к природе, усилившейся в эпоху капитализма. Она ищет противников вовне и пытается их покорить, не обращена внутрь себя и источники существования тоже находит вовне — в других людях, природе, истощая и их и ее. При большой интенсивности и масштабах это приводит к гибели всех.
Главная трудность — осознать, что агрессивно-потребительское отношение к природе — зло дня нее и самого человека. Человек вынужден бороться с природой и обречен на борьбу при всех возможных способах производства, и не правы те, кто забывает, что единство человека и природы противоречиво. Но отсюда отнюдь не следует вывод, что надо противоречие еще и еще обострять, приближая экологическую катастрофу и надеясь, что человек сможет адаптироваться к любым изменениям. Ведь победа над природой не то, что победа в футбольном матче, когда после финального свистка судьи победители и побежденные уходят отдыхать. Борьба с природой никогда не кончается, но победа над нею оборачивается для человека поражением, поскольку сам человек — часть природы, а природа — порождающее его начало.
Отношение общества к природе в нашей стране выражалось словами И. В. Мичурина: «Мы не можем ждать милостей от природы, взять их у нее — наша задача». Как будто милости можно взять силой! Именно стремление взять как можно больше, часто безрассудное, хотя и вполне рациональное, привело к тому состоянию, которое хорошо описывается современной модификацией знаменитого афоризма «Мы не можем ждать милостей от природы, мы у нее слишком много взяли».
В эпоху НТР понятие борьбы с природой нуждается в уточнении, с тем, чтобы им не оправдывалось уничтожение природы. Когда шли с рогатиной на медведя — это была борьба; когда же безжалостно убивают, часто потехи ради, животных с вертолета, язык не поворачивается назвать это борьбой. Веками человек был вынужден бороться с природой, и вот теперь впервые он может ее уничтожить. Говорят о том, что борьбу с природой надо усиливать, поскольку грозят стихийные бедствия и т. п. Но никакие стихийные бедствия не оправдывают уничтожения многих видов жизни на Земле, и сейчас главным «стихийным бедствием» для природы и человека является он сам.
Даже наука под видом исследования вносит свою лепту в подобную «борьбу». В периодической печати приводится немало примеров жестокого обращения с предметом изучения (например, подсчет морских котиков на Дальнем Востоке, приведший к их массовой гибели). Ясно, что подобная «научная» деятельность оказывается ответственной за экологические трудности уже не только в моральном, но и в правовом смысле. Уничтожение животных под предлогом их изучения и социально и экологически преступно и, конечно, не приносит ничего, кроме вреда, самой науке.
Современная экологическая ситуация требует коренного пересмотра сложившихся, в том числе в нашей литературе 30—50-х годов, стереотипов мышления и поведения, ориентированных на дальнейшее ожесточение того, что называют «борьбой с природой». На деле подобная «борьба» часто превращается в средство безжалостного уничтожения природной среды. Борьба может иметь место и в рамках единства человека и природы, и в рамках их разрыва. В последнем случае это не борьба как источник развития, а способ деструкции. Движущая сила прогресса — своевременное разрешение противоречий, но этого не добьешься на путях борьбы, превысившей свою меру, подрывающей основы существования активной части саморазвивающей системы и ее в целом и ведущей поэтому к гибели системы и ее отдельных частей.
Это не значит, что отныне понятие борьбы в применении к отношению человека и природы следует исключить, а означает только, что объективно и опасно сдвинулась граница между противоречием и гармонией человека и природы и надо что-то делать с целью возвращения к тому устойчивому сущностному единству, которое обеспечивает целостное функционирование системы «человек — природная среда».
Человек, поскольку он является человеком, должен относиться к природе душевно-духовно, и адекватное выражение такого отношения — любовь к природе и творческое отношение к ней. Чтобы быть способным к целостной эволюции своих душевных и духовных потенций, человек должен стремиться к постижению природы во всем ее богатстве, творческому преобразованию ее. Стремление к этому лежит в самой природе человека, поскольку одна из высших, присущих ему по природе его потребностей — потребность в творчестве. Напомним, что К. Маркс понимал творчество как средство формирования богатого и всестороннего, глубокого во всех его чувствах и восприятиях человека.
Крупнейший советский психолог А. И. Леонтьев подчеркивал, что «…личность не может развиваться в рамках потребления, ее развитие необходимо предполагает смещение потребностей на созидание, которое одно не знает границ»{33}. Говорят также о творческой сущности человека. При этом творчество как созидание нового («самодовлеющей предметности», по А. Ф. Лосеву) проявляется не только в сфере искусства, науки и техники, но и в более широком плане отношений человека и природы.
Применительно к науке вопрос о роли творчества как будто не возникает. Творчество является здесь чем-то само собой разумеющимся, поскольку без него прогресс науки был бы невозможен. Очевидно, что чем более творческий характер носят исследования взаимоотношений человека и среды, тем выше экологическое значение науки. Однако если наука и техника рассматривают природу только как объект и основаны на противопоставлении человека и природы, то они тем самым также становятся источником и следствием потребительства. Н. С. Коноплев справедливо рассматривает понимание природы как объекта и последующую отстраненность человека от природы как условие потребительского отношения к ней{34}.
В то же время подлинно творческий продукт «…не есть ни субъект, ни объект, но субъектно-объектное творчество, которое только при том необходимом условии и может быть творческим продуктом и, конечно, продуктом творческого акта, если мы в таком художественном произведении уже не различаем ни субъекта, ни объекта»{35}. Выше говорилось об экологическом значении понимания взаимодействия человека и природы как субъект-объектного единства. В свете только что отмеченной характеристики творчества становится ясно, что именно оно является адекватной формой взаимодействия человека и природы, а также целостного развития самого человека.
Творчество обладает также в отличие от потребительства ярко выраженными эстетическими параметрами, которые необходимы, как будет показано дальше, для гармонизации взаимоотношений человека и природы. Это следует хотя бы из того, что творчество увеличивает разнообразие в природе и культуре, а таковое неразрывно связано с красотой, так что можно даже сказать, что красота есть гармоничное разнообразие. Но разнообразие необходимо также для устойчивости жизни (стало быть, есть закон ее) и играет важную роль в этических построениях. Творчество связано, таким образом, со становлением единства истины, добра и красоты. Сохранение и творение разнообразия в природе предстает в качестве важной задачи современной культуры.
О важности творческого ответа на экологический кризис для дальнейшего существования цивилизации говорилось в первой главе. Творчество выступает как объективная возможность встречи человека и природы, их целостного общения и, стало быть, утверждения гармонии человека и природы. При этом ценностная установка приобретает онтологический смысл. Но для того чтобы эта встреча стала возможной, необходимо преодоление натурализма, сводящего человека к природе, и социологизма, сводящего природу к человеку.
Природа в своей иррациональной глубине всегда была источником человеческих прозрений, импульсом его интуиции и должна сохранить эту позицию в дальнейшем. Аналогично сказкам и загадкам, она развивает фантазию человека. Она способна переродить его, когда он открывается ей, доказывая этим, что творит его. Само раскрытие творческих способностей человека зависит от состояния природы и отношения человека к ней.
Испокон веков природа, прежде всего дикая и сельская, давала импульс творчеству человека, тогда как город выполнял функции места творческой встречи людей и созидания культуры. Первобытный человек, устраивая магические обряды и приурочивая их к сельскохозяйственным работам, соединял художественно-творческий и преобразовательный моменты в единое целое. Сейчас нетронутой человеком природы становится все меньше, сельская местность и труд урбанизируются и индустриализируются, а город зачастую предлагает монотонность конвейера и канцелярского труда рабочим и служащим, да скуку праздным слоям.
Учитывая роль природы в раскрытии творческих потенций человека, один из главных вопросов, который должен быть выяснен, — вопрос о том, как нынешняя вещественно, энергетически и информационно загрязненная среда обитания влияет на творческие потенции человека. Сейчас начали подсчитывать экологически обусловленную заболеваемость, и это важно не только в смысле обеспечения физического здоровья. Не исключено, что человек должен сначала очистить себя от всего чуждого его природе, а затем окажется способным в большей мере творить и любить. Как бы то ни было, критерий развития (и его частной характеристики — роста) должен определяться степенью улучшения условий для полного выражения созидательных способностей человека.
Экологически наилучшая стратегия оказывается соответствующей высшему желанию и высшей цели человеческого развития.
Поднятие себя до духовно-душевного состояния есть самотворение. Последующее распространение этого состояния на природу в раскрытии ей себя есть творческое преобразование природы — один из необходимых шагов в преодолении экологического кризиса.
Творчество целостно и универсально и составляет предпосылку обретения целостности, в то время как потребительство одномерно, ориентировано на отдельные стороны природы. Человек не откажется от гетеротрофного потребления окружающей природы, но главным результатом его должно быть не производство, направленное на еще большее потребление (в этом случае попадаем в заколдованный круг, из которого нет выхода), а реализация душевно-духовных потребностей. Творчество противостоит потребительской ориентации, поскольку оно самоотдача, самораскрытие человек