Т р о ф и м. О, чтоб тебя! (Свесившись через подоконник.) Давай, Машенька. Загуляла, красавица, с кавалерами?
Ответа почтальона не слышно.
Скоро обед, а ты газеты разносишь. Письмо? Давай. (Бросает на стол газеты, рассматривая конверт, колеблется, что читать вперед. Начинает с письма, вооружившись очками.) «Здравствуй, наш сын Трофим. Шлют тебе поклон твои родители Гордей Павлович и Анна Северьяновна, желают здоровья твоему семейству — жене Софье Ивановне и внукам с внучкой… » Так, так… «Постарели мы сильно, работники из нас уже не те, поослабли, видно, смерть не за горами. Хочу навестить тебя, посмотреть на внуков, какие они у меня, чтоб спокойно умереть. Приедет вместе со мной Капитон Егорович, который тоже хочет посмотреть на своего внука…» Капитон!.. Да он-то зачем? Вот она когда, беда, укараулила. «Так что жди. Твой отец, Гордей Кичигин». (Услышав чьи-то шаги, поспешно сунул письмо и очки в карман пиджака.) Капитон, Капитон… (Пауза.) Неспроста за тридцать лет собрался приехать в первый раз. Захотел родичем стать. Что же делать?.. Софье сказать — все равно что обухом ударить. Максиму? Значит, Софью обмануть, слова не сдержать. Задача… Не было печали, черти накачали. Когда писал? (Достает письмо, пытается читать без очков.) Не пойму. Руки короткие стали. Должно быть, десятого, а сегодня шестнадцатое… Вот беда! (Сидит молча, поникший, словно прислушиваясь к доносящейся из комнаты музыке, пению. Прячет письмо в карман.) Беда!
Слышится женский голос: «Трофим Гордеич! Откликнись! Кичигин!»
Кто тут? Кому понадобился?
Голос: «Возьми-ка записочку. Директор послал».
Чего опять случилось? Давай. (Берет у рассыльной.) Ладно. Вручила, вручила. (Садится, не спешит читать записку. Потом нехотя читает.) «Уважаемый Трофим Гордеевич! Ожидаю вас дома. Прошу зайти. Дело не терпит отлагательств. Надо подвести черту». Опять, значит, разговор о доме. Самое для меня время. (Пауза.) А ведь это, однако, к лучшему. Ей-богу, к лучшему. Ведь пока старики раскачаются да соберутся, да еще дорога… Соня! Сонюшка! Софья!
Входит С о ф ь я.
С о ф ь я. Горит, что ли, где?
Т р о ф и м. Горит! (С огромным трудом подыскивает слова, чтобы, может быть впервые за многие годы, сказать жене не всю правду.) Видишь ли, директор рассыльную прислал. Хочет немедленно меня видеть.
С о ф ь я. Ну ступай… Нет, постой, смени пиджак.
Т р о ф и м (сбрасывая пиджак). Давай.
Софья подает пиджак.
С о ф ь я. Спички? Папиросы?
Т р о ф и м. Взял.
С о ф ь я. Платок?
Т р о ф и м. Есть.
С о ф ь я. Деньги?
Т р о ф и м. Не понадобятся. Магарыч распивать позже придется.
С о ф ь я. Постой! Пригласил для разговора о доме?
Т р о ф и м. О доме.
С о ф ь я. Трофим! Ведь почти вся жизнь наша здесь прошла.
Т р о ф и м. Вот именно — прошла. А мы с тобой еще хоть куда. Значит, надо начинать какую-то другую.
С о ф ь я. Это еще какую же?
Т р о ф и м. А кто знает? Заживем — увидим. Ладно, родная. Ты только не печалься. Упираться дольше совсем вроде неудобно. Ведь не из прихоти какой просят. А мы что же, не люди? Все, все. Больше ни звука. (Ушел.)
Софья смотрит в окно, как он выходит из ограды.
С о ф ь я. Неужели придется уезжать? (Остановилась посреди комнаты, словно прощаясь с бесконечно дорогим.) Разве от счастья счастья ищут? (Взяла пиджак, по привычке осмотрела его, встряхнула. Из кармана выпал конверт и листок бумаги. Подняла, читает.) «Здравствуй, наш сын Трофим…» Это когда же он получил? И ничего не сказал. Скрыл. Почему? (Читает.) «Здравствуй, наш сын Трофим. Шлют тебе поклоны твои родители, Гордей Павлович и Анна Северьяновна, желают здоровья твоему семейству — жене Софье Ивановне и внукам со внучкой. Деньги по переводу от тебя получили. Большое спасибо за помощь, за то, что всегда помнишь, не забываешь и уважаешь своих родителей. Постарели мы сильно, работники из нас уже не те, поослабли, видно, смерть не за горами. Хочу навестить тебя, посмотреть на внуков, какие они у меня, чтоб спокойно умереть. Приедет со мной Капитон Егорович… который тоже хочет посмотреть на внука…» (Едва слышно.) «Так что жди… Твой отец Гордей Кичигин». (Пауза.) Капитон!.. Внука хочет посмотреть! Нет у него внука. Нет! (Пауза.) Вот почему молчал Трофим. Приедет, приедет дедушка. Как это жестоко!.. Как бессердечно! Неужели Трофим захотел за меня спрятаться? Что я одна виновата?.. А чего я так испугалась? Чего сердце заколотилось? Что Максима обманывала? Всех обманывала? Да ведь мой же обман самый безгрешный. Кто его не поймет?.. Кто его не поймет… Многие не поймут… Дети могут не понять… Да почему же? (Неуверенно.) Поймут… А все же страшно. Фу, как сердце бьется… Даже дышать трудно… (Уходит в свою комнату.)
Из другой двери пулей вылетает С е в к а, видимо получив основательный толчок от М а к с и м а, который спокойно входит следом и плотно прикрывает дверь.
С е в к а (потирая шею). Чувствуется опытная рука старшего брата. Наловчился истязать!
М а к с и м (он изысканно одет, и заметно, что это для него привычно и обыденно). На тебе черти с утра едут? Ни Тамара, ни Арсений не обязаны выслушивать твои дерзости.
С е в к а. Дай денег, и я исчезну.
М а к с и м. Очередной финансовый кризис продолжается?
С е в к а. Да.
М а к с и м. Но я же тебе сказал, что больше не намерен потакать твоим низменным страстишкам.
С е в к а. До чего мы любим громкие выражения!
Входит И р и н а.
И р и н а. Макся, подержи этого негодяя, я его поколочу.
С е в к а. Но-но! Отставить!
И р и н а (сквозь слезы). Мне стыдно за тебя, за твои тупые остроты, за твою развязность.
С е в к а. Милая сестрица, подожди, и тебе в десять раз сильнее будет стыдно не за меня, а за себя, за то, что ты так уважаешь Арсения Ивановича.
И р и н а. Да, уважаю. Больше, чем уважаю.
С е в к а. На здоровье. Как говорят, будьте счастливы, дети мои. Придет время, я буду с вас громко смеяться.
И р и н а. Хорошо, хорошо. А пока прошу — веди себя приличнее.
Максим молча грозит брату.
С е в к а. Миледи, ваше слово — закон.
И р и н а. Уходил бы ты скорее в армию!
М а к с и м. Ирина!
И р и н а (Максиму). Что особенного я сказала?
С е в к а. Ничего. Зато искренне. От души. Вся твоя любовь ко мне вырвалась наружу.
И р и н а. Не доводи. Получай, что заслужил. (Ушла.)
Молчание.
С е в к а. Иди и ты к своей Тамаре.
М а к с и м. Двадцать копеек могу дать.
С е в к а. Обнищавший кандидат наук! Наследник Курчатова. Двугривенный у меня где-то завалялся, возьми.
М а к с и м. Не откажусь.
С е в к а. Если бы ты знал, как я ненавижу твою манеру прижимать к стенке!
М а к с и м. Эту манеру ты полностью оценишь попозже, когда повзрослеешь. Итак, цель твоего крупного внутреннего займа?
С е в к а. Ты можешь допустить мысль, что один честный, понимаешь, честный человек со вчерашнего дня сидит голодный и ждет, когда я его выручу?
М а к с и м. Честный? Голодный? Ждет выручки от тебя? Нет, не допускаю. Он сейчас бегает по толкучке и продает пальто. Это вернее. Придумай что-нибудь другое.
С е в к а. Макся! Это самая настоящая правда. И он долго будет голодать, если я не достану денег.
М а к с и м. Безработица губит?
С е в к а. Желание честно работать.
М а к с и м. Что мешает?
С е в к а. Не что, а кто. Многоуважаемый Арсений Иванович, которого с пеной у рта защищает Ирина и даже собирается за него замуж.
М а к с и м. А что, собственно, произошло?
С е в к а. Наша бригада отказалась получать деньги за эти полмесяца.
М а к с и м. Самоотречение от заработка? А какая цель?
С е в к а. Не хотим больше грабить государство.
М а к с и м. А до этого грабили?
С е в к а. По своей глупости, по доверчивости.
М а к с и м. Значит, вместо армии — на скамью подсудимых?
С е в к а. При нашей-то неразберихе? Нет, братец, еще премиальные можем огребать. Но нам стыдно обворовывать себя, впустую убивать время. Какой раз прораб заставил выкапывать из траншей трубы и снова укладывать, но на четыре метра подальше. Знаешь, в какую копеечку влетели подобные работы на нашей знаменитой ударной строительной площадке? Пять школ можно на эти деньги построить! Пять! Когда еще везде ребята в две или три смены трубят. Вот почему мы, кого родители еще не попрекают куском хлеба, и решили отказаться от денег за мартышкин труд. А у этого товарища родителей нет. Деньги все равно нужны. Пойми, Макся, умная работа и душе приятна. Сделаешь на совесть и знаешь — никому переделывать не придется. А то делаешь на совесть — и на совесть же снова разламываешь. Так от совести и следов не останется. Превратишься в живоглота. А вот проектировщикам, прорабам не стыдно бросать деньги на ветер. Они одну отговорку знают: «Темпы, темпы, товарищи, виноваты». А кому такие темпы нужны? Поручи дело брехуну — он постарается расплодить брехунов побольше. Это же цепная реакция. Ведь в прошлом месяце их светлость инженер Волков пользы-то и на грош не принес. Шкура он!
М а к с и м. Не забывай, он жених Ирины. У него родителей нет, и старших братьев тоже. Ему питаться нужно.
С е в к а. И костюмы шить, и цветы Иринке подносить… Значит, ради утробы на совесть плюет? Кто бы его покормил, чтобы он пожил честно, не виляя хребтом. А вообще-то там на стройке переполошились. Назначены заседания, собрания, совещания.
М а к с и м. Добились?
С е в к а. Добьемся. Или ты хочешь, чтоб я тебя грабил? Пожалуйста, деньги ваши будут наши.
М а к с и м. А если я не дам?
С е в к а. Из кармана не дашь. Это ты можешь. Мужчина строгих правил. Но министр финансов осечек не знает. Он с тебя налог получит. А я через него буду получать твои деньги, деньги отца, Ирины, всех честных налогоплательщиков. Мечта счастливого идиота! Нет, братец, нас в школе чему-то учили, да и газеты мы не просматриваем, а читаем. Коль говорят, что мы должны быть хозяевами, так мы ими и будем. Без дураков. Накопленное не промотаем.