Был день, на центральной улице царило оживление. Прекрасно: в такой обстановке будет легче скрыть череду маленьких позоров.
– Такси! Такси! – окликали туристов балийцы.
Один из них обратился ко мне.
– У меня с собой нет денег, вы не могли бы отвезти меня в Куту бесплатно? – с улыбкой предложил я.
– Это будет стоить пятьдесят тысяч рупий, запла́тите на обратном пути.
– Мне нужно доехать бесплатно. У меня нет денег.
– Хорошо, двадцать тысяч.
– Нет, не могу.
– Ладно, поехали, о цене договоримся. Залезайте!
Я чувствовал себя все более неловко.
– Нет, спасибо, не надо.
– Ну, садитесь же!
– Нет, я передумал, мне не надо в Куту. До свидания.
Он посмотрел на меня с недоверчивой улыбкой, очевидно думая: «Странные они, эти западные люди».
Ну вот, ничего не вышло. Слово «нет» прозвучало пять раз, только его произнес я, а не мой собеседник! И кстати, почему мне пришло в голову обратиться к балийцу, хотя я знал, что это бесполезно? Наверное, хотел облегчить себе задачу: местные жители такие мягкие и добрые, с ними гораздо проще найти общий язык, чем с соотечественниками и прочими западными туристами. Пришлось признать очевидное: я так боялся получить отпор, что предпочел усложнить задачу, нежели посмотреть в лицо опасности. Ладно, надо взять себя в руки, справиться со страхом и, быстренько собрав пять отказов, вернуться на свой пустынный пляж.
Я огляделся. По узким тротуарам центральной улицы бесконечным потоком в разные стороны шли люди. Одни появлялись из галерей, другие заходили в красивые кафе, оформленные в постколониальном стиле специально ради западных туристов. Все передвигались, аккуратно огибая расставленные повсюду подношения божествам.
Нужно было рискнуть, попросить что угодно у первого встречного. И тут передо мной возникла толстая светловолосая американка в бирюзовой юбке и ярко-розовой блузке, с огромной грудью, вываливающейся из глубокого декольте. Она выходила из лавки мороженщика, держа в руке огромный рожок с шапкой сливочного мороженого.
– М-м-м, какая вкуснятина! – воскликнул я.
– Обалденное мороженое! – подтвердила она, посмотрев на меня светящимися от удовольствия глазами.
Ее пухлые губы, перемазанные холодным лакомством, тускло поблескивали.
– Можно попробовать? – заставил я себя спросить.
– Ох, какой вы хулиган! – ответила она, стреляя в меня глазами, в то время как ее губы расплывались в людоедской улыбке.
«Разрешить этому типу попробовать мороженое, которое я облизываю, – все равно что позволить ему поцеловать меня в губы», – читалось в ее глазах.
– Ну так что, да или нет?
– Конечно да, мой малыш, – ответила она, приближаясь и поедая меня взглядом.
– Да ладно, я же пошутил, – проговорил я, через силу улыбаясь.
– Не бойтесь, можете попробовать. Смелее!
– Нет, спасибо, это просто… просто шутка… до свидания, приятного аппетита!
Я трусливо сбежал, а американка осталась стоять посреди тротуара. Не понимая, что произошло, она сжимала рожок с мороженым и не замечала, как растаявшее лакомство стекает по ее одутловатым пальцам.
Еще одна неудача. Причем неприятно обеим сторонам. Щеки горели, я винил себя, что зря обидел человека. Я ускорил шаг и свернул в первую же улицу, отходившую влево. Некоторое время я брел по грунтовой дороге, приходя в себя после пережитого. Едва я стал размышлять над следующей просьбой, как мне бросились в глаза деревянные ворота с надписью «Pringga Juwita». Подойдя ближе, я заметил сквозь густую растительность несколько бунгало, спрятавшихся под деревьями. В этот момент в воротах показались двое туристов. Я подошел к ним:
– Простите, вы живете в этом отеле?
– Да.
– Дело в том, что я приехал с востока острова. Моя машина сломалась, а починят ее только завтра утром. У меня с собой нет денег, чтобы заплатить за комнату в отеле. Знаю, это совершенно неприличная просьба, но не могли бы вы приютить меня? Очень не хочется провести ночь на улице.
Они удивленно переглянулись, и один из них переспросил:
– Ваша машина сломалась?
– Да.
– А вы не попросили механика предоставить вам жилье?
– Нет.
– Балийцы – очень гостеприимные люди. Вполне возможно, механик оставит вас спать у себя или устроит у кого-нибудь из соседей. Я бы пригласил вас к себе, но у нас очень маленькая комната. Хотите, поговорю с портье? Мы живем здесь восемь дней, нас уже хорошо знают. Все номера заняты, но, может, он порекомендует кого-то, кто пустит переночевать друга их постояльцев.
– Нет, благодарю, я сам что-нибудь придумаю. Это очень мило с вашей стороны.
– Как хотите.
– В любом случае спасибо огромное.
– Удачи!
– Спасибо. До свидания.
Черт возьми, эти туристы не могли просто сказать «нет»?! Глядя, как они заворачивают за угол, я понял, что задача оказалась сложнее, чем я думал.
В этот момент из отеля вышел очередной турист. Я хотел было обратиться к нему, но меня остановила его чересчур изящная походка, узнаваемый стиль одежды, тонкие черты лица и серьга в ухе: я испугался, что уж он-то с удовольствием откликнется на просьбу…
Я вернулся на центральную улицу. Там было все так же оживленно. Нужно придумать настолько неприличную просьбу, чтобы люди отказали без всяких раздумий. Так… что же… что же это может быть… Придумал! Деньги. Конечно деньги. Как только речь заходит о них, люди тотчас напрягаются и не стесняются в выражениях.
Подойдя к дверям почты, я обратился к первому же, кто вышел оттуда. Женщина лет пятидесяти, коротко стриженные седые волосы, самоуверенный вид – из породы людей, кому ничего не стоит сказать «нет». Короче говоря, идеальный персонаж. Я практически влюбился в нее.
– Простите за беспокойство, дело в том, что мне срочно надо позвонить за границу, а денег с собой нет. Не могли бы вы дать мне пятьсот рупий? На почте есть телефон, я смогу оттуда позвонить.
– У вас срочный звонок? – властно переспросила она.
– Да.
– В какую страну?
Женщина испытующе смотрела мне в глаза.
– В США.
– Надолго?
Казалось, я попал на допрос в полицию.
– Да, минут пять, может, шесть.
– Пойдемте в мой отель, – приказала она. – Это здесь рядом. Там в холле есть телефон-автомат, я всегда звоню по карте и плачу сущие копейки. Можете поговорить три минуты, не больше. Я засеку время.
– Боюсь, этого не хватит. Мне нужно шесть минут, не меньше.
Я сам себя не узнавал. Даже не думал, что у меня хватит наглости сказать такое, к тому же даме, которая и так любезно предложила незнакомому мужчине проговорить три минуты по ее карточке.
– Уверена, вы успеете все сказать, – парировала она, увлекая меня за собой. – Заодно научитесь отделять главное от второстепенного, а это очень полезный навык.
Кажется, сегодня все решили учить меня жизни.
– Я просто… Не хочу доставлять вам неудобство, ведь из-за меня вам придется возвращаться в гостиницу. Я что-нибудь придумаю, не волнуйтесь.
– Мне не сложно, – уверенно заявила она, обгоняя и показывая мне дорогу.
– Вы наверняка сами много звоните, а я израсходую единицы на карточке.
– Прекратите говорить глупости. Я бы не предложила, будь это так сложно для меня.
Десять минут спустя я звонил на свой домашний номер и торопливо разговаривал с автоответчиком. Через пару минут я положил трубку.
– Вы были правы, двух минут оказалось более чем достаточно.
– Отлично! Все уладили? – спросила она тоном контролера.
– Да. Не знаю даже, как вас благодарить.
– В таком случае не благодарите!
– Ну… До свидания, хорошего отдыха!
– До свидания. И помните: в жизни надо уметь добиваться поставленной цели!
Женщина смотрела мне вслед. Когда через десять метров я обернулся, она все еще улыбалась, очевидно весьма довольная собой… и даже не догадываясь, что сделала совсем не то, на что я надеялся.
Удрученный неудачами, я нырнул в первое попавшееся кафе освежиться и восстановить силы. Если так пойдет и дальше, мне понадобится неделя, чтобы собрать эти самые пять «нет». Кошмар! Однако, едва переступив порог, я тут же забыл об усталости и растворился в атмосфере покоя и неги кафе «Йоги». Приглушенный свет, мягко падающий сквозь элегантные деревянные венецианские шторы, уютные кресла, низкие столики, негромкая музыка Шаабана Яхьи, переговаривающиеся вполголоса посетители – идеальное место, чтобы немного посидеть и собраться с духом. Я заказал холодный чай и опустился в кресло. Постепенно мое напряжение спало. На несколько секунд я закрыл глаза и беззвучно выдохнул: такое ощущение, что весь последний час я вообще не дышал и вот наконец свежий воздух приятно защекотал ноздри и ворвался в легкие, а мягкий аромат чая и благовоний успокоил душу. Я чувствовал, как радость разливается по телу и заполняет грудь. Некоторое время я сидел словно в невесомости, выкинув из головы все мысли.
Открыв глаза, я увидел на пуфе неподалеку молодую женщину. Вначале мне показалось, что это призрак. Я могу поклясться, что, когда я входил в кафе, ее там не было… а может, и была, только я не замечал ее, пока мозг не избавился от терзавшей его муки. Я смотрел сбоку и видел стройный силуэт и изящно выгнутую спину, длинные каштановые волосы, собранные в хвост, и точеный затылок. Поглощенная чтением книги, лежавшей на столике, правой рукой она машинально помешивала ложечкой дымящийся чай. Я долго смотрел на девушку, любуясь ее природной грацией. Наконец она прервала чтение и поднесла чашку к красивым пухлым губам, напоминавшим сочную клубнику. Аккуратно поставив чашку, она повернула голову в мою сторону и взглянула так, словно уже давно заметила мое присутствие и лишь ждала нужного момента, чтобы обратить на меня внимание. Наши глаза встретились и, казалось, целую вечность не могли оторваться друг от друга. Я был так заворожен ее взглядом, что даже не решался моргать. Было похоже, что дистанция между нами стремительно сокращается, как когда нажимаешь кнопку «зум» на фотоаппарате, а окружающая действительность теряет четкость и исчезает в тумане. Я чувствовал, что ее красота утягивает меня прочь от обыденной жизни. Музыка звучала где-то очень далеко и в то же время глубоко внутри меня. На лице молодой женщины не было ни тени улыбки, оно казалось абсолютно неподвижным. Лишь тонкие ноздри еле заметно раздувались, повинуясь ритму дыхания. Было бесполезно пытаться проникнуть в ее мысли, расшифровать этот взгляд. То, что мы переживали, находилось за гранью мыслей, языка и понимания. Ее душа заговорила с моей душой, и та ей ответила. Это касалось только наших душ, разум не понимал глубокого смысла этой встречи. Я ни к чему не стремился. Это уже был не я, а некто, шагнувший за пределы своего тела. Возможно, на несколько мгновений я попал в то измерение, где живые существа соединяются и разговаривают без слов.