Бургомистр немного фантазировал — гидру он купил не у моряка, а у одного из аптекарей, тех самых, которых Геснер столь неуважительно обозвал в своей книге «бродягами».
Все шло хорошо. И вдруг в музейчик бургомистра явился заезжий швед. Он поглядел на гидру, улыбнулся, потрогал ее и захохотал уже без всяких церемоний.
— Это — гидра?.. Ох-хо-хо… Гидра!.. — покатывался заезжий швед. — Ох!.. Да хотите, я вам гидру с десятью головами сработаю? — обратился он к бургомистру, стоявшему вытаращив глаза. — Это — подделка!
— Моя гидра — подделка? Вздор! — и бургомистр покраснел так, что швед отшатнулся. — Подделка! Да я… — и бургомистр, задохнулся. Он не мог выговорить ни одного слова, а только раскрывал рот, как рыба, выброшенная на берег.
— Я врач и могу пустить вам кровь, — любезно предложил швед.
— Гррррр… — услышал он в ответ.
Швед поспешно ретировался. Выбежав на улицу, Линней — это был он — призадумался. Бургомистр так рассердился, что мог сделать много неприятного иностранцу.
— Нужно уезжать, — решил Линней и, не долго думая, сел на корабль, отправлявшийся в Амстердам.
Не задерживаясь в Амстердаме, он отправился в городишко Гердервик, где был небольшой университет.
Получить степень доктора в маленьком университете, понятно, легче, чем в большом. Здесь профессора не избалованы заезжими иностранцами, торжества по присуждению степени редки, редки и деньги, получаемые за выдачу диплома. Линней правильно учел все это и, представив диссертацию под названием «О лихорадке», моментально оказался доктором медицины.
Но плата за диплом так опустошила и без того тощий кошелек Линнея, что тот сел было на мель. Но тут встретился один из его товарищей, некий Шольберг, он ссудил некоторую сумму новоиспеченному доктору. На эти деньги Линней добрался до Лейдена, где жил некий ботаник Гроновиус.
— Я принес вам рукопись моего труда «Система природы», — сказал Линней ученому. — Прочитайте ее, будьте милостивы…
— Угу… — буркнул ученый, хорошо знавший, как нужно держать себя с молодежью. — Сейчас я очень занят, но как только освобожусь, то…
Конечно, Гроновиус ничем не был занят, и, конечно, как только Линней от него ушел, он развернул рукопись: старик был очень любопытен. Первое время он никак не мог понять, о чем идет речь. Но чем дальше он читал, тем больше поражался.
— Изумительно!.. Грандиозно!.. — восклицал он на латинском языке.
Рукопись Линнея содержала основы систематики растений, животных и минералов. Она не была объемиста, в ней было всего два-три десятка страничек, но… там были подробно описаны роды, животные и растения делились на группы, и все это было изложено ясно, четко и понятно.
— Я издаю ваш труд за свой счет! — заявил Гроновиус Линнею через несколько дней. — Это событие в науке.
Старому ботанику было лестно принять участие в «великом труде», хотя бы в качестве издателя. Ведь это звучало так громко и почтенно: «издано иждивением Гроновиуса». А Линнею всякий издатель был хорош — лишь бы издал. И они ударили по рукам.
— Вам необходимо съездить к доктору Буэргаву, — сказал Линнею Гроновиус. — Это — голова!..
— Доктор не может принять вас, — вот что услышал Линней, протолкавшись в приемной ученого чуть ли не полдня.
— Что ж! — утешал огорченного шведа кто-то из посетителей. — Не забывайте, что русский царь Петр и тот прождал доктора несколько часов.
— Но он не был ботаником, — пробурчал Линней, с трудом пробираясь к выходу — так много было народу в приемной.
— Пошли ему свое сочинение, — надоумил Линнея приятель. — Может быть и клюнет.
Сочинение было отослано с такой почтительной надписью, что даже Буэргав должен был расчувствоваться. Впрочем, Линней надеялся не столько на надпись, сколько на содержание книги. И он не ошибся. Шестидесятисемилетний старик Буэргав, проглядев книгу, пришел в восторг. Линней был принят.
— Вы подумайте только! — восклицал Буэргав. — Так молод, так почтителен и воспитан, и так учен. Ведь его книжка, говоря между нами, очень хороша. Я с радостью поставил бы на ней свою фамилию… Но вы не говорите ему этого — еще зазнается.
— Оставайся здесь, — сказал он Линнею. — Будем вместе работать. — Но он ни словом не намекнул на то, что даст Линнею комнату и стол. А у того последние золотые подходили к концу.
— Мне нужно съездить в Амстердам, — дипломатично ответил Линней и, выпросив у Буэргава несколько рекомендательных писем, отправился дальше.
В Амстердаме в те времена жил профессор Бурманн. Когда Линней явился к нему, тот был занят как раз разборкой огромного гербария, собранного на Цейлоне. Бурманн совсем запутался в этой работе и не знал, что ему делать. И вдруг…
«Само небо послало его мне, — подумал профессор. — Только бы удалось приручить его».
Он очень любезно встретил Линнея и пригласил его на чашку кофе. И едва он увидел, с какой быстротой исчезали его кофе и бутерброды, как успокоился.
«Его карман так же пуст, как и желудок, — подумал Бурманн. — Дело в шляпе».
— Вы остановились где-нибудь? — любезно спросил он Линнея.
— М… м… м… — замялся тот.
— Мой дом к вашим услугам. Будете моим гостем! Поверьте, это такая честь для меня, такая честь…
— Я вам очень благодарен, — ответил Линней.
Вот тут-то и появился цейлонский гербарий. Линней с радостью ухватился за него. Сколько тут было растений, и все их нужно было классифицировать! Это ли не счастье?
Линней зажился у Бурманна. Но он не только помогал профессору в разборке цейлонских растений. Он успел написать две книжки, в которых развернул свои таланты систематика. В них же он наглядно доказал, что систематики вовсе уж не такой узкий народ, как обычно думают профаны.
Первая книжка называлась «Основания ботаники». В ней было триста шестьдесят пять параграфов — как раз по одному на каждый день, а в этих параграфах и была изложена ботаника как наука. Тут были и описание растений, и описание частей растений, описание цветка, советы, как определять растения, составлять гербарии и многое другое.
Вторая книжка «Ботаническая библиотека» была списком книг по ботанике. В этой книжке Линней тоже занялся классификацией, только не книг, не растений, а авторов. В этой занятной классификации были и «отцы ботаники», то-есть древние греческие и другие ботаники, были там и «писатели», то-есть описывавшие растения без всякой системы, были и «любопытные», писавшие о разных редких растениях. Был отдел, называвшийся «анормальные». Сюда попали ботаники, которых даже Линней при всех его талантах систематика не знал, куда отнести: так бестолково они писали. Придумал он и другую классификацию для ботаников — по чинам. Себя он отнес к «генералам», так явился новый чин, не предусмотренный «табелью о чинах» — «генерал-от-ботаники». Впрочем, там же были и полковники, и капитаны, и даже унтер-офицеры.
К тому времени, когда цейлонский гербарий был приведен в порядок, Линней завязал еще одно очень полезное знакомство. Буэргав рекомендовал его бургомистру Амстердама Клиффорду. Клиффорд заехал как-то к Буэргаву посоветоваться насчет своего здоровья, а тот, желая удружить Линнею, и дал совет:
— Вам нужно иметь постоянного врача. Нужно, чтобы он тщательно следил за вашей диэтой.
— Я и рад бы, да кого взять? — ответил Клиффорд, очень любивший покушать, а потому часто страдавший коликами.
— У меня есть для вас врач. Замечательный врач… К тому же он ботаник, — ухмыльнулся Буэргав.
— Ботаник?
— Ну да! И дельный ботаник. Он знаменитостью будет!
Клиффорд был страстным любителем растений, садоводом и владельцем замечательного сада. В саду у него были собраны растения из всех стран, у него был огромный гербарий. Ведь в те времена Голландия была сильной и торговой страной, голландский флаг развевался от ветров всех морей, и голландские корабли можно было видеть не только во всех гаванях и бухтах, но даже в таких заливчиках тропиков, которые и названия-то еще не имели. Бургомистр Амстердама широко пользовался своим положением и связями — ему доставляли растения отовсюду.
— Приезжайте ко мне с Линнеем, — пригласил Клиффорд Бурманна.
Линней не осрамил своего покровителя Буэргава. Едва он вошел в оранжерею, где были собраны растения южной Африки, как названия так и посыпались, как спелые яблоки с дерева.
— А вот это — новое, это — еще неописанное, это…
Клиффорд был поражен — такого знатока он еще не встречал.
В библиотеке Клиффорда Бурманн увидел дорогую книгу «Естественная история Ямайки». Он так и впился в нее глазами. Клиффорд заметил это, и его коммерческий ум не замедлил с выводом.
— А ведь хороша книга, — сказал он. — Какие рисунки…
— Угу…
— Хотите, я променяю вам ее? У меня их две.
— На что?
— На… Линнея.
Бурманн сильно удивился. Менять книгу на… человека, да еще — иностранца…
— Мне нужен домашний врач, — засмеялся Клиффорд. — Буэргав и рекомендовал мне на эту должность Линнея.
Тысячу гульденов жалованья и полное содержание — вот что получил Линней от Клиффорда. Он чуть не запрыгал от радости. Какая библиотека, какие гербарии, сколько живых растений!
Работа началась. Сегодня Линней изучал флору Индии, завтра — Ост-Индии, послезавтра — Вест-Индии. А покончив со всеми Индиями, махнул в южную Африку, оттуда перенесся на Мадагаскар. И везде он находил что-нибудь новое. Он часто мучился, стараясь выдумать новое название для растения — разве легко придумывать каждый день десятки имен? А он еще старался давать имена со смыслом, со «значением».
— Нужно бы северо-американских растений раздобыть, — сказал Линней Клиффорду. — В Англии, говорят, кое-что есть.
— За чем же дело? — и Клиффорд полез за деньгами.
Линней отбыл в Англию, набив себе карманы рекомендательными письмами. Он знал, что в этой чопорной стране без рекомендательного письма шагу не ступишь.
— Я ваш ученик, — заявил Линнею при первой же встрече с ним доктор Шоу, путешественник по Африке.