* * *
- Не думали, что ты станешь заступаться за эту сальную слизеринскую змею! - в ушах у Люпина звенели и непрерывно прокручивались слова Блэка, брошенные небрежным презрительным тоном.
- Пойдем, Сири, тут нам делать нечего. Наш дражайший староста везде навел порядок и восстановил справедливость. Наказал, так сказать, невиновных! Питер, за мной! - повелительно скомандовал Поттер, развернувшись и вразвалочку направившись к замку.
Толпа, разочарованная сорвавшимся развлечением, потихоньку рассасывалась. Ремус остался стоять под деревом среди разбросанных книжек Снейпа. Он только сейчас осознал, что наделал… Подписал себе смертный приговор. Ну, кто его дергал за язык?
Ведь раньше все проходило нормально, он делал вид, что усердно учит домашнее задание, пока его приятели расправлялись со своими жертвами, и все было прекрасно! А теперь как он вернется в общую спальню и как посмотрит в глаза своим, теперь уже бывшим, он был в это уверен, друзьям? Мда… Люпин в полной мере осознал смысл известных поговорок «Язык мой - враг мой» и «Молчание - золото». Стоило ему не вовремя открыть рот и его накопленные галеоны доверия превратились в липовое лепреконское золото. Фигурально выражаясь, он сегодня потерял все нажитое годами состояние.
Сзади раздались хрипы и стоны. Несчастный слизеринец, висящий вниз головой уже более двадцати минут, в течение которых продолжались грифские разборки, приобрел лицо багрового оттенка от прилившей крови. Люпин обреченно взмахнул палочкой и пробормотал «Либеракорпус». Снейп неопрятным мешком свалился на траву, задыхаясь и бормоча проклятия. Он перевернулся на живот и рывками пополз к своей палочке, валявшейся среди раскиданных книг и листов пергамента, попутно проклиная ненавистных врагов. Как только палочка черного дерева оказалась у него в руках, к нему вернулись сарказм и ядовитый язык, за который ему неоднократно прилетало от немного косноязычных врагов.
- В Запретном Лесу что-то сдохло в страшных муках, Люпин! Ты осмелился пойти против своих дружков! Тебя по голове чем-то ударило, или луна в этом месяце станет не круглой, а квадратной? Ты чокнулся, оборотень?
Люпин застонал и, закрыв лицо руками, опустился на землю.
- Да ладно тебе убиваться! Подуются с денек и простят тебя. Это же не смертельно, то, что ты снял с них баллы, хотя, признаться, я от тебя такого не ожидал. Обычно ты успешно притворяешься деревом или камнем или какой-нибудь статуей, лишь бы ничего не видеть и не слышать. Но сегодня наша молчащая обезьянка заговорила! Это сенсация, действительно… я только надеюсь, меня не обвинят в размолвке между закадычными друзьями и не накажут еще и за то, что я внес раздор в стройные дружные ряды доблестных благородных гриффиндорцев?
Ремус подавленно молчал, силясь переварить то, что случилось, и пытаясь понять, чем именно ему грозит ссора с приятелями.
Снейп тем временем призвал к себе свои вещи, постоял рядом с ним еще пару минут, а затем быстрым шагом направился к замку. Гриффиндорский староста остался под деревом в полном одиночестве.
Через несколько часов стемнело, а он все сидел, не меняя позы. У него в голове не укладывалось, как быть дальше. Очень не хотелось идти к себе, но уже темнело, и медлить дольше было нельзя. Мелькнула мысль отправиться в Визжащую Хижину, переночевать там, но он отбросил ее - это место не годилось для жилья… Поначалу в Хижине присутствовали и мебель и шторы и прочие атрибуты быта, но с тех пор, как к нему присоединились друзья-анимаги, последняя утварь была доломана и разнесена чуть ли не в клочья их бурными играми и забавами. Так что ему по любому придется ночевать в гриффиндорской спальне…
Люпин встал и медленно поплелся в замок. Филч недовольно забурчал, он уже собирался закрывать входные двери на ночь. До отбоя оставалось минут пятнадцать, когда Ремус ввалился в спальню. Первое, что бросилось в глаза, это задернутые наглухо пологи кроватей приятелей. Его собственная была отодвинута впритык к самой дальней стене, видимо, символизируя собой отторжение его от остальных обитателей спальни.
Люпин всю ночь проворочался без сна, а когда под утро забылся коротким сном, по пробуждении комната была пуста - все отправились на завтрак.
Гриффиндорский стол тихонько гудел, обсуждая вчерашнее происшествие. Мародеры сидели отдельной кучкой, периодически разражаясь взрывами демонстративного хохота. Эванс недобрительно косилась на шумную троицу и сочувственно поглядывала на своего коллегу. Люпин понял, что его не простят, и сколько будет продолжаться этот бойкот неизвестно, возможно, что и до конца учебы. Но, как говорится, вымолвленное слово не пикси - обратно в клетку не загонишь. Придется жить дальше, тем более, что ему было не до переживаний - приближалось полнолуние.
Глава 2
Экзамен по ЗОТИ был вторым по списку из десяти обязательных предметов. Это значило, что впереди еще целый месяц подготовки и сдачи. Но Ремусу было немного не до зубрежки. Мало того, что теперь он был абсолютно одинок - его дружки так и не простили ему выходки со снятыми баллами и сорванным шоу «Раздень врага догола» - так еще и мысль о том, что он будет пребывать в полнолуние один в Визжащей Хижине, не давала ему покоя. Не сказать, что он вообще осознавал, что с ним были какие-то другие существа в бытность его оборотнем - как правило, утром он ничего абсолютно не мог вспомнить, несмотря на восторженные рассказы приятелей о классно проведенном времени, о том как весело было бродить по окрестностям Хогсмида и по всей территории Хогвартса. Он не мог вспомнить, было ли ему весело, страшно или грустно - ничего! Вполне возможно, что его волчья ипостась и вела себя легко и непринужденно в компании оленя, собаки и крысы, но Ремусу-человеку этого понять было не дано. Наутро после трансформации он испытывал лишь сильную боль во всем теле, ломоту в костях и был весь в ссадинах и царапинах, которые потом залечивал зельем, выданным ему мадам Помфри. Ему помогала лишь мысль, что рядом с ним кто-то есть, что он не один.
Люпин теперь сидел за гриффиндорским столом в одиночестве. Все остальные ели-пили и веселились, нарочито не обращая внимания на своего старосту, лишь Лили подсаживалась иногда обсудить с ним кое-какие дела. По понятной причине она тоже была недовольна им, потому что снятые баллы отбрасывали их на последнее место, а заработать новые возможности не было, так как занятия уж закончились, студенты готовились самостоятельно в своих гостиных или библиотеке. Эванс была весьма честолюбивой и все время пыталась вывести свой факультет вперед, именно поэтому она постоянно сердилась на Мародеров, которые своими выходками лишали факультет заработанных ею лично баллов на уроках. В этом году на первом месте с большим отрывом прочно обосновался Когтевран, да и неудивительно - студенты на факультете Ровены были сильны в науках и почти не нарушали школьной дисциплины - считали ниже своего достоинства тратить время и усилия на глупые бессмысленные забавы, приводящие к неприятностям.
Ремус нехотя дожевал тост и, вставая, оглянулся. Снейп за слизеринским столом пристально смотрел на него. Направляясь в библиотеку, Люпин услышал сзади шаги. Оказалось, что слизеринец вышел вслед за ним. Они молча дошли до владений мадам Пинс и устроились за одним столом. Первым молчание нарушил Снейп.
- Послушай… я в курсе, что ты… ну, вервольф… Помнишь, что устроил твой дружок Блэк осенью? Так вот, Дамблдор не стер мне память о том, что ты оборотень и как можно попасть в твое логово - сам не знаю, почему… ведь так было бы намного проще, не находишь? А ведь директор - самый сильный маг в ментальных практиках - я читал об этом в Магической серии о великих волшебниках. Я сначала не понял, почему он оставил мне эту информацию, а потом до меня дошло, что наш гриффиндорский мудрец не делает ничего просто так. В том, что мне оставили эти воспоминания, был намек. Не догадываешься, какой?
- Понятия не имею… - уныло пробормотал совершенно деморализованный Люпин.
- А я понял. Я недавно нашел рецепт Аконитового зелья, которое изобрел Дамокл Белби… давно, еще в шестнадцатом веке, кажется… Рецепт довольно сложный и заумный, в нем много лишнего, но я тут подумал немного, поэкспериментировал и вывел более приемлемую формулу. Только вот протестировать зелье не на ком.
Ремус немного оживился.
- А что конкретно это зелье делает? Если есть лекарство, почему мне его не давали никогда, и директор с мадам Помфри не заикались о нем ни разу за все годы, а держали меня взаперти?
- Не знаю… может, Слагхорн не захотел возиться и варить его? Ведь помимо того, что оно довольно трудоемкое и заковыристое, там еще есть несколько ингредиентов, которые трудно достать… а частности, яйца окками и аконит… аконит растет везде, это понятно, но для достижения наибольшего эффекта нужен собранный в полнолуние, а сам понимаешь, в полнолуние мало кто выйдет собирать его, да к тому же в Запретный Лес. Оборотни-то у нас не так редки, - Снейп нехорошо ухмыльнулся.
- А обычный аконит не так хорош. И потом, варить и принимать его надо три-четыре дня, пока луна полная и пить свежим, в горячем виде, так что сам понимаешь, наш Слагги не будет возиться и тратить свое личное время на какого-то гриффиндорца. Он и на нас-то мало внимания обращает, все больше сидит в своих апартаментах, попивает вино и ест сладости, к нам в гостиную вообще не заходит. Все распоряжения передает через старост на уроках Зельеварения, - Снейп был непривычно разговорчив, видимо, ему хотелось расположить к себе потенциальный объект для опытов.
- Ну, а насчет того, что приобретает оборотень, принимающий данное зелье… Он приобретает себя. То есть, превратившись в волка, ты сохранишь человеческий разум и сознание. Ты просто будешь пребывать в теле животного, ну, примерно, как анимаг. Во всяком случае, я надеюсь на именно такой результат… Потому я подошел к тебе. Но, конечно, ты можешь отказаться. Это твое личное дело. Ты вовсе не обязан доверять мне, скользкому мерзкому и подлому слизеринцу, - Северус встал и, собрав свои книги и пергаменты, сел за соседний стол.