М а к а р. По моей оплошности вы выпили дозу безвредного, но очень сильного снотворного. Про все остальное вам расскажет Нина Петровна.
А л е в т и н а. Благодарю за разъяснение. (Пауза.) Чего вы ждете? Уходите. Или вы еще недостаточно насладились моим унижением? Кажется, вы досыта потешились надо мной, моими женихами, нашей семьей. Как я вас ненавижу. Видеть не могу. Я выслушала от слова до слова все, что здесь говорилось. Как великолепно вы умеете лгать. Как вы находчивы, как остроумны.
М а к а р. Что же вам помешало выйти, остановить меня, лично объясниться с Глебом Ивановичем, Евгением Семеновичем? В любой миг вы могли избавиться от душевных страданий. Что или кто вас удерживал?
А л е в т и н а (смутившись). Я хотела знать, где же предел вашим способностям. (Презрительно.) Сколько сил вы потратили на борьбу с ветряными мельницами. И каким оружием вы пользовались!
М а к а р. Какое заслуживали ваши знакомцы. За все прошу прощенья. А так как, вероятно, мы больше никогда не увидимся…
А л е в т и н а. Очень рада. А почему?
М а к а р. Нина Петровна находит, что после всего случившегося я не могу быть вашим соседом.
А л е в т и н а. Вполне согласна с мамой.
М а к а р. Поэтому позвольте на прощанье дать вам несколько советов. Разрешите?
А л е в т и н а. Если вам так хочется.
М а к а р. Как ваше самочувствие?
А л е в т и н а. Как-нибудь выдержу ваше присутствие еще несколько минут.
М а к а р. Благодарю. (Пауза.) По всем признакам вы хотите счастья. Так отбросьте навсегда обманчивые представления, навязанные заблуждения. Идите в жизнь своим путем. Принцы любви, о которых иногда говорит Нина Петровна, это миф, это последняя легенда. Вы считаете себя равноправной с мужчиной. Это правильно. И вместе с тем далеко не так. Вы выше, выше любого из нас. С тех пор как вы одна можете поднять на своих плечах всю семью, вырастить, воспитать детей, вам ли искать властелина над собой? Отрекитесь от этого заблуждения.
А л е в т и н а (поколебавшись). Что ж, отрекаюсь.
М а к а р. Но мужчины не хотят легко и просто уступать своих древних позиций. Они не желают отдавать своего допотопного права снисходительно одалживать вас своей любовью. Откажите им в этом праве.
А л е в т и н а (подумав). Отказываю.
М а к а р. Решительно заявите, что отныне и навсегда право выбора принадлежит только вам.
А л е в т и н а. Заявляю.
М а к а р. Выбирайте сами, и вы будете счастливы.
А л е в т и н а. Все это очень мило. Но как быть, если тот, кому бы я доверила свою судьбу, кого я люблю, не захочет даже посмотреть на меня? Не могу же я сама…
М а к а р. Сможете. Если вы ему скажете, что любите, то куда он денется. Рано или поздно, он на коленях приползет к вашему порогу. И тогда вы продиктуете ему незыблемые условия: Верность, Нежность, Уважение, Послушание, Трудолюбие, Честность, Любовь к детям, Забота о стариках. (Пауза.) Вот тот талисман, о котором мы говорили вчера. Наступила пора, когда в семье должна безраздельно владычествовать женщина, осененная великим правом быть матерью наших детей. А вся жизнь, все подвиги и открытия, все труды, заботы — только для них — наших детей. В них будущее всего человечества. Я не знаю, как будет названо это положение, возможно, феминократией, но знаю одно, что в нашем мире женщине возвращается полная власть над нашей судьбой, и горе тому, кто этого не понимает. Прощайте.
А л е в т и н а. Постойте. Я вам верю. Я сама понимаю, что это так, но скажите, а как же вы? Когда вы полюбите, что же вы будете делать?
И тут из пламенного пророка Макар в одно мгновение опять становится робким влюбленным, боящимся хуже смерти услышать от любимой холодное, бесповоротное — нет. Ему хочется оттянуть время, чтобы забылось пережитое, чтобы опять вернулась девочка с косичками.
М а к а р. Ничего. Буду ждать, когда мечта снизойдет до меня и скажет: следуй за мной. А сам я не могу, не имею права навязывать свои чувства любимой.
А л е в т и н а. Как?! Совсем?!
М а к а р. Да. Только вымирающее племя принцев любви способно еще по своему невежеству прибегать к обольщению.
А л е в т и н а. Но хоть маленький, небольшой намек вы должны подать.
М а к а р. Это будет нечестно. Нельзя вводить в заблуждение, за которым, возможно, наступит разочарование и неизбежный развод. (Идет к двери.)
А л е в т и н а. Постойте же.
Макар остановился.
Что же вы делаете? Что же это такое? Как же я, ну пусть другая любая девушка, должна сказать первая? Зачем вы притворяетесь? Ради чего вы добивались добровольного ухода моих женихов? Они вам мешали?
М а к а р. Мне казалось, что они мешают вам, бряцая доспехами восемнадцатого века.
А л е в т и н а. Я об этом не говорила. Я совсем не хотела. (Решившись.) Ну, хорошо. Подойдите сюда.
Макар подходит. Молчание.
Видите, я люблю вас.
М а к а р. Тиночка.
А л е в т и н а. Люблю.
М а к а р. Я тоже. Я тоже люблю вас.
Поцелуй, и Макар на какой-то миг теряет сознание, опускается к ногам Алевтины.
А л е в т и н а. Макарчик. Макарчик!
М а к а р. Прости меня. Я так счастлив!
А л е в т и н а (пододвигает кресло, садится в него. Макар остается у ее ног). И я счастлива. Но теперь ты должен уйти. Уйти совсем.
М а к а р. Не уйду. Зачем? Я давно сроднился с тобой. Когда ты еще носила косички…
А л е в т и н а. Я буду ждать у порога.
М а к а р. Но я здесь, здесь, навсегда.
А л е в т и н а. Навсегда? А если во мне взбунтуется дух древней прапрабабушки и я тебя разлюблю? Тогда как быть?
М а к а р. Я тебе обещаю, что этого не случится. Я буду так бережно, так крепко охранять твою любовь, что она никуда и никогда не уйдет.
Поцелуй. Входят Б о в ы к и н и Н и н а П е т р о в н а. Они не видят Алевтины и Макара.
Б о в ы к и н (делая гимнастические движения). Нинусенька, я удивляюсь сам себе. Небывалый приток сил. (Обнимает, целует жену.) Чувствую себя необыкновенно молодым.
Н и н а П е т р о в н а. Хорошо отдохнул, вот и появились силы.
Б о в ы к и н. Да уж поспал. Ага! Стол накрыт. Чудесно. Где Тинка?
А л е в т и н а. Что, папа? (Встает. Рядом с ней встает Макар. Она одной рукой обнимает его.) Мы здесь.
Н и н а П е т р о в н а (садится на подвернувшийся стул). Что?!
Б о в ы к и н. Что?! (Пытается выйти там, где нет двери.)
М а к а р. Прошу к столу.
Б о в ы к и н (придя в себя). Что это значит?
Н и н а П е т р о в н а. Действительно, что это значит? Разбудите меня!
Б о в ы к и н. Прелестная картинка. Шаа! Замолчите все. Грязные комедианты. Насмехаетесь над святым чувством отца! Что скажете, молодой человек?
М а к а р (смотрит на Алевтину). Действительно, что я могу сказать? Это все она. Я повинуюсь.
Б о в ы к и н. Алевтина?
А л е в т и н а. Да, папа. Это мой будущий муж. А я с первого дня обречена быть главою семьи.
Б о в ы к и н. Да ты что, распутница! (Жене.) Кого ты вырастила, кого воспитала?
Н и н а П е т р о в н а. А ты? Где были твои глаза?
Б о в ы к и н. Еще вчера дать слово Глебу Ивановичу, а сегодня обниматься с Макаром?
Н и н а П е т р о в н а. Макарчик, это правда?
М а к а р. Единая, сущая и неизменная правда.
А л е в т и н а. Да, мама.
Н и н а П е т р о в н а. Макарчик, хоть и с трудом, но я вам верю.
Б о в ы к и н. А как я буду смотреть в глава честному Глебу Ивановичу? Не возражай!
М а к а р. Пока вы набирали свежих сил…
А л е в т и н а. Он отказался от меня.
Б о в ы к и н. Что?! Слюнтяй!
А л е в т и н а. Папа, не кричи. Дай мне освоиться с моим новым положением.
Б о в ы к и н (жене). Что ты молчишь?
Н и н а П е т р о в н а. Я тоже привыкаю.
Б о в ы к и н. А что мне прикажете делать? (С презрением смотрит на Макара.) До чего измельчал род человеческий. Еще и мужем-то не стал, а уж отрекся от всех своих прав. Боже, Тинка — глава семьи.
М а к а р. Идеальная.
Б о в ы к и н (стонет). О-о, выпороть, выпороть вас обоих. (Случайно взглянул в окно). Это что за нашествие? (Кричит.) Привет, привет, дорогой товарищ Гуляев! Какими судьбами? (Тихо жене.) Завком приехал на трехтонке. По какому случаю? (Кричит.) Заходи, заходи.
Нина Петровна, Макар, Алевтина обмениваются тревожными взглядами.
Что такое? Почему он пятится? Смотри, перекрестил свой живот. Обратно полез в кузов. (Выбегает из комнаты.)
Н и н а П е т р о в н а (в тоске). Макарчик, что делать? Неужели не обойдется без скандала?
М а к а р (упав духом). Трехтонку и представителя завкома мне не выдержать.
А л е в т и н а (повелительно). Макарчик!
Секунду помедлив, Макар подбегает к столу и наливает бокалы. Потом подбегает к двери на веранду, заложив пальцы в рот, пронзительно свистит, затем призывно машет рукой. Входит Б о в ы к и н, таща за собой Г у л я е в а, который издает какие-то нечленораздельные звуки, будучи до глубины души смущенным тем, что впервые потратил энергию впустую.
Б о в ы к и н. Василий Васильевич, что с тобой?
Г у л я е в (что-то мычит). Представляете… (Умолкает.) Я должен давать отчет в своих поступках… Ничего не пойму.
Б о в ы к и н (жене). Кто-то умер, он ехал на похороны, завернул за мной, и вот… вроде припадка.
Г у л я е в (осторожно ощупывает, поворачивает во все стороны Бовыкина). Представляете… Как же это объяснить… Кто примет в расчет? Выговор, выговор.
Б о в ы к и н (покорно подчиняясь Гуляеву). Неужели солнечный удар? Смотри, что со мной делает.
Г у л я е в. Мне сказали, будто… я принял необходимые меры…