Г е н н а д и й. За промтоварами ездили?
В а л я. Нет.
Г е н н а д и й. А на студенток не похожи. Багажа многовато.
Д а ш а (приносит последние узелки). Кажется, все. Порядочки! Ни одного носильщика. Даже вся взмокла. Лучшее платье помяла, извозила.
Гудок паровоза. Шум движения поезда.
В а л я. Смотри. С нами прощаются.
Д а ш а (кокетливо улыбается, грациозно машет платочком, кричит). Счастливо! Счастливо! (Вздохнув.) Случайная лирика. (Деловито.) Что ж, Валентина Ивановна, обдумаем дальнейшие шаги.
Г е н н а д и й. Теперь я знаю, кто вы.
Д а ш а (Вале). Ты с ним откровенничала?
В а л я. Нет.
Д а ш а (Геннадию). Быстро определяете. Кто?
Г е н н а д и й. Птички перелетные. Туда-сюда и обратно.
Д а ш а. Смотри какой понимающий! Ты что же, по самый пуп в землю врос? Оттого шибко сознательный?
Г е н н а д и й. Виноват. Я без всякого умысла. Если не так — беру слова обратно.
Д а ш а. Так или не так, но я не имею привычки первому встречному раскрывать свою автобиографию.
Г е н н а д и й. И не надо… Я ведь… Скажу прямо — понравились вы мне. Хватка у вас крепкая. Нигде, видать, не пропадете.
Д а ш а. Обходимся без заступников. Между прочим, неприлично с двухдневной щетиной напрашиваться на знакомство. Побрейтесь. Парикмахерская наискосок от райплана. Два рубля. С одеколоном — три.
Г е н н а д и й. Замечание верное. Согласен. Схожу. (Уходит.)
В а л я. Послушный.
Д а ш а. Щенок. Без надобности произвела впечатление. Стереги его барахло… В общем, началась глухая периферия. Каждый из любопытства норовит залезть в самую душу.
В а л я. У меня ее уже не осталось.
Д а ш а. Я тебя предупреждала. Могут быть очень милые встречи. Особенно с твоим папашей. Подумаю — поджилки трясутся. Скажет: «Вон! Чтоб духу не было!» Не посмотрит, что ты дочь.
В а л я. Дочь?!
Д а ш а. Какая ни на есть, а родная кровь. Ты не сердись, а поверь — напрасно говорят, что ведьмы женского пола. Ивану Петровичу только помело да ступу — и настоящая баба-яга.
В а л я. Как тебе шутки на ум идут?
Д а ш а. А ты не переживай. Бросай свои скорби. И держись, пожалуйста, независимо и гордо. Отступать поздно. (Роется в сумочке.) Денежки — тю-тю. Я все надеялась на облигации выиграть, а не везет. Если обратно ехать, то придется на буфере или на подножке.
В а л я. Я все равно останусь. Останусь.
Д а ш а. Я сразу работать пойду. На мамашиной шее сидеть не буду. Пусть ко мне сунутся с критикой. Придавлю патриотическим порывом. Стопроцентная патриотка.
В а л я. Прошу тебя об одном — ничего, даже маме, не говори про меня.
Д а ш а. Ты что? Не знаешь, как я могу отчеканивать любую правду?
Валя заплакала.
Валентина! Что ж, давай лить в четыре ручья.
В а л я. Последний раз… Больше никто не заставит.
Д а ш а. Кончили.
Подходит Л у ш а.
Л у ш а (вслух). Нет — и не надо.
Д а ш а (певуче). Лушенька! Не узнаешь! Здравствуй.
Л у ш а (сухо). Здравствуйте.
Д а ш а. Кого встречаешь?
Л у ш а. Вас.
Д а ш а. Какая прелесть!
Л у ш а. Насовсем приехали?
Д а ш а. Ну, что ты! Только погостить.
Л у ш а. Вот Иван Петрович-то обрадуется!
В а л я. Где он?
Л у ш а. На нефтебазе. Может, сюда завернет.
В а л я. Вот и хорошо. Скорее увидимся. Мама здорова?
Л у ш а. Бегает. Ты никак овдовела?
В а л я. Откуда взяла?
Л у ш а. От кого-то слыхала. Будто тебя муж бросил.
Д а ш а. Чего только не придумают кумушки! Я бы их дустом травила.
В а л я. Пусть говорят.
Д а ш а. Лушенька, как я рада тебя видеть! Как ты похорошела! Не шофером ли работаешь?
Л у ш а. Им. А что?
Д а ш а. Почище и приятнее, чем навоз вилами ворочать. Помнишь, как нам приходилось? Аж в животе все обрывалось… Молодец!
Л у ш а. Что ты в городе делала?
Д а ш а. Главным образом танцевала в театре оперы и балета. За даму.
Л у ш а. Артисткой была?
Д а ш а. Не похоже?
Л у ш а. Платье хорошенькое.
Д а ш а. Самое простенькое. Дорожное. Для путешествий. Есть получше. Для выходов.
Л у ш а. Понимаю. Могу тебя порадовать: Егор Трофимович к нам вернулся.
Д а ш а. Что ты?
Л у ш а. Секретарем избрали. Женился. Городскую взял.
Д а ш а. Красивая?
Л у ш а. Ему знать.
Д а ш а. Вот какие дела. (Пауза.) Не зазнался, не загрубел Егор Трофимович? Не откажется от старых друзей?
Л у ш а. От новых не знает куда бежать.
Д а ш а. Нас-то обходить не станет. За это я спокойна. Что ж, приглашай в свой лимузин. Мы быстренько погрузимся, и промчи нас с ветерком, с шиком.
Л у ш а. Как прикажет Иван Петрович.
Д а ш а. Ты же сказала, что нас встречаешь?
Л у ш а. Вас! Архитектора.
Д а ш а. Ась? Кого?
Л у ш а. Архитектора.
Д а ш а. Ой, умора! Архитектор — в Заливино! Валя, слышишь, куда рванули? (Луше.) То-то ты заважничала. Где же он?
Л у ш а. Видно, обманул, не приехал.
Д а ш а. Значит, трепачишка. Разве настоящий, солидный поедет в какое-то Заливино? Впрочем, все к лучшему. Ну-ка, покажи свою машину. Обожаю цвет какао со сливками. (Увлекает за собой Лушу.)
Л у ш а. Не суетись. Сказала — без приказа не повезу.
Д а ш а. Лушенька, брось серьезничать. Вспомни, какими подруженьками мы были. Неужели все водичкой унесло?
Уходят. Появляются Т и х о н о в и Л е н а.
Т и х о н о в. Должны были встретить — и никого нет. Похоже на хамство.
Л е н а. Ну что ты! Есть какие-то пределы.
Т и х о н о в. Посмотрим. Посидим в тени.
Садятся. Молчание.
Мне до сих пор не верится, что это ты ехала со мной, что вот здесь, рядом, сидишь ты, Лена, а не твой призрак. Это ты?
Л е н а. Я, я, Лена.
Т и х о н о в. Как ты решилась?!
Л е н а. О чем ты спрашиваешь!
Т и х о н о в. Я поглупел от счастья.
Л е н а. Ты правда счастлив?
Т и х о н о в. В вагоне я так и не мог уснуть. И пока ты спала, я смотрел на твое лицо и хотел одного: пусть поезд никогда не останавливается, пусть не будет этой станции — лишь бы как можно дольше ты была со мной. Если бы ты знала, как я тебе благодарен, что ты рядом, да еще в этой злосчастной командировке. Что будет впереди — не хочу думать. Разлюбишь ли ты меня, станем ли мы чужими? Сейчас я верю — ты любишь.
Л е н а. Конечно, люблю. Глупенький мой! Не надо сомнений.
Т и х о н о в. Но если со мной происходит что-то подобное чуду, достоин ли я его?
Л е н а (тихо). Достоин.
Т и х о н о в. А вдруг я потерплю крах?
Л е н а. Этого не случится.
Т и х о н о в. Конечно, смешно, что председатель колхоза, этакий просвещенный колупай, бракует мой проект, одобренный всеми. Я ему докажу…
Л е н а. Запомни одно — я с тобой, чтоб помогать тебе. (Полушутливо.) И знай, что я не перенесу, если наши мечты, наши замки бесследно исчезнут на глазах изумленных владельцев. (Убежденно.) Мы обязательно получим акт о безоговорочной приемке проекта.
Т и х о н о в. Другой я просто не возьму. Зачем он мне? Нет, нет!
Л е н а. Только не настраивай себя заранее против Буданцева. Прояви побольше терпения, снисходительности. Я убеждена, что порядочных людей больше, чем злых, недобросовестных. Верь, как я, в доброту — и все обойдется наилучшим образом.
Т и х о н о в (нежно целует ей руки). Ты права. Я иногда могу зарваться. Останавливай меня. Будь моим ласковым другом. Моей опорой.
Л е н а (быстро смахивает набежавшие слезы). Я никогда тебя не оставлю.
Т и х о н о в. Леночка! Маленькая!
Л е н а (шепотом). Не пугайся. Это хорошие слезы.
С независимым видом идет Д а ш а.
Д а ш а. Лушка заупрямилась. Не желает везти. (Заметив Тихонова и Лену.) Не знаешь, может, попутчики?
В а л я. Не смотри.
Д а ш а (посмотрев). Она — ламота?.. Потерпеть не могут. Любезничают при посторонних.
Слышен голос Ушакова: «Как не приехал? Проглядела!»
Егор. Приготовимся. Ты помалкивай.
Идет У ш а к о в, за ним — Л у ш а.
У ш а к о в (увидев Тихонова). А это кто, по-твоему?
Л у ш а. Вы говорили, что он один, а их двое. Догадайся.
У ш а к о в. Резонно. Товарищ Тихонов? С приездом! Забыли?
Т и х о н о в. Нет, помню — товарищ Ушаков. Здравствуйте.
У ш а к о в. Очень рад вас видеть.
Т и х о н о в. Я тоже. (Указывая на Лену.) Познакомьтесь. Работник нашей мастерской Елена Федоровна.
У ш а к о в. Ушаков.
Л е н а (подавая руку). Слышала о вас от Сергея Николаевича.
У ш а к о в. Прошу в машину. Поезжайте, отдохните. Мы с товарищем Буданцевым вынуждены задержаться. А вот и он.
Д а ш а (Вале). Замри. Сошлись два ирода.
Валя сжалась, стараясь остаться незамеченной. Справа идет Б у д а н ц е в. За ним, нагоняя его, опешит З а д о р о ж н ы й.
З а д о р о ж н ы й (настигнув Буданцева, останавливает его поодаль от остальных). Ну и шаг у тебя угонистый!
Б у д а н ц е в (обернулся). Привет, Яков Наумыч. Каким ветром?
З а д о р о ж н ы й (увидев Ушакова, небрежно кивает ему). Почему оба отираетесь на станции?
Б у д а н ц е в. Мимоходом. Заглянули на нефтебазу. В общем, держим путь в райком. Якутин вызвал.
З а д о р о ж н ы й. И меня пригласил. Чего набедокурили? Сенокос проваливаете?
Б у д а н ц е в. По-нашему — нет, а сверху видней.
З а д о р о ж н ы й. С кем это стоит Ушаков?
Б у д а н ц е в. Мало ли у него приятелей. Вот с тобой никак не сойдется поближе.
З а д о р о ж н ы й. Необъезженный.
Б у д а н ц е в. Обломай.
З а д о р о ж н ы й. Придет черед. Сводку прихватил?