— Хью... а эту картину ты написал?
Я показал на репродукцию, висящую на стене.
— Нет... — ответил Хью. — Это Рембрандт.
Что еще здесь есть? Чем еще я мог бы воспользоваться? И вдруг я заметил нечто любопытное... на экране
телевизора. То, что меня по-настоящему заинтриговало. Очень знакомый вид. Когда Хью выключил
видеомагнитофон, на телеэкране появилось изображение...
— Хью... что это? — спросил я.
— Ты о чем?
— Картинка в телевизоре... — Я показал на телевизор. — Это же вид из твоего окна, да?
Пусть я пытался всего лишь выиграть время, но мне и впрямь это казалось очень странным. Зачем
загораживаться шторами от улицы и смотреть на этот же самый вид по телевизору? Это скорее в духе какого-
нибудь рэппера, приглашающего в свой дом съемочную группу реалити-шоу «Дома» канала MTV. Может быть,
Хью сильнее увяз в шоу-бизнесе, чем я полагал.
— A-а, это, — протянула Арлин, неожиданно появляясь в комнате. — Там на подоконнике видеокамера.
— Система охраны, что ли?
Я был рад ее появлению. Благодаря Арлин сеанс гипноза на некоторое время откладывался.
— Нет, что ты. Здесь очень спокойно.
— Тогда зачем?
— Тут по соседству живет один мальчишка, — стал объяснять Хью, рассматривая еще один компакт-диск.
— Зовут его Дин. Забавный парень, но постоянно ломится к нам в дом. Постоянно. Всегда знает, когда мы
дома. Поэтому мы закрываем шторы и включаем камеру, чтобы знать, он ли это стучит к нам в дверь. Иначе
мне пришлось бы давать сеансы магии изо дня в день с утра до вечера. Обычно, заслышав стук в дверь, мы
включаем телевизор, и на экране крупным планом появляется его лицо. Он специально поднимает голову,
чтобы мы его хорошо видели.
— Значит, ему известно про камеру? — спросил я. Разговор о мальчике служил прекрасным отвлекающим
маневром.
— Конечно, — ответила Арлин. — Но его это не останавливает. Он обожает сеансы магии, и Хью просто не
может прогнать его.
— Воспитание не позволяет. Вот потому мы и установили видеокамеру.
Потрясающе. По сути, они установили видеокамеру на своем окне, чтобы не встречаться с соседским
мальчиком, но встречаться им приходится, потому что воспитание не позволяет им его прогнать. Они оказались
пленниками в своем собственном доме только потому, что не могут ответить отказом.
— А нельзя ему сказать, чтобы он пришел в другой раз? — спросил я, по-прежнему пытаясь оттянуть время
начала сеанса гипноза.
— Он хитрый парень, — сказал Хью. — Стоит отворить ему дверь, он тут же просовывает ногу в коридор,
не давая ее закрыть. Иногда нам приходится прятаться за диваном. Мы затаимся там, чтобы он думал, будто мы
просто забыли задвинуть шторы, но хитрец прижмется .лицом к оконному стеклу и минут десять ждет в
надежде, что мы выйдем из укрытия.
— На прошлой неделе, — добавила Арлин, — он постучал к нам и, когда мы включили камеру, поднес к ней
свой табель успеваемости, чтобы мы могли с ним ознакомиться. Ну разве можно прогнать такого сорванца?
Я восхищался Хью и Арлин. Мне нравилось, что их, по сути, терроризирует ребенок, который просто хочет с
ними дружить. Мне нравилось, что они не прогоняли его, не жаловались его родителям, не старались отвадить
его раз и навсегда. И мне нравилось, что, рассказывая о нем, они широко улыбались, и их голоса полнились
подлинной симпатией и восторгом. Они любили этого соседского мальчишку. Просто хотели, чтоб он не лез им
постоянно на глаза.
— Смотри, что он дал мне на днях...
Хью достал из выдвижного ящика какое-то свидетельство формата А4 и стал читать его:
— Это «Диплом лучшего друга». В нем говорится: «Трудно найти такого друга, как ты. Это удается только
счастливчикам. Но, вообще-то, хорошие друзья — редкость. А ты всегда рядом!»
— Разве ты рядом?! — воскликнул я. — Ты обычно прячешься от него за диваном!
Неожиданно раздался стук в дверь. Громкий стук.
— Тсс! — Арлин приложила палец к губам.
Стук повторился.
Бух.
Бух, бух.
Хью застыл на месте. Арлин замерла. Я тоже сидел не шелохнувшись. Мы все смотрели на экран телевизора.
И вот он появился. Мальчишка лет одиннадцати-двенадцати с короткими белокурыми волосами и большими
голубыми глазами. Он смотрел в камеру. Шагнул к ней почти вплотную и смотрел, смотрел. Потом постучал в
окно и опять поднял лицо к камере.
Мы все молчали. Это был один из воистину ужасающих моментов в моей жизни.
А потом мальчик покачал головой, скрестил руки и пошел прочь.
— В принципе, — произнес Хью, — он хороший малыш. Правда, иногда, когда бывает у нас, специально
снимает с себя свитер или одну туфлю и прячет где-нибудь в доме, чтобы потом прийти за своей вещью. И еще
оставляет маленькие подарки. Подарил мне пепельницу, которую умыкнул на днях из паба.
— Мы зовем его «Вестник долины», — сообщила Арлин. — Скажешь ему что-нибудь, а к вечеру об этом
знает уже вся долина.
— Перед Рождеством, — продолжал Хью, — я сказал ему, что он меня замучил и потому я отправляюсь в
Боснию. На следующий день он принес мне печенье в дорогу и открытку с надписью «Счастливого пути».
Правда, потом, как только я выходил из дому, весь город ко мне подходил и желал удачи в Боснии.
Неожиданно, без всякого предупреждения, открылся, с лязгом, почтовый ящик. Это опять появился Дин.
Пытался застать нас врасплох. Крышка ящика оставалась открытой секунд десять-двадцать. Мы все трое
замерли, вытаращив глаза. Крышка начала опускаться, но тут Мерфи чихнул, и ящик вновь резко открылся. У
меня было такое ощущение, будто я попал в парк юрского периода. Я затаил дыхание. Спустя несколько
мгновений крышка опять захлопнулась, и мы увидели на экране телевизора, как маленький мальчик, явно
стараясь не попа
дать под глаз видеокамеры, бочком отошел от дома и, недовольный, зашагал прочь по дороге.
— Так что — будем тебя гипнотизировать или нет? — спросил Хью.
И тут меня осенило.
— Хью! Я придумал название для твоего шоу! — взволнованно крикнул я.
— Какого еще шоу?
— Ну, тот конкурс среди собак на выявление еще одного пса-гипнотизера!
— И?
— Назови его «Щенок-идол».
Хью просиял.
— «Щенок-идол»! Блестяще! Я же говорил! Подсознание! Концентрируешься на чем-то другом, и ответ
приходит сам собой! Так, подожди немного, мне нужно позвонить...
Прошел час. Я только что проснулся.
Моя идея с названием собачьего шоу подарила мне немного времени... но только немного.
Меня загипнотизировали.
Не могу сказать, проходил ли сеанс гипноза с участием пса, — что неизменно вызывает беспокойство, когда
просыпаешься в чужом доме, — но сейчас Мерфи, вне сомнения, смотрел на меня. И вместе с ним... маленький
солдатик.
Самый маленький солдатик, какого мне когда-либо доводилось видеть.
Я узнал его почти сразу. Это был Дин. Соседский мальчик. Он сидел на диване напротив меня.
— Привет, — поздоровался я.
— Привет, — ответил Дин.
На нем были большой черный берет, камуфляжная военная форма и блестящие черные сапоги. Честно говоря,
я не мог сообразить, что происходит. Было такое ощущение, будто, пока я спал, дом оккупировали соседи.
— Эй, Дэнни, я решил, что ты должен проснуться сам, — сказал Хью, входя в комнату. Он бросил Мерфи
оставшийся вонтон. — С Дином уже познакомился?
— Да, — ответил я. — Ты загипнотизировал меня для того, чтобы дети мне представлялись солдатами? Если
так, немедленно разгипнотизируй меня.
— Дин у нас поступает в АКК.
— АКК? — недоуменно промолвил я.
— Армейский кадетский корпус, — расшифровал Дин.
— Ишь ты, — восторженно произнес я и зевнул. — И какое у тебя оружие?
— Никакого.
— Мозги! — сказал Хью. — Этот ребенок тырит все мои шутки.
— Они не твои, а Томми Купера95, — заметил Дин.
— Мы любим смотреть Томми Купера по видео, верно?
Дин кивнул и улыбнулся. Тут наконец я понял, откуда возникла идея с феской. Мне нравилось наблюдать, как
эти двое — мужчина и мальчик — подшучивают друг над другом. Было видно, что они добрые приятели.
Между тем на уме у меня было только одно: сделал ли свое дело гипноз? Теперь я Согласный независимо от
своих желаний? Пытаясь проверить это, я мысленно задал себе вопрос: «А не выпить ли мне чуть позже чаю?
Непременно». Да, похоже, гипноз помог.
— Дэнни, а ты знал, что Том Купер жил тут неподалеку, в Карфилли96? — осведомился Хью. — У нас здесь
в округе проживали немало знаменитостей. Томми Купер, Том Джонс...
Неожиданно в дверь просунула голову Арлин.
— Я тут на днях в городе видела Дона Эстеллу97, — помнишь, был такой в семидесятые годы? Он пел
караоке и продавал записанные дома кассеты со своими песнями. — Она помолчала. — Никто не покупал.
В ее голосе слышалась столь пронзительная грусть, что я едва не заплакал.
— Ладно, Дин, — сказала Арлин, — тебе пора отправляться в АКК...
Дин кивнул, отсалютовал нам и сказал, что он еще вернется. Хью незаметно для мальчика закатил глаза.
Дин направился к выходу, и я уже собрался было спросить у Хью, как прошел сеанс гипноза, но мальчик
вдруг обернулся и укоризненным тоном произнес:
— Кстати, я раньше приходил, но вы мне не открыли.
— Меня не было дома, — солгал Хью.
— А машина стояла на месте.
— Я... уходил без машины.
— Неправда. Ты был дома.
— Почему ты так решил?
— Потому что через отверстие в почтовом ящике я видел твои ключи в дверях.
Хью покраснел.
— Ладно. Я был дома. А теперь чеши отсюда.
Дин закрыл за собой дверь.
— Значит, ты его все-таки впустил? — спросил я.
— Арлин выносила мусор, и он прошмыгнул у нее за спиной.