С этого времени Таганрог являлся городом сугубо штатским и во время Крымской войны 1855 г., когда англо-французский флот, блокировав город с моря, подвергал его бомбардировкам, из-за отсутствия крепостной артиллерии не был в состоянии достойно ответить противнику. Однако на суше оборона была организована превосходно и союзники так и не смогли ни успешно высадить десант для захвата города, ни прорваться своими судами в устье Дона.
Первое и главное занятие жителей Таганрога было земледелие и рыбный промысел. Рыба отправлялась исключительно соленая, вяленая и копченая, так как пути сообщения того времени не могли позволить иного рода отправки. Соль доставлялась с Кубани, Крыма и даже, может быть, из Бахмута. ‹…›. С прекращением первой турецкой войны и, благодаря выгодным для торговли условиям мира с турками, стала развиваться внешняя торговля. ‹…› до устройства одесского порта вся торговля Южной России единственно шла чрез Таганрог.
Территория города постепенно разрасталась, однако в XVIII столетии город был сосредоточен у моря, ближе к гавани ‹…›. От гавани на юг жили моряки, там же было и адмиралтейство и флотская церковь, ныне Никольская. В глубину материка город ‹…› не шел; здесь были постройки для трех ярмарок, а далее степь, понижавшаяся к западу и переходившая в болотистую ложбину, поросшую камышами и богатую болотною дичью ‹…›. По отношению к прочей России Таганрог все еще представлял нечто вроде островка, отделенного малонаселенными степными местами и едва ли его сношения с континентальной Россией были большими, чем со странами лежавшими у морей Черного, Мраморного и Средиземного. ‹…› Климат Таганрога хвалили ‹…›, Екатерина II в письме к Вольтеру говорила, что все приезжающие из Таганрога «не нахвалятся» климатом его. Таки возник, населился и стал городом Таганрог. Практический гений Петра Великого и тонкий ум мудрой Екатерины II создали его.
Оставил в городе свой след и царь Александр I. В конце своего царствования, осенью 1825 г. он переехал с сильно болевшей царицей из Ст. — Петербурга в Таганрог, где и умер три месяца спустя. Во время императорской четы в Таганроге город на краткий срок стал теневой столицей империи.
В первый раз Александр I посетил Таганрог в 1818 году, когда путешествовал по югу России. ‹…› Город произвел на Императора очевидно приятное впечатление, тем более, что это было весною.<Во второй раз> причиною поездки Императора Александра в Таганрог была болезнь Императрицы, для которой врачи нашли необходимым пребывание на юге, указывая между прочим на Крым. Но Александр <именно> Таганрог, нашел его во всех отношениях удобным для Императрицы. ‹…› Впоследствии, порицая «хваленый Крым», он повторял, что доволен выбором.
Крым с самого начала его освоения Россией в конце XVIII в. считался местом с очень здоровым климатом. По этой причине выбор царем в качестве здравницы Таганрога был воспринят в придворных кругах со скептическим неудовольствием. Однако Приазовье по своим климатическим особенностям мало чем отличалось от Крымского побережья. В книге Павла Филевского мы читаем о Таганроге:
Климат города, как и всего степного края южной России сухой, почему лето бывает довольно жарким, а бесснежная зима при сильных северо-восточных ветрах — тяжелая, хотя и непродолжительная. Господствующих ветров два: северо-восточный или, как его местные жители называют, верховой и юго-западный — низовой; этот последний приносит атмосферную влагу и нагоняет воду в Таганрогский залив и иногда так поднимает ее, что большие пароходы с рейда могут подойти к набережной, но только редко на это отваживаются, чтобы не застрять при быстрой перемене ветра. ‹…› Местность, окружающая Таганрог решительно не имеет болот, что освобождает Таганрог от вредных миазмов и таких беспокойных посетителей, как комары, которые иногда, хотя и нагоняются из гирл восточным ветром, но в очень незначительном количестве да и то по низменной береговой линии[32]. ‹…› Дом, в котором поселился Александр 1-й и Елизавета Алексеевна был каменный, в один этаж; впрочем, Государь предполагал вывести и второй этаж; в подвальном этаже были службы. Между дворцом и земляными укреплениями крепости лежала обширная, незастроенная тогда площадь, которую Император имел намерение засадить садом. ‹…› Половина, занимаемая Императрицею, состояла из восьми весьма небольших комнат, в каковых кроме Императрицы помещались еще фрейлины Валуева и княжна Волконская. Посредине дома проходил, больше других комнат, сквозной зал для приемов. В этой же половине была помещена походная церковь. Половину, занимаемую Императором, составляли две комнаты с другой стороны приемного зала; в угловой был кабинет со спальней, а другая составляла уборную, она одним окном выходила во двор и была полукруглая. При этих двух комнатах был коридор с просветом из уборной для дежурного камердинера; гардеробная же была внизу, в подвальном этаже. При доме довольно обширный двор и небольшой сад с плодовыми деревьями, запущенный и к прибытию Императора несколько приведенный в порядок ‹…›. Дом был меблирован очень просто, но, разумеется, прилично, без всякой роскоши и богатства. Порядок в комнатах по приезде Государя устанавливался им самим. Он сам расставлял простые стулья и небольшие липовые шкафы для библиотеки, вбивал собственноручно гвозди и вешал картины. Вообще Александр I, никогда не любивший роскоши и внешнего этикета, устраивался в Таганроге попросту. Из многого можно было заметить, что он устраивался в Таганроге надолго, быть может навсегда. Он давно тяготился делами государственного управления, тем более, что быль совершенно разочарован в своем политическом идеале. О намерении Императора отказаться от престола и поселиться в Таганроге можно заключить из его желания прибавить второй этаж во дворце, устроить сад между крепостью и дворцом; кроме того, он говаривал: «надо, чтобы переход к частной жизни не был резок»; а обращаясь к Волконскому говорил: «и ты выйдешь в отставку и будешь у меня библиотекарем». Среди граждан Таганрога Александр 1-й держал себя в высшей степени просто. С семи часов до девяти он прогуливался пешком, а с одиннадцати в экипаже с Императрицею до первого часа. Любимая его прогулка была по направлению к городскому саду, за которым он подолгу просиживал на особом месте; городским садом он много занимался, назначал рабочим их работу; составлен был целый штат для устройства сада и выписан лучший садовник из Петербурга. Разговаривая с градоначальником Дунаевым, он однажды сказал: «позвольте мне в вашем саду похозяйничать» и приказал купить дачу и рощицу, прилегающую к саду, чтобы его увеличить. К своему дворцу Император собирался прикупить имение бывшего градоначальника Папкова, состоящее из сада и нового, лучшего тогда в Таганроге, дома ‹…›. Обед Государя оканчивался в час, после обеда Государь и Государыня опять гуляли или ездили по городу.
Свое особое благорасположение к городу император отметил указом 19 октября 1825 года, за собственноручною подписью о восстановлении торговых льгот, отмененных в годы Отечественной войны 1812 г.:
«…желая изъявить особенное благоволение Мое к городу Таганрогу и оказать возможные способы к возвышению и устройству сего, столь важного и полезного для внутренней российской торговли порта, Я повелеваю вам возобновить выдачу десятой части со всех таганрогских таможенных пошлин для приведения таганрогской гавани в состояние, достоинству здешней торговли соответственное и на устройство других зданий для порта и города нужных, отпуская сию сумму на прежнем основании в ведение таганрогского градоначальника с тем, чтобы употребление оной сообразно предполагаемой цели было производимо под особенным распоряжением новороссийского генерал-губернатора. Впрочем, сию десятую часть производить ежегодно в сумме, не свыше одного миллиона рублей годового пошлинного сбора, отпуск же оной начать с получения сего и продолжать впредь до указа». ‹…› Между тем приехавший в Таганрог новороссийский генерал-губернатор Воронцов и проживавший в Таганроге стал предлагать Государю побывать в Крыму, в котором, по словам Воронцова, много сделано в его генерал-губернаторство. Предложение было настойчиво повторяемо, и император, сказав, что соседям нужно жить в дружбе согласился ехать. Пред самым отъездом произошло, как рассказывают, следующее характерное в жизни Александра I-го обстоятельство: он сел писать письмо к своей матери Марии Федоровне; было четыре часа дня, но надвинулась темная осенняя туча и в комнате стало темно. Государь потребовал свечи, но так как скоро опять стало светло, то камердинер Анисимов спросил, не прикажет ли Государь убрать свечи. «А для чего»? — спросил Государь. — «Для того, Ваше Величество, что на Руси днем со свечами писать не хорошо». — «Разве в том что-нибудь заключается? — заметил Государь — скажи правду, верно ты думаешь, что, увидя с улицы свечи, подумают, что здесь покойник»? — «Точно так, Государь, по замечанию русских». — «Если так, сказал с улыбкой Государь, — то возьми свечи». В Крым отправился Александр Павлович сухим путем и первое время был доволен прогулкою, хотя ехал не особенно охотно и хотел сократить путешествие, как только возможно. Но недалеко от Севастополя отправился посетить Георгиевский монастырь и, несмотря на советы проводников теплее одеться, не хотел надеть шинель и тогда же почувствовал, что ему холодно. В Бахчисарае он жаловался доктору Вилье на лихорадку, но, несмотря на просьбы доктора, принимать лекарства отказался и спешил возвратиться в Таганрог. 4 ноября он был в Орехове, где был в церкви и прикладывался ко кресту, в 7 часов вечера того же числа прибыл в Мариуполь, где доктор Вилье нашел у Императора лихорадку в полном развитии. Встревоженный болезнью Государя доктор уложил его в постель, дал стакан крепкого пуншу и предложил оставаться в Мариуполе, но Александр Павлович не согласился, говоря, что он едет к себе домой. На другой день утром Государь чувствовал сильное утомление и слабость. В десятом часу, в закрытой коляске, закутавшись в теплую шинель, он выехал из Мариуполя и прибыл в 8 часов вечера 5 ноября в Таганрог.