Брошенное лассо змеёй пронеслось над травой, обвило заднюю ногу жертвы, и та с мычанием завалилась набок. Соскользнув на землю, Фиц побежал по натянутой верёвке. Тут же Чарли набросил петлю на второго бычка и резким рывком бросил его на колени.
Вэггоман, Хансбро и Кейт спустились по склону и, спешившись, подошли к Фицу, который уже сидел, ухмыляясь, на голове беспомощного животного. Остальные всадники медленно, растянувшись полукругом, тронулись за ними.
Хансбро вытащил нож из висевшего на боку кожаного чехла. На левом бедре бычка ясно выделялось тёмное клеймо «Полумесяца». Правое ухо было грубо купировано, точнее, обезображено, а вот аккуратный надрез на левом ухе мог заметить только тот, кто знал, куда смотреть. Судя по недоуменному выражению на лице, Кейт этого не знала.
— И что с ним не так? — возмущённо воскликнула хозяйка «Полумесяца».
Хансбро провёл блестящим лезвием по заскорузлой ладони. Выпад Кейт ничуть его не смутил — держался он уверенно.
— Мне ещё в прошлом году показалось, что с бычками вроде как непорядок. Недочёт. Как голову ни ломал, так ничего и не понял. И тогда пошёл на хитрость.
Кейт поджала губу. Все смотрели теперь на Хансбро, который опустился на колени у головы бычка, просунул левую руку под шею и, нащупав что-то, довольно хмыкнул. Остриём ножа он сделал надрез на складке кожи, поковырял пальцем в ране и выкатил на подставленную ладонь что-то металлическое.
— Вот. — Хансбро вытер находку о штанину и показал всем. — Эту монетку я зашил в шею нашему, ещё неклеймёному бычку. А сейчас он — годовик «Полумесяца».
Ошеломлённая, Кейт не сразу нашлась что сказать, а начав говорить, осеклась и посмотрела на Уилла. Голубые глаза потемнели от боли и недоумения. Она повернулась к своим людям.
— Кто-нибудь из вас знает об этом что-то?
Никто не ответил. Пересилив себя, Кейт посмотрела на Вэггомана.
— Алек, я даже не представляю...
Вэггоман молча взял у Хансбро монету, взглянул на неё и, по-прежнему не говоря ни слова, с каменным лицом, передал хозяйке «Полумесяца». Потом сдержанно кивнул Хансбро.
— Покажи другую.
Теперь общее внимание перенеслось на второго бычка, того, которого завалил Чарли. Куигби, подойдя ближе, внимательно следил за манипуляциями Вика. И в этот миг, когда нервы натянулись до предела, Уилла словно толкнуло что-то. Выработанная армейской подготовкой привычка заставила его оторвать глаза от Хансбро и взглянуть на полукруг всадников. И он тут же понял, что стало причиной смутного беспокойства.
Потихоньку и незаметно люди Вэггомана вклинились между всадниками Кейт.
— А вот и вторая, — довольно проворчал Хансбро, и в тот же миг Уилл крикнул:
— «Полумесяц»! Держаться вместе!
Но было уже поздно.
— Давай! — скомандовал Хансбро.
В руках одних, тех, кто ждал этой команды, блеснуло оружие, в глазах других, застигнутых врасплох, отразилась паника.
Не обращая внимания на наведённый на него «кольт», Уилл быстро шагнул в сторону. Сидевший на бычке Чарли уже взял на мушку Куигби.
Помощник шерифа не потерял ни присутствия духа, ни уверенности. Голос его прозвучал твёрдо и требовательно, как и положено звучать голосу человека, стоящего на страже закона.
— Прекратить! Здесь я отдаю приказы!
Алек Вэггоман опустил в карман вторую монетку и, медленно повернувшись, посмотрел прямо в глаза растерянной и поникшей Кейт. Уилл затаил дыхание.
Даже в Коронадо, провожая на кладбище убитого сына, старик не выглядел таким, как сейчас. От недавней бравады не осталось ничего. Он словно постарел вдруг сразу на десяток лет. В мутных глазах под полуопущенными веками застыло отвращение.
— Ты ненавидела все эти годы... — медленно, с горечью и презрением заговорил он, — завидовала... а теперь опустилась до воровства...
— Вэггоман! — сердито оборвал его Куигби. — Придержите своих людей!
Старик ответил, не поворачивая головы.
— Тебе не дадут спустить курок, Куигби. — Он помолчал, напрягая силы, чтобы не дать воли гневу, а когда снова обратился к Кейт, голос его дрогнул. — Может быть, и Дейва тоже... Всё, Кейт. Это конец. — Его последнее, адресованное Хансбро распоряжение прозвучало страшно, безжизненно сухо: — Возьми у них оружие. — Он вернулся к лошади и тяжело забрался в седло.
— Не сопротивляться, ребята, — предупредила Кейт, стоявшая в сторонке с мертвенно-бледным, будто опавшим лицом.
Пока собирали оружие, Уилл подошёл к Вэггоману. Сам он этого не замечал, но те, кто смотрели со стороны, расценили его небрежную походку и даже гордую осанку как дерзость и вызов. И они не ошиблись.
— В прошлый раз, когда твои люди забрали мой револьвер, меня держали и мне прострелили руку. — Уилл повернулся, скользнул взглядом по ухмыляющимся лицам и опустил правую руку к поясу. — Больше этого не будет.
Он блефовал и понимал, что это глупо. Они могли запросто изрешетить его пулями. Высокий старик бесстрастно посмотрел на него сверху.
— Можешь оставить, — коротко бросил он, и эти два слова произвели эффект, обратный предполагаемому. Напряжение вдруг спало. Невозмутимое самообладание одного перевесило дерзость другого.
— Всё в порядке, Вик. — Вэггоман развернул серого и, подождав, пока подтянутся остальные, пустил коня в галоп.
Вернувшись к лошади, Уилл обнаружил, что винтовку забрали. Кейт молча посмотрела на свой обезоруженный отряд, на Куигби, стоявшего с красным от злости лицом, потом повернулась и проводила взглядом двух умчавшихся бычков.
— Итак, мы скотокрады, — негромко, словно донося сей факт до себя самой, пробормотала она и устало вздохнула. — Он ещё не закончил. Нам стоит поскорее вернуться домой и обо всём подумать.
Возвращались молча. Кейт, непривычно притихшая и задумчивая, тоже выглядела постаревшей и, похоже, немного растерянной. Зато Куигби ещё долго кипел, не давая, впрочем, выхода злости.
— Вэггоман сам не понимает, что творит, — прохрипел он, догнав Уилла. — Сейчас не те времена.
— А по-моему, те самые, — не согласился Уилл.
Они уже добрались до холмов, с которых открывался вид на ранчо, когда Уилл заметил первые клубы грязного дыма.
— Посмотрите! — воскликнул он.
Кейт вздрогнула, присмотрелась и, выхватив плётку, понеслась вниз по поросшему кустами склону с бесшабашностью, которой мог бы позавидовать иной мужчина. И даже Уиллу стало не по себе, когда с опушки открылась полная картина.
Горело всё — стога сена, кухня, барак, навесы...
Глава 22
Клубы серого дыма и языки пламени вырывались из разбитых окон большого дома. Огонь прорывался через сухую крышу. Подъехав ближе, Уилл увидел, как она пучится и встаёт алой стеной рвущегося вверх жара.
Широкий двор оказался в окружении горящих строений, пламени и дыма. Во все стороны разлетались шипящие красные уголья. Всё построенное Кейт за долгие годы рушилось и обращалось в пепел. Люди Вэггомана швыряли в огонь сушившиеся кожи, валили и бросали в костёр столбы загона. В стелящихся полосах жаркого дыма деловито снующие фигуры походили на неких злобных существ.
Забытый всеми, растерянный повар одиноко стоял у горящей кухни. Лошади налётчиков остались за пределами огненного круга под охраной двоих всадников с карабинами наготове. Они и остановили мчащийся к ранчо небольшой отряд.
Уилл уже заметил Хансбро. Бородач расхаживал по двору, сдвинув на затылок чёрную шляпу и раздавая указания. Сам же Вэггоман восседал на беспокойно прядающем ушами сером жеребце возле охваченной пламенем кухни — молчаливый, неподвижный, бесстрастно наблюдающий за всем происходящим.
Не обращая внимания на предупреждение людей с карабинами, Кейт въехала во двор. Понурая, поникшая, словно раздавленная свалившейся на её плечи бедой.
Подталкиваемый бессильным гневом, Уилл направил испуганную лошадь сквозь едкий дым и разлетающиеся искры. Огонь добрался до ящиков с патронами, и из барака долетали короткие, рваные очереди выстрелов. Уилл подъехал к Вэггоману. Старик встретил его ничего не выражающим взглядом.
— Вы сделали с этим ранчо то же, что ваш сын сделал со мной. Сделанного не поправишь. Но я видел, мистер, что вы пытались быть справедливым. Неужели вам даже не пришло в голову, что, может быть, это настоящий вор заклеймил ваших телят, чтобы потом, в подходящий момент, обвинить во всём Кейт Кэнадей?
Каменное лицо прорезали новые морщины.
— С какой стати вору так стараться? — холодно, бесстрастно спросил старик.
— Не знаю, — признался Уилл. — Пока не знаю. Но я знаю Кейт. А вы должны знать её ещё лучше.
Странно, но его слова как будто достигли цели, задели и всколыхнули чувства, похороненные где-то в глубинах души. Тень печали легла на обветренные, изрезанные годами черты.
— Если бы такое случилось, если бы я решил, что ошибся, — медленно произнёс Вэггоман, — я бы приполз к ней на карачках, моля о прощении.
В следующее мгновение, по крайней мере, так показалось Уиллу, старик уже забыл о нём и, пришпорив коня, подъехал ближе к ревущей огненной стене.
— Уводи людей! — крикнул он сквозь дым, обращаясь к Хансбро.
Ранчо уже представляло собой один огромный пожар, и Уилл сильно сомневался, что им удастся спасти хотя бы что-то. Налётчики садились на лошадей. Многие уже уехали, прихватив с собой отнятое оружие.
Уехал и Куигби. Кейт спешилась посреди двора и, держа коня под уздцы, беспомощно оглядывалась. Уилл подъехал к ней. За ним подтянулись остальные.
Кейт покачала головой. Похоже, она понемногу приходила в себя. Да и в голосе уже зазвучали привычные для неё нотки.
— Сейчас мы мало что можем сделать, — обратилась она к окружившим её унылым людям. — И вот что я вам, ребята, скажу. Штаны-то у нас остались. За работу. Я пошлю в город за самым необходимым. Мы погорели, но не прогорели.
И тогда Уилл понял, что никогда не перестанет восхищаться этой упрямой, несгибаемой, неукротимой женщиной.