Мариса улыбнулась им обоим.
— Я бываю и такой, когда захочу... Но не в нашем случае... Ты – вон отсюда.
Она выпроводила Стефано из комнаты, а затем целый час посвятила физиотерапии с Андреа. Она была очень жёсткой и делала сложные движения, чтобы возобновить циркуляцию его организма. Позже, когда Мариса ушла, Андреа почувствовал себя гораздо лучше. Стефано вернулся в комнату и заметил просветление в его лице.
— Так держать. Сначала исцеление происходит вот здесь, — Стефано указал на его голову, — и одновременно здесь… — указал он на сердце. — К счастью... — он указал между ног, — Мариса сказала, что здесь всё работает очень хорошо!
Андреа покраснел. Пока Мариса делала ему массаж, у него внезапно возникла эрекция.
— Не волнуйся... — сказала она ему, — я уже к этому привыкла, и даже хорошо, что такое случается, иногда мне бы очень хотелось иметь волшебную палочку! — громогласно рассмеялась она, заставляя всё смущение Андреа испариться.
С тех пор прошло более семи лет и постепенно Стефано и Андреа стали друзьями. Тем утром Мариса только что закончила свои упражнения с Андреа.
— Вот и всё... Как новенький!
Андреа рассмеялся.
— Хоть бы. В любом случае мне уже тридцать три, я уже не мальчик.
Мариса показалась в дверях ванной. Она вытирала руки, хорошенько вымыв их.
— Ты в гораздо лучшей форме, чем многие, кого я знаю. Мышцы твоих ног до сих пор в тонусе, они откликаются на электростимулятор, который мы используем. В некотором смысле... — сказала Мариса, — они даже сильнее, чем раньше. В наши дни вся эта пассивная гимнастика превратилась в любимый спорт многих людей.
Андреа смотрел на неё, пока она надевала пальто. «Ага, — думал он, — в то время как моя единственная мечта – бегать туда-сюда по лесу, на природе».
— Ладно, мальчишки, я с вами прощаюсь на сегодня... — она хитро посмотрела на них. — Ведите себя хорошо... — и вышла.
Стефано весело смотрел на неё.
— Вот это женщина. Уверен, в молодости она была красавицей. Она такая весёлая, а мысли о массаже всегда меня возбуждали...
— Меня тоже.
Андреа улыбнулся, вспомнив каждый раз, когда он возбуждался от контакта с руками Марисы, и как она всегда его успокаивала. Он подумал о том, как такой женщине удаётся идеально отделять животные инстинкты тела от хитрости и желаний человека.
Стефано сел напротив него.
— Ну что, как дела? Не отвечай сразу. Подумай как следует. — Андреа улыбнулся. — А я пока схожу попить.
— Чувствуй себя как дома.
Стефано повысил голос, говоря с ним из кухни.
— Но я ведь и так у себя дома! — затем он вернулся с двумя бутылками пива, протянул одну Андреа и вновь сел на своё место. Сделал большой глоток. — Эх... Как вкусно. Холодненькое, как я люблю.
Андреа тоже отхлебнул из своей бутылки.
— Ну, что ты мне расскажешь? — Стефано смотрел на него спокойно и с любопытством. — Неплохой момент, как мне кажется... Или нет?
— Да, но это как посмотреть.
Стефано согласно кивнул.
— Ты прав.
— Всё зависит от точки зрения, оттого, как каждый из нас смотрит на жизнь. Говорят о стакане наполовину пустом или полном...
— Да... — они оба сделали ещё по глотку пива. Было так спокойно, их окружала уютная атмосфера, без напряжения, как бывает с друзьями, каковыми они и являлись каким-то образом. У них никогда не было секретов друг от друга. Стефано старался заставить Андреа увидеть, что жизнь каждого человека полна сложностей, взлётов и падений, удовольствия и нетерпимости, компромиссов и счастья, колебаний и поддержания равновесия. — Ты помнишь, что я тебе сказал, когда мы познакомились?
— Ты много чего говорил...
— И то правда. Я говорил тебе о качелях.
— Ах да... Как же там? — он попытался вспомнить: — Жизнь – как качели, взлетающие вверх посреди поля под солнцем...
— И в бурю, — улыбнулся Стефано. — Хорошо. Вижу, что-то отложилось у тебя в голове под этим грязным одеялом.
— Но мы ведь только что поменяли бельё!
Стефано рассмеялся, а потом резко сменил тон.
— А как у вас с Софией?
Андреа допил пиво и поставил бутылку на прикроватный столик.
— Хорошо... То есть, мне кажется, что хорошо.
— Правда в том, что в наше время очень сложно поддерживать отношения. Мир полон соблазнов, сейчас так просто быть неверным...
Андреа развёл руками.
— Ну, моим самым большим соблазном была Мариса... Но не волнуйся, я держал себя в руках.
Стефано улыбнулся.
— Но с этим... — он кивнул на компьютер, — ты можешь делать всё, что захочешь, можешь начать общаться с кем-то, влюбиться и даже пригласить её сюда.
— Сюда?
— Ты же всегда один!
— Ну, на самом деле я всегда с другом. Время от времени приходит мама, и ещё — я бы сказал, что слишком часто — приходишь ты. По меньшей мере, трижды в неделю.
Психотерапевт рассмеялся.
— Ты ведь знаешь, что я бы ничего не сказал... между нами профессиональные отношения.
— Всё равно остаётся одна маленькая деталь по имени София. Может, ты не помнишь, но это моя жена и она живёт в этом доме. Кстати, пивом, которое ты только что прикончил, ты обязан именно ей, потому что она всегда ходит за продуктами.
Стефано стал серьёзным.
— Да, София…
— Что такое? Ты должен сказать мне то, чего я не знаю? — Андреа вдруг напрягся. Друг успокоил его.
— Нет, абсолютно ничего. И я рад, что они с Лавинией стали подругами. А вы никогда не думали завести ребёнка?
— Ты похож на мою мать. Каждый раз, приходя сюда, она говорит то же самое. Ей хочется понянчить внуков. А мне кажется, что на самом деле ей просто хочется отвлечься от своей жизни. Старея, люди становятся эгоистичнее... Запомни, что я тебе говорю.
— Я знал это и без тебя! Не хочу терять время.
— В смысле?
— Хочу быть эгоистом уже сейчас.
— Отлично! Это просто здорово. А ты бы хотел ребёнка от Лавинии?
— Я первый спросил.
— Мы об этом ещё не думали, а вы?
— Мы пробовали. Мы были похожи на репродуктивную машину. Во время овуляции Лавиния приходила домой специально ради этого, в определённое время, мы делали это определённым образом… И это было ужасно!
— Это она хотела ребёнка тогда?
— Нет, это я просил ребёнка у Лавинии, так же, как и просил её выйти за меня.
— Здорово. Потому что в моём случае это была София...
Через три года после аварии.
— Милый… можно?
Андреа читал «Слепоту» Жозе Сарамаго. Он отметил место, закрыл книгу и положил её на столик.
— Ну конечно, входи. Как я могу сказать тебе нет? — София вошла. Она была накрашена, одета в чёрное шёлковое платье и с волосами, собранными наверх, но две пряди спадали ей на лицо, две кудряшки подчёркивали её улыбку. Андреа едва не потерял дар речи. — Это, должно быть, какая-то ошибка... Где моя девушка? Думаю, я должен был отдать двух в обмен на одну такую красавицу!
— Идиот! — София залезла на него и поцеловала.
Постепенно Андреа вырвался из её объятий и оторвался от её мягких губ. Она страстно целовала его. Наконец, отстранившись, он с любопытством посмотрел на неё.
— Что случилось?
— Ничего, а что?
— Ну, у тебя такой макияж, ты такая элегантная, так целуешь меня и говоришь, что ничего не случилось? Обычно в таких случаях девушка убивает парня и сбегает с другим…
София покачала головой и пошла на кухню.
— Ничего такого...
Затем она вернулась, толкая перед собой столик на колёсиках с тарелками и столовым серебром.
— В голову приходит только выигрыш в лотерее. Но я даже не играл! Значит, ты выиграла?
София не обращала на него внимания.
— Итак, здесь всё, что ты любишь. Надеюсь, что ты не изменил свои предпочтения за последнее время.
В самом деле, они давно уже не бывали в его любимых ресторанах.
— Тальолини с белым трюфелем и сливочным маслом, кролик в собственном соку, персики и на десерт фисташковое мороженое с орешками. И всё это в сопровождении... — она наклонила к нему бутылку вина, — отличного «Бароло Брунелло». Ну как тебе?
— Лучше и быть не могло... Серьёзно, скажи мне: это мой последний ужин? Потому что если это так, то я не стану есть так быстро, как обычно.
София положила ладони ему на бёдра.
— Почему с тобой всё так сложно? Разве мы не говорили, что должны быть самой обычной парой? Знаешь, иногда мужчины и женщины делают друг другу сюрпризы, страстно целуются, показывают свою любовь друг другу, они счастливы.
— Или притворяются?
— Я не умею притворяться. Разве ты не счастлив со мной?
Её голос изменился. Они опустила руки. Казалось, она вот-вот расплачется. Андреа заметил это.
— Я очень счастлив, солнце. Просто я не думаю, что заслужил это.
— Ты прав. Когда ты пытаешься разозлить меня, то абсолютно этого не заслуживаешь. Давай, за стол, — и ушла на кухню.
Андреа подвинул к себе инвалидное кресло и сел в него. Быстро подъехал к шкафу и надел белую в полоску рубашку. Он старался делать всё очень быстро. И был уже готов, когда она вернулась. Он виновато улыбнулся ей, потому что смог переодеться лишь наполовину, но ей было всё равно. Она села за стол и они начали ужинать.
— М-м-м. Как вкусно. Ты стала прекрасно готовить.
— Было бы неплохо. Тогда я больше не стала бы преподавать музыку... Иногда мне так больно видеть, что некоторые ученики совсем не решительно играют самые красивые пассажи…
Андреа вытер рот.
— А чем бы ты тогда занималась?
— Открыла бы кулинарную школу где-нибудь на планете, организовала бы кейтеринг, стала бы обслуживать самые важные мировые события... — Андреа не успел почувствовать себя выброшенным из её жизни: — а тебя бы всем представляла как шеф-повара...
— О, просто отлично.
— А ты хотел освободиться от меня, да? — улыбнулась ему София. — Ещё чего!
Они продолжили ужин в молчании. Всё было очень вкусно. София, должно быть, очень торопилась, когда несла ужин домой, потому что тальолини были всё ещё горячими. Андреа пил вино. Он наслаждался им, оценивая его идеальное фруктовое послевкусие. Он закрыл глаза. На мгновение он погрузился в волшебное состояние. Он испытывал какое-то новое ощущение, впервые после аварии. Он был удовлетворён, доволен, как будто имел всё, что