– Ну что, не умер от стыда? – спросила Вела, переставляя что-то на столе. – Ничего, привыкнешь. Садись, будем обедать.
Павл сел в плетеное кресло и оглядел странную композицию в своей тарелке. Цветом и формой это больше всего напоминало экскременты, оставленные в траве псом значительных размеров. От тарелки распространялся весьма приятный запах.
– И что это такое?
– Это я сама придумала, – захихикала Вела. – Мои друзья были просто в восторге. Я собираюсь выставить это блюдо на осеннем конкурсе домохозяек.
– И что, это можно есть? – осторожно спросил Павл.
– Ну конечно, – нетерпеливо сказала Вела. – Это очень вкусно и, между прочим, очень калорийно. Тебе ведь скоро понадобятся силы.
Она снова захихикала.
Павл оглядел столик. Рядом с тарелкой в вазах горками лежали свежие овощи, фрукты, салфеткой был прикрыт крупно нарезанный аппетитный хлеб. В середине столика гордо возвышались какие-то бутылки.
Павл отщипнул кусочек хлеба и отправил его в рот. Хлеб оказался горячим и очень вкусным. Он взял вилку и снова осмотрел тарелку.
– А ничего более прозаического нет? Какого-нибудь жаркого?
– Что ты имеешь в виду? – удивилась Вела.
– Я имею в виду хороший кусок мяса, – объяснил Павл. – Лучше, если запеченный на углях. Но сойдет и курица.
Вела смотрела на него широко открытыми глазами. Потом брезгливо скривила губы.
– Ты питаешься трупами животных? Какой ужас! Если бы ты сказал мне об этом раньше, чем…
– она сделала гримаску. – Ты уже завтра был бы продан. И учти, целоваться я с тобой больше не буду.
– Какими еще трупами? – рассердился Павл.
– Просто домашние животные. Их разводят специально для того, чтобы потом приготовить всякие вкусные продукты. У вас что, нет домашних животных?
– Конечно, есть, – скривив губы, сказала Вела.
– Ими занимаются простолюдины. Но они дают молоко, сыр, масло, шерсть. Никто не собирается их убивать, а, тем более, есть. Это же такая дикость…
Она передернула плечами.
– В этом паштете, увы, нет трупов, но от этого он не стал менее вкусным. Если тебе не нравится форма, давай я размажу его по тарелке.
И не успел Павл опомниться, как она вилкой превратила сомнительную закорючку в обычную порцию паштета.
– Хорошо, хорошо, – примирительно сказал Павл. – Я попробую.
Вела внимательно наблюдала за тем, как он отделил вилкой небольшую порцию и, намазав на хлеб, отправил в рот. Она еле дождалась, пока он прожевал бутербродик и проглотил.
– Ну как?
Павл помолчал, пытаясь определить вкус. Похоже было, что в закуске присутствовали и грибы, и что-то рыбное, и яйца. Во всяком случае, паштет был необыкновенно вкусным.
Он так и сказал.
– Ну вот, – обрадовалась Вела. – А то я уже начала подумывать, не уволить ли управляющего.
– Не надо никого увольнять, – улыбнулся Павл. – Распорядись лучше насчет еще одной порции. Только умоляю, пусть ее не укладывают столь экзотическим способом.
– Отлично, – просияла Вела. – Сейчас подадут. Только учти, будет еще рыба и жареный сыр. А пока открой, пожалуйста, вот эту бутылку.
Обед оказался таким обильным и вкусным, что Павл в конце концов просто уже не мог проглотить ни одного кусочка.
– Уфф, все, – простонал он, поглаживая себя по животу. – Больше я не могу.
Вела хищно смотрела на него, облизывая губы.
– Вела, потом, – взмолился он. – У меня, правда, была бессонная ночь, потом эти гонки, потом ты… Мне бы сейчас поспать.
– Ладно, – с сожалением сказала Вела. – Я понимаю. Конечно, отдыхай. У нас еще будет время.
Она подошла к стене и одним движением пальца уничтожила тропическую лужайку.
– Какую постель ты предпочитаешь? Прямоугольную, круглую? Может быть, тебе установить режим морской волны? Или легкий массаж?
– Я люблю не очень мягкую постель, – сказал Павл и, уловив ее взгляд, быстро добавил: – Односпальную. И не нужно меня будить.
– Хорошо, – вздохнула Вела. – Спать я тоже люблю одна.
Она повернулась к пульту и набрала новую комбинацию цифр. Окна потемнели, в одном из углов появилось подобие шатра.
– Пойдем туда, – кивнула Вела.
В шатре оказалась уютная круглая кровать с несколькими подушками. Под пологом было прохладно. Павл подошел и сел на постель. Матрац оказался в меру упругим и, одновременно, мягким. Он поерзал и поднял глаза на Велу.
– Ну что еще? – вздохнула она.
– Я привык спать под простыней, – сказал Павл.
Вела пожала плечами.
– Постель обеспечивает нужный температурный режим. Зачем тебе простыня?
– Не люблю, когда на меня смотрят, – засмеялся Павл.
Вела фыркнула.
– Интересно, кто это собирается смотреть на тебя спящего? Если ты думаешь, что я, то сильно ошибаешься. Мне гораздо больше нравятся возбужденные мужчины.
Но по ее глазам Павл понял, что попал в точку.
– Ты делаешь быстрые успехи в чтении мыслей, – буркнула она. – Даже слишком быстрые. Мне это не очень нравится. Ладно, если тебе нужна простынка, я сейчас принесу.
Она удалилась и через минуту вернулась с уже знакомой Павлу стеклянной палочкой.
– На, держи. Можешь делать себе покрывало любых размеров. Хоть завернись в него. Не бойся, жарко не будет. А хочешь, я тебя укрою?
– Ну укрой, – согласился Павл. – Только без глупостей.
Он улегся на подушку и потянулся. То ли постель обладала такими свойствами, то ли он, действительно, слишком устал, но сон вдруг стал наваливаться на него вслед за простынкой, стекающей из волшебной палочки в руке Велы.
Сон освежил его. Павл проснулся, чувствуя себя отдохнувшим и достаточно бодрым. В комнате никого не было. Судя по потемневшему небу, близился вечер. Павл встал с постели и, потянувшись, сделал несколько упражнений. Сзади раздались хлопки в ладоши. Он обернулся. Вела сидела посреди комнаты в шезлонге и улыбалась.
– То есть ты все-таки сидела и смотрела, как я сплю? – с досадой спросил он. – Ты же обещала.
– А чего ты так беспокоишься? – пожала плечами Вела. – Ты же меня не видел, значит, меня не было. Спал-то хорошо?
– Лучше не бывает, – буркнул Павл.
– А я знаю, что тебе снилось, – заявила Вела. – Вернее, кто. Ты меня обманул. Она красивая.
– Теперь я понял, чего тебе было надо, – усмехнулся Павл. – Разведчица хренова. Тебе еще повезло, могло такое присниться… Я иной раз сам удивляюсь.
– В каждом сне есть смысл, – поучительно заметила Вела. – Это только кажется, что какая-то чушь снится. На самом деле разум в это время сам по себе путешествует, сам себе проводит анализ, сам себе делает выводы. Эта чепуха много открытий подсказала.
– Да, я знаю, – кивнул Павл. – У нас это тоже известно. И что же ты в моих снах прочитала?
– Пока ничего особенного. Много грусти по той женщине, ты где-то летал, какая-то собака…
– Собака? – удивился Павл. – Мне снилась собака?
– Да, – кивнула Вела. – Маленькая, рыжая. Ты с ней дружил. Мне это понравилось, хотя у нас нет собак.
– А кто у вас есть? – спросил Павл. – Хоть какие-нибудь домашние животные?
– Нет, – покачала головой Вела. – Животные – это всегда инфекция, болезни… У нас все это запрещено. У простолюдинов, правда, собаки есть. Но они охраняют других домашних животных, поэтому нужны. За ними ведется постоянный санитарный надзор.
– Слушай, – сказал Павл. – А когда муж вернется, как ты ему меня представишь? Или я все время прятаться буду?
– От него не спрячешься, – засмеялась Вела. – Даже если бы ты умел мысли отключать, и то он заметил бы. У нас игра такая есть. Приятели его в парке прячутся, закрываются полями и мысли отключают. А он выходит и показывает: здесь Рафаэн, там Никор, а вот это Евлен. Ни разу не ошибся. Они даже пробовали шлемы с защитным полем надевать, но ему все равно. А вот его никто никогда обнаружить не смог. Он будто умирает. Так что тебе прятаться бесполезно.
– И что же мне делать? – удивился Павл. – Надеюсь, ты не представишь меня как заместителя по постели?
– Надо бы тебя определить как прислугу, – задумчиво сказала Вела. – Но у нас вроде все есть. А увольнять кого-то нет причин, тем более что ты и не сможешь никого заменить. Кстати, а что ты умеешь делать?
– Когда-то я был специалистом по транспорту, – пожал плечами Павл. – И вроде неплохим. Могу управлять всем, что ездит или летает. Ну еще мог бы быть садовником. Меня отец учил.
– Нет, это все не подходит, – Вела озабоченно покусала губы. – Сад искусственный, водители не нужны, все управляется компьютером. Нет, тут надо придумать что-нибудь совершенно неожиданное.
– Ты сказала, «искусственный сад»? – недоверчиво спросил Павл. – Это тот парк, что вокруг бассейна?
– Нет, что ты? – засмеялась Вела. – Это так, лужайка, чтобы море не загораживала. Сад за домом. Очень большой.
– Как же такая территория может быть искусственной? – Павл не мог себе этого представить. – И трава, и кусты, и деревья, – все искусственное?
– Нет, деревья, конечно, настоящие. Но их выращивал компьютер. Он же поддерживает внешний вид, цвет плодов, высоту травы… Кстати, дом тоже сделан компьютером. В нем нет ни одного камня, ни одной дощечки. Только поля. Из настоящего материала сделаны бассейн и ограда. Это я мужа попросила. Очень дорого, но красиво.
– Но где же взять столько энергии? – изумился Павл.
– Для этого и консервируется разум, – спокойно ответила Вела. – Кроме того, энергия получается из всех отходов. Поэтому в доме такие полы. Можно отлить, где хочешь – это тут же уходит в почву и мгновенно перерабатывается. Энергия идет сюда же, в дом. И остатки пищи, и разум, оставшийся от переселения, и отходы от естественной смерти.
– Это еще как? – изумился Павл. – Вы и трупы умерших перерабатываете?
– Естественно, – пожала плечами Вела. – И почему только умерших? Многие меняют тела даже в двадцать лет, если, например, не нравится размер или рост. Тела-то остаются.
– И что? – осторожно спросил Павл.