Треск горящего дерева теперь был похож на перестрелку. Все было именно так, ведь Марк никак не мог оторваться от земли, боясь сжечь голову воздухом и раскаленным дымом. Колени тряслись от страха и напряжения, с трудом сгибаясь так, как парню это было нужно. Пластиковая броня на униформе становилась мягкой и податливой от температуры, и теперь была больше похожа на резину, оставляя парня совсем беззащитным. Снег в шарфе кончился и осталась лишь вода, что уже не холодила лицо, а высокими темпами испарялась в небольшие потоки пара.
Треск деревьев плавно перешел в стук топором. Марк бредет по лесу уже довольно долго. И именно сейчас он почти добрался до нужного ему места. Юноша присел у обугленного ствола и начал прислушиваться.
— Все по левую руку, — парень жадно глотал воздух у самой земли. — Хоть бы не заметили.
Пробираясь через горящий над головой огонь и невероятный жар, парень понял, что это была очень плохая идея. Его шапка уже начала плавиться и вонять, как и волосы под ней, а кожа на лице готова была покрыться омерзительными пузырями от ожогов. Марк взял в руки горсть сырой земли и измазал ей все места, что казалось, вот-вот загорятся. Сырая земля подарила надежду на то, что дальше путь будет попроще, но продвинувшись чуть дальше, Марк вывалился на вырезанную в лесу просеку. Всего метров шесть в ширину, но сколько же тут было поваленных деревьев.
С начала пожара прошло всего часа три — четыре, а эти люди уже успели подготовиться к приходу огня. Даже сейчас они не переставали стучать топорами, сконцентрировано удаляя лес, чтобы тот не перенес пламя в их дома. Если бы этот народ не поймал подельника Хайле, то вряд ли бы успел встретить пожар так. План пошел плохо с самого начала.
Марк осмотрел дым вокруг, но так и не смог ничего в нем разглядеть. В ход пошли уши, но и они улавливали лишь грохот топоров по левую руку. Это значило, что пора идти. Марк почти что по собачьи перебежал просеку и оказался в живом, нетронутом огнем лесу, пусть даже и задымленном. Он начал брести туда, где, по его мнению, должны быть клетки. Шаг за шагом углубляясь в логово врага он молился всем, кому только можно, лишь бы его не нашли. И если с рядовым воином этого племени он бы справился, то наткнуться на ту же рыжую маску — плохой исход. Клинки этого народа были намного длиннее, чем нож парня, а значит преимущество на их стороне. В любом случае, все решает размер инструмента.
Дышать становилось все тяжелее и тяжелее, и Марк искренне надеялся, что машина подберет его на обратном пути. Ногами он не пройдет этот путь, слишком мало кислорода. И даже сейчас, наткнувшись на стену, которую он постоянно видел из клетки, он думал лишь о том, ка как бы вдохнуть чистого, полного кислородом, воздуха.
Стена ограждала лишь одну сторону поселения от внешнего мира, с другой стороны Марк такую не видел, а это значит, что нужна она была больше для того, чтобы разделить пространство, вынося за пределы дома все самое плохое. Например, клетки для пленных. Вдоль стены располагалось много разных построек, но Марк пытался выхватить взглядом из дыма именно ту, которая ему нужна.
Звук шагов и чьего-то голоса неподалеку, заставили Марка упасть на землю, и притвориться бревном. Он вжался в еще не растаявший снег так сильно, как только мог. Шагов становилось все больше, а нервные разговоры лишь крепчали. Люди толпились, и впереди, и слева, и даже за стеной. Парень лежал и выжидал момент, когда можно будет идти, пытаясь разглядеть хоть что-то в плотном дыму. Минута, потом прошла вторая, люди большим потоком, то приходили, то уходили, никак не оставляя парня наедине с пожаром.
Марку изрядно надоело лежать в мокром снегу, и он потихоньку начал подниматься на четвереньки и ползти вперед. Слышно было, что люди ходят по одному и тому же маршруту, совсем не подозревая, что пора бы искать врага среди их родного дома. В стене впереди был проем, через который местные и покидали селение. Марк подкрался настолько близко, что уже мог слегка различать фигуры в плотном, подсвеченном огнем дыму, в котором из-за близости к очагу пламени начали летать горящие угольки. Словно красные звезды перед Марком летали маленькие искры. Он вслушался в окружение, и как только услышал, что разрыв между людьми вырос, он моментально сделал бесшумный рывок, пересекая тропу, по которой шли тушить лес люди в керамических масках.
Плюхнувшись на землю, сразу после тропы, Марк замер, пытаясь понять, видел ли его кто-то, но шаги не прекращались, и сейчас было слышно, как люди обсуждают методы тушения пожара. Пронесло.
Вот она, камера. А за ней вторая. А дальше третья. Марк добрался именно туда, куда и хотел прийти. Он поднялся на корточки и медленно пошел осматривать постройки. Первая была с большой дырой над костровищем. Эту дыру когда-то оставил сам Марк, вот только думать он об этом сейчас никак не хотел. Воспоминания тяжким грузом лежали на нем. Равно как и восемнадцать мертвых солдат.
Вторая была целая, но огонь около нее не горел. Марк аккуратно обогнул ее, оказавшись у решетки и вгляделся в темноту.
— Фин, — шепотом произнес он, но не услышал ответа. Марк попытался сделать охрипший голос чуть громче. — Фин!
Из темноты вынырнула фигура упитанного, большелицего человека. Все его лицо было покрыто коростами и шишками, от давно заживших ран. Он приложил беспалые руки к решетке и вгляделся в лицо Марка. — Наконец-то.
— Ты, кто, блядь, такой? — испугано отшатнулся Марк.
— Группа разведки, нас захватили почти два месяца назад. Ну же, доставай меня отсюда!
— Подожди, я еще не всех нашел. Ты первый в очереди, жди!
— Да не могу я уже ждать! Открой долбанную решетку!
— Помолчи и не шуми, иначе точно не выберешься отсюда.
— Тогда я буду…
— Что? Кричать? Валяй, — Марк, понимая психологию пленника как никто другой, направился к третьей камере, но в ней никого не было, и как бы он не шептал в темноту, никто не появлялся. Оставалась последняя, четверная.
— Фин!
— Да. Я тут.
— Ты нахрена сюда залез? — пытался разрядить обстановку Марк, дрожащими руками доставая ключи из кармана.
— Сержант. Надо быстрее, их тут как насекомых в квартире.
Марк приложил к замку два гаечных ключа, в надежде отломить душки. — Блядь, не подходит. Замок другой.
— И че делать? Блядь, че делать-то? — чуть ли не в истерике бился Фин.
Марк прижался к решетке, в поисках того, что могло бы легко сломаться. Он тщательно осматривал все, начиная от коробки, что была вмурована в стену, заканчивая сваренными между собой прутьями. Он оббежал камеру вокруг, и вновь вернулся к железу. Все было сделано хорошо. Даже не придраться.
— «Че делать»? Хрен знает. Я попробую отогнуть петлю, ты давай там, не отвлекайся, следи за моей спиной.
Марк подсунул самый большой ключ под пруток, что был загнут и вставлен во втулку. Почему-то именно сюда ключ залез так, как того хотел парень. Всем весом повиснув на блестящем хромированном инструменте, парень потянул ключ вниз, и покачиваясь на нем начал болтать петлю.
Пруток лопнул и вылетел из втулки, Марк шлепнулся задницей на грязный снег. Он быстро спохватился и пытался подсунуть ключ под нижнюю петлю, но она была у самой земли, а копать замерзшую почву, чтобы вставить инструмент, было слишком проблематично.
— Помогай мне, — сказал он Фину. Тот утвердительно кивнул, и Марк полез на решетку.
Он ухватился за тот угол, на котором только что была петля и упарившись ногами в коробку начал оттягивать подвижное полотно двери. Получалось плохо, замок мешал отогнуть дверь так, чтобы через нее можно было вылезти. Угол отошел лишь слегка, и этого было недостаточно. Марк сменил свое положение, теперь полностью повиснув руками на створке. Обе ноги он упер по разные стороны угла, за которой держался, повиснув горизонтально над землей. Он тянул так сильно, что казалось, будто позвоночник вот-вот из него выйдет.
Фин разбежался и плечом влетел туда, куда прикладывал силу и Марк. Нижняя петля щелкнула, и Сержант полетел на твердую землю. Фин выбрался из камеры и помог подняться Марку.
— Как уходить будем? — спросил подчиненный.
— Давай за мной, и точно так же как я. Присядь. И терпи, будет жарко.
Марк опять, чуть ли, не переходя на четвереньки, пополз к тропе, по которой бегали узкоглазые люди. Он проходил мимо второй камеры и кинул косой взгляд в ее сторону. Через дым трудно было разглядеть даже решетку.
Сержант поднял кулак над плечом так, чтобы Фин это увидел и остановился перед самой тропой. Он рассчитывал, что парень поймет жест, и сделает точно так же. Марк вслушивался в шаги, выбирая момент. Ждать пришлось долго, но оно того стоило, в звуках появилась брешь, и парень рванул вперед, издавая как можно меньше шума. В этот раз он не упал на землю, продолжая идти вперед на корточках.
Кинув короткий взгляд назад, Марк вдруг понял, что Фин остался позади, не успев среагировать. Зубы стиснулись сами собой, от очередной осечки в плане. Он медленно побрел назад, возвращаясь к тропе. Сержант вслушивался в каждый шорох, что издавали шаги суетливых поселенцев. Теперь главное, чтобы Фину хватило терпения выждать момент.
Черная фигуры вылетела из темноты, сбив Марка с ног. Падение наделало столько шума, что шаги вокруг тут же стихли, равно как и голоса.
— Уходим. Быстрее и тише, — прошептал Марк.
Ребята начали отдаляться от тропы, но за их спинами внезапно послышалась чья-то приглушенная речь.
— Иди проверь, — говорил знакомый голос.
— Понял. Сейчас, — отвечал другой человек. Пока Марк отдалялся, он отчетливо мог различить диалог. Второй голос вернулся и уже еле слышно доложил. — След не наш. Свежий…
— А в камерах как?
— Одного забрали.
Словно рев дикого зверя, голос прогремел на всю округу. — Пленник сбежал! Поймать чужаков!
Марк уже не церемонился. Он вскочил на ноги и побежал по своим старым следам, что есть сил, ухом контролируя Фина за своей спиной. План изначально предполагал, что его обнаружат, но не так быстро. Сержант бежал и винил себя в том, что опять не предусмотрел все до конца. Каждый раз он натыкался на осечки, понимая, что не продумывает все возможные варианты, а идет, полагаясь лишь на идеальный расклад.