А н и с и м. Видишь ли, был здесь недавно твой, первый…
С о ф ь я М и х а й л о в н а. Нет! Нет! (Пауза.) Что ему нужно? Чего он еще хочет? Зачем ты мне сказал?! Умер он для меня, умер.
А н и с и м. Я и не хотел. Но и не предупредить тоже нельзя.
С о ф ь я М и х а й л о в н а (решительно). Говори.
А н и с и м. Пока, говорит, одна живет, пусть не беспокоится. Не покажусь. А если что — вернусь. Понял так, что другого не хочет допустить.
С о ф ь я М и х а й л о в н а. Убить, что ли, грозился? Кого? Меня? Другого?
А н и с и м. Кто его поймет.
С о ф ь я М и х а й л о в н а. Ладно, Анисим, учту. Спасибо, что сказал.
Уходит. На крыльце появилась В а с е н а. Она закончила работу, привела свою внешность в порядок, и, видимо, ждала ухода Софьи Михайловны. Проводив ее взглядом, тихо приблизилась к Анисиму.
В а с е н а. Ну как, уходишь или нет?
А н и с и м. Была бы ты поумнее, ты бы о чем другом спросила. А то затвердила — уйдешь, не уйдешь, когда уйдешь?
В а с е н а. А если это для меня самое главное. Ну так как?
А н и с и м. Чего спрашивать. Поди, от слова до слова подслушала. Кончила убирать?
В а с е н а. Кончила.
А н и с и м. Ну и ступай домой. А завтра берись мыть в побеленных комнатах. Керосин я принес, под лестницей поставил.
В а с е н а. Что завтра, то завтра. А ты мне ответь.
А н и с и м. Отстань!
Шум приближающейся груженой машины.
В а с е н а (взглянув в сторону). Должно быть, уголь привезли. Это куда ж он едет-то?
А н и с и м. Стой! Стой! Не видишь, где объезд. Куда тебя несет? Там объезжай. (Тихо.) Ну, народец.
В а с е н а. Новенький, должно быть Не знает порядков.
А н и с и м (громко). То-то. Вот там и сваливай, за домом. (Васене.) Дурак во всем всегда новенький, за что ни возьмется.
В а с е н а. Вижу, останешься. Прирос. Никуда не уедешь. А поговорить с Софьей, конечно, следовало.
А н и с и м. Ты с чего это разговорилась? Мало наработалась?
В а с е н а (смотрит на него влюбленно). Как же я без тебя останусь? Пропаду, от тоски погибну.
А н и с и м. Отстань, Васена. Уйду или нет, мое дело.
В а с е н а. А меня пугать не надо. Ну, хорошо, поедешь, а памятник с собой повезешь?
А н и с и м. Какой памятник?
В а с е н а. Те пластины-то медные, где про себя написал?
А н и с и м (едва сдерживаясь). Откуда ты это взяла? Чего придумала?
В а с е н а. Знаю. Все знаю. Ты будто глыбу мрамора искал, а Славка посоветовал медью заменить. Со станции листы тебе приволок. Поставь, поставь, Анисим. Будь и ты великим.
А н и с и м (вконец озлившись). Хватит рассуждать. Марш отсюда!
На крыльце появляется М а р и я Г а в р и л о в н а, кутаясь в шаль.
М а р и я Г а в р и л о в н а. Анисим, кто это кричит?
А н и с и м. Да вот так случилось… Разговариваем тут.
М а р и я Г а в р и л о в н а. К чему повышать голос. На женщину…
А н и с и м (тоскливо). Конечно, не надо бы.
М а р и я Г а в р и л о в н а. Здесь становится шумно. Маляр поет что-то дикое.
А н и с и м. Я ему скажу.
М а р и я Г а в р и л о в н а. У него совсем нет слуха. (Пауза.) Почему так долго не возвращается Иван Прокопьевич? Я так беспокоюсь.
Вернулась в дом.
А н и с и м. Уходи. Из-за тебя перед людьми совестно.
В а с е н а. На меня кричит, а перед ней и тихий, и вежливый. А что она тебе? Что? Ботало ты коровье, а не мужик. Никакой самостоятельности нет, а тоже бороду отпустил.
А н и с и м. Уходи. Не растравляй. Был бы выпивши… Да и то не поможет. Возни с тобой много будет.
В а с е н а. Да уж, конечно, не дурочка.
А н и с и м. Не сердись. Это так, вырвалось. Нехотя. Не до тебя мне, Васена. Душу свою хочу под жизнь подогнать. Что? Сообразить не можешь, как это бывает? А говоришь — не дурочка.
В а с е н а. Больно много мудришь.
А н и с и м. Просто жду, когда моя душа и жизнь вот так друг к другу подойдут. Ни ее, ни меня не останется, а будет одно. Ты лучше выброси из головы это самое. К чему я тебе? Кроме горьких слез, ничего не увидишь.
В а с е н а. А оттого, что я одна, что судьбы нет, тоже слезы не слаще. Льешь, будто виновата, что на свет родилась. На мой характер, уж коли плакать, так от настоящей причины.
А н и с и м. Вот и береги свой характер, а меня оставь в покое. Что я тебе, вдовец, ищи помоложе.
В а с е н а. С виду ты только степенный, а внутри как есть шальной. Чего хочешь, сам не знаешь. Будешь метаться с места на место и кончишь где-нибудь в канаве. Сгинешь без всякого следа.
А н и с и м. А я хочу след оставить. Слушай, Васенка. Все мы теперь космонавты. Иван Прокопьевич, хоть в центр земли лезет, — тоже космонавт. Да, да… Как взяли меня в тридцатом году еще совсем сопляка, как запустили в социализм, сколько я всяких оборотов сделал. Я не жалею, что носило меня и так, и эдак. И впереверт, и волчком, и тараном. И что это самое трение калило меня добела. И сколько раз я совсем невесомым был. Но случалось, так шагал, что после меня фашистские танки кострами пылали, знаменитые города ключи на блюдах выносили. Разве я виноват, что страна к коммунизму повернула, а меня как раз совсем на другую орбиту, по воле дураков, забросила. И опять я стал невесомым. Разорили, идиоты, наш колхоз. От этого я не силы потерял, а сердце надорвалось. Гнул, гнул спину, за десятерых работал, а как два года подряд выдали на трудодень по рупь-целковому, да еще лодырем обозвали — порвалось что-то во мне. Побросал все и ушел без оглядки. Пропадай пропадом такое житье. И сколько нашего брата вроде меня не на тех орбитах крутит, страшно подумать. (Пауза.) Верно, шальной я стал. И радости со мной не увидишь. Обманывать не хочу. Вот если снова стану на свое место, укреплюсь… И вообще, учти — мужей скоро совсем отменят…
В а с е н а. Кто это посмеет?
А н и с и м. Сами бабы. Соберутся в Кремле и решат. Чем друг у друга этих подлецов отбивать да переживать — ликвидировать мужей как класс.
В а с е н а. Война начнется.
А н и с и м. Утихомирят. А интересно бы посмотреть, как это бабы воюют.
В а с е н а. Смейся, смейся. (Вставая.) Я обожду. Вот с места не сойти, по-моему будет. Другой жены, кроме меня, тебе не видать.
А н и с и м. Ты… ты… Дикая. Провались пропадом, чучело.
В а с е н а. Все равно ты мой суженый.
А н и с и м. Кто меня тебе присудил? Покажи мне его. Убью вместе с тобой.
В а с е н а. Воля твоя.
Подходит взволнованный С л а в к а. Он с непокрытой головой, в рубашке с засученными рукавами, из-под которой видна тельняшка.
С л а в к а (шоферу, привезшему уголь). Обожди, дружок, не уезжай. Я с тобой до станции. (Анисиму.) Что же это происходит? Избить мне Краснощекова или как? Сознание не позволяет, а оставить так не могу.
А н и с и м. Чешутся руки?
С л а в к а. Прямо не знаю как.
А н и с и м. Васена, покажи ему этого присуждателя. Он на нем поупражняется. Душу отведет. Сколько сразу добрых дел совершит. Меня и от тюрьмы и от тебя избавит. Таню от безголового жениха.
В а с е н а (сдерживая слезы). Посмейся, посмейся. (Уходит.)
С л а в к а (проводив ее взглядом). Зря над ней потешаешься, дядя Анисим.
А н и с и м. А ты с каких пор стал мне племянничком, чтобы советы давать?
С л а в к а. Это так. Я сам за советом пришел. Таня мне рассказала, как ее Краснощеков хотел обыскивать. Я ее люблю и не позволю, чтобы мою невесту воровкой считали.
А н и с и м. Жених… «Невеста»… «Не позволю»… Прыткий больно. Собрался на станцию — поезжай. Кому Таня будет женой, тот ее чистой получит. Это моя забота, а не твоя.
С л а в к а (отступая). Анисим Романович, но ведь я… Ведь она…
А н и с и м. Я сказал.
Неторопливо уходит в дом.
С л а в к а (в недоумении). Признавал за жениха. Разрешал называть дядей. (Вернувшейся Васене.) Что с ним?
В а с е н а. А с тобой, со мной? С Таней? Ломается жизнь. (Показывая на дом.) И все вот из-за этих. Понаехали, и пошло все кувырком. И не то еще будет.
С л а в к а. Ну, это не причина. С ними жить интереснее стало. Помешалась ты на любви, пристаешь, наверное, к нему, злишь.
В а с е н а. Замолчи. Не трави.
С л а в к а. Ну, ну, уж нам-то с тобой никак ссориться не следует. Оба собираемся родными быть.
В а с е н а. Тогда женись скорее. Слышишь, увози куда-нибудь Таню. Пусть он останется один. Пусть. Как он тогда попляшет!
С л а в к а. Можно, конечно, уводом. Но я по-хорошему хотел, по уставу. А придется. (Пауза.) Скажи Тане, чтоб ждала, не ложилась спать. Мы с ней что-нибудь придумаем.
В а с е н а. Ладно. Слышишь, зовет.
С л а в к а (шоферу). Бегу, дружок. (Васене.) Не забудь. (Убегает.)
Из дома выходят А н и с и м и Т е р е н т и й.
Т е р е н т и й. Покурим, поговорим. (Васене.) Ягодка, когда на свадьбу позовешь? Надоело ждать — нутро изнылось.
В а с е н а. Не жди. Не позову. (Отвернулась.)
А н и с и м (останавливает Терентия). Не трожь ее. (Садится на другую скамейку.) Терентий, ты можешь молчать?
Т е р е н т и й. Это насчет Васены?
А н и с и м. Вообще.
Т е р е н т и й. Не первый год знаешь.
А н и с и м. Без песен можешь обойтись?
Т е р е н т и й. Работается веселее. Но можно и не петь.
А н и с и м. Вот и прекрати вытье. Мария Гавриловна жалуется. Жутко ей от твоего голоса.
Т е р е н т и й. Ну что ж, молча поработаем. С нее или с тебя пол-литра?
А н и с и м. Лопнешь. Да еще на пол поменьше лей. Столько нахлестал, Васена без рук останется, пока отмоет. С керосином мыть придется.
Т е р е н т и й. Все же жалеешь ягодку? За этим только и звал?