— Да иди ты в жопу.
Нейтан не договорил. Бин Чон поднял руку и выстрелил в киборга из ЭМИ пушки. Нейтан взвыл, но не отключился. Удар прошёлся по протезам, задевая бионические нервы.
— Я поговорю с твоим другом, — Чон кивнул, поворачиваясь к Яну. — Готов говорить?
— Лично меня пытать будешь? — хмыкнул Ян, всё ещё пытаясь оттянуть время, ожидая неизвестно чего. — Не боишься руки испачкать?
— О, не переживай за меня, — Чон кивнул одному из сопровождающих и тот принёс ему фартук из плотного непрозрачного полиэтилена.
— Как в дешёвом слэшере, — хрюкнул Ян. Тревога нарастала и вместе с ней дурацкая привычка вспоминать всякую хрень и тупо шутить.
— Ты знаешь, мне очень жаль, что под рукой нет спеца, который прочитал бы воспоминания, особенно свежие — это не трудно, поэтому, прости, буду действовать дедовскими методами, — в руке у Чона появился сверкающих хирургический скальпель.
Когда инструмент полоснул по коже в районе ключицы, Ян старался не думать о обжигающей острой боли, всё-таки, походу, Чон не особо разбирался в искусстве пыток, больше выёживался. Ян зашипел и зажмурился. Нужно было подумать о чём-то другом, о стейке, например, или о горячей воде в душевой «Приюта». Хорошо, если Чон не в курсе о засовывании булавок под ногти или чём-то вроде этого. Мелкие и неглубокие порезы он уж вытерпит.
Следующего пореза не последовало, и он открыл глаза. Покосился на ключицу, нет, порез не видно, слишком уж высоко. Чон Бин отошёл к одному из своих сопровождающих — охранник держал в руках аккуратный чёрный чемоданчик, и вытащил оттуда малюсенький пузырёк с прозрачно жидкостью.
— Это чё? — хрипло спросил Ян, всем видом показывая, что проделки со скальпелем ни разу не похожи на адские пытки.
— Терпение, мой друг, — улыбнулся Чон. — Я вовсе не собираюсь действовать грязно и кроваво. Зачем? Можно было бы морить вас голодом, избивать, обливать ледяной водой и бить током, только это вас измотает и пользы мне не принесёт. К тому же выглядит отвратительно.
— Бла-бла-бла, — сердце забилось быстрее. — Так что это?
— Очень интересный синтетический галлюциноген, — Чон откупорил пузырёк, который был едва виден в его пальцах. — Можно вводить в кровь напрямую, но капля в повреждённую кожу вызовет некоторые интересные эффекты.
Как Чон капает жидкостью из пузырька в рану тоже было не разглядеть, но как только это произошло, от пореза по всему телу начал разливаться дикий жар, будто Яна засунули в микроволновку и так оставили. Когда обживающее нечто добралось до головы, её пронзила резкая, звенящая боль и Ян глухо застонал. Собственный голос глушился шумом в ушах, а боль острым гвоздём вбивалась в мозг. Суставы тоже ломило и скручивало, уже хотелось заорать, но Чон что-то крутанул в руке, и Ян мутным взглядом выловил нечто, похожее на фонарик.
Яркая вспышка фонарика ударила по глазам, и он отрывисто вобрал ртом воздух. Вспышка превратилась в нечто вязкое и белое. Нет, не то, о чём можно было подумать. Скорее, это что-то напоминало сгущёнку, а сквозь неё проглядывались очертания просторной светлой комнаты с высоким потолком.
Он сидел на широкой кушетке, похожей на ту, что он видел в больничке Росса. От левой руки тянулись провода к монитору давления и сердцебиения, только агрегат был какой-то навороченный. На стене проекция электронных часов: 22:50. В целом, если не обращать внимания на то, что в палате или лаборатории прохладно, то в целом всё хорошо.
Через минуту в помещение вошёл человек в белом костюме, похоже на химзащиту и маске, закрывающей рот и нос. Кто это такой, Яну в голову не приходило, он его не узнал, но почему-то желания врезать по черепушке и сбежать не возникло. Он осознал, что вообще не представляет, что находится за дверью комнаты, ни за одной из них. Бежать в таком случае некуда.
— Как самочувствие? — голос, раздавшийся из-под маски, показался очень знакомым.
— Не знаю, — ответил он и, в общем-то, не соврал. — Ничего не болит. Но ничего не помню. А я где?
— Скоро привыкнешь, твоё тело ещё не адаптировалось, я даже не уверен, всё ли в порядке с координацией и кратковременной памятью. Но ты уже сам садишься — это хорошо, — ответил незнакомец.
— А ты кто? — Ян повертел головой, нет, это помещение он точно уже видел много раз, и парня этого, и даже, кажется, вспомнил, что находится за одной из дверей.
— Хм, — незнакомец посмотрел на одно из окон монитора. — Вижу, часть памяти к тебе возвращается очень быстро, нужно ещё поработать, иначе ы не сможешь нормально существовать.
— Ты не ответил, — он вздохнул. Да, за одной из дверей была тёмная комната с жёсткой кроватью, где он спал. Только как долго это продолжается, понять не мог.
— Это неважно. Скоро станет легче, работа сознания и организма придут в норму, я заблокирую всё ненужное, но ты должен полноценно взаимодействовать с миром, запоминать и развиваться, мне не хотелось бы оставлять тебя там, — незнакомец кивнул на одну из дверей, или возвращать в первичное состояние. Это слишком затратно.
— Понятно, — Ян кивнул, хотя, по сути ничего не было понятно. — А кто я такой?
— Жаль, что этот дебильный вопрос я не могу заблокировать в твоём сознании без последствий, — незнакомец покачал головой. — Ты — это ты. Пока что ты живёшь здесь. Я помогаю тебе адаптироваться, и постараюсь всё это тоже спрятать как можно глубже.
Лицо незнакомца поплыло, и вся комната снова превратилась в густой белый туман, а затем почернела.
Ян услышал, как громко и резко вдохнул, разлепляя глаза. По лицу катился противный солёный пот, футболка тоже вымокла, сердце тяжело ухало в груди. Перед ним стоял явно озадаченный Чон.
— Что ты видел? — удивлённо спросил он.
— Какой-то бред, — выдохнул Ян. — Ты… Сам сказал… Галлюцинации, — говорить было очень тяжело, а к сбитому дыханию прибавился озноб. Ноги еле держали, и он сполз по стене.
— Обычно, это вещество вызывает из подсознания фобии, страхи, самые яркие негативные моменты и заставляет человека мучиться, — Чон почесал подбородок. — Но у тебя ничего это нет. Только…
Бин подошёл ближе и присел напротив.
— Что? — Ян поднял на него взгляд.
— Как только началось действие препарата, я удалённо подключился к твоему трансмиттеру, ты ведь знаешь, что подключение мозга к Сети работает и в обратную сторону?
Ян покачал головой.
— Посмотреть, что творится в мозге во время действия препарата можно, только, конечно, не картинками, а графиками импульсов. Так вот. Тебе совсем не было страшно, сознание не полезло куда-то в глубину, её просто нет, знаешь?
— Нахрена ты мне это рассказываешь? — пробормотал Ян.
— Единственное, что мне удалось понять — ты был растерян. Как маленький ребёнок, будто ты только появился на свет. Как интересно, — хмыкнул Чон Бин.
— Ха-ха, — скривился Ян. — Походу, чтобы выбить из меня ответы, придётся, это… Ну вода ледяная, избиения и вот это вот всё.
— Можно попробовать, — Бин кивнул.
Он отошёл и из чемоданчика вынул инструмент, слишком уж похожий на миниатюрную хирургическую пилу, только вместно металлического лезвия, из рукояти торчала тонкая антенна. Это вот уже совсем не прикольно. Сдать Эго? И что? Можно подумать, что этот психопат их отпустит. Да он и не говорил, что отпустить, скорее, просто прострелит им с Нейтом головы. Умирать тоже не очень хотелось, тем более что память под галлюциногеном выдала такую интересную картинку.
Вокруг антенны инструмента появился свет, становясь плотнее с каждой секундой. Грёбаный световой меч. Сука, меч. Этой херовиной Чон точно сейчас решил ему что-то отрезать… Один из охранников подхватил Яна под локоть и рванул вверх, заставив встать, а затем схватил предплечье его правой руки и вытянул в сторону. Ян попытался дёрнуться, но, похоже, у этого деятеля тоже были нехилые по мощности протезы. Держал крепко.
— Твой случай очень занятный, я бы продал тебя кому-нибудь заинтересованному, — Чон примерил «световой меч» чуть выше запястья Яна. — Хорошая штука, — кивнул он на агрегат. — Лазерная пила. Режет и сразу прижигает, очень ходовая штука, особенно если в полевых условиях нужно провести ампутацию.
Ян молча наблюдал за плотным светом, чувствуя, как по спине стекают литры холодного пота, а ноги подкашиваются.
— Или, может, хочешь, чтобы я отрезал последнюю конечность твоему другу? — Чон мягко улыбнулся и кивнул на обездвиженного Нейтана.
Нейтан молчал, больше не пытаясь встрять в разговор, двигаться он не мог, а глаза остановились в одной точке, Ян даже не был уверен, что киборг в сознании.
— Эй, Нейт, — он всё ещё пытался тянуть время.
— Он не ответит. Мой помощник ввёл ему парализатор, чтобы не мешал нам разговаривать. Но он тебя видит, и даже слышит, — Чон повернулся обратно.
— Ну так что, твоя кисть, или его нога? Или имя заказчика?
— Ты же сбирался меня продать? — Ян скривился в ухмылке.
— Как отсутствие кисти помешает исследовать твой мозг? — Чон состряпал удивлённую гримасу.
— Пошёл ты. Ничего я не скажу, — огрызнулся Ян, чувствуя, как всё тело, прижатое верзилой к стене, затекает.
— Нога или кисть? — Бин покачал «пилой».
Ян несколько долгих секунд смотрел Бину в глаза, а затем кивнул на сою руку, стиснутую охранником.
— Прекрасный выбор, — Чон кивнул.
Сначала даже не хотелось орать. Первую секунду. Чон резал своей лазерной пилой руку медленно и со вкусом, хотя мог отрубить её за долю секунды. Запахло палёным, из глаз брызнули слёзы, а из горла надрывный крик. Будто бы совсем не свой, откуда-то из глубины вечного хаоса. Казалось, что это не прекратится никогда, вокруг всё переливалось яркими и чёрными пятнами, стало сначала жарко, а потом сразу холодно, входи давались с трудом. Затем пространство почернело и вернулось.
— Нет-нет, в обмороки падать нельзя, — Чон помахал перед носом Яна не своей рукой.
Подкатила тошнота, но кислая жижа, оказавшаяся на костюме всё ещё державшего его верзилы, похоже, того совсем не смутила. Сильно колотило, смотреть на отрезанную кисть и на руку, где той больше не было, не хотелось. Боль пульсировала в предплечье, тошнило и кружилась голова.