– Вы выходили на крышу?
– В такую погоду? Да ни за что. Гленни иногда загорает там до обеда, но сейчас почти целый день льет дождь.
– И сегодня вы не поднимались на крышу, ни днем, ни вечером. Наверное, глупо у вас спрашивать, мог ли кто-то пройти через ваш номер без вашего ведома?
Джо вопросительно посмотрел на жену.
– Я не знаю, – пролепетала Гленда. – Я ходила к Тане, пока Джо не вернулся с работы. Но дверь была закрыта, когда я вернулась. Господи, Джо, что здесь происходит?! Давай съедем из этого проклятого места.
– И куда же ты хочешь съехать, крошка? – насмешливо спросил Джо. – Обратно на ферму в Сан-Хоакин?
– Вы знали ваших соседей по этажу, мистера и мисс Спенли-Эвертон? Можете сообщить нам что-то важное?
– Знали? Почти нет, – фыркнул Джо. – Так, иногда здоровались со стариком в ресторане. Иногда видели их на крыше, махали рукой через ограду. Когда мы только въехали в отель, то пытались устроить вечеринку для соседей с коктейлями, но старики на этаже ясно дали понять, что тут подобное не приветствуется. Так что дружеских отношений у нас так и не завязалось. Извините, но я больше не готов отвечать на ваши вопросы. Мне завтра рано вставать на работу, перед Рождеством в салон приходит много клиентов. Хотелось бы выспаться.
– Что известно о супругах Альварес? – спросил я Вэла, когда они ушли в свой номер. – Наверняка ты их проверял после первого убийства.
– Ничего криминального, во всяком случае, серьезного. У Джозефа Альвареса, двадцати пяти лет, несколько приводов в подростковом возрасте, мелкие кражи, угоны, вандализм. Еле закончил среднюю школу, потом работал в автомастерской своего дяди в городке Приусса округа Сан-Хоакин. Там познакомился с Глендой Махоуни, двадцати лет, которая нигде не работала после окончания школы, а ухаживала за больным отцом. После смерти отца полтора года назад они поженились. После чего Гленда вроде бы получила какое-то наследство от дальнего родственника, которое позволило молодоженам переехать в Лос-Анджелес. Гленда всегда мечтала стать актрисой, во время учебы в школе выигрывала несколько конкурсов и бредила сценой, пока болезнь отца не поставила крест на ее планах. Мать умерла еще раньше. Что касается родителей Альвареса, то они скончались много лет назад, парня воспитывали старшие братья и многочисленные мексиканские родственники, большинство из которых были связаны с мелким криминалом. Это мне сообщил по телефону шериф округа Керк, где находится Приусса. Альваресы прибыли в Лос-Анджелес одиннадцать месяцев назад. Оплатили номер в «Гарнете» на год вперед единовременным депозитом. Джо Альварес устроился работать в салон автомобилей, воспользовавшись рекомендацией от своего дяди. Его работодатель говорит, что Джо неплохой механик и разбирается в современных моделях, но как продавец не особенно старается. Частенько опаздывает на работу, «не нацелен на сделку», это его слова. Но он выглядит привлекательно, хотя временами и перегибает с флиртом с богатыми клиентками. Обручальное кольцо на работе он снимает, впрочем, это принято среди сотрудников. Насчет миссис Альварес ничего не известно с момента ее приезда в город. Прав у нее нет, так что нет и штрафов. По поводу ее голливудской карьеры тоже ничего не могу сказать, но горничные в отеле утверждают, что девушка последние месяцы редко покидает отель, в основном выходит в город вечерами с мужем или с друзьями.
Я поделился с Вэлом откровениями миссис Каррузерс относительно частых визитов Гленды Альварес в номер писателя Ховарда Мейкписа.
– Ее супруг сказал, что она провела день до его прихода в номере подруги. Но зачем девушкам торчать в двухкомнатном номере с инвалидом, если Гленда могла запросто пригласить Таню к себе?
– Миссис Джордан не хотела оставлять мужа одного.
– Она все время так и делает. Одурманивает мужа болеутоляющими и уходит веселиться. В первый вечер я именно это и видел. Нет, я думаю, что Таня прикрывает подругу. А та встречается с Мейкписом, пока муж на работе.
– То есть обычная интрижка?
– Ну а чем еще заняться провинциальной девчонке в Лос-Анджелесе без связей и знакомств. Муж пашет на работе, ну а наша маленькая Гленни нашла здорового белобрысого поклонника, который может позволить себе целыми днями торчать дома. Правда, я не понимаю, как это может быть связано с нашим делом.
– А это что? – вдруг спросил Вэл, указывая на дверь напротив номера Альваресов. На дверь покойного Парсонса. – Печати сорваны.
Это я и так прекрасно знал, поэтому попытался изобразить удивление.
– И дверь просто захлопнута, но не закрыта на замок, – сказал Вэл, поворачивая ручку.
Вот это меня по-настоящему удивило. Я прекрасно помнил, что вчерашней ночью, покидая номер вместе с Бонитой, повернул ключ в замке.
– Позовите Шимански, – распорядился лейтенант.
Управляющий снова был явлен под офицерские очи и заявил, что никто не открывал дверь после ухода полицейских. Я подтвердил, что во время моего вчерашнего и утреннего обходов дверь была закрыта на замок. Сегодня вечером я ее не проверял, хотя надо было. Крэддок запросил данные у дневных охранников, с которыми обещали связаться.
Затем мы зашли в номер Парсонса, поднялись по лестнице на второй этаж и увидели, что дверь на крышу тоже открыта. Вэл немедленно пригнал в номер очередную армию полицейских. Черт возьми, подумал я, сколько же у этого парня было дубликатов ключей, и кому еще он их раздал. Я хотел намекнуть Вэлу, что расследование бы сильно продвинулось, если бы он догадался разместить круглосуточное наблюдение в номере Парсонса, но тогда пришлось бы ему признаться в моих ночных приключениях.
А ведь еще оставалась газета, врученная мне Бонитой Симпсон. Я был уверен, что она должна как-то пролить свет на кончину Парсонса, но опять же никак не мог отдать ее Вэлу, не рассказав всей предыстории. Так что, покончив с формальностями относительно своих показаний и убедившись, что полицейские вынесли тела, не потревожив остальных обитателей отеля, я вернулся в свой кабинет и открыл номер «Вестника» Мейпл-Хилл от 16 сентября 1948 года.
Глава 17
Насколько я понял, Мейпл-Хилл был типичным городком Миннесоты, ничем не отличающимся от остальных городков Миннесоты, за исключением Сен-Пола15. Тут были озеро и сосны, еще клены, которым городок был обязан своим названием16, как впрочем и множество других топонимов в Миннесоте.
Ради интереса я просмотрел несколько статей о новых законах о рыбалке, принятых четырнадцать лет назад, об открытии нового гравийного карьера, обещавшего появление рабочих мест, о празднике урожая для работников кленовой фабрики и всех остальных жителей города, а также о строительстве дороги в новый растущий пригород. Но довольно быстро мне стало очевидно, что Парсонс сохранил этот газетный выпуск ради главной статьи, помещенной на первой полосе и посвященной немыслимому для такого захолустья ограблению банка.
Суть статьи заключалась в следующем. В четверг утром в единственный городской банк «Лейкшор Траст» ворвались трое вооруженных мужчин. Точнее они спокойно зашли, не привлекая внимания, так что даже никто не заметил, что у них на лицах под шляпами натянуты маски из чулок. А затем они достали из под плащей автоматы. Посетителей в это время было мало, потому что недельная зарплата работников кленовой фабрики еще не пришла. В банке были несколько кассиров и пара клиентов, обсуждавших условия продления кредита. Бандиты немедленно блокировали охранника и управляющего банком, согнали всех в центр зала и положили лицом на пол. В Мейпл-Хилл, да и пожалуй во всей Миннесоте, никто раньше не видел подобного дерзкого ограбления, напомнившего о худших временах гангстерского разгула в Чикаго. Один из грабителей, по словам очевидцев, немедленно отправился в хранилище, откуда раздалось несколько выстрелов. Затем грабитель вернулся, волоча две тяжелые сумки, после чего налетчики покинули банк. Вся операция заняла не более десяти минут, хотя многим присутствующим при налете она показалась вечностью (подробное интервью с почетной жительницей Мейпл-Хилл, миссис Буллард, бывшей в тот злополучный день в банке, читайте в следующем номере). Едва бандиты скрылись за дверями банка, кассирша мисс Эйнслоу немедленно нажала тревожную кнопку, которая была напрямую связана с полицейским управлением на соседней улице. Но когда наряд прибыл через две минуты, след грабителей уже простыл. Автомобиль «Шевроле Аэроседан» бордового цвета, по словам свидетелей, ранее припаркованный у входа в банк, был обнаружен на пустыре за пять кварталов от места ограбления. Выяснилось, что днем раньше он был угнан в городе Мейпл-Гроув. Когда полицейские вошли в хранилище, они обнаружили открытый и опустошенный банковский сейф. А также труп охранника хранилища, Гектора Олмонда, бывшего помощника шерифа, примерного прихожанина, семьянина и отца двоих детей. Недалеко лежал неизвестный человек с огнестрельным ранением, которого вначале приняли за еще один труп, но он подавал признаки жизни. Врачам удалось удалить пулю из его брюшной полости, и на следующий день они объявили, что жизненным показателям ничего не угрожает. Опросив свидетелей, исследовав одежду и оружие пострадавшего, а также благодаря активности жителей города, полиции довольно быстро удалось установить, что пострадавшего звали Франсуа Пеш, он прибыл в Мейпл-Хилл примерно за месяц до ограбления из Чикаго и очевидно был одним из налетчиков. Рядом с ним обнаружили пистолет-пулемет Томсона выпуска 1942 года и револьвер 38-го калибра, из которого, как показала экспертиза, и был застрелен Гектор Олмонд. Мистер Пеш после выписки из реанимации хранил молчание и находился под строгим надзором полиции. Личности других налетчиков выяснить не удалось, как и их дальнейшие передвижения. Единственной зацепкой стал человек, вынесший деньги из хранилища банка, которого поначалу свидетели приняли за Франсуа Пеша. Согласно показаниям сотрудников «Лейкшор Траст», незадолго до ограбления в хранилище зашел местный инвестор Уолтер Картрайт, которого с тех пор никто больше в городе не видел (интервью с горничной мистера Картрайта читайте в следующем выпуске). По словам одного из сотрудников банка, данных на условиях анонимности, из хранилища была