(Целует мать и выбегает из комнаты.)
Н а д е ж д а. С чего такие нежности? Однако… Для меня ли был этот поцелуй?
А н т о н. Ты не заметила, кто это из дверей прошмыгнул в палисадник?
Н а д е ж д а. Не обратила внимания.
А н т о н. Очень знакомая фигура. Удивительно походит на мою дочь.
Н а д е ж д а. Полно, Антон!
А н т о н. А что?
Н а д е ж д а. Однако…
М и х е й (в дверях). Клавдея! Ушла… А! Проведать явились?
Н а д е ж д а. Врач велел тебе лежать. Почему не слушаешься?
А н т о н. Сдаваться не хочет. Верно, Михей Федорович?
М и х е й. Время не пришло… Что на площадке?
Н а д е ж д а. Шестого ноября мы должны и пошлем телеграмму в Цека о пуске первой очереди… Антон весь город поднял на помощь.
М и х е й. Он может. Слесарем начинал.
А н т о н. Кровельщики — тоже народ способный. Не верю я рассказам, будто вчера один хороший мастер расчет просил. Всю жизнь мечтал строить на века, а вдруг решил отступить. Дай, думаю, поеду, посмотрю на человека. Что с ним произошло? Откуда такие мысли? Почему он вздумал из самой первой шеренги вильнуть в сторону? Не должно быть такого. (Прислушивается.) Я так думаю, что всех-то Кряжевых, весь мастеровой люд на земле, и не сосчитать. Обличием разные, а характер один. С кровью их не оторвешь от любимого дела… А вот…
М и х е й. Вот-вот… (Хотел было забегать по комнате.) У кого мне еще прощения просить? У кого?
Н а д е ж д а. Просил?
М и х е й. А ты что? Прикажешь на печи отсиживаться? Нет. Не утолкаешь. Меня не скоро с ног сшибешь. Я на работу пойду.
А н т о н. А что? Я так и говорил — ошибка получилась. Недоразумение. Михей Кряжев не отступал и не отступит. (Надежде.) Идут?
Н а д е ж д а (подходит к окну, всматривается). Должно быть, кожевники или пристанские.
Доносятся далекие звуки духового оркестра.
А н т о н. На работу же пока, Михей Федорович, не ходи. Побереги себя. Отдыхай. Впереди дел хватит. Да еще какие дела-то будут! Этот гигант малюточкой покажется по сравнению с тем, что начнем строить. Там потребуется развернуться пошире, поразмашистее. По-нашенски! А что? Отдыхай. (Надежде.) Пойду встречу. (Уходит.)
Музыка слышна громче и громче. Совсем близко она обрывается. Молодые голоса запевают:
«Мы дети тех, кто выступал
На белые отряды,
Кто паровозы оставлял,
Идя на баррикады…»
Песня удаляется.
Входит Е л е н а И в а н о в н а.
Е л е н а. По какому случаю распелись?
Н а д е ж д а. Комсомольцы-кожевники идут помогать. Завтра с утра студенты выходят на площадку. Проследи за Сергеем, чтобы он не вздумал в ботиночках щеголять, пусть наденет сапоги, ватник. Обо мне же, прошу, не беспокойся.
Е л е н а. Не нравится — не надо. А Сергея направь на кровлю, пусть за своего деда работает.
Михей молча уходит.
Н а д е ж д а. Не трогай его.
Е л е н а. Давно такого не переживала. А на душе у меня, грешницы, тяжести нет. Нет. Простит меня Любаша, что я, пока она там, в больнице, про радость могу говорить. Есть она. Скворцов приехал. Слышишь? Заходил он. Павлик в это время в школе был. Умный Алеша, не хочет сына пока волновать. Пришла Людмила с работы — я ей сказала. Она даже пошатнулась. Осталось мне с ними разобраться, перешагнуть последнее, а там могу спокойно… доживать. Я свое сделала.
Н а д е ж д а. Нет, мама, до конца далеко. Многое у нас впереди, а хорошее — без края.
Входит Л ю д м и л а.
Л ю д м и л а (сестре). Отец сказал, что ты дома. Прогну — убеди Скворцова, пусть он оставит меня и сына в покое. Зачем он приехал? Кто его звал? Мы с ним чужие.
Е л е н а. Нашел его Антон. Звала я. Письмо под мою подсказку Любочка сочиняла. Не хочешь, а будет у Павлика отец. (Надежде.) Уезжай. Там тебя много народу ждет.
Н а д е ж д а. Я тоже поджидаю гостя. (Людмиле.) Сломай себя.
Е л е н а. От правды никуда не уйдешь.
Л ю д м и л а. Ха! Судьи! Оставьте меня в покое. Я сама могу распоряжаться собой. Негодна я? Что же раньше молчали? Отреклись бы. Выгнали бы.
Н а д е ж д а. Материнство спасло тебя от этого. Сын.
Л ю д м и л а. Вот как? (Садится, плачет.)
Н а д е ж д а. Больно глядеть на тебя. Как бессмысленно, впустую потратила ты силы! Прежняя жизнь более жестоко обошлась с Михаилом. Но он все же сберег любовь к труду, к призванию. Запоздалое его счастье, но счастье. Разве тебе не хотели помочь? Расплачивайся.
Е л е н а. У Алеши душа — как ручеек прозрачный. Да тебе ли это видеть? И простит, и забудет.
Л ю д м и л а. Но что, что я ему скажу?
Е л е н а. Как сына обманывала, как живого отца похоронила. Вспомни, как парнишка пришел из школы и спрашивал, почему у него нет папы. Как ты тогда корчилась да изворачивалась, а правды так и не сказала. Теперь скажешь.
Л ю д м и л а. Разве Алексей поймет, что было четверть века назад?
Е л е н а. Не прибавляй. Десять лет.
Л ю д м и л а. Нет, надо начинать с того дня, когда Надежда ушла с Петром, когда умерла Верочка, а я осталась. И… и… решила жить по-своему. (Пауза.) Ведь я любила Алексея. Правда, мама. Не смотрел бы он на меня как на святую, проще было бы.
Е л е н а (прислушивается). Испугалась любви. Да только та и хороша, что дорого достается. А легко приходит — легко и уходит.
Л ю д м и л а. Ладно. Пусть. Теперь мне терять нечего. Коли приехал, значит, до сих пор любит. Ну и прекрасно.
Е л е н а. Вот, наверное, он. (Подходит к двери, открывает.) Пожалуйста. Проходи, Алеша.
Входит С к в о р ц о в.
С к в о р ц о в. Добрый вечер, Елена Ивановна! Здравствуйте, Надежда Михеевна!
Е л е н а. Здравствуй, голубчик.
С к в о р ц о в (увидев Людмилу). Я приехал… вернулся. Вы очень жестоко, бессердечно поступили со мной.
Л ю д м и л а. Я… я понимаю…
С к в о р ц о в. Не ответить ни на одно письмо! Умолчать, что растет сын! Ты обворовала, ограбила ребенка. Пощади мальчика, не уродуй ему душу. Об остальном я не говорю.
Л ю д м и л а (после молчания). А у тебя… у нас хватит сил? Только ты не проси, не требуй, чтоб я говорила о себе. Если можешь, просто прости.
С к в о р ц о в (достает из кармана платок). Вытри свои слезы.
Людмила утирает.
Я хочу взглянуть на сына. Он спит?
Л ю д м и л а. Да. Идем.
Уходят.
Е л е н а (скрывая волнение). Почему не раздеваешься?
Н а д е ж д а. Что? (Смотрит на часы.) Еще пять минут обожду.
Слышится осторожный стук.
Н а д е ж д а (подходит к двери). Войдите.
Входит Г л а д ы ш е в. Он обрюзг, ссутулился.
Молчание.
Г л а д ы ш е в. Добрый вечер. Я слышал, у вас несчастье? Я могу с радостью помочь.
Н а д е ж д а. Вы хотели меня видеть?
Г л а д ы ш е в. Да. В мои намерения не входит ничего такого, что бы могло углубить пропасть между нами. Наоборот. Позвольте, я сяду?
Н а д е ж д а. Садитесь.
Г л а д ы ш е в. Благодарю. (Сел.) Я считаю, что нам пора покончить наши давние распри. Впереди у меня место на кладбище, купленное задолго до революции, как полагалось делать порядочному человеку. Но теперь, кажется, и такая собственность аннулирована? Я одинок. Понимаете — одинок. Мой дом опустел. Жена умерла, сын — сын тоже… Но у меня есть внук! Да! Вы отняли у меня сына, но внука…
Н а д е ж д а. Он рос у вас на глазах. Вы каждый день могли его видеть и видели. Но не желали его признавать.
Г л а д ы ш е в. Я заблуждался.
Входит М и х е й. Молча слушает Гладышева.
Сергей Петрович — мой отпрыск. Мое право — сделать его наследником, вручить ему остатки уцелевшего состояния, накопленного честным трудом. Эти годы я только проживал, но еще кое-что осталось.
М и х е й. О чем он говорит?
Г л а д ы ш е в. У меня сохранились, конечно, не деньги, а дорогие вещи. Наконец, мой дом. Пусть юноша примет от меня дар, пока я жив. После меня все достанется неведомо кому.
М и х е й. Что же ты смотришь, Надежда? Чего слушаешь?
Н а д е ж д а (жестом останавливая отца, подходит к окну). Во сколько оцените этот завод?
Г л а д ы ш е в. Он не мой.
Н а д е ж д а. Да… Петр был богаче вас… Иногда он страшно голодал, замерзал, его травили, как зверя, истязали на допросах, приговаривали к смерти, но он сумел, добыл, не только для одного сына, самое дорогое на свете — свободу. Всю страну наследует наш сын. О его счастье заботятся миллионы…
Г л а д ы ш е в. Слова! Вы отказываетесь? Михей Федорович! Елена Ивановна! Вы-то должны понять!
Н а д е ж д а. Вы ничему не научились, ничего не поняли. Остались господином Гладышевым. Прощайте.
М и х е й. Смотри — живучий! Да чем же из таких гниль-то можно выбить? А? Ну, постой, постой… Собери меня, мать… Кому говорю! Пока уродцы водятся, отдыхать некогда… Собирай!
Елена Ивановна поспешно уходит.
Г л а д ы ш е в. Кто поверит в ваше бескорыстие… Революции были и прежде… История менялась, но золото оставалось золотом… Долго ли просуществуют ваши дензнаки…
Н а д е ж д а. Дольше, чем вы предполагаете.
Г л а д ы ш е в. Вы поймите, что этим я доказал свою лояльность… Оцените эту жертву…
М и х е й (Надежде). Опять идут?
За окнами приближается песня.
Н а д е ж д а. Пристанские.
М и х е й. Где мать так долго копается?
Входит Е л е н а И в а н о в н а.
Е л е н а (подает мужу тужурку, шапку). Сразу-то шибко не старайся.
М и х е й. Не учи.
Песня под окном:
«И останутся, как в сказке,