– Если вы скажете, Дан, что ему тоже предстоит День Ухода, я сильно разочаруюсь в возможностях Админа.
– A-а, понравилось? – погрозил пальцем Советник. – Ешьте, не стесняйтесь, я закажу еще. А насчет Дня Ухода мы поговорим позже, если не возражаешь. К сожалению, сейчас у меня мало времени. Допивайте кофе, и я отдам насчет тебя несколько распоряжений. Лаборатория уже готова.
– Лаборатория? – удивился Павл. – Какая лаборатория?
– Ты получишь дату Дня Ухода, Палик, – объяснила Риса. – Не настоящую, конечно. Но с ней ты сможешь выходить на улицу.
– Это будет официально зарегистрированная дата, – добавил Дан. – Правда, ты должен будешь сменить фамилию. Имя мы сочли возможным оставить.
– А если вдруг меня узнают? – осторожно спросил Павл. – Не в маске же мне ходить. Или сразу шлем натягивать?
Советник молча смотрел на него, постукивая пальцами по поверхности столика. Потом перевел взгляд на Рису.
– Тебе придется изменить внешность, Палик, – виновато сказала Риса.
– То есть, если я правильно понял, в лаборатории меня ждет пластическая операция? – пробормотал Павл. – Для этого вы меня сюда притянули? Или меня просто засунут в чье-нибудь подходящее тело?
– Ну-ну, успокойся, сынок! – Советник перегнулся через стол и сочувственно похлопал Павла по плечу. – Конечно, ты останешься самим собой. Никаких операций. Медицина ушла далеко вперед. Тебе просто слегка потрясут мышцы лица. Думаю, значительных перемен ты не обнаружишь. Но окружающие тебя не узнают. Рис сначала была против, но я убедил ее, что это неизбежно. Она привыкнет.
– Палик просто насмотрелся тех ужасов, о которых я тебе рассказывала, – проговорила Риса, просовывая руку под локоть Павла и ласково прижимаясь к нему. – Папа вечером все тебе расскажет, подожди немного.
– Хорошо, – вздохнул Павл. – Раз за меня все решили…
Он встал и направился к двери. Риса поспешила за ним. Советник поставил чашку и поднялся, чтобы проводить их. Возле двери Павл остановился и повернулся.
– Скажите только, Дан, вы, действительно, Бессмертный?
– Это сложный вопрос, сынок, – усмехнулся Советник. – Давай потерпим до вечера. Сейчас скажу тебе только одно – физически я не бессмертен.
Павл кивнул и взялся за ручку двери.
– Шлем не забудь, – напомнил Дан. – Надеюсь, в последний раз. И, кстати, с твоей руки снимут код и введут его в базу данных. Ты сможешь приходить сюда в любое время. Только лучше вначале позвони.
Натянув шлем, Павл вышел вслед за Рисой в коридор. От услышанного в его голове слегка шумело. Риса ощупью нашла его руку и сжала ее.
– Все будет нормально, – скорее почувствовал, чем услышал он.
В лаборатории их ждали. Долговязый врач с невыразительным лицом кивнул Рисе на дверь и жестом указал Павлу на кресло. Риса подняла руку и, слегка пошевелив на прощание пальцами, вышла.
– Вам присваивается имя Павл, – бесцветным голосом проговорил хозяин кабинета. – Фамилия Чанг.
– Ну вот, – пробормотал Павл. – Теперь я еще и китаец. А что, фамилию нельзя было придумать другую?
Долговязый поднял глаза, не обратив на реплику никакого внимания.
– Распишитесь в получении идентификационной даты.
Павл пожал плечами и расписался. В конце концов, какой смысл цепляться за фамилию, если все равно у него будет другая внешность.
– Положите руку сюда, – снова сказал врач.
Он показал Павлу на прибор с матовой, мягкой на вид панелью. Павл подошел и положил на панель руку. Она, действительно, оказалась мягкой. Ладонь слегка утонула в упругом материале, и внутри под ней прокатилась полоска света. Врач жестом показал, что руку можно поднять. Потом он встал и подошел к сверкающей хромом кабине в глубине лаборатории. Дверь кабины бесшумно открылась.
– Раздевайтесь до пояса! – Долговязый снова занял место за столом и принялся быстро бегать пальцами по клавиатуре компьютера.
Павл снял рубашку и вошел в кабину. Дверь так же бесшумно закрылась.
– Повернитесь, – донеслось из невидимого динамика. – И несколько секунд потерпите. Будут не очень приятные ощущения.
Павл покорно повернулся и замер. Что-то проехало по его спине, довольно болезненно покалывая в области позвоночника. Потом все прекратилось. Дверь снова открылась. Павл покинул кабину и, накинув рубашку, подошел к столу.
– Это что, у меня теперь есть День Ухода? – с любопытством спросил он.
Долговязый кивнул.
– И документ будет?
Врач вздохнул, будто разговаривал со слабоумным, и показал еще на одно кресло, которое показалось Павлу знакомым. Приглядевшись, он решил, что кресло сильно смахивает на аппарат, посредством которого модницы сушат и закрепляют сложные прически. Криво усмехнувшись, он все же сел и, на всякий случай, крепко сжал подлокотники ладонями. Запястья тут же охватили мягкие браслеты. Колпак неожиданно надвинулся и охватил голову Павла со всех сторон плотной мягкой маской. На мгновение стало трудно дышать, но уже в следующую секунду легкие наполнились необыкновенно чистым и легким воздухом.
– Кислород? – подумал Павл. – Или усыпляющий газ?
Его лицо вдруг сотрясла мелкая, но мощная вибрация. Павлу показалось, что лицо стекает куда-то вниз, к подбородку. От неожиданности он хотел закричать, но изо рта вырвалось только мычание. Из растягивающихся, трясущихся губ побежала слюна. Инстинктивно Павл рванулся, чтобы содрать маску с лица, но браслеты держали его крепко. Вибрация прекратилась так же неожиданно, как и началась. Маска разжалась и уплыла вверх. Руки ощутили свободу. Тяжело дыша, Павл потряс головой и осторожно открыл глаза. Долговязый сидел за столом, откинувшись на спинку кресла, и насмешливо смотрел на него. Павл поднял руки и ощупал лицо. Оно было явно чужим.
– Зеркало дай! – голос сорвался на хрип. – Зеркало здесь есть?
Долговязый молча встал из-за стола, подошел к Павлу и, ухватив за подбородок, принялся изучать его лицо, поворачивая в разные стороны. Результат осмотра, видимо, его удовлетворил. Он первый раз за сеанс улыбнулся и поманил Павла за ширму, стоявшую за столом. Павл, опираясь на подлокотники, поднялся. Ноги его подкашивались, голова слегка кружилась, к горлу подступала тошнота. Но он справился с собой и подошел к столу. Долговязый театральным жестом отодвинул ширму.
Из большого зеркала на Павла смотрел незнакомый молодой мужчина довольно приятной внешности. В его лице проскальзывало что-то неуловимо знакомое. Павл с любопытством всмотрелся в отражение, пытаясь определить происшедшие изменения. Рисунок глаз неуловимо изменился, приобретя легкий восточный разрез. Щеки как бы сползли к подбородку, сделав его более квадратным, а лицо немного скуластым. Нос стал чуточку шире. В целом впечатление от первого знакомства осталось вполне приятным. Единственное, что его немного портило, это наметившийся второй подбородок, которого у Павла до сих пор не было.
– Придется зарядочкой заняться, – усмехнулся он, потирая пальцами появившиеся складки. – А то Риска выгонит.
– Ну как? – подал голос врач, с интересом наблюдавший за реакцией пациента. – Впечатления?
– По-моему, нормально, – кивнул Павл, поворачиваясь в разные стороны. – Странное чувство: – я себя не узнаю, но в то же время не ощущаю, что это не я. Во всяком случае, этот парень в зеркале мне не чужой. Спасибо, док!
– Старался, – довольно проговорил долговязый. – Вы вот мне сначала точно не понравились.
Он вдруг подошел к Павлу и внимательно всмотрелся в ухо. Потом повернул голову и осмотрел другое.
– Нет, ничего! Показалось, что одно выше другого. Все в порядке. Свет, наверно.
Павл снова посмотрел в зеркало, взъерошил волосы и подмигнул отражению. Скуластый нравился ему все больше и больше.
– Идите сюда, – подозвал его врач.
Павл подошел и наклонился над столом. Долговязый протянул ему личную карточку с фотографией и рельефным тиснением Дня Ухода.
– Так у меня впереди почти сорок лет? Однако Дан расщедрился.
Павл прикусил язык и покосился на долговязого. Тот сделал вид, что не расслышал. Он взял со стола какой-то прибор и жестом попросил Павла повернуться. Павл повиновался. Рамка прибора скользнула по его спине, врач что-то удовлетворенно пробормотал.
– Все в порядке, док?
– Можете идти, господин Чанг, – усмехнулся долговязый. – И шапку-невидимку спрячьте подальше. Она вам теперь не понадобится. Удачи!
– Надеюсь, – усмехнулся Павл.
Он подошел к двери и взялся за ручку, не решаясь открыть ее.
– Смелей! – подбодрил его долговязый. – Вы ей понравитесь, ручаюсь.
Павл вздохнул и рывком открыл дверь.
Риса, нервно отсчитывающая шаги в коридоре, повернулась и остановилась, прижав руки к груди и глядя на Павла широко открытыми глазами.
– Ну что? – пробормотал Павл. – Не узнать? Наверно, ужасно, да? А мне вроде бы ничего…
– Палик! – прошептала Риса. – Да я тебя в любом облике узнаю. Какой ты стал классный. Да я в тебя еще раз влюблюсь, пожалуй.
Она подошла вплотную к Павлу и провела рукой по его щеке, подбородку.
– Ты стал немного восточным. Такой сексуальный разрез глаз. А подбородок просто супер!
– Ну да! Еще и второй есть! – облегченно засмеялся Павл.
– Как я рада, Палик! – Риса прижалась к его руке. – Теперь мы сможем жить нормально, как все люди. Ой, а тебе документ выдали?
Павл протянул ей карточку.
– Чанг, – протянула Риса. – Вот почему ты такой слегка восточный. А День Ухода? Ого-го!
Она подняла голову и посмотрела на Павла. Тот пожал плечами.
– Понравился ты господину Советнику, – засмеялась Риса. – Подожди, он тебе вечером еще и должность определит.
– Должность? – удивился Павл.
– Ну, должен же ты где-то работать? Семью содержать? Или ты так и думаешь отсидеться у меня на содержании?
– Еще и с собакой, – усмехнулся Павл.
Риса прыснула.
– Точно! Я про нее и забыла. Кстати, тебе не кажется, что нам пора домой?
– Есть хочу! – признался Павл. – У меня от всех этих переживаний зверский аппетит разыгрался.