– Думаешь, он знает? – раздался другой голос.
Тишина. Скорее всего, кто-то отрицательно покачал головой.
– Думаю, это-то его и бесит последние несколько дней.
А вот и другая причина, по которой капитан ЛоБуоно так ненавидел секретные миссии: они запускали мельницу слухов, которая начинала крутиться одновременно со стартом двигателей и не останавливалась, пока команда не сходила в свою следующую увольнительную, а иногда и продолжалась на берегу.
– А я слышал кое-что другое, – послышался шепот кого-то еще.
– Что?
– Это какая-то тварь, и они ее изучают. Они ее где-то нашли.
– Тварь? Что за тварь?
Капитан ЛоБуоно осторожно повернул перископ, чтобы его широкая спина по-прежнему была обращена к сплетникам. Он лениво оглядел пустые воды на юге, затем медленно повернулся, взглянул на запад, отметив знакомые ориентиры: наблюдательную вышку береговой охраны на Санди-Хук и сам маяк Санди-Хук, старейший непрерывно действующий маяк на территории страны; невысокие холмы нагорья Навесинк, окаймляющие южную границу Нью-Йоркской гавани.
– Я не знаю. Что-то… нездешнее.
Мгновением позже ЛоБуоно повернул перископ к сплетникам. Беседа сразу стихла.
– Верразано Нэрроуз, – доложил старпом.
– Это я вижу, – ответил капитан, рассматривая через перископ изящные стальные обводы и изгибы кабелей. – Приготовил пять баксов, Баз?
Экипаж на мостике мигом расплылся в улыбках. Три похода назад они проходили этим маршрутом, и Баз выводил лодку в открытое море в шторм, пока ЛоБуоно у себя в каюте занимался бумажной работой. Разрывное течение неожиданно толкнуло «Миннеаполис» на одну из опор моста. Лодка отделалась приличной царапиной на корпусе, но старпом пришел в ужас, а экипаж с тех пор добродушно подтрунивал над ним, предлагая оплатить за него пошлину за проезд по мосту, раз уж Баз так хотел на него попасть.
– Кончились мелкие купюры, капитан, – ответил Баз.
– Отлично. Готовимся к всплытию. Сначала прямо по курсу, затем двадцать градусов на правый борт.
– Есть готовиться к всплытию. – Послышался обычный лязг. – Есть двадцать градусов. В управлении верфями говорят, что наш груз уже ждет на пристани, капитан.
– Очень хорошо, мистер Лорритсон. Всплываем. Что-нибудь слышно от управления гаванью?
– Обычное движение к западу от залива Говануса, – ответил Макилвейн, – мы пройдем на восток, правым бортом к разделительной зоне. Курсы к проливу Баттермилк и на север к верфям чисты.
– Выполняйте, – распорядился ЛоБуоно.
Они прошли Нижний залив и не торопясь вошли в Нью-Йоркскую бухту. ЛоБуоно снова повернулся, чтобы полюбоваться видом возвышающихся над нижним Манхэттеном небоскребов, ну или чтобы создать такое впечатление. Однако ничего нового, помимо обычной болтовни о скорой швартовке, он не услышал.
– Прилив через два часа, – сообщил Лоритц, второй навигатор, один из участников обмена сплетнями.
– Следите за «пауком», – распорядился Баз.
ЛоБуоно усмехнулся. Поперечные потоки, именуемые «пауком», бежали по правому борту от Губернаторского острова – именно они оказались причиной тех проблем с мостом. Но сейчас, когда до высшей точки прилива оставалось еще два часа, потоки были наименее опасны.
Без лишних инцидентов они проплыли вверх по Ист-Ривер и под Бруклинским мостом. Движение на мосту замедлилось: завидевшие «Миннеаполис» автомобилисты притормозили и теперь глазели на подлодку и тыкали в нее пальцами. ЛоБуоно слегка улыбнулся с гордостью, но это чувство не смогло ослабить его напряжение. «Чем быстрее мы загрузимся и уйдем отсюда, тем лучше я себя буду чувствовать», – подумал он.
Несколько минут спустя они прошли под Уильямсбургским мостом, спровоцировав аналогичный затор, а затем «Миннеаполис» свернул, выбираясь из главного «глубоководного» канала Ист-Ривер.
– Залив Уоллабаут, – доложил второй штурман.
«Военно-морские верфи, наконец-то».
– Опустить перископ. Отдраить люки, – распорядился ЛоБуоно. – Швартовую команду к кормовому люку. Скорость один узел, Баз.
– Есть скорость один узел. Швартовая команда готова.
– Какой наш причал?
– Шестнадцатый.
– Заводи.
Они медленно пробирались через внешнюю гавань военно-морских верфей. После всех сокращений оборонных расходов и прочих бюджетных экономий здесь было уже не так оживленно, как раньше. Бруклинская военно-морская верфь, некогда известная на весь мир, полная наполовину возведенных корабельных островов, грохота заклепок и воздушных молотов, теперь в основном служила домом для законсервированных кораблей да массивных подъемных кранов, чьи пустые крюки лениво покачивались на ветру. И все же ВМФ иногда пользовался верфями для случайных нетехнических ремонтных работ и пополнения припасов.
– Правый руль на двадцать пять градусов, – приказал Баз, – скорость половина узла.
– Пятьсот метров, сэр.
– Очень хорошо. Руль назад.
Матрос крутил привод, открывающий носовой люк. Капитан ЛоБуоно дождался, пока матрос уберется у него с дороги, затем поднялся по трапу, чтобы взглянуть на место швартовки.
Дул сильный ветер. Он уже успел почти полностью высушить рубку и надстройку. ЛоБуоно оперся о перила рубки и посмотрел направо, на причал номер шестнадцать, к которому сейчас осторожно швартовался «Миннеаполис». Пристань оказалась завалена ящиками, обернутыми пластиковой упаковкой, и коробками, стоящими на тележках, готовыми к подъему и погрузке. Очень медленно, аккуратно подлодка подошла к пристани.
Удар.
А затем, совершенно неожиданно, раздался ужасающий звук сирены, предупреждающей о столкновении. Весь корабль внезапно содрогнулся, затем его тряхнуло еще раз. «Что за…» – пробормотал ЛоБуоно и, не закончив мысль, быстро спустился по трапу внутрь корпуса.
Когда капитан добрался до мостика, Лорритсон уже мчался на корму, по направлению к источнику сигналов тревоги.
– Пробоина в корпусе! – крикнул кто-то, пока ЛоБуоно проносился мимо.
– Баз! – завопил капитан в спину бегущему перед ним старпому.
– Это не я, капитан! – крикнул в ответ старпом.
Они продолжили бежать дальше.
С кормы до них доносился самый страшный звук, который только могут услышать запертые внутри подводной лодки люди: грохочущий рев неконтролируемой воды. Но в то же время они слышали и другой, куда более успокаивающий звук – задраивались автоматические люки водонепроницаемых отсеков. Сперва Баз, потом и ЛоБуоно остановились перед последним люком, тем, что находился в дальнем конце арсенала. Он также был задраен. Оба знали: за этим люком находится дверь с наклеенным на нее знаком: «Опасно! Радиация!». Капитан и старпом переглянулись.
ЛоБуоно схватил висящий поблизости микрофон и нажал на кнопку «Вкл.».
– Мостик, это капитан. Все на месте?
– Да, сэр, – доложил главный корабельный старшина, – на корме никого нет.
– Направьте кого-нибудь за борт, пусть оценит повреждения.
– У меня уже есть там человек, капитан, – ответил старшина, – минуточку… – Послышался неразборчивый бубнеж разговора по второй линии. Затем старшина произнес: – У нас пробоина в корпусе размером примерно в полметра на три четвертых метра. Палубная команда уже накладывает на нее временную заплатку. Мы сможем откачать воду из кормового отсека через несколько минут.
– Приступайте, – велел ЛоБуоно.
Он взглянул на старпома. Лорритсон открыл было рот, но капитан его опередил:
– Прости, Баз. Течения под мостом – это одно, но я знаю, что ты бы никогда не выкинул подобную шутку в доке. – Он невесело усмехнулся. – Спишем на нервы.
Лорритсон кивнул:
– Это было… нелегко.
– Кругом…
– Заплатка установлена, – доложил старшина, – начинаем откачивать воду.
С тихим хлопком запустились бортовые насосы. Несколько минут они ненавязчиво гудели, затем ЛоБуоно услышал кашляющий звук, который означал: в отсеке кончилось то, что можно было откачать.
– Отлично, – сказал он и повернулся к Лорритсону. – Дозиметр с собой?
Баз похлопал по карману, к которому крепилась маленькая, чувствительная к радиации заплатка.
– Если она начнет показывать интересные цвета, уноси отсюда задницу, – велел капитан и крутанул колесо, открывающее люк.
Защелка звякнула, ЛоБуоно потянул, и крышка люка слегка подвинулась. Капитан сунул нос в образовавшуюся щель.
Его дозиметр, одна из новых моделей со встроенным звуковым чипом, который, по сути, превращал прибор в миниатюрный счетчик Гейгера, тихонько тикал – медленно, словно часы: доза серьезная, но едва ли смертельная.
– Давай не задерживаться, – велел капитан, заходя в отсек и осторожно оглядываясь по сторонам.
Смотреть здесь было не на что, за исключением мокрого пола, мокрых стен, мокрого потолка, и стоящего посреди отсека серебристо-серого металлического ящика, такого же мокрого, как и все остальное. ЛоБуоно начал медленно обходить ящик. Спереди все выглядело обычно. По бокам тоже.
А вот в задней стенке красовалась та самая овальная дыра, как будто кто-то проломил стенку изнутри. Листы металла и штыри оказались выгнуты наружу. Дозиметр ЛоБуоно начал тикать с гораздо бо́льшим энтузиазмом. Вскоре к нему присоединился и дозиметр Лорритсона – старпом подошел к капитану и заглянул в дыру в ящике. Внутри ничего не было.
Они покосились на дыру в корпусе, заделанную розовой, быстро сохнущей заплаткой. Она очень четко совпадала с дырой в стенке ящика как размерами, так и направлением удара – что-то явно сидело внутри ящика и стремилось оказаться снаружи. Что бы ни скрывалось внутри него, оно дождалось самого подходящего момента, а затем самостоятельно покинуло лодку…
Лорритсон потянулся было к дыре в корпусе, одумался и опустил руку.
– Полагаю, нам лучше позвонить в бюро находок.
Капитан покачал головой.
– Ну, с тем, что мы что-то потеряли, кажется, разобрались, – мрачно сказал он. – Хотя я не сомневаюсь: в ближайшее время это обернется для нас кучей проблем. А что касается находки – так ли уж мы хотим найти пропажу?