Глава XXXV
КЛИК НАШЕЛ ТРЕНТА-МЛАДШЕГО чрезвычайно красивым мужчиной тридцати трех лет от роду; с сильным нервным темпераментом и раздражающей привычкой зарываться пальцами в волосы при возбуждении. Кроме того, ему казалось невозможным просидеть без дела полминуты. Он постоянно подпрыгивал, только для того, чтобы снова сесть, и беспокойно ерзал, словно старался сохранить самообладание, пока Клик внимательно разглядывал его.
– Я хочу рассказать кое-что об этом деле, связанном с окровавленной губкой, мистер Клик, – начал он в своей невротической манере. – Я никогда не слышал об этом ни слова до прошлой ночи, когда мисс Лару призналась в своих прежних подозрениях в отношении моего дорогого отца и рассказала мне все детали этого дела. Эта губка не имела никакого отношения к исчезновению брата мисс Лару. Это я спрятал ее под лестницей, где ее нашли, и я сделал это за день до исчезновения Джеймса Колливера. Кровь, которая была на губке, была моей, а не его.
– Понятно, – спокойно сказал Клик. – Объяснение, конечно, является хорошим, старым и проверенным убежищем авторов дешевой макулатуры для чтения в метро, а именно, кровотечением из носа, не так ли?
– Да, – признал Трент. – Но с одним отличием: мое вовсе не было случайным делом – это было результатом, извините, мордобоя. И я ликвидировал все следы, стремясь сбежать из города, чтобы папа не знал об этом и не видел, как меня избили. Дело в том, что я встретил одного из наших водителей в верхнем зале. Он был пьян как свинья, и когда я устроил ему разнос по этому поводу и пригрозил увольнением он сказал мне что-то, что, как мне показалось, требовало удара кулаком, а не слов, чтобы научить свинью хорошим манерам, так что я скинул пиджак и бросился в бой. Оказалось, что он был лучшим боксером, чем я, он объяснил мне все, что требовалось, менее чем за минуту. Потом я пожал ему руку, велел пойти домой и выспаться и обещал, что если он ничего не скажет по этому поводу, я тоже не буду, и он может прийти утром на работу, как обычно. Затем я умылся, сунул губку под лестницу и уехал из города.
Признание было столь откровенным, что, несмотря на изначальную антипатию, Клик не мог не испытать чувства симпатии к этому человеку.
– Так вот как это случилось? – рассмеялся сыщик. – Только смелый человек, мистер Трент, может сопротивляться соблазну сделать себя героем в присутствии любимой женщины. Надеюсь, мне будет позволено поздравить мисс Лару с мудростью ее выбора. Но теперь, пожалуйста, позвольте нам приступить к деталям печального дела, которое у нас на повестке дня. Мистер Нэрком рассказывал мне удивительную историю о визите мальчика в здание и его странном исчезновении, однако я хотел бы прояснить еще несколько фактов, если вы будете так любезны. Что привело мальчика в здание, во-первых? Мне сказали, что он пришел туда по вашему приглашению, но, признаюсь, мне это показалось странным. Почему деловой человек должен захотеть, чтобы мальчик посетил его в рабочее время?
– Господи! Я не мог показать парню то, что он хотел увидеть, если бы он не пришел в рабочее время, что тут странного? Но это довольно двусмысленно, поэтому я поспешу объяснить. Молодой Стэн – его христианское имя Стэнли, полагаю, вы знаете, – молодой Стэн безумно интересуется изготовлением театральных декораций, и особенно изготовлением восковых фигур, а также манекенов для магазинов мод. Так как ему сейчас шестнадцать лет, он начал думать о какой-то профессии на будущее, я подумал, что это будет выгодно мисс Лару, не переплачивать за обучение сорванца, если я возьму его в ученики бесплатно, а потом пристрою на работу. Вот я и пригласил парнишку посмотреть производственный процесс своими глазами.
Ну, он пришел довольно поздно вчера днем, и я беседовал с ним минут десять, когда мне вдруг сообщили, что представитель одного из крупнейших менеджеров в стране только что позвонил, сославшись на важный заказ, поэтому, конечно, я сломя голову бросился в офис, как только мог, а молодой Стэн, естественно, последовал за мной, поскольку не знал, куда ему еще податься, а путаться под ногами и мешать работе парень не хотел. А тут у меня важные переговоры.
Ну, когда я вернулся в офис, оказалось, что дело с моим посетителем – это вопрос, который займет некоторое время. Вопрос был важным, отмахнуться нельзя, поэтому я и сказал Стэну, что он может пройтись и осмотреть все самостоятельно, а потом мы все вместе пойдем и поужинаем с мисс Лару. Когда я сказал ему об этом, он с нетерпением спросил, может ли он пойти в отдел восковых фигур, так как ему очень хотелось увидеть Лоти на работе, и поэтому…
– Лоти! – буквально вскрикнул Клик, так что Трент нервно вздрогнул.
– Минуточку, пожалуйста, прежде чем мы пойдем дальше, мистер Трент. Извините, что прерываю, но скажите, пожалуйста: этот парень, который делает восковые фигуры, по имени Лоти?.. А?.. Хм-м-м!.. Есть ли какая-то связь между ним и известным итальянским мастером по воску Джузеппе Лоти – человеком, который делал эти великолепные восковые фигуры для Музея Эдема в Париже лет восемнадцать или двадцать назад?
– Это он и есть. Внезапно поехал крышей, как говорят на Континенте, в самый разгар своей карьеры, потому что его жена ушла от него. Красивая француженка, которая была на несколько лет моложе его, сбежала с другим парнем, обчистив мужа до нитки… но, может быть, вы слышали эту историю?
– Разумеется. Об этой истории судачила вся Европа. А я как раз был в Париже во время происшествия. Итак, у вас работает великий Джузеппе Лоти. Он возглавляет отдел восковых фигур… Так? Что за странная карьера для художника! Бедный парень! Я думал, что он мертв много лет. Он внезапно бросил все и исчез из Франции после той истории с неверной женой. Ходили слухи, что он покончил с собой, хотя это казалось столь же невероятным, как теперь оказывается, несмотря на тот факт, что в ночь после того, как его жена ушла от него, он появился в кафе «Ройаль» и публично… Неважно! Продолжайте, пожалуйста. Что там насчет мальчика?
– На чем же я остановился?.. – пробормотал Трент, наморщив лоб. – Ах, ах! Я помню, как он спросил меня, можно ли ему пойти и увидеть Лоти за работой. Конечно, я сказал, можно. Не было никаких причин для отказа, так как это место всегда открыто для осмотра, поэтому я открыл дверь и показал ему путь к лестнице, ведущей в стеклянную комнату, а затем вызвал Лоти по внутренней связи и попросил отнестись к племяннику великой мисс Лару снисходительно, хотя бы потому, что она моя будущая жена.
– Была ли необходимость принимать эту меру предосторожности, мистер Трент?
– Да. У Лоти с прошлой осени частенько бывало плохое настроение, и он стал очень эксцентричен, очень раздражителен, совсем не похож на торжественного, спокойного старого Лоти, каким он был раньше. Думаю, что и работы его стали много хуже, но никто не осмеливается его критиковать, так как при критике он выходит из себя и угрожает уйти.
– А вы не хотите, чтобы он ушел, потому что его имя само по себе бренд.
– Еще какой. Это одна из наших козырных карт. Мы можем запросить вдвое большую цену для фигуры Лоти, чем для любой другой восковой фигуры. Таким образом, мы прощаем ему его мелкие недостатки. Кроме того, поскольку он предпочитает жить в цеху, он экономит нам деньги. Понимаете, он служит еще и сторожем.
– Он живет в помещении? Где? В стеклянной комнате?
– Нет. Это невозможно. Характер, а также положение этого места делают его непригодным в качестве места обитания. Несомненно, он использует стеклянную комнату в нерабочее время как своего рода гостиную и частично обустроил, но спит, ест и одевается он в комнате на этаж ниже.
– Не в смежной?
– Нет. Смежных комнат попросту нет. Наше здание – последнее, стоящее на углу короткого прохода, который ведет только к узкому переулку, идущему параллельно задней части здания, и стеклянная комната занимает почти весь верхний этаж. На самом деле, мистер Клик, хотя мы и называем это так, термин «стеклянная комната» является неправильным. Это помещение – не что иное, как теплица большого размера, которую папа смонтировал на крыше по частям, и задний фасад ее упирается в боковую стену еще более высокого здания, чем наше, по соседству – помещение «Стоннингер», вагоностроительной компании, если быть точным. Но посмотрите сюда: возможно, я смогу прояснить ситуацию с помощью грубого наброска. Здесь найдется карандаш и немного бумаги? О, спасибо большое, дорогая. На тебя всегда можно положиться. Посмотрите сюда, мистер Клик, вот и все. Я не художник и не чертежник, так что прошу прощения за мазню. Но все равно должно быть понятно.
Трент наклонился над столом и, взяв карандаш и оборотную сторону письма, которое сунула ему мисс Лару, сделал грубый набросок:
– Вот, пожалуйста, – внезапно сказал он, разложив рисунок на столе перед Кликом и наклонившись над ним. – Смотрим на дома от главной магистрали, разумеется. Высокое здание слева, отмеченное, 1 – «Стоннингер». Низкий смежный дом номер 2 – наш дом. Похожее на клетку сооружение 3, вид сверху, – стеклянная комната. Там, где я провел длинную линию с X на конце, проходит деревянная перегородка с дверью, ведущей в саму комнату, так что невозможно для любого на противоположной стороне главной магистрали проехать и заглянуть внутрь. Но дело обстоит не так с людьми, живущими на противоположной стороне короткого прохода (его я отметил цифрой 4), потому что ничто не может помешать взгляду, кроме каких-то мусорных старых кружевных штор, которые Лоти вывесил в нелепой попытке сделать из теплицы подобие настоящей комнаты. Они настолько прозрачны, что сквозь них видно всем и все. Однако, конечно, есть жалюзи, которые можно опустить изнутри, если солнце жарит слишком сильно. Когда они опущены, никто не может заглянуть в стеклянную комнату вообще… Мы построили это помещение из стекла, мистер Нэрком, из-за необходимости иметь максимальное освещение, которое можно получить, при выполнении мелкой работы над некоторыми из изделий, которые требуют ювелирной точности исполнения. Сейчас мы делаем один заказ – «Рельеф Лакхнау» – для большой выставки, которая будет проводиться в следующем месяце в Олимпии, и… Место с отметкой 6 в задней части нашего здания – это узкий переулок, о котором я говорил. У нас есть задняя дверь, выходящая на него, но она практически бесп