- Дознаватель? - Офицер тут же убрал ладонь с рукояти меча, сухо улыбнулся. - Тогда понятно. Помощь нам будет?
- Какая помощь?
- Кордон удерживать. У нас ведь тоже силы не бесконечные. Уже неделю подмоги ждем. Эта болваны в Данмуте совсем про нас забыли, что ли?
- Я об этом ничего не знаю.
Офицер перестал улыбаться.
- Проклятие, так ты не из Данмута?
- Из Донкастера. Еду в Монсальват по важному делу.
- Проезд запрещен. В Монсальвате мор. Никому не разрешено даже приближаться к границе коммуны.
- Знаю про мор. Я же сказал, офицер - у меня важное дело.
- А у меня долг перед всеми этими людьми. - Офицер показал на лагерь. - Знаешь, что такое чумной кордон?
- Наслышан. Имя свое назови.
- Это еще зачем?
- Вернусь в Данмут, доложу герцогине, кто мешал мне исполнить повеление ее высочества.
- Ты бы язык придержал, парень, - ответил офицер, впрочем, без особой злобы. - Думаешь, твоя роскошная драконья куртка защитит тебя от заразы?
- Защитит не защитит, это моя забота. У меня задание, и я....
- Не знаешь ничего, - закончил за меня офицер. - А знал бы, понял, что дело дрянь. В Монсальвате хрен пойми, что творится. Шериф умер от чумы, предстоятель и мэр тоже. Если и остались там здоровые, то ненадолго. Все, кому удалось сбежать, тут собрались. Жратва и вода и кончается, а помощи никакой. Идти нам некуда. Если чума сюда доберется, все мы мертвецы.
- Затем я и прибыл, чтобы своими глазами все посмотреть и помочь, если нужно. И еще, я ищу человека по имени Цельс. Знакомое имя?
- Нет. - Стражник помолчал. - Плохую работу тебе поручили, приятель, ну да ладно, твои дела меня не касаются. Уже смеркается. До утра тебе лучше здесь переждать. А там если захочешь в ад спуститься, твоя воля. Хотя тут тоже небезопасно.
- Меня зовут Сандер Сторм, - я спешился, протянул офицеру руку. - Если что, с радостью помогу.
- Лейтенант Свейз, помощник шерифа Монсальвата, - офицер учтиво поклонился, но руки мне не подал. - Рад знакомству, но еще раз повторяю - коли есть у тебя возможность уехать, сваливай отсюда побыстрее. Я бы на твоем месте...
Офицера прервали громкие крики, и я успел заметить, как побледнело лицо Свейза. Охрана тут же забыла обо мне, и все внимание солдат привлекло нечто, летевшее над лесом в нашу сторону. Обитатели лагеря с криками ужаса бросились к повозкам и шатрам, спеша укрыться и на бегу хватая детей, скотина начала реветь и блеять - словом, началась суматоха. Я вытащил из ножен Селенар и, держа Грига за повод, наблюдал за летящим к нам неведомым существом.
Тварь между тем приблизилась к башенкам на расстояние выстрела из лука. Я не мог ее разглядеть - мешало заходящее солнце, светившее прямо в глаза. Но у часовых на вышках был, видимо, другой ракурс обзора, и они были готовы - сразу два болта попали в загадочного летуна. Существо громко и хрипло заревело, камнем рухнуло в кусты метрах в пятидесяти от дороге, мгновение спустя свечой взмыло вверх, хлопая крыльями, и тут третий болт, очень удачно пущенный одним из стражников, попал в цель и окончательно приземлил летуна. Я побежал вместе со стражей к месту падения чудища, но все решилось без меня - подоспевшие первыми воины несколькими ударами алебард добили тварь, которая издохла с противным, режущим уши визгом.
- Отличный выстрел, Белзак! - крикнул Свейз, обращаясь к воину, пустившему третий болт. - Смотреть всем в оба, могут еще появиться!
Я подошел, чтобы рассмотреть убитую воинами неведому зверюшку, уже не подававшую признаков жизни. Ничего более мерзкого мне до сей поры не приходилось видеть: мертвая гадина напоминала ужасающий гибрид человека и летучей мыши. Кожистые крылья были примерно метра три в размахе, одно из них сломалось при падении, и обломок кости торчал из окровавленной раны. Все тело существа, сухое и изможденное и больше похожее на обтянутое жирно блестящей кожей скелет, покрывали белые, черные и сизые пятна, гнойные язвы и нарывы, с черепа свешивались клочья длинных слипшихся волос. Морду уродины даже не берусь описать, такой жуткой она была. Пальцы рук и ног были вооружены длинными загнутыми когтями. От твари исходил тяжелый запах мертвечины.
- Тьфу! - гадливо плюнул Свейз. - В огонь его, ребята. Только не коснитесь этой падали, во имя Вечных!
Солдат не надо было просить дважды: подцепив труп мерзкой твари крючьями алебард, солдаты сволокли его к самому большому костру и забросили в пламя.
- Видал? - Свейз плюнул еще раз. - Уже днем летают.
- Что это за мерзость? - спросил я.
- Зачумленный. Когда-то он был человеком, но потом превратился вот в это.
- Разве такое может быть?
- Еще как может. А всему виной проклятые лекари. Вместо того, чтобы еще в начале мора сжигать тела умерших, хоронили их в земле. А покойнички ожили и превратились в упырей.
- Да, отвратно, - я почувствовал тошноту. - Не завидую жителям Монсальвата.
- Готов поспорить, что эти гады уже убили и сожрали всех, кто еще оставался в Монсальвате. А покончив с ними, полезут сюда, про наши души. Видишь, что тут творится?
- Все мне понятно, но у меня задание найти Цельса. Я не могу уехать без него.
- Со смертью играешь, сударь. - Свейз тяжело посмотрел на меня. - Ежели заразишься, спасения не будет.
- Понимаю. Можешь предложить вариант получше?
- Скажу честно - мне лишний боец не помешал бы. В лагере несколько сотен человек, но это бабы с детьми, да обыватели, которые собственного пердежа пугаются. Я бы с ними в бой не пошел. Струсят, разбегутся.
- А чего тогда здесь торчат?
- Я же сказал, некуда нам идти, - с тоской ответил Свейз. - В окрестных поветах про мор уже знают, никуда нас не пропустят. Законы о кордонах не отменял никто. Да и у всех кто-то в Монсальвате остался. Вера нас тут держит.
- Значит, говоришь, струсят горожане, подведут? А если нет? Говорить с ними пробовал?
- Если честно - не пытался.
- Знаешь, если сильно нужда припрет, и заяц на волка кидается, - я помолчал. - Давай-ка поговорим с ними. Оружие у тебя есть?
- Стрел и болтов достаточно, несколько длинных луков есть, топоры, косы, а более ничего.
- И то хлеб, - резюмировал я. - Будем проводить разъяснительную беседу. Авось в ком-нибудь мужское начало и проснется.
***
Рядом с воинами Свейза, в кругу света от большого костра я чувствовал себя в относительной безопасности. Мы ели горячую, прямо с огня овсяную кашу с кусочками свиного сала, и лейтенант рассказывал мне о том, что произошло в Монсальвате.
- Демоны его знают, откуда эта зараза в наш город пришла, - говорил он. - Но первые больные недели три назад появились. Началось все в Хедском монастыре у Восточных ворот. Лекари чертовы только руками разводили - мол, ведать не ведаем, что за хворь такая. Человек сначала кашляет и чихает, потом нарывами покрывается, и дальше только смерть. С утра здоров, к полудню труп. Ну а потом мор в город пришел. Целые кварталы вымерли. Все, кто уцелели, здесь. Может, кто живой еще и в городе прячется, но я так думаю, обречены они.
- Ты людей из Монсальвата вывел?
- Я. - Свейз глотнул из фляги, протянул мне, но я отказался. - Когда шериф помер, власть как бы мне перешла. Вот я и увел людей из города. Пару дней все было спокойно, а потом упыри начали со стороны города приходить. Да ты сам все видел.
- А лекари?
- Толку от них! - с презрением ответил лейтенант. - Только деньги за лечение требовали. Один был совестливый, Теофил, так помер от чумы. Здесь, в лагере, ни одного нет. Ну и хрен на них. Так будем с горожанами говорить?
- Будем. Пошли.
Лейтенант Свейз был прав - окружившие меня люди мало подходили на роль бойцов. Выходцы из разных сословий, определенно: кто-то в домотканых лохмотьях, кто-то в отличной и дорогой, пусть и давно не стиранной одежде. Мужчин было мало, в основном женщины и подростки - грязные, растрепанные, с усталыми лицами и испуганными глазами. Было много женщин с грудными детьми, которые то и дело, то вместе то по очереди начинали плакать, добавляя всей картине еще больше безнадеги.
- Меня зовут Сандер Сторм, и я хочу помочь вам, - начал я. - Господин Свейз рассказал, что с вами случилось. Но тут и без слов все понятно. Выбор у нас всех невелик - или уйти отсюда подальше, что лучше, или же защищаться. Стражников немного, их силы не бесконечны. Нужно защищать лагерь, пока вы здесь. Своих жен и детей защищать. Я ясно излагаю?
Ответом мне было угрюмое молчание. Но потом какой-то чернобородый верзила протолкался сквозь толпу и встал передо мной, уперев руки в бока.
- Сражаться зовешь, барин? - спросил он с ехидцей. - А почему мы должны сражаться? Наше мужицкое дело пашня да ремесла, а меч и копье мы держать в руках не приучены. Какие из нас воины?
- Хорошо, что-нито другое предложи, - ответил я, глядя чернобородому прямо в глаза. - У тебя семья есть?
- Нет у меня больше семьи, - губы бородача задергались, глаза заблестели. - Жена, сынов двое, доченька... все там остались.
- Сочувствую твоему горю, но скажу так - коли ты близких потерял, то делать ничего не надо? Сидеть и ждать, когда смерть за горло возьмет?
- Уходить отсель надо, - крикнул кто-то из толпы, и несколько голосов подхватили "Уходить!" Начался шум. Я поднял руку, призывая к тишине.
- Я тоже думаю, что лучше уйти, - сказал я. - Но все ли согласны со мной?
- Наши дома там, - ответил крупный мужчина в темной добротной, хоть и перепачканной грязью одежде. - Куды мы от своих очагов пойдем? Да и идти некуда. Мы теперь сами навроде как зачумленные. Куды не пойдем, везде стрелами встретют.
- Сестра у меня в городе осталась, - добавила пожилая женщина, вытирая слезы. - Жива ли, нет ли...
- А если идти некуда, тогда надо защитить себя, - сказал я. - Лейтенант готов выдать оружие всем желающим. Если у кого свое есть, еще лучше.
- Больно складно говоришь, барин, - заявил чернобородый. - А сам-то ты сражаться с нами плечом к плечу будешь?