Ее глаза расширились, и Пит увидел в них обиду.
— Хорошо, Пит, — произнесла она дрожащим голосом и вышла из кабинета.
Пит тотчас же раскаялся в своих словах. Ему захотелось догнать Дину и сказать ей об этом. А может, позвонить ей по телефону, сказать что-нибудь ласковое? Желание помириться с Диной было сильным, но он подавил его в себе. Оно не покидало его и тогда, когда он вышел со станции и окунулся в сырые декабрьские сумерки. Унылый и расстроенный, он наскоро проглотил у О’Делла безвкусную яичницу с беконом и направился в отель. Отыскивая в кармане ключ от своего номера, услыхал, что за дверью звонит телефон, но, пока отворял дверь, звонки прекратились. В надежде, что звонила Дина, он бросился к телефону, но телефонистка отеля сказала, что трубку уже повесили и ничего не просили ему передать.
В отеле «Уиллетс» слишком уж жарко топили, и воздух в комнате был сухой и удушливый.
Пит распахнул окно и остановился возле него, глядя вниз на тихую улицу. В нем ключом забила острая ностальгическая тоска по гулу и грохоту машин, шарканью шагов по запруженным тротуарам, вспышкам рекламных огней. В большом городе тысячи людей встречаются на улицах, и никто никого не знает, никому ни до кого дела нет. Они не связаны узами верности, ненависти, страха; узами, превращающими человека в марионетку.
А что, если взять сесть в машину и навсегда уехать из Уиллетса, причислив свою попытку сделаться бизнесменом в маленьком городке к разряду «несбывшиеся мечты»?
Снова задребезжал телефон, и Пит торопливо снял трубку. Но это была не Дина, а Элоиза.
— Пит, не смогли бы вы кое-что для меня сделать? — спросила она вкрадчивым голосом. — Клод на заседании, и оно поздно кончится. Он хочет, чтобы я за ним приехала, но мне страшновато ехать туда поздно вечером одной. Пусть это глупо, но ничего не могу поделать. Вы не могли бы со мной поехать?
Неосведомленному человеку просьба ее показалась бы вполне обычной и абсолютно невинной.
— С удовольствием, — согласился Пит. — Когда мне приехать к вам?
— Когда хотите. Можно прямо сейчас. Я угощу вас кофе.
— Чудесно! Моя машина уже в гараже. Сейчас возьму такси и подъеду.
Обычно у входа в отель стояло несколько машин, на сей же раз не было ни одной. Пит подождал целых десять минут, вертя по сторонам головой, но все без толку. Наконец он вернулся в вестибюль и заказал такси по телефону. Машина подъехала лишь через четверть часа.
— Извините, что заставил вас ждать, — сказал водитель. — В колледже сегодня грандиозный танцевальный вечер. И все едут туда только на такси.
— Олл райт, поехали. Я спешу.
На самом же деле Пит никуда не спешил. Предстоявшее свидание с Элоизой не вызвало у него никакого энтузиазма. Он был удручен и обеспокоен тем, что он, Пит Маркотт, навлек на себя гнев этих неизвестных и развязка близка. Наказание последует, как только он окончательно выдохнется. А теперь, когда он потерял заказы «Уэллера», ждать этого совсем недолго.
Перед особняком Корумов он расплатился с водителем и пошел по подъездной дороге к дому. На его звонок дверь открыла мрачная, неряшливая женщина, и он на мгновение онемел, пока не сообразил, что это кухарка и экономка Корумов. До этого Питу не приходилось с ней встречаться, ибо в дни свиданий Элоиза давала ей свободный вечер.
— Миссис Корум дома? — робко спросил Пит.
Женщина распахнула дверь, и он вошел. В дверях гостиной появилась Элоиза.
— Как мило, что вы навестили меня, Пит.
Пока он раздевался, экономка удалилась. На кофейном столике в гостиной стояли кофейник с чашками, сливки и сахар.
— Черный? — спросила Элоиза.
Пит кивнул и уселся рядом с ней на диван. Она поставила перед ним чашечку и сказала приглушенным голосом:
— Она вымоет посуду и уберется. Мне пришлось изобрести какой-то предлог, чтобы зазвать тебя сюда, потому что она слушала наш разговор. У Клода заседание, и домой он вернется в половине девятого или в девять. Но я должна была повидать тебя. — Она была встревожена, и голос ее звучал хрипло: — Пит, миссис Диркен рассказала мне сегодня насчет банка и уэллеровского универмага.
— Если миссис Диркен является первоисточником всех сообщений, то почему ты не спросила ее, кто убил Фреда Ваймера? Это бы все прояснило.
— Пит, послушай меня, — возбужденно перебила она. — Лучше послушай меня вместо того, чтобы придумывать разные колкости. Ты попал в беду, и если ты еще не узнал об этом, то скоро будешь знать. Ваймер тут ни при чем. Я хочу сказать, что прямого отношения к этим делам он не имеет.
— И это тоже тебе сказала миссис Диркен?
— В этом не было необходимости. Я сама давно знаю, что ты наживаешь себе врагов. Я тебя предупреждала. Если кто-то тебе возражал, ты тут же начинал его поносить. В Уиллетсе этого делать нельзя. Это старый город. Здесь из поколения в поколение живут одни и те же семьи. И все друг друга знают. Может, кто-то кого и не любит, но это их личное дело. Пришелец должен ладить со всеми и с каждым в отдельности. Иной раз приходится и подчиниться. Клод и я давно это уяснили.
— Ты хочешь сказать, что я со шляпой в руке должен пойти к Фэксону и Диркену и пообещать им, что исправлюсь и стану пай-мальчиком?
— Нет, дорогой, это ничего не даст. Уже слишком поздно. — Она помолчала и сказала очень серьезно: — Пит, тебе нужно продать станцию.
Она внимательно вглядывалась в него, но лицо его оставалось непроницаемым, и она продолжала:
— Ты ведь и сам видишь, что тебя хотят разорить. И они будут гнуть свою палку, пока не добьются этого. Ты никак не сумеешь помешать им. — Элоиза слегка сжала его локоть. — А Мэтт Камерон с удовольствием купит станцию. До того, как он и Фэксон продали ее тебе, Мэтт дважды пытался купить акции магазина, и оба раза этому помешал Харви Диркен. Мэтт все еще не отказался от мысли об УЛТС. Он хочет превратить ее в телевизионную станцию и управлять ею в содружестве с колледжем. Он тысячу раз говорил об этом Клоду. — Она крепче сжала его локоть. Голос ее задрожал от возбуждения. — Пит, поговори об этом с Камероном. Это единственный выход. Продай станцию, и мы уедем из этого ужасного города, выберемся из этой дыры.
Из прихожей донесся какой-то звук. Элоиза быстро отдернула руку. В дверях гостиной появилась экономка в шляпе, пальто и с сумкой в руках.
— Миссис Корум, если я вам больше не нужна, разрешите мне уйти.
— Да, конечно, — сказала Элоиза. — Спасибо, Кора.
Экономка вернулась в прихожую, и они услышали, как открылась и захлопнулась входная дверь.
Пит встал и бесцельно подошел к окну. Промчалась машина, позвякивая цепями о мостовую. Потом стало тихо. Он прекрасно понимал, что окружен кольцами врагов, и вот от одного из них, если внять совету Элоизы, зависит его бегство. И если оно возможно и он на него решится, то тут же очутится в другой ловушке, которую с поистине дьявольской изобретательностью построил сам для себя. Элоиза уже решила за него все дела, все продумала и предусмотрела.
Она встала, направилась к нему, но остановилась и снова повторила:
— Это единственный выход для нас с тобой, дорогой. Так больше не может продолжаться. Ты знаешь это не хуже меня. Пообещай, что поговоришь с Камероном.
— Ты просишь меня принять слишком уж важное решение. Отказаться от всего, что есть у меня здесь.
— А что тебе делать в этом городе? Что тебя с ним связывает? Мы поедем куда-нибудь в другое место: в Нью-Йорк, Европу, Южную Америку. Милый, подумай об этом. Ты мне обещаешь?
Он не знал, что ей ответить, но молчать было уже невозможно.
— Я не понимаю… — начал было он, но вдруг остановился, заметив, как жадно она ловит его слова. Губы ее раскрылись, зрачки расширились. Но в лице ее была и холодная настороженность, и он не решился сказать то, что хотел. — Олл райт, я подумаю.
Элоиза улыбнулась и поцеловала его. Вдруг она быстро отпрянула.
— Не сейчас, дорогой. Клод может приехать с минуты на минуту. Думаю, тебе лучше уйти.
Она вышла вместе с ним в прихожую и, когда он надел пальто, снова поцеловала его и открыла дверь. Потом слегка подтолкнула его и захлопнула за ним дверь. Пит прошел уже полпути до тротуара, когда вспомнил, что не заказал такси. Он замедлил шаг, но потом решил, что уж лучше пройтись пешком, чем возвращаться.
С одной стороны подъездная дорога была отгорожена от палисадника изгородью из вечнозеленых растений по пояс высотой. Вдруг ему почудилось, будто за изгородью что-то шевельнулось. Тут же стихло, словно и не было ничего, потом послышалось негромкое шуршание. Пит ощутил все это как-то подсознательно и не был уверен в том, что вообще что-то слышал или видел. Больше из любопытства, чем из предосторожности, он подошел к изгороди и заглянул за нее.
Из-за изгороди выросла фигура человека, заносящего тяжелый кулак, который со страшной силой ударил Пита по зубам. Колени его подогнулись, и он, стараясь не упасть, попытался за что-нибудь ухватиться, цепляясь за ветки живой изгороди, которые гнулись и выскальзывали из рук. Он грузно навалился на кусты, согнувшиеся под тяжестью, но все-таки сумел встать на ноги. Человек тем временем исчез в машине, стоявшей у обочины. Дверца захлопнулась.
Пит, еще не совсем пришедший в себя после удара, бросился к машине и добежал до тротуара в тот самый момент, когда заработал мотор и машина дернулась с места. На углу желтело пятно от уличного фонаря, и, когда машина въехала в него, Пит без труда прочел номер: БВ-2126.
ГЛАВА XII
БВ-2126. Это был не «купе» яркой окраски, который преследовал его в тот вечер, когда он обедал с Диной, а длинный «седан» темно-синего, а может, и черного цвета. Пит не сумел бы в точности описать его, так как все свое внимание сосредоточил на табличке с номерным знаком и не заметил остальных деталей. Он смутно припомнил, что, когда подъехал к особняку Корумов, машина уже стояла там. Если так, то «седан» не выслеживал его, а приехал сюда раньше. Значит, за рулем сидит человек, которому заранее были известны его планы.