Окрик «Стой!» по-русски и по-немецки заставил лыжника резко затормозить, воткнуть палки в снег и, подчиняясь команде, поднять руки вверх...
Задержанным оказался юноша лет восемнадцати, житель села Киры Станислав Карпель. Он непременно хотел видеть командира «советских парашютистов». Когда его привели к Чуракову, парень, волнуясь, сказал, что хочет бить гитлеровцев вместе с русскими братьями, что немцы утром собираются напасть на отряд, уже подтягивают войска: много солдат в маскировочных халатах на лыжах, много пушек, больших минометов.
— Вам надо уходить отсюда, я знаю тропы... — посоветовал он.
— Этот юноша для нас находка, — докладывал Мацневу Чураков. — Он дал ценную информацию о дислокации противника, оборонительных сооружениях, о гарнизоне и укреплениях в Закопане. Кроме того, его старший брат оказался товарищем нашего проводника Рудека Самардака и уже помогал ему добывать необходимые сведения. Думаю, на Станислава смело можно положиться и сейчас, и впредь.
— Ну впредь — это уже разведка — твоя непосредственная работа, займешься сам, — согласно кивнул головой Мацнев, — а сейчас надо поднимать отряд: не то к утру окажемся в мешке.
Из отчета командира отряда им. Щорса:
...В 24 часа 4 января 1945 года начали отход в Словакию по маршруту: через перевал — в Хохловскую долину; по Старобочанской долине — до перевала в Рачковую долину. Перед отходом, на шоссе, ведущем из села Киры в Костелискую долину, нами было установлено 14 противопехотных мин...
К 19 часам 5 января 1945 года отряд благополучно перешел через лавиноопасный перевал и спустился в Рачковую долину у села Прибылина (Словакия)... расположились в рабочих бараках, находящихся в 6 километрах севернее села...
В ответ на радиограмму о вынужденном уходе в Словакию, Центр ответил:
«Потемкину. Задача остается прежней. Примите все меры ее выполнению. Этих целях Вам подчиняется группа Сокола. Взаимодействуйте отрядом капитана Тихонова... Докладывайте ежесуточно. Скалов».
Вскоре отряд возвратился в Костелискую долину. Переход осуществили скрытно. Противник, убедившись, что партизаны ушли, снял наблюдение. Да и обстановка для немецко-фашистских захватчиков складывалась сложно — части Красной Армии подходили к городу Новы Тарг
17 января 1945 года была отмечена необычная активность немецких войск, особенно пограничной стражи и отрядов, располагающихся на территории санаториев. Чураков послал в близлежащие населенные пункты разведгруппу. Погода была ужасная: все вокруг покрылось мутной пеленой тумана, увидеть что-то можно было лишь... «на ощупь».
Бойцы шли по дороге, когда до них донеслось характерное всхрапывание. «Едут на лошадях, наверное, местные жители», — подумали они. Но оказалось, что это двигался отряд немецкой пограничной стражи. Разведчики быстро отошли назад и решили принять бой. В их сторону полетели гранаты, хлестнули автоматные очереди... Дело дошло до рукопашной схватки.
Особенно смело действовали командир 3-го взвода Тихонов, бойцы Шумилин, Макуха, Антипов, Яремчук, разведчик Самардак и другие.
Немецкие пограничники бежали: небольшую группу партизан они приняли за наступавший партизанский отряд. Захваченный разведчиками унтер-офицер Ганс Циглер рассказал, что пограничная стража из сел Хохолув и Витув собирается в двух километрах западнее города Закопане (в селе Гроник), откуда должна эвакуироваться. Приказ о пункте назначения еще не поступил.
Обстановка в районе Закопане, Новы Тарг, планы немецкого командования оставались неразгаданными. Мацнев и Чураков, понимая важность и срочность получения достоверной информации, решили провести усиленную разведку. В районы, где сосредоточивались крупные силы гитлеровцев, было послано несколько групп. Одна из них во главе с младшим лейтенантом Павлом Ивановичем Никуличем отправилась к селу Ящуровка. Ей было поручено — при благоприятном стечении обстоятельств — взорвать шоссейный мост. Две другие — 3-й взвод Ивана Тихоновича Тихонова и взвод разведки под командованием Ивана Федотовича Коротких — направились в долину Малой Лонки (3 км юго-западнее г. Закопане).
Возвратившаяся группа Никулича доложила, что по шоссе непрерывным потоком движутся колонны отходящих немецких войск. Мост усиленно охраняется, и скрытно подойти к нему не удалось. Большие передвижения немцев отметили группы Тихонова и Коротких.
Ночью в Наркомат госбезопасности Украины ушла радиограмма:
«Скалову. Районе Закопане — Новы Тарг фиксируем отступление войск противника... Огневые точки продолжают удерживаться. Немецкое командование перебрасывает дополнительные силы, в том числе артиллерию, минометы на оборонительную линию северо-западнее Закопане — район Хохолув[5].
В момент наступления наших войск направлении Закопане окажем поддержку ударом с тыла... Потемкин».
...Мацнев и Чураков наносили на карту полученные сведения о расположении войск противника, обсуждали план действий отряда: намечали проведение новых разведывательных и диверсионных операций. В это время послышались голоса, кто-то хотел видеть Потемкина. Раздался стук в дверь. Вошел заместитель командира взвода разведки Иосиф Борисович Галицкий. Предложение, с которым он явился, совпало с тем, над чем думали руководители отряда: он хотел проникнуть в Закопане...
Операция была рискованной, но Мацнев хорошо знал Галицкого, ценил его выдержку, умение быстро принимать верные решения, способность перевоплощаться в «старика», «беженца», «полицейского»...
За плечами этого бойца был уже немалый опыт борьбы с врагом. Двадцатилетним юношей — в апреле 1943 года — он вступил в отряд им. Дзержинского партизанского соединения, которым командовал И. И. Шитов. Был разведчиком. В феврале 1944-го после освобождения от гитлеровских захватчиков Ровенской области стал бойцом истребительного отряда. Изъявил желание пойти в тыл противника. Галицкий не только вел боевую разведку, но и принимал участие в диверсионных операциях на железнодорожных магистралях, где требовалось особое хладнокровие, выдержка и мужество. Кроме того, он знал польский язык и вполне мог сойти за местного жителя...
Не успел Галицкий получить «добро» Мацнева на проведение разведоперации, как в дверях появилась запорошенная снегом фигура. Человек нерешительно остановился на пороге — понял, что командир еще не закончил разговор.
— А, Станислав, — узнал его Мацнев. — Проходи, проходи.
Станислав Карпель подошел к столу и присел на край скамейки.
— Мы планируем провести разведку в Закопане, — продолжал Мацнев. — Нужны сведения о дислокации и численности гарнизона, временно остановившихся в городе воинских частях, расположении огневых точек. Ты не раз бывал там, знаешь, где находятся учреждения оккупантов, посты охраны, места, откуда удобнее вести наблюдение...
Командир перевел взгляд на Галицкого, затем снова обратился к Станиславу:
— Хочу попросить тебя сходить в разведку с нашим товарищем. Сейчас нам очень важно знать, какие меры предпринимают гитлеровцы для укрепления обороны, или же выявить признаки, что они собираются оставить город...
— Конечно, я с радостью помогу вам. Уже сейчас могу сказать, что немцы, по всей вероятности, намерены оставить город. Они готовят к взрыву железнодорожный и шоссейные мосты, заминировали электростанцию, госпиталь, астрономическую обсерваторию, некоторые здания. Но, товарищ командир, это еще не все...
Он приподнялся и, путая польские и русские слова, быстро заговорил.
— Успокойся, Станислав, — подошел к нему Мацнев. — Успокойся, рассказывай по порядку.
— Это очень важно, товарищ командир, — продолжал Станислав. Сегодня я был у Марии и Владислава Крагулец. Мне сказали, что они искали меня. Старики в отчаянии. Им стало известно, что немцы решили сжечь деревянный домик, в котором работали Ленин и Крупская. И домик в Бялы Дунайце, где они жили, тоже хотят уничтожить... Крагульцам можно верить, вы же их знаете...
Мацнев действительно хорошо знал эту семью. Мария — старый член Коммунистической партии, участница Октябрьской революции. Она и ее муж были лично знакомы с Владимиром Ильичем и Надеждой Константиновной. Встречались еще в 1913—1914 годах, когда они жили и работали в Поронино и селе Бялы Дунаец...
Сообщение партизанского связного было столь важным, что командир изменил план. Галицкий направился в Закопане один, а Станиславу было поручено организовать тщательное наблюдение за фашистами: чтобы не остался незамеченным ни один их шаг. Мацнев посоветовал привлечь к этому и брата — его появление не вызовет подозрений у гитлеровских ищеек.
Едва Карпель ушел, Мацнев приказал собрать всех свободных от несения боевого охранения и не успевших уйти на задания.
— Товарищи, только что получены тревожные вести, — сказал он... — Гитлеровцы задумали сжечь домик Владимира Ильича Ленина в Поронино. С Поронино связаны важные для деятельности нашей партии события, — продолжал Мацнев. — История сохранила их для потомков. Здесь в 1913 году состоялось Поронинское совещание ЦК РСДРП. Оно проходило под руководством Владимира Ильича. И вот теперь гитлеровцы задумали совершить еще один варварский акт, — сжечь домик. Мы не должны допустить этого. Противник собирается оставить Закопане: уже производит эвакуационные работы. Намереваясь превратить город в кучи щебня, минирует его. Чтобы упредить фашистов, помешать совершить им черное дело, мы должны взять Закопане и Поронино, выбить гитлеровцев из близлежащих населенных пунктов, в том числе — из Бялы Дунайца, в котором также под угрозой уничтожения находится домик, где жили Владимир Ильич и Надежда Константиновна. Готовимся к решающему бою, товарищи!
...Два дня пробыл в Закопане партизанский разведчик Иосиф Галицкий. Он собрал ценные сведения об огневых точках противника, о казармах и домах, где расположились войска гарнизона; обнаружил кабели связи с подразделениями, дислоцировавшимися в близлежащих населенных пунктах, ведущие к частям, занимавшим линию обороны северо-западнее Закопане.