Подруга попалась.
– Хвостик? Он классный! Знаешь, он вообще от Рена не отходит ни на секунду. И хитрый до одури: когда думает, что ему накладывают недостаточно еды, то валится позади тебя на пол и прикидывается мертвым, мол, пожалейте меня, я помер от голода. Представляешь?.. А сегодня вообще Рена за ногу укусил, потому что тот налил себе кофе, а Хвостику корм вовремя не положил…
Лайза мысленно поблагодарила чужого питомца за то, что тема разговора изменилась.
Теперь можно расслабиться, послушать и спокойно доесть вишенки.
Воскресенье.
Лучший день в жизни – он должен быть именно таким: наполненным радостными предчувствиями, веселыми сборами, упаковкой сумки, верчением перед зеркалом и мыслями: «А что же именно сегодня будет? Что-то замечательное, внеземное, чудесное!»
Как раз к тому моменту, когда Лайза закончила накладывать макияж, под окнами просигналил клаксон. Половина двенадцатого утра, выходной и внизу тебя ждет очаровательный мужчина. Как здорово, что она встала пораньше, приняла душ, выбрала подходящий гардероб, соорудила легкую изящную прическу из распущенных локонов и оказалась полностью готовой к выходу. Вовремя. В чудесный день все происходит вовремя.
Во дворе, вопреки ожиданиям, стоял не черный полированный монстр, а хромированный красный кабриолет – настоящая летняя машина с кожаными бежевыми сиденьями и без крыши.
– Вот это да! А я ожидала твою обычную! Привет!
Мак, одетый в темную обтягивающую футболку и голубые джинсы, выглядел сногсшибательно: солнцезащитные очки, пояс с широкой пряжкой, зачесанные назад волосы – брутальная модель, не иначе. Он качнул головой и улыбнулся.
– Я подумал, что эта сегодня нам подойдет больше. Ну что, готова, мисс? Взяла купальник?
– И шлепки, и полотенце, и сменный комплект одежды – все, как ты просил.
Лайза зачарованно провела пальцами по лакированному крылу кабриолета.
– Где ты его взял?
– Угнал.
– Ну что ты меня всегда дразнишь? Ты не мог угнать!
– Мог. Но действительно не угнал. Просто сегодня он наш. Отлично выглядишь, кстати.
– Спасибо!
Чейзер услужливо распахнул пассажирскую дверцу и качнул головой, мол, запрыгивай; Лайза тут же расположилась на сиденье и тоже надела очки – день выдался жарким и солнечным.
– Повезло нам с погодой, да?
– Точно.
Довольно заурчал мотор. Консьерж с восторгом рассматривал красавицу с откидным верхом сквозь стекло; когда Лайза повернулась, он приветливо помахал ей рукой, а затем жестом одобрения поднял вверх большой палец и улыбнулся.
Мелькали вдали крохотные домики, вспаханные поля, далекие стойки вышек электропередач, ровной полосой расстилалась впереди дорога. Воздух прогрелся и напитался стрекотом кузнечиков, запахом лугов и солнечными лучами; вольный ветер трепал выбившиеся из-под ситцевого платка пряди волос. Жарко и здорово.
Из радиоприемника лилась приятная мелодия, гармонично вписывающаяся в поездку; лежали на руле спокойные и уверенные руки водителя.
Глядя на проплывающие по сторонам загородные пейзажи, Лайза осознала, что полностью счастлива. Бывает, за счастьем гоняешься, ждешь его, ищешь, заглядывая во все щели и под кровать, а стоит отвернуться и забыть про поиски, как оно само, словно бабочка, подлетит и тихонько сядет тебе на плечо. Главное, на него пристально не смотреть, и тогда оно, не смущенное вниманием, будет сидеть на плече долго-долго.
А сейчас, наверное, она сама – бабочка. Яркая, легкая, воздушная и наполненная пузырьками радости. Модная, с сумкой от Лилло, в сандалиях со стразами и в цветастом сарафане сидит в самой чудесной машине на свете и проживает свой самый чудесный день.
– Ну, скажи, куда мы едем? Скажи!
– Иногда не стоит знать всего заранее, принцесса. Подожди чуть-чуть и ты все увидишь.
– Но мы точно направляемся в Ланвиль. Я видела указатель!
Чейзер улыбнулся.
При нем, сдержанном и загадочном, она казалась себе персонажем из мультика: неугомонной девочкой, постоянно дергающей медведя за шкуру, прыгающей вокруг и беспрерывно задающей вопросы: «А что будет дальше? А если вот так? А тут? Ну, расскажи-и-и мне!»
Профиль Мака завораживал, и тот факт, что каждая черточка была давно изучена, не мешал Лайзе всякий раз любоваться его лицом. Красивым, мужественным, спокойным лицом уверенного в себе человека. Какие же все-таки притягательные у него руки. А эти ладони…
Она разглядывала не просто мужчину, а свой шоколадный магазин, фабрику сладостей и поражалась, сколько всего разного может быть собрано в одном человеке: и ум, и упорство, и нежность, и непредсказуемость, и задор, и азарт. Любовь к дорогам, дух путешественника, романтизм и где-то в глубине железная логика. И этот набор противоречий, который не противоречил самому себе, назывался Маком Аллертоном.
– О чем задумалась, душа моя?
Если бы у Лайзы, как у кошки, был моторчик, в этот момент он бы точно включился – так легко и расслабленно прозвучали греющие сердце слова.
– О тебе. И об этом дне. А еще о том, что в тот раз ты просто привез меня домой и позволил выспаться. Не стал… наказывать.
Слева рассмеялись.
– Я же не изверг. У любого человека есть предел, после которого он выматывается, а у тебя был насыщенный день. К тому же, никто не говорит, что я про свои обещания забыл.
– О-о-о… Значит, сегодня?
– Не волнуйся. Просто расслабься и наслаждайся. Это будет самый лучший подарок для меня.
– Хорошо.
– Тем более, принцесса, я ведь не всегда предсказуем. Даже если так иногда кажется.
– Да мне вообще не кажется, что ты предсказуем.
– И более глубок. Ты ведь это хотела увидеть?
Где-то внутри трепетно защекотало. Да, хотела. И одновременно боялась. Что, если Мак окажется «тем самым», и все галочки заполнят необходимые поля и квадратики в анкете «мой идеальный мужчина»? Тогда придется довериться, раскрыться, а это всегда немного боязно.
Да, лучше последовать правильному совету и немного расслабиться. Просто расслабиться.
Мысли прервал заботливый вопрос:
– Ты не голодна? До Ланвиля еще восемьдесят километров. Можем свернуть и поесть в каком-нибудь крохотном городке по пути.
– Нет, я успела позавтракать.
– Хорошо.
– А ты?
– Я тоже успел. Кстати, ты когда-нибудь была там, куда мы едем?
– Нет, хотела, но так и не доехала.
– Тогда ты не знаешь о том, что там начинается море?
– Море?! – Лайза едва не взвизгнула от восторга. – Настоящее море?
– Да. Не залив, не озеро, не бухта – море.
– Как здорово! И почему я об этом не слышала? А мы его увидим?
Мак, не отнимая рук от руля, повернул запястье и взглянул на часы.
– Да. Где-то через полчаса.
– Ура-а-а!!!
День сделался ярче: еще громче застрекотали кузнечики, горячее принялись припекать лучи, а воздух наполнился сладким ароматом счастливого «уже скоро».
Через полчаса они действительно увидели море. А еще через пятнадцать минут Лайза увидела настоящую белоснежную яхту – не лодку, не катамаран, не какое-то плавучее средство, а именно яхту – большую, с гладкими формами, отполированными полами и темными стеклами, резко и красиво контрастирующими с белоснежными панелями.
Восторгу не было предела: как же, ведь это не журнальная картинка, а настоящая красавица, которую можно потрогать. Лайза тут же оббегала все, что было можно: этажи, лестницы, каюты. С изумленными вздохами осмотрела каждое помещение, потрогала хромированные перила, прополоскала ладонь в джакузи, установленном наверху, и застыла напротив столика, сервированного на двоих.
– Мы будем тут есть? Мы вдвоем, ты и я?
Мак, глядя на ее огромные распахнутые глаза, наслаждался написанным на симпатичном личике замешательством.
– Да, но только позже. Мы здесь пообедаем и поужинаем. А пока как насчет поплавать?
– Поплавать?
Забыв сказать «да», Лайза уже неслась к каюте, в которой оставила сумку.
Море.
Как давно она не видела море – год, два, три? На прежнем Уровне? В прежней жизни? Она почему-то не могла вспомнить деталей. Помнила, что такие вот зайчики, ослепляющие глаза, бегущие по волнам, и соленые брызги случались в последнее время только на экране телевизора.
А здесь была вода. Настоящая, мокрая, теплая, ласковая. Она укутывала одетое в лоскутки бикини тело со всех сторон, мяла его, чуть сплющивала, закручивалась оставленными пальцами воронками и исходила от шеи волнами.
Море.
Лайза хохотала, отбиваясь от цепких рук Чейзера (плевать на прическу и макияж), брызгала в него водой, пыталась уплыть, а после, с непривычки быстро выдохнувшись, отдыхала у него же на услужливо подставленном колене. Обнимала за шею, вдыхала запах кожи и морской соли, любовалась смеющимися глазами, в которых отражались блики и пенные гребешки.
А потом, набравшись сил, прыгала в глубину, оттолкнувшись от его ноги, и била по упругой поверхности ладошками – просто так, от радости, от свободы, от запутавшегося в волосах счастья. И, истратив силы на очередной заплыв вокруг спокойно покачивающейся яхты, расслабленно отдыхала, лежала на спине, наслаждалась бархатным чувством облизывающей кожу воды.
– Как здорово! Слышишь? Здорово!
Покрытые солеными капельками губы лишь улыбались в ответ.
– А как называется эта яхта?
– Ей даст название хозяин. А пока она новая, ничья. Я арендовал ее на день, чтобы присмотреться. Если понравится, мы купим ее себе.
– Мы купим? – Лайза хохотала в ответ. – Себе?
Она ни на миг не верила в серьезность его слов и не зацикливалась на произнесенном «мы» – слишком прекрасно на душе, – просто смеялась, пропускала через себя солнечные зайчики, дуновения ветерка, каждый миг прекрасного дня.
– И как же мы ее назовем?
– Тебе и выбирать.
– М-м-м… Ну раз это жемчужина моря, островок посреди океана и девочка – ведь это девочка? – я бы назвала ее «Мечта». Как тебе?
– Отлично. Пусть будет «Мечта».