — вполне. Носик-кнопочка, серые щелочки глаз. Ничего особенного, однако, Мими привлекала людей энергичностью и шармом.
— Чудесный день! — начала миссис Крейтон, хрупкая блондиночка в брюках от Гуччи.
— Чудесный, — вежливо согласился Тод.
Мими даже не услышала его. Глаза женщины были прикованы к сыну.
— Последний раз… Последний раз Генри ищет яйца.
— Анна тоже, — заметила Келли.
— Что ж… — Мими вздохнула. — Дети растут, никуда не денешься.
Миссис Крейтон совсем не выглядела расстроенной. Она просчитывала все.
Будущее Генри было предопределено от начальной школы до коридоров Белого дома. Старшие дети уже учились в колледже: один в Йельском университете, другой — в Брауне. Генри был поздним ребенком, и вряд ли запланированным.
Дети тем временем добрались до участка Дрисколлов. Анна о чем-то шепталась с Генри. Милый мальчик. Эдакий интеллектуал в духе Гарри Поттера: слегка сутулый, любопытные глаза поблескивают за выпуклыми линзами очков. Как и Анна, маленький Крейтон иногда казался старше, чем был на самом деле, а иногда — намного младше. Келли слегка удивляло, что лучшим другом дочери стал мальчишка. Впрочем, многое изменилось с тех пор, как она сама была маленькой.
— Привет, соседи! — Берни Крейтон по-свойски приобнял жену.
— Я его все-таки вытащила! — похвасталась Мими. — На этой неделе мы видели кино, в котором отец не знал второго имени дочери. Он даже не знал, что у нее есть второе имя.
— «Королевские сосны», — кивнула Келли. — Я видела этот фильм.
— Точно, «Королевские сосны». Так вот, я сказала Берни, что у него есть все шансы забыть первые имена детей. И вот — он пришел.
Келли с Тодом вежливо рассмеялись, хотя шутка не произвела на них должного впечатления.
— Я редко бываю дома, — пояснил мистер Крейтон. — В Бостоне идет крупный процесс, так что…
— Берни даже квартиру там снял, — пожаловалась Мими.
— Ты же знаешь, это только до вынесения приговора, — успокоил ее муж.
Беседа катилась по накатанному пути. Тод изредка вставлял короткие реплики.
— Да… Нет… Правда? — доносилось до Келли.
С Крейтонами всегда было легко. Во всяком случае, тему для общения искать не приходилось. О чем говорить? Ну конечно же, о Крейтонах.
Келли снова огляделась в поисках Рика и замерла: по дороге ехал одинокий велосипедист — Натан Лакосте. Они не общались с того самого вечера, когда Натан безуспешно пытался напроситься на ужин. «Странный парень» — так, кажется, сказал Рик? Что же он тут делает?
Келли отвернулась и заметно сгорбилась. Пусть он меня не заметит. Может, Лакосте едет в супермаркет в паре кварталов отсюда? Но ведь живет он на другом конце города, эта улица совсем не по пути.