так что я взял у нее рекламу и сумел даже обойти ее, но не судьба: меня со всех сторон облепили другие
студенты-иностранцы с плакатами, проспектами, рюкзаками, очевидно, набитыми теми же самыми плакатами и
рекламными листками. Я не знал, куда деться от этого нескончаемого потока иностранцев с благими
намерениями, зарабатывающих свое минимальное жалование на улицах Лондона. Я схватил еще пару
рекламных листков и кинулся к метро, стремясь скорее сбежать домой, в мир, где нет студентов-зомби...
— Английский собрался учить? — раздался голос справа от меня.
Я поднял голову. Это была Ханна. Она улыбалась. Ханна только что вышла из станции метро «Тоттэнхем-
корт-роуд».
— Черт. Ханна. Привет, — поздоровался я.
— Как дела? — спросила она.
— Хорошо. Да. Нормально.
Я глянул на охапку рекламных листков в своей руке.
— Тебе не нужно? — предложил я.
— А... нет.
— Ладно, тогда уберу. — Я принялся распихивать листки по карманам.
— Слушай... э... может, это несколько неудобно, но... есть человек, с которым ты должен... ну, знаешь...
познакомиться.
Она поманила парня, стоявшего у фонарного столба.
— Дэнни, это Себ.
Я глянул на Себа. Глянул на Ханну. Что Ханна и этот парень по имени Себ делают вместе? И вообще, кто
такой Себ? Сейчас семь часов вечера. Ханне давно пора быть дома. Она уже должна была выпить чаю и теперь
усаживаться перед телевизором с йогуртом в руке, чтобы посмотреть программу новостей. Почему она не
дома? Почему здесь? И почему здесь с Себом?
— Привет, Себ.
— Привет, Дэнни. — Мы вяло пожали друг другу руки. — Я много слышал о тебе.
— О, — произнес я.
Себ мне не нравился. Что-то в нем меня отталкивало. Ах, ну да. Его правая рука мягко покоилась на спине
Ханны. Так, стоп. Ханна — моя бывшая подружка. Бывшая. Какое мне дело, куда этот парень положил свою
ладонь? И вдруг я осознал, что смотрю именно туда, где лежит его ладонь. Себ медленно убрал руку со спины
Ханны. Черт. Теперь они думают, что я принял это близко к сердцу.
— Ты держал ладонь на спине Ханны! — сказал я, широко улыбаясь.
— Извини, я...
— Да нет! Так и надо!
— Дэнни, — вмешалась Ханна. — Не устраивай сцену, ладно?
— Да нет же! Вы не так поняли... я считаю, это нормально! По-моему, Себу следует обнять тебя обеими
руками!
Ханна поморщилась, как она это обычно делала, когда ей казалось, что я язвлю.
— Я и не думал язвить! Я считаю, это здорово! Обними ее обеими руками, Себ!
Ужас какой-то. Я стараюсь говорить без сарказма, а получается наоборот.
Зазвонил мобильный телефон Себа.
— Я вас покину ненадолго...
Себ отошел на несколько шагов и стал говорить по телефону. Вид у него был важный. Мы с Ханной стояли
друг против друга, испытывая неловкость. Я попытался изменить тему разговора.
— Он вроде бы ничего.
— Не будем об этом.., — сказала Ханна.
— Это у вас свидание?
— Да... — Ханна уткнулась взглядом в землю.
— Круто.
— Да. Я собиралась сообщить тебе за кофе... ну... о... сегодняшнем вечере, но ты отвлек меня своим
рассказом о потере двадцати пяти тысяч фунтов. Так говоришь, у тебя все нормально, да?
— Да, — подтвердил я. — Полный порядок.
Ханна глянула на Себа. Ей не терпелось уйти, но он все еще говорил по телефону. А я считал, что, прежде чем
расстаться с ними, должен объясниться с Себом. Наконец, он закончил разговор и вернулся к нам.
Себ улыбнулся мне, я улыбнулся ему в ответ. Ханна улыбнулась мне. Потом Ханна и Себ улыбнулись друг
другу, посмотрели на меня и опять улыбнулись — теперь уже мне, — оба, как супруги. Ха! Супруги! Себ и
Ханна! Ханна и Себ! Звучало это, к моей досаде... так как надо!
Я кашлянул.
— Что ж, ладно, пойду... — стал прощаться я, и поступил правильно, ибо сейчас я предпочел бы оказаться
где угодно — в самом буквальном смысле.
— Да, конечно, — поддержала меня Ханна.
— Пока. — Я двинулся прочь.
— Может... — бросил мне вдогонку Себ, и я остановился как вкопанный, — может, присоединишься к нам?
У меня неприятно закрутило в животе.
Это было приглашение. Приглашение.
В животе опять закрутило, щеки покрыл румянец смущения.
Себ, разумеется, пригласил меня просто из вежливости. Это же очевидно. На самом деле он не хочет, чтобы я
шел с ними в ресторан. И Ханна тоже. А я еще меньше, чем они, хочу торчать с ними. Проклятье. Это уже
уровень 4.
Как выпутаться? Есть какой-нибудь способ?
Ханна улыбнулась мне, ласково, потом закрыла глаза и едва заметно кивнула... разрешая мне откланяться под
удобным предлогом. Она прекрасно понимала, что для меня единственно верный ход — сказать что-нибудь
типа: «Спасибо, но мне нужно быть в другом месте» — и удалиться. Себ просто строил из себя благородного
человека, показывая Ханне, что он не питает ко мне недобрых чувств и не ревнует ее к бывшему
возлюбленному. Придурок. Даже мне он начинал нравиться.
— Ну... — начал я. И тут мне в голову пришла блестящая идея. Выход найдет! Мне нужно только сказать,
что...
— Мы будем только рады, если ты согласишься составить нам компанию, Дэнни, — добавил Себ.
Черт! Это уже железное приглашение!
Он улыбнулся Ханне. Ханна улыбнулась ему.
Я посмотрел на Ханну с паникой в глазах. Она сочувственно улыбнулась, словно говоря, что ей известно, что
я сейчас отвечу.
Ну как я ей это скажу? Как заявлю, что я согласен?
Ханна приняла мое молчание за отказ.
— Нуда, конечно, конечно... — Кивая, Себ протянул мне руку. — Полагаю, мы...
— С удовольствием, — быстро произнес я и тут же пожалел о своих словах.
Рука Себа застыла в воздухе. Он смутился. Ханна вытаращила глаза.
— Что? — резко спросила она.
— Ну, если вы уверены... то есть если вы и впрямь меня приглашаете, Себ, тогда, да, я с удовольствием
составлю вам компанию.
Я стал пунцовым. Ханна тоже покраснела. Но по другой причине.
Зато Себ, истинный джентльмен, не утратил самообладания. Он вытащил свой телефон и сказал:
— Прекрасно... что ж... сейчас позвоню в ресторан и попрошу, чтобы накрыли столик на троих...
Это было ужасно.
Мы втроем почти в полном молчании сидели в довольно изысканном ресторане под названием «Серкус». Себ
и Ханна — друг против друга, я — между ними, на стуле, который подставили к столику, явно
предназначенному для двоих.
Это действительно было ужасно.
Мы уже сидели десять минут. На столике горела свеча, но ощущение уюта не возникало.
Было ясно, что это первое свидание Ханны с Себом, а тут я нарисовался и все испортил. Словами не передать, как неловко я себя чувствовал. Но что делать? Так уж получилось. Я мог лишь попытаться разрядить
атмосферу...
— Так... как вы, ребята, познакомились? — спросила, как можно дружелюбнее.
— Дэнни, неужели надо... — начала Ханна.
— Через подругу, — перебил ее Себ. — Я работаю с Сесилией.
— Ах, Сесилия, ну да, — произнес я.
— Да, — сказал Себ, беря меню.
— Сесилия, — повторил я, на этот раз почему-то с забавным северным акцентом.
Себ никак не отреагировал. Ханна молча посмотрела на меня.
— Сесилия, — произнес я опять, теперь уже без всякого акцента, доказывая, что я способен говорить
нормально.
Себ продолжал изучать меню.
— Это как в песне, да?
— В какой еще песне? — сердито спросила Ханна.
— «Сесилия», — ответил я. — В исполнении Саймона и Гарфункеля34.
— Ну да, — согласилась Ханна.
— Я рассказывал тебе историю про мою маму и Саймона с Гарфункелем?
— Да, — ответила Ханна. Себ не выразил интереса к тому, чтобы послушать эту историю. И много потерял:
история была супер.
Где-то в ресторане за другим столиком кто-то кашлянул.
— Да, — промолвил я, сделав глубокий вдох. — Сесилия.
И откусил хлебную палочку.
— Так что это за песня?
— Боже, — буркнула себе под нос Ханна, тоже беря меню.
Тогда и я взял свое меню, и мы все трое сидели в молчании, делая вид, будто о чем-то глубоко задумались.
Подошел официант.
— Не желаете заказать вино?
Вряд ли он когда-нибудь слышал, чтобы три человека так бойко и хором ответили ему: «Да».
Я предпочел бы больше не возвращаться к тому вечеру. Честное слово. Но не могу. Потому что на вине тот
вечер не закончился. К тому же мне пришлось помучиться, а теперь это предстоит и вам.
Прошло двадцать минут, мы все сделали заказ.
Официант порекомендовал рыбу, и, хотя рыбу я не ем с детства, я воспользовался его советом. Ханна при
этом удивленно вскинула брови. Себ за десять минут не произнес ни слова, поэтому я счел, что застольная
беседа — это моя обязанность. Но как завязать разговор?
Я вспомнил шутку, которую сочинил три дня назад. Это должно сработать! Непременно! Наконец-то!
Идеальный вариант, чтобы нарушить неловкое молчание!
— Я тут подумал... — заговорил я. Себ поднял голову — пожалуй, впервые с тех пор, как мы сели за стол.
Ага, получается! Если я заставлю их смеяться — а смех — это самый ценный дар, — то наверняка неловкость
исчезнет сама собой.
Я усмехнулся самому себе, предвкушая веселое застолье.
— Однажды я проходил мимо пиццерии, и на секунду мне показалось, что на вывеске написано «Пицца в
шляпе». И тогда я подумал, вот было бы забавно, если б был магазин под названием «Пицца в шляпе», в
котором продавались бы шляпы в форме пиццы.
Я хмыкнул и вскинул брови, ожидая услышать взрыв смеха. Себ опять уткнулся в меню. Я посмотрел на
Ханну. Та сверлила меня гневным взглядом.
— Ну, понимаете... — замямлил я, — потому что это был бы...
Я глянул на Себа.
— ...шляпный магазин.