Во-вторых, Саша не соврала, когда сказала Максиму Сергеевичу, что устала. Это правда. У нее действительно закончились внутренние силы и вера в то, что в следующем городе не найдут. Что она сможет все-таки потеряться окончательно. Однако, при этом, хорошо помнила дедовы слова. Верить этим товарищам нельзя. Как только чекисты получат желаемое, они, скорее всего, ее убьют.
Саша знала со слов деда, что с 1954 года, после того как МГБ дискредитировало себя, внешняя разведка была возложена на Первое Главное управление Комитета государственной безопасности. Контрразведка стала вторым управлением, но тоже входила в структуру Комитета. Все ушло в руки чекистов. Дед с некоторым недоверием относился к тому, что его любимый СМЕРШ так преобразился. Он не раз говорил, фраза «смерть шпионам» несет в себе гораздо больше, чем от нее оставили в новом образе контрразведки. К концу жизни, Виктор Николаевич вообще начал утверждать, будто чекисты — гораздо опаснее для Саши, чем агенты врага. Зачем им оставлять человека, который знает столь серьезную информацию. А если Саша все-таки не пойдет на диалог, они могут ее сразу убить, да и все. Без долгих рассусоливаний. В любом случае, конец один.
Но сейчас, по факту, выходило иначе. Рядом находился Максим Сергеевич, которого чуть не угробила сама Саша. Он ее не тряс, не пытал, ничего от нее не хотел. По крайней мере, на данном этапе. Упорно пытался разобраться в смерти Маслова и все. Что будет потом, неизвестно, но тем не менее, от него, как раз, Саша угрозы не ощущала. Бесил, да. Неимоверно. До зубовного скрежета. Хотя… Девушка вдруг вспомнила те странные моменты, которые между ними случались. Когда Беляев… Приставал, что ли? Нет, так тоже не назовешь. Когда он позволял что-то большее. Саша могла, конечно, сколько угодно сама себе говорить, будто ей плевать и ничего кроме злости близость Беляева не вызывает, но это неправда. К сожалению.
Вызывает. Еще как вызывает. В тот раз, когда явился Ведерников, Саша точно понимала, она очень, очень, очень сильно хочет, чтоб Максим Сергеевич не останавливался. И до этого… Стоило ему оказаться непозволительно близко, волной вдруг накатывало желание, которого быть не должно. Может, дело в том, что ей, вообще-то, уже двадцать пять. И чисто по-женски хочется стабильности. Настоящих отношений, близости. Да и вообще… Саша росла с дедом, который даже в вопросе, связанном с личными моментами, был предельно категоричен. Он просто однажды вошел в ее комнату и в двух словах, весьма понятно, объяснил, что мужикам от баб надо только одно. Но не стоит обольщаться, будто «этим местом» баба способна мужика захомутать. Без головы и нормального понимания ситуации «это место» принесет только проблемы и еще безотцовщину. Именно так и звучала лекция деда об отношениях мужчин и женщин. Он явно не очень хотел это обсуждать с внучкой, но решил, надо. Больше некому.
И вот с годами Саша поняла, «это место», как его называл дед, очень даже не против, чтоб рядом был близкий человек. Насчет любви девушка не была уверена. Ей казалось, она вообще не способна на подобные чувства. Романтику на корню убивала привычка все анализировать. Каждый раз, когда Саша смотрела на потенциального кавалера, который начинал за ней ухаживать, она сразу видела все минусы будущих отношений. И самый главный из этих минусов — все мужчины казались ей не достаточно умными, недостаточно интересными. Дед, конечно, неоднократно говорил, надо прикидываться дурочкой. Но если еще и жить вот так, изображая в своей семье идиотку… Чокнуться можно. Да и какая Саше семья. Бегать потом вместе с мужем? Но при всем этом, натуру не обманешь. И ей, этой натуре, хотелось чего-то этакого.
Первым мужчиной, который показался Саше умным, хитрым и опасным, по роковому стечению обстоятельств и закону подлости, оказался чертов Максим Сергеевич. Рядом с ним девушка чувствовала непередаваемую гамму ощущений. От злости и бешенства до несомненного уважения. В том плане, что только Беляев заставил Сашу усомниться, так ли уж она умна. А для нее это много значило.
Но вот об этом точно сейчас не стоит думать. Он, может, специально дурит ей голову. Чтоб она… например, влюбилась. А почему нет? Саша вспомнила еще один момент. Тот, когда сидела на диване, а рядом лежал его пиджак. Запах был такой знакомый. Очень далеко знакомый. Дед приучил ее обращать внимание на мельчайшие детали. Обычно в этом и кроется всегда опасность, в таких деталях. Вот запах у Саши вызвал приятные эмоции. Добрые какие-то. Почему? Не понятно.
Ну, и было еще «в третьих». И это «в третьих» — самый важный момент истории. Сашины родители.
— Александра Сергеевна, куда Вы собирались поступать после школы? — Максим Сергеевич вдруг резко остановился.
Они уже двигались по коридору в сторону кабинета. Беляев несся впереди, Саша, пытаясь не отставать, следом.
Так как было сделано это очень резко и очень внезапно, девушка, идущая за Беляевым, с размаху впечаталась в его спину. Лицом. Ойкнула и схватилась за нос. Мужчина был выше, поэтому, к счастью, удар смягчил пиджак. В ее случае обошлось без крови. Просто оказалось, что весьма чувствительно биться носом.
— Вы решили отомстить? — Саша осторожно потерла пальцами пострадавшую часть лица.
— Нет. Это случайно вышло. — Максим Сергеевич стоял на месте и явно ждал ответа. Прямо сейчас. Взгляд у него был… Очень серьезный.
— Что за странный вопрос? Какое это имеет значение? — девушка пожала плечами.
— Вы не думайте, странный или нет. Вы ответьте.
— Я хотела изучать языки, — Саша подумала, что такая обтекаемая фраза достаточно правдоподобно звучит.
— М-м-м… Интересный выбор. Зачем? — Максим Сергеевич по-прежнему внимательно смотрел девушке прямо в глаза. Пристально. Хотел, наверное, понять, соврет или нет. Ну, в принципе, лжи нет ни грамма. В самом факте.
— По-моему, хорошая работа для женщины. Учитель иностранных языков. Что Вас удивляет? — Саша взгляд не отводила и смотрела в ответ с вызовом. Мол, что за странное желание поковыряться в совершенно неважных фактах. Лучшая защита, это — нападение.
— Для любой другой женщины, да. А вот для Вас… Вы не стали бы работать учителем. Даже не смешно, честное слово. Исключено. С тоски бы умерли в школе. У Вас в крови какая-то удивительная склонности к авантюрам. Ладно, пусть так. Почему Виктор Николаевич был против?
Саша немного оторопела. О ее бесконечных спорах с дедом не знал никто. Потому что никто не знал, что именно она сама планировала сделать в будущем. О чем мечтала не один год. И даже в школе, налегая на иностранные языки, девушка старалась, чтоб и остальные предметы шли на отличном уровне. Во избежание лишних вопросов. Просто талантливая девочка и все.
— Он не был… — начала было Саша, но договорить ей не дали.
— Стоп! — Максим Сергеевич поднял руку в предупреждающем жесте. — Вы же понимаете, раз я спрашиваю, значит точно знаю.
— Да господи… как же Вы иногда невыносимы, — девушка раздраженно повела плечом. — Не нравилось ему. Все? Он видел меня инженером. Считал, для моего мозга, для моих данных, это лучшая специальность. Был уверен, что я не гуманитарий. Что мне надо заниматься именно этим направлением.
— Как интересно… Поэтому, начав новую жизнь Вы последовали его желанию? Отдали дань памяти, так сказать?
— Я не понимаю… Что за странный разговор? — Саша хотела обойти Максима Сергеевича. Просто немного волновал тот факт, что они снова находились слишком близко. Лучше всего держать дистанцию. Так оно спокойнее.
— Ничего странного. Хочу узнать Вас получше. Достаточно весомая причина? Крайне любопытно мне, что Вы за человек.
Максим Сергеевич резко развернулся и быстро пошел в сторону кабинета. Так же неожиданно, как до этого остановился.
Саша тихо выругалась себе под нос. Просто любопытно ему… Ага, как же. Что-то снова заподозрил или заметил. Возможно, она сама сказала лишнего. Нет, с этим человеком нельзя расслабляться ни на секунду. Девушка вздохнула и двинулась следом.
Однако, не успели они дойти до места назначения, как Максим Сергеевич снова резко остановился, повернувшись лицом.
— Да вы издеваетесь! — Саша опять со всего размаху впечаталась в Беляева.
Только теперь она практически упала ему на грудь. Даже руки на эту мужскую, широкую грудь машинально положила, стараясь смягчить столкновение. Вот черт… Почему она вообще думает про грудь Максима Сергеевича и называет ее широкой. Какая-то удивительная романтическая дурь в голове…
— Маслов работал на Комитет. Стучал, доносил, как угодно можно это назвать, — сказал Беляев, уставившись на Сашу хмурым взглядом. — И Вы не должны были к нему обращаться ни с какими просьбами. В этом городе есть кто-то другой на крайний случай. И это не Лев Иванович. О нем Вы, само собой, знали. Вам рассказал дед. Но рассказал именно в том контексте, что нужно остерегаться даже случайного знакомства с Масловым. Он плотно сотрудничал с госбезопасностью. Но Вы зачем-то поперлись именно к нему. Нарушив запрет деда. Почему? Хотя… Стоп!
Максим Сергеевич опять поднял руку. Даже развернул ее ладонью к Сашиному лицу. Будто приготовился этой ладонью закрыть ей рот. Хотя, девушка точно не собиралась ничего говорить. Она лихорадочно соображала, как ответить на вопрос, который был очень скользким. Для нее.
— Вы специально явились к Маслову. Специально… И сказали, кем приходитесь Виктору Ивановичу. Инженер это знал. Вы хотели, чтоб Вас нашли. Но при этом, чтоб ситуация выглядела так, будто все произошло естественно, само собой. Лев Иванович сообщил куда нужно о Вас. На всякий случай. Само собой, подробностей он не знал. Мелкая сошка. То есть, мне и сообщил. Я уже получил этот завод в круг своих обязанностей. Уже приезжал с проверками. Ждал, в каком из городов вы теперь появитесь. Так?
Саша стояла молча. Ответ на этот вопрос мог повлечь за собой другие, совершенно ненужные вопросы. Те, которые ей точно не хотелось обсуждать.
— Я спрашиваю, так? — Максим Сергеевич шагнул к девушке и схватил ее за предплечье. Достаточно больно, кстати.